Часть 12 (2/2)
Мне повезло, что я был один в камере. Им надо было еще доказать, что именно имело место:убийство, надругательство или сокрытие следов. Мне было все равно. Я наотрез отказался от адвоката и готов был признать свою вину.Проведя в ожидании несколько дней, я только и смотрел в маленькое окошко под самым потолком, в котором не было ничего кроме белого зимнего неба, окрашивающееся в черный только ночью. Кажется, было утро, когда ко мне пришел тюремщик и сказал, что ко мне пришли на свидание, чему я крайне удивился, ведь не осталось никого из родственников, кто мог бы заинтересоваться мной. Внезапно во мне мигнул огонек, давая сигнал о том, что это мог быть Юри. Но я задушил эту фантазию еще в зачатке, и позволил вновь надеть на себя наручники.Тюрьма полна теней и сквозняков, поэтому когда мы прошли в специально отведенную комнату, я удивился ее светлым теплым тонам и приятной мебели.
За столом сидел Юрий. Его лицо было сурово настолько, насколько мальчишечье лицо вообще может быть таковым, а руки цепко держали кожаную папку. Увидев меня, он цокнул.- Не делай такое разочарованное лицо, словно карапуз, который ожидал увидеть Санта Клаус.Я рассмеялся впервые за это долгое выматывающее время и сел за стол напротив него.- Юрий, что ты здесь делаешь?
- Что за идиотский вопрос, - он скривился, извлекая из папки бумаги, - Ты отказался от адвоката, да?Просто скажи мне:ты придурок?Хотя нет, это я и так знаю. Нет, лучше ответь, есть ли предел твоей глупости?Я пожал плечами, по-дурацки улыбаясь. Я был безумно рад его видеть, и, кажется, он не сердился на меня за то, что случилось между нами.
- Значит, так, - Юрий бросил мне несколько листов, - У тебя будет адвокат, будешь делать все, что он тебе скажет, понял. Распишись здесь. Нет, а ты действительно неописуемо туп. Как ты со всей своей прошаренностью смог угодить в лапы правосудия?Он замолчали нагнулся ко мне через стол, продолжая чуть тише.- Ты же говорил, что всегда все идет по плану, что не было никогда осечек.
Я отвел взгляд, сожалея о том, что втянул его в это. Юрий быстро уловил мое угрызение, и раздраженно откинулся назад на стул. Минуту тишины прервал его голос с изменившимся незнакомым мне тоном.- Все из-за него, правда?Я промолчал, грустно улыбнувшись ему. Юрий ругнулся и прикрыл лицо рукой.
- Я говорил тебе. Вы оба просто... - он тяжело выдохнул, а потом поднял на меня свои глаза, в которых я увидел намек на слезы, но он ловко смог их удержать.- Юрий, прости меня, - от моих слов он разозлился и пнул меня под столом. На секунду он позволил мне почувствовать себя его ровесником. Как же это смешно, ребенок учит меня жизни, и в чем-то он прав.- Забудь о нем. Молись, чтобы тебя не упекли в тюрьму, и даже не вспоминай об этой свинье! Он пришел к тебе хоть раз?Попытался разузнать о тебе?Нет. Я говорил тебе, что ему плевать на тебя...- Юрий, не надо, - в моем голосе не было строгости. Его слова не могли меня ранить или взбудоражить.- Я не знаю, что произошло, но этот кретин все-таки вырыл твой секрет и дал деру, не так ли?- Юрий просто сгорал от гнева, - Он вызвал полицию и из-за него ты здесь.- Нет, Юрий, все не так, - я мягко улыбнулся ему, стараясь успокоить.Он ошалело уставился на меня, приоткрыв рот.- Виктор, ты, что? Прощаешь ему все?Ты ведь не можешь любить его после всего этого.Я заглянул в его зеленные, сияющие праведным гневом глаза и растянул свою улыбку еще шире, слегка прищуриваясь, словно лис.- Ага.Мы обсудили с ним еще пару вопросов, и уже когда он собирался уходить, я вдруг спохватился.- Как тебя пустили ко мне на свидание,ты же еще ребенок?
Он, одевшись и замотавшись в шарф, бросил на меня серьезный взгляд.- Это последняя воля отца.- Что?- меня как оглушило, воздух застопорился в легких.- Он скончался четыре дня назад, - он произнес это спокойно, словно был старше лет на двадцать своего возраста, - Когда он услышал о тебе, то сказал мне вытащить тебя за уши отсюда, и написал разрешение и другие документы. Так что, считай, это прощальным подарком от него. До встречи.Он ушел, оставив меня огорошенного сидеть до тех пор, пока надзиратель не ткнул меня, чтобы привести в чувство и не увести обратно в темную камеру.У меня была встреча с моим адвокатом за два дня до суда. Он показался мне слишком молодым, но его уверенный тон и серьезность в лице заставили меня проникнуться уважением. Я сказал ему, что признаю свою вину, несмотря ни на какие уговоры, и он разочарованно вздохнул.- Месье Н, вы должны понять, на вас повесят все нераскрытые дела, связанные с разрытием и осквернением могил, которые только найдут. Вы должны точно сказать, в чем именно замешаны, или иначе просто загоните себя в угол.Отдаю ему должное, он держался со мной спокойно, будь я обычным клиентом, хотя знал, о моем обвинении все. Он не морщился, и его спокойствие не было напускным. Юрий действительно нашел достойного адвоката.- Раз вы так упрямы, то я буду стараться склонить присяжных к рассмотрению решения о помещении в лечебное учреждение. Думаю, вас даже врачи обследовать толком не будут. Произошедшее позволит людям сразу же посчитать вас больным.Я улыбнулся его уверенности. Он говорил об этом так легко, словно такие дела для него обычны. Я ведь некрофил, какие у меня могут быть шансы?Мне позволили надеть мой костюм, который был доставлен от Юрия. В письме он написал, что очень занят в связи с делами отца, и также, что примет меры, чтобы выкупить мое имущество, которое уже описывают и готовят к продаже на конкурсе. Некоторые коллекционеры определенно ликуют о том, что можно будет сэкономить.В суд меня сопровождали двое охранников, оглядываясь по сторонам, но все прошло гладко. Я был спокоен и расслаблен.
Мой адвокат перехватил меня перед тем, как я вошел в зал суда, и зашептал:
- Я сделаю все, что потребуется, но и вы должны мне помочь, - он был весь в нетерпении - Пожалуйста, используйте свое обаяние на присяжных, только не улыбайтесь так. Это могут посчитать вызовом и издевательством.Я кивнул, хотя даже не прислушался.С начала до самого конца разбирательства люди в зале перешептывались так громко, что я отчетливо слышал каждый их вздох.- Такой красивый, уважаемый, богатый человек и совершил такое.- Вы слышали, он поедал их плоть! Мерзость, какая!
- Он болен! Просто сумасшедший.Чего они только не говорили, в толпе я также расслышал "моральный урод", "убийца", "извращенец", но внутри меня ничего не вздрагивало. Это было моим кошмаром и страшным сном, когда я был молодым парнишкой. Я так боялся, что меня раскроют, потому и прятался от других, ломая себя и преподнося им несуществующего человека. А сейчас все они видят меня, знают о том, кто я такой.
Холодный свет пробивался в высокое окно старого здания суда, и я переключил свое внимание на него, погрузившись в воспоминания. Я абстрагировался настолько сильно, что не с первого раза расслышал, как меня вызывают дать показания.
Я рассказал о своей давней страсти, о способах похищения трупов с кладбища, о моем обучении в Швейцарии и зарождении моего хобби. Впервые я говорил об этом, и мне становилось легко.
Потом мой адвокат задавал мне вопросы о моем прошлом, о тяжелом детстве, о том, что я испытываю, когда добываю очередной "трофей", и некоторые люди, сидящие на местах присяжных горестно кивнули.
Удивительно, но государственный обвинитель, седой строгий мужчина, совсем не заваливал меня вопросами и не пытался выудить грязь, которая могла бы очернить меня в глазах присяжных. Он только проницательно смотрел на меня все время.
В качестве свидетеля выступала моя уборщица. Когда ее спросили, как она может охарактеризовать меня, то она заявила, что знала, что со мной не все чисто, уж больно я был правильным и воспитанным.Я был восхищен. Эта женщина заботливо следила за моими продуктами, чтобы я не съел чего-нибудь несвежего, она отправляла меня спать в мою комнату, когда я засыпал в кресле, или накидывала на меня покрывало, сейчас же говорит о моих скрытых пороках. Я всегда был мил с ней и вежлив, но как я и думал, весь мой образ померкнет в глазах людей, стоит им только узнать, кто я на самом деле.Потом пригласили парочку соседей, с которыми я был не так сильно знаком, но они отозвались обо мне хорошо, и даже расхваливали. Благодаря ним мое положение улучшилось.Присяжные удалились из зала, чтобы вынести вердикт. Мой адвокат возвышался рядом со мной словно воин, сторожащий короля, я же ждал, когда все закончится. Внезапно к нам подошел прокурор, его взгляд оценивающе пробежался по адвокату и завис на мне.
- Вы проситео том, чтобы вас признали душевнобольным, - адвокат, не шелохнувшись, сжал в руках бумаги, - Но вы не очень-то похожи на сумасшедшего.Он выжидающе смотрел на меня, но я только одарил его скучающим взглядом.- Я не буду возражать против этого, - он ухмыльнулся, но его улыбка внезапно переросла в холодную и пугающую, - Здоровому человеку лучше оказаться на наре, а не на койке в сумасшедшем доме. Это наказание похуже будет.Когда он ушел, адвокат ругнулся себе под нос, и принялся меня ободрять, но перерыв закончился, и мы продолжили процесс.Семь из двенадцати присяжных признали меня виновным, но заслужившим снисхождения,а суд постановил заключить меня в психиатрическую больницу под Фонтенбло, что чуть северней Парижа. Не буду обманывать, что совсем не волновался, когда оглашали решение суда, но после внутри все опять успокоилось.
Адвокат пожал мне руку и пожелал удачи, передав письмо от Юрия. Меня должны были доставить в больницу под охраной, поэтому мои сопровождающие подошли ко мне, дабы надеть железные браслеты. Я напоследок оглядел расходящуюся толпу, но не увидел никого знакомого, хоть и искал только одного.