Part 22 (1/1)

Как сильно я бы не питал надежд на то, что Найл забудет о нашей встрече, этого не случилось. И вот, уже в 11:30 он заехал за мной на своём новеньком Форде, чтобы водитель довёз нас до нужного поезда. Минус проживания на Лонг-Айленде заключается в том, что между самим Нью-Йорком и твоим домом пролегает одна печально известная долина?— долина Шлаковых Куч. Там чёрные человечки, чьи жизни кажутся абсолютно незначимыми, разгружают уголь, чёрный, как глаза дьявола. Над промышленной зоной сгущался плотный слой угольной пыли, оседавшей на легких живущих там людей. Неудивительно, что именно отсюда поступает огромное количество людей, страдающих злокачественными опухолями. Этот участок пути казался мне сплошным ужасом, и лишь глаза давно забытого окулиста Т. Дж. Эклберга не были такими тусклыми; они смотрели на весь этот мрак, словно… Словно глаза Бога. Найл, сидевший напротив меня в поезде, отчего-то разнервничался и изредка постукивал пальцами по столу, иногда стирая капельки пота, стекавшие по его лбу. Я ободряюще улыбнулся ему и, по всей видимости, это было для него каким-то знаком, потому что в следующую секунду, он схватил мою руку и ломанулся вперёд из поезда.—?Найл, что…—?Пойдем со мной, не бойся! —?он пытался перекричать проводника поезда, стук колёс железной гусеницы и мерзкий скрежет лопат чёрных человечков, разгребающих горы угля. Мы подошли к какой-то местной заправке. Около неё стояла пара машин, поэтому, я сообразил, что это также был и автосервис. Умно.—?Уилсон! —?крикнул Найл, отвлекая мужчину от автомобиля General Motors. Я не сильно-то и разбирался в марках машин, но эту узнал точно.—?Мистер Хоран, здравствуйте! —?мужчина со стеклянными голубыми глазами повернулся к нам, стирая сажу с лица. Одет он был простенько. Какая-то рубашка с короткими рукавами, снизу доверху измазанная мазутом, и широкие льняные брюки,?— Не ожидал вас тут встретить. Какими судьбами?—?Да так, решил заскочить,?— Найл нервно потёр лоб тыльной стороной ладони.—?И все же, Мистер Хоран, когда вы мне машину продадите?—?Мой мастер все ещё ремонтирует ее. Или мне стоит найти другого покупателя?—?Нет-нет, что вы! —?отмахнулся Уилсон,?— Я подожду столько, сколько нужно, но…—?С клиентами лучше буду разговаривать я, а ты пойди и налей чего-нибудь прохладного,?— изначально, я не понял откуда доносился женский голос, но затем, по спиралевидной лестнице спустилась девушка, одетая в какое-то вульгарное красное платье с воланами. Она немного хищно ухмыльнулась Найлу и подошла к нам.—?Привет,?— Хоран здоровается, и девушка подходит слишком близко для женатой особы.—?Привет,?— она закусывает губу, и Найл, кажется, млеет, смотря на это развратное представление. Я же не знаю, куда глядеть. Асфальт под ногами кажется мне более приятным зрелищем. И, наконец-то, Найл вспоминает о моем существовании и решается нас познакомить.—?Это?— Лиам,?— он кладёт руку мне на плечо,?— А это?— Барбара,?— девушка скептично осматривает меня, а потом изрекает:—?Ты бы понравился моей сестре Кэтрин. Сведём вас. Вы были бы отличной парой. Я хотел уже было возразить, но крик Уилсона из дома прервал меня.—?Мистер Хоран, вы хотите чего-нибудь выпить? Например, воды или содовой? —?непринужденный голос Уилсона доносится приглушённым звуком до нас, но Барбара сразу же отпрянула от Найла.—?Нет-нет, спасибо! —?отвечает ему Хоран, а после смотрит на свою любовницу и протягивает ей деньги,?— Держи, это на ближайший поезд в центр. Встретимся на месте.—?А можно мне ещё собачку? —?она выпячивает нижнюю губу и цепляется за его шею,?— Я очень хочу собачку!—?Конечно, мы купим ее.—?Спасибо! —?она целует его в губы, но успевает отойти, когда ее муж подходит к нам с двумя стаканами.—?Уилсон, мы пойдём. Лиаму нужно в город, дела не ждут! —?Найл натянуто улыбнулся и пожал ему руку, а после схватил мою и потащил в сторону железной дороги. Это все казалось мне таким неправильным и гадким. У меня складывалось впечатление, что это не Найл предаёт Луи, а я?— его брат. Я не мог понять одного: чем же эта развязная девушка так зацепила его? Луи стоит тысячи таких. Когда я убедился, что мы скрылись из поля зрения этой странной ?семейной? пары, я остановился. Хоран непонимающе посмотрел на меня.—?Я так понимаю, что ни в какой Йельский клуб мы не поедем?—?Лиам, послушай,?— он сжал кулак, ему было немного неловко,?— Я знаю, я кажусь тебе обманщиком и последней скотиной, но нам ведь всем необходимо как-нибудь расслабляться.—?И ты это так делаешь, да? —?он тяжело вздохнул.—?Лиам, это всего лишь на один день. Мы развлечемся в компании интересных людей. Тебе будет весело, обещаю. К тому же, мы можем позвать одного соседа, который, к слову, тоже проучился в Йеле. Это не будет таким уж враньем. К тому же, когда ты в последний раз отпускал себя? Я сомневался. Последние года два я действительно был весь на нервах. Да и что может случиться за один вечер? Я просто выпью пару стаканов и уйду с ясной головой домой. Я кивнул, а Найл широко улыбнулся мне.*** Все было просто отвратительно. Даже не так, это было омерзительно. Уже около получаса я сижу напротив этой чёртовой собаки, которую мы с Найлом купили у какого-то французского заводчика. Около получаса я слушаю женские стоны и крики, вперемешку с громкими шлепками, доносящимися из спальни снятой Найлом квартиры. В тот момент, мой разум желал уйти от всего этого пафоса с примесью похоти и разврата. Собака ела свой корм и изредка посматривала на меня, словно ей тоже не нравилось тут находиться. Но это всяко лучше, чем руки подозрительного француза. Кровать начала скрипеть ещё сильнее, крики участились, и я решил, что с меня хватит. Я взял свою шляпу и поспешил к выходу, но не успев дернуть ручку входной двери, я встретился с короткостриженной девушкой. Ее голубые глаза смотрели на меня с тем же вызовом, что и глаза Барбары Уилсон. И я даже увидел схожесть между ними.—?Кэтрин,?— она протянула мне руку, обёрнутую в зеленую перчатку, и я неловко пожал ее.—?Мне уже надо идти,?— я пытался обойти Кэтрин, но навстречу мне пришли мужчина с усами и ещё одна девушка.—?А где же Барбара? —?возмутилась последняя и отодвинула меня от входа.—?Ты никуда не пойдёшь,?— Кэтрин ухмыльнулась и протолкнула меня вглубь квартиры. И я не на шутку испугался. Мало ли, я ведь не знаю, что можно ожидать от подобного рода женщин. Пятясь назад, я наткнулся на какое-то растение.—?Ой, цветочек,?— нервный смех слетел с моих губ, как неожиданно, дверь в спальню отворилась и оттуда вышла слегка растрепанная Барбара.—?Барб! —?залепетала одна из девушек, по всей видимости, соседка. Они поцеловались в щеки, и я слегка оттолкнул от себя Кэтрин. Выход из этого ада был близок, но Найл, попутно застегивавший свои брюки, прервал мой побег. Он удивленно посмотрел на меня.—?Лиам, ты куда?—?Мне правда пора бежать.—?Постой, ты хочешь оставить Кэтрин одну? —?он говорил так, словно это был мой долг?— заботиться о чьей-то сестре и не давать ей скучать.—?Найл, я должен идти, честно. Луи мой кузен, я не могу…—?Нет-нет-нет, так дела не делаются! Я знаю тебя, Лиам, ты ещё с университета остался очень наблюдательным. Ты, конечно, можешь наблюдать,?— он привлёк внимание всех присутствующих,?— А можешь и поучаствовать.—?Поучавствуй, Лиам! —?с большим энтузиазмом отозвалась Барбара. За что я ненавижу свою семью, так это за то, что меня определенно не воспитывали, как американца. Я с юношества был слишком тактичен и вежлив, поэтому сейчас отказать людям в чём-то?— для меня табу. Я знал, что мне нужно было уйти, знал, что нужно было сразу помчаться на всех порах домой и готовиться к работе, но чертова английская вежливость во мне выиграла. Все дружно заликовали, и Хоран даже от радости поднял меня и посадил на какое-то кресло. Я чувствовал себя максимально некомфортно, но всем окружающим, кажется, было абсолютно плевать.—?Я?— Ник,?— поздоровался со мной мужчина с усами,?— Фотограф,?— он приподнял свой фотоаппарат.—?Лиам у нас тоже человек-творчество. Он писатель,?— ответил Найл.—?Нет, совсем нет! Я торгую облигациями и давно уже не держал перо в руке. Как я уже раннее упоминал, всем было все равно на то, что я говорил, как я говорил. Все смешалось в одну сплошную желтоватую массу, в которой цвет золота уже не был виден. Я не совсем понимал, что тут делаю, но после очередной попытки Кэтрин (которая, к слову, сидела на моих коленях) заговорить со мной, я всё-таки оживился.—?Так ты живёшь на Лонг-Айленде, да? —?ее бархатистый, слегка прокуренный голос вибрацией раздавался у меня в ушах. Не думал, что глоток алкоголя подействует на меня так быстро.—?Да, на Уэст-Эгге.—?Я была там на вечеринке парня по имени Стайлс,?— она приблизилась к моему лицу ещё сильнее и прошептала,?— Он брат канцлера Вильгельма, короля Германии.—?Он… Он мой ближайший сосед,?— я улыбнулся и с некой толикой гордости сказал это. Не знаю почему, но мне искренне верилось, что такой человек, как Стайлс, мог быть царских кровей. Мои раздумья отвлекла вспышка фотоаппарата Ника, которая едва не ослепила меня. Найл позвал мужчину по имени.—?Эй, Ник! Сфотографируй-ка вот это! —?он поднял подол платья Барбары и пару раз шлепнул ее. Девушка издала наигранный визг.—?Я тебе не из этих моделей, Найл! —?шутливо толкнула она его.—?Они оба терпеть не могут своих благоверных,?— продолжала говорить мне Кэтрин.—?Уилсон?— не мужчина, а тряпка! —?Барбара надула губы, снова падая в объятия Хорана.—?Доктор прописал мне пилюли от стресса,?— над моим ухом вновь раздался голос моей новоиспеченной подруги. Она выудила из сумочки таблетницу и достала одну зеленую пилюлю, протягивая ее мне.—?Нет, спасибо,?— девушка пожала плечами, но затем, засунув таблетку в рот, она припала к моим губам, передавая ее мне против моей воли. Я попытался хоть каким-то образом продлить поцелуй, чтобы передать ее обратно, но Кэтрин оказалась умней и притянула к моему рту бокал с виски, окончательно заставляя меня проглотить неведомое лекарство. Чтобы вы знали, под ?неведомым лекарством? я имел ввиду какой-то наркотик. Даже если это не он, то уж точно не ?пилюля от стресса?. Я почувствовал, как тело становится неуязвимым, но в то же время вялым и расслабленным. Я ощутил такое облегчение и радость, что не смог сдержать смеха. Глаза стали цепляться за самые яркие предметы. Вся жизнь в миг стала такой прекрасной.—?Включите музыку! —?весело пропела Барбара, но для меня это было что-то вроде звука, чистоту которого я не был способен уловить.Flux Pavilion?— I can’t stop Ник опустил иглу на пластинку, и она завертелась. Все вокруг завертелось, и я больше не мог остановиться. Пол, словно стал круглым, и я не мог устоять на одном месте, постоянно держась за худые плечи Кэтрин. Она смеялась так громко, что ее наверняка было слышно на другом конце улицы. Отдаленно и очень глухо, я услышал звук открывающегося шампанского. Мое сознание было уже не там. Я с детства себя считал очень закрытым человеком, хоть и умел находить подход к людям. Мне было сложно подойти к соседской девчонке, а после смерти отца, я и вовсе закрылся в себе. Очень часто недоумевал, почему какая-то трава может сделать человека счастливым, а таблетка и вовсе отправит в чёртову Нирвану, прямиком вместе с Буддой. Я не уверен, что именно Кэтрин дала мне, но это окончательно снесло мне крышу. Жизнь разделилась на до и после, я ещё никогда не чувствовал себя так одухотворенно. За всю свою жизнь я напивался до скотского состояния лишь дважды. Это и был второй раз. Мы танцевали, пили, прыгали на дорогущих диванах, будто они ничего не стоили.—?А мне начинает нравится в Нью-Йорке,?— заплетающимся языком закричал я,?— Здесь намного лучше! Мои губы все чаще оказывались в плену губ Кэтрин. Мы чувствовали жар друг друга, мы раздевались до нижнего белья, в попыткахосвободиться от липкой одежды. Все рябило перед глазами, блестело, словно стеклышки калейдоскопа. Звезды были повсюду: перед нашими глазами, в наших душах, в наших сердцах. Эта квартирка, снятая Найлом в центре Нью-Йорка, стала космосом, а мы?— кометы, метались из угла в угол, каждый раз сгорая все сильнее. Барбара запрыгнула на стол и танцевала в чёрном кружевном белье. Ещё одна бутылка с шампанским взорвалась в руках Найла, дымясь, шипя. Вспышки фотоаппарата Ника слепили нас всех. Мы пребывали на грани. Только я никак не мог обозначить ее для себя. Мой разум начал постепенно возвращаться ко мне уже в ночь. Музыка стала более приглушенной, и мне стало слишком душно. Я вышел на балкон, в то время как все остальные остались внутри. Тёплая городская ночь встретила меня легким ветерком и я отдался умиротворению. Где-то вдалеке, играл чей-то саксофон. Я будто был и здесь и там, на тротуаре: смотрел на все с интересом, наблюдал за жизнью людей. В одном окне мать укачивала ребёнка, в другом старый бизнесмен, сидя в клетчатом кресле, насыщался танцами черноволосой красотки, в третьем молодая парочка устраивала разборки.—?Не смей произносить его имя!—?Буду делать это столько, сколько мне угодно!?— Только попробуй…—?Луи? Луи… Луи. Луи! Луи! Луи! Шлепок.—?Чертова шлюха!—?Ты ударил меня! Ты ударил меня! А я стоял на том тротуаре и наблюдал за людьми, что медленно, но верно, портили свои жизни.