Аромат желания. (2/2)

Так ничего и не придумав, Като заснул с твердым намерением завтра же разобраться и покончить с этой тягостной ситуацией. Между ними не должны стоять какие-то нелепые пункты в рейтинге! Утро облегчения не принесло. Шимизу, забравшая актеров, посмотрела в зеркало заднего вида и улыбнулась про себя. Сидят. Один – в легкомысленной майке, подчеркивавшей загорелое тело, и модных джинсах с бахромой. Второй – в застегнутой на все пуговицы леопардовой рубашке и строгих классических брюках. Один – взглядом и телом тянущийся и излучающий любовь. Второй – замкнувшийся в себе и даже не замечающий, что происходит. В воздухе повисло напряжение, которое грозило грандиозным выбросом эмоций.

Выйдя из машины, оба все так же молча разошлись в разные стороны. - Като-сан! – представитель ?Жиголо?, запыхавшись, ворвался в гримерную. – Придется немного подождать… Мы не можем дозвониться до модели, которая участвует в сегодняшней фотосессии вместе с Вами. Ее телефон недоступен, возможно, она в туннеле. Вы пока можете отдохнуть. Думаю, она появится здесь не раньше, чем через полчаса. Като вздохнул. Ну что ж, надо воспользоваться передышкой и разыскать Иваки. Им есть, о чем поговорить. Напряжение, разлившееся утром в салоне машины, было просто невыносимым. Он не мог допустить, чтобы все, чего он пытался достичь – любовь, доверие, нежность – исчезло из-за какой-то идиотской статьи в не менее идиотском журнале. - Иваки-сан! Большое спасибо! Следующим будет опен эйр! Ждем Вас завтра в это же время! Като поджидал Иваки, прислонившись спиной к стене. Вот он, идет по коридору… Такой холодный невидящий взгляд… Нет, ты не отвертишься от меня так просто, мой Иваки. Нам необходимо прояснить ситуацию. Возможно, для тебя это и не выглядит серьезной размолвкой… Тогда что же ты избегаешь встречаться со мной взглядом?

- На минутку. – загорелая рука взметнулась в тот момент, когда Иваки с отчаянно грохочущим от обиды и боли сердцем проходил мимо, и схватила за рукав. – У меня к тебе разговор. - Куда ты меня тащишь?Да постой же ты! Като! Мы что, не можем поговорить дома? – разгневанный Иваки едва успевал за рукой, волокущей его куда-то за угол. – Меня люди ждут! Внезапно он оказался прижатым к стене на лестничной площадке запасного выхода. - Врешь ты все. – прямой взгляд Като говорил о том, что он знает правду. – У тебя на сегодня больше нет ни встреч, ни съемок. Я заранее у Шимизу узнал. Так что… Давай поговорим. Здесь нас никто не услышит. Отступать было некуда. Иваки с вызовом поднял голову. Ну, что ж… Сейчас – так сейчас. - Ты снова расстроился из-за каких-то пустяков? – вкрадчивый голос. – Эээ, нет. Постой. Не сбегай от меня… - Я всего лишь хочу добраться домой пораньше. – Иваки шагнул к выходу в коридор. - В самом деле?- Хорошо. Ты сам хотел этого разговора. Пустяки? Это, по-твоему, пустяки?!!! Все, что сейчас происходит? - Я все понимаю! Ты хотел оказаться в первых строчках рейтинга. – Като сам не замечал, как повышает голос. – Ты хотел быть самым лучшим, самым популярным, самым… А тут – я. Пойми… Выше ли, ниже – для меня это не имеет никакого значения!!! И абсолютно от меня не зависит! Но… Я не могу вынести того, что ты … так холоден со мной из-за такой ерунды. – запал Като прошел, он опустил голову, и вдруг услышал недоверчивый голос Иваки. - Это… ты сейчас о чем? - О чем я?? Разве ты не наказываешь меня молчанием за то, что моя популярность выше, чем твоя? –Распахнутые глаза Като говорили о том, что он перестал понимать что-либо в происходящем. – Тогда… В чем же я провинился на самом деле? О да, мальчик мой… Конечно же, что ты еще мог подумать, видя, как я бешусь? Как не позволил твоим рукам коснуться меня утром? Как увернулся в сторону от твоих невинных традиционных поцелуев ?на завтрак?? Это так глупо… Но… Сейчас ты стоишь передо мной – требовательный, открытый, не побоявшийся начать этот разговор, несмотря на то, что тебя самого трясет от волнения. Мне придется сказать тебе правду… Ну и черт с ней.

- Вопрос о твоей позиции в рейтинге меня тоже беспокоит. – Иваки уставился себе под ноги. – Но, помимо этого, я сильно удивлен – как много женщин западает на такого идиота, как ты. С другой стороны… Это отличный повод избавиться от имиджа гея, не так ли? Благодаря рекламе. Так что, пожалуй, тебе стоит оставить такого скучного типа, как я, на черный день. В поклонницах недостатка уж точно нет. - Что???? – У Като перехватило дыхание от открывшейся ему истины. – Ты… Не может быть… Ты… Ревнуешь? - Заткнись! Я не говорил ничего подобного! – щеки Иваки полыхали от непривычного смущения. - Ну да. Тем не менее, женщины, желающие секса со мной, беспокоят тебя гораздо больше, чем твоя позиция в рейтинге…- Ошеломленный, Като шагнул к нему…Обхватил ладонями его лицо. – Это правда? Господи, как невероятно здорово. Смотреть тебе в глаза и понимать – это почти произошло. Ты ревнуешь меня… Значит – я не безразличен тебе не только в постели, там, где ты стонешь и извиваешься в моих руках, умоляя то о пощаде, то взять тебя быстрее и сильнее. Значит, я начал пускать корни в твою душу так же, как и ты – в мою. Ты все еще боишься этих чувств. Ты отчаянно маскируешь их за напускным гневом и равнодушием. Но вот мы здесь. Одни. На этой лестничной площадке. Я смотрю в твои глаза и вижу – это правда. В них – ничем не прикрытая ревность. Покрывая поцелуями пылающее лицо Иваки, Като шептал… - Когда я влюбился в тебя, я стал немного чокнутым…И каждый день меня посещают странные мысли… - Извращенец…- Мысли Иваки путались под его горячими губами. - Не говори так. – Голос Като стал хриплым от возбуждения. – Меня раздражают все эти толпы людей, считающих, что они влюблены в меня… Неужели они не понимают, что выглядят, как последние дураки? Что касается ?Жиголо? - это не специально… Мне даже не нравится этот запах…Но, когда я впервые увидел его рекламу – такую чувственную и эротичную, я решил начать пользоваться им. И каждый раз, когда шел домой – мечтал, что однажды мы будем заниматься с тобой любовью весь день напролет. Я хотел, чтобы этот запах обволакивал твое тело, чтобы им пропиталась вся наша постель… - Ты действительно идиот. – Иваки в изумлении вглядывался в карие глаза. – Что творится в твоей голове? Так всерьез воспринимать ерунду типа рекламы… Като отступил на шаг. На его лице, еще секунду назад светившимся чувствами, появилось выражение горечи. О, черт. Иваки, ты – болван. Ты стоишь здесь и произносишь вслух такие грубые слова в то время, как человек, которого ты… Который для тебя…Который только что рассказал о своих сокровенных мечтах – и что? Ты не нашел ничего лучше, кроме как назвать его идиотом? Ты, которого еще несколько минут назад грызла черная всепоглощающая ревность? Зачем ты причиняешь ему боль? Только оттого, что сам испытал это чувство? Отлично… Ну, так скажи ему то, что собирался – пусть ничего хорошего из этого и не выйдет. - Если бы я признался, что ты мне нравишься... -Иваки нервно сглотнул, с независимым лицом рассматривая потолок. - Что?! - Если бы я признался, что ты мне нравишься, - Каждое новое слово давалось тяжелее, чем предыдущее, – я выглядел бы для тебя таким же дураком, как и остальные? Като… Ну прости. Я не считаю тебя идиотом. Просто мне и впрямь было очень больно. Я… Действительно выгляжу по идиотски? - Что?... – переспросил Като севшим голосом.< i>Господи. Что я говорю? Это конец. Он говорил мне о своей любви, и неоднократно, но это всегда выглядело, как шутка. А сейчас я практически показал ему, что он мне симпатичен. Но -нужны ли ему мои странные чувства, в которых я и сам-то не могу разобраться?</i> - Ничего! Забудь все, что я сейчас сказал. – Иваки отвернулся в сторону. Проклятая гордость!

- Ты… Никогда раньше не был влюблен? – по голосу Като невозможно было понять, насмешка ли это, любопытство или сочувствие.

- Исключительно в женщин! И никогда даже не думал о том, чтобы серьезно встречаться с кем-то! И вообще – для любви пол не имеет значения! Да хватит уже пялиться на меня!! Эй, ты вообще слышишь, что я тебе говорю? Като по-прежнему смотрел ему прямо в глаза все с тем же странным выражением лица. Затем на его губах появилась легкая улыбка. - Браво, Иваки. Так прекрасно и драматично сыграть! Главное – что? Скрыть свои истинные чувства. – Он сделал шаг к Иваки и продолжил. – Если ты полюбишь меня – это ведь будет впервые, не так ли?Еще один шаг вперед.

- Мое сердце бьется в миллион раз быстрее, когда я думаю об этом… - Сильные загорелые руки прижали Иваки к стене, опершись о нее с двух сторон и отрезав путь к отступлению. – Кажется, я начинаю понимать, что кроется за твоим странным поведением. – Губы Като были все ближе. – Это так замечательно - видеть, как такой трусишка, как ты, борется со своими чувствами… Ну, что ж… Я с удовольствием буду наблюдать за этой борьбой. И поверь – я не собираюсь ни на йоту облегчить тебе жизнь… Иваки смотрел на приближающуюся лавину и понимал – нет, он не устоит. Все, что угодно… Святые небеса, этот парень вил из него веревки, искушал, соблазнял, цеплял что-то там, глубоко внутри, острыми крючьями ранее не изведанных эмоций, не испробованных ощущений, не давал остановиться ни на одно мгновение – перевести дух и проверить запасной парашют. Да и куда прыгать-то? С этого – не соскочишь. Не выберешься живым. А если и уцелеешь под обломками – пожалеешь, что выжил.

А затем Иваки ощутил, как в его рот скользнул уверенный язык – и все остальное потеряло смысл.

- Ммм… Твоя растерянность сводит меня с ума… Скажи мне! Скажи еще раз, что я нравлюсь тебе… Что ты ревнуешь… - Тяжелый и хриплый голос Като накатывал волнами, заставляя сердце биться так, будто еще мгновение – и остановка. Конечная… Его колено скользнуло между бедер Иваки, заставляя его податься навстречу и раздвинуть внезапно ослабевшие ноги. – Скажи мне это, милый… - Прикусывая зубами мочку уха, он уже выдергивал майку из-под ремня джинсов, – О, да, спонсор ?Жиголо? спятит, увидев, что на фотографиях я выгляжу,как человек, получивший передоз их парфюма. - Нееет… Като… Нас могут увидеть… У тебя еще съемки впереди! - сердце Иваки колотилось так, что его слышали, должно быть, за пределами здания. Да что там – здания. Берите круче – за пределами района. - Ты не в настроении сегодня? – Като ухмыльнулся, а затем резко дернул Иваки за руку и положил ее туда, где в джинсах уже колом стоял набухший от желания член. – Ах, да.. Люди, публика, понимаю, ты всегда такой осторожный, зайчишка. Ну, тогда ты должен помочь мне… Звук расстегиваемой молнии прозвучал слишком громко в тишине, нарушаемой до этого только всхлипами и стонами. Като бесстыдно приспустил плавки и крепко сжал ладонь Иваки, обхватившую все это гордое великолепие. Сделал пару скользящих движений, не отпуская и не позволяя увернуться. - Сделай это, сладкий… Ты же хочешь… Пелена желания застлала глаза Иваки. О, да… Я хочу. И я сделаю. Я буду ласкать тебя до тех пор, пока ты не начнешь стонать так же громко, как в наш первый раз… Иди ко мне. Дай мне еще раз ощутить твои губы, пока мои пальцы скользят по всей длине твоего ствола, подтягивая кожицу, закрывая и оголяя головку, чувствуя, каквыступили первые липкие капельки на самом ее краешке…

Легкое движение – и пуговицы на брюках расстегнуты,рука Като касается такой нежной и бархатистой кожи, поглаживая увитый вздувшимися венами член Иваки. Еще мгновение – и сплетенные пальцы скользят, соединив одну горячую плоть с другой, уже пульсирующей и подрагивающей от предчувствия быстрого финала. Горячо… Ты двигаешь бедрами вперед, вверх, пряный запах будоражит обоняние… Я повторяю за тобой каждое движение, прикасаясь своей головкой к твоей, размазывая прозрачную влагу, непроизвольно сжимая ладонью оба ствола, ты тянешься ко мне пересохшими губами и раскаленное дыхание врывается в мой рот… Ты снова запрокинул голову, подставляя мне свое горло… Кажется, этот жест является выражением твоего полного доверия мне… Глядя на наши сплетенные пальцы, совершающие одинаковые движения, я испытываю прилив такого дикого возбуждения, что понимаю – это предел. Кажется, войди я в тебя сейчас хоть тремя пальцами – ты кончишь мгновенно, потому что только этого тебе мало… Посмотри, как красиво… Два члена, соединенные кольцом наших ладоней, движутся в унисон, буквально исходя подтекающими ручейками спермы… Я хочу тебя! Что, черт возьми, ты творишь? Нет! Нет. Не останавливайся… Одна лишь мысль о том, что в любой момент кто-то может выйти на эту лестничную площадку, заставляет меня дрожать от возбуждения и двигать бедрами навстречу твоей ладони. Все, что угодно… Пусть сюда ворвется съемочная группа в полном составе… Плевать. Я хочу тебя!

- Сладкий… У тебя нет с собой какого-нибудь платка? – Като прохрипел это, чувствуя, что финиш уже близок, что он больше не в состоянии сдерживаться, что оргазм будет длительным и мощным, как выброс лавы Этной. - В кармане… Пиджака… Возьми… - Иваки сползал по стене от накрывающих его с головой ощущений.Одновременно.

Скромного носового платка едва хватило на то, чтобы уберечь майку и джинсы Като от двойного выплеснувшегося потока. Брюкам Иваки повезло меньше. Тяжело дыша, они уставились друг на друга. - Я просто… прикроюсь полами рубашки.

- Ага… -Все еще тяжело дыша, Като провел кончиком языка по скуле Иваки. – Ммм… Спасибо… И столько было в его голосе нежности, столько рвущейся наружу страсти, что Иваки мысленно застонал и поклялся – больше никакой боли. Никаких недомолвок. Больше не будет захлопнутых перед носом дверей и одинокого молчания в разных комнатах. Ведь он… Като… Он всегда рушит плотину. Наверное, не имеет смысла раз за разом выстраивать ее заново. Да и зачем? Этот лохматый белокурый монстр только что одним махом покончил разом со всем – и с ревностью, и с неуверенностью, и с тысячами фанаток, назойливо роящимися в воображении. Где-то за стеной, в коридоре, стало шумно, топот ног, раздраженные крики, гулкие шаги и внезапно почти в ухо рявкнуло:

- Что? Модель попала в аварию? Като с Иваки переглянулись. Так и есть. Фотограф.

- Да что за день?! Сперва мы переносим съемки, а теперь отменять их, что ли? Като-сан - в образе, ему грим час накладывали, в студии свет выставлен! Да у меня уже идея постера в голове сложилась – вы это понимаете? - Ну, она не совсем в аварии – бубнил чей-то голос рядом.-Она в пробке. До сих пор в пробке.

- В винной? Или коньячной?! – фотограф метал громы и молнии. – Что теперь делать прикажете? Во-первых, у меня завтрашний день еще неделю назад был расписан, а во-вторых, не факт, что я сумею поймать сегодняшний настрой. Като приложил палец к губам, беззвучно прошептал ?Спрячься!? и выглянул в коридор, потягиваясь, будто сытый кот. Лицо его выражало полнейшую невозмутимость. - Я рано приехал на студию и просто засыпаю на ходу. – Позевывая, он подошел к пыхтящему от гнева фотографу. – Что-то случилось? -Да!!! Вторая модель, в отличие от Вас, решила, что поздно – лучше, чем рано, и теперь торчит где-то в этом чертовом трафике! Сегодняшнюю фотосессию придется отменить. Мне очень жаль, Като-сан. Приношу свои извинения. А ведь предстояло снять самое сложное - обнаженные сцены! – толстячок снова забегал по коридору, словно сердитый шмель. ?Что-о-о?! И ты… Вероломное, нахальное чудовище с бездонными глазами… Ты знал – и молчал? Ну, держись, Като Ёдзи!?. Иваки вышел из-за угла. - Может, я смогу вам помочь? – Сама вежливость и безупречность. Отполированные туфли, стрелки на брюках. Выпущенные наружу полы леопардовой рубашки. - Иваки-сан? А… А что Вы здесь делаете? – фотограф переводил взгляд с одного на другого с постепенным пониманием происходящего. - Ну и зачем ты вылез? Сейчас поехали бы домой… - прошептал на ухо незаметно подкравшийся сзади Като. Ага. Ну конечно. Сейчас мы поедем домой, где начнем воплощать в жизнь твои фантазии – день, полный любви, и я весь пахну ?Жиголо?. А завтра твоя модель выберется из пробки, ты приедешь в студию, весь пахнущий сексом, в этой ,до неприличия открытой, майке – и будешь сниматься обнаженным для постеров? Или обнаженной будет она? Нет, Като. Это выше моих сил. - Вам нужна модель, а она задерживается? Я мог бы ее заменить. Стоявший сзади Като чуть не поперхнулся. Это было настолько не похоже на Иваки. Его рассудительного, тщательно взвешивающего все слова и поступки Иваки. Разве что… Похоже, что он и впрямь ревнует. И ему действительно не нравится, что женщины совсем потеряли голову от этой рекламы. - А почему бы и нет? – было видно, что в голове у фотографа внезапно появилась новая провокационная идея. – Пожалуй, это будет даже более… оригинально, чем я планировал. Гримировать Иваки-сан! – не глядя, бросил он за спину куче ассистентов и побежал в сторону павильона – менять освещение и антураж. Было непривычно лежать, утопая в пушистой неге толстого ковра. Еще непривычнее было лежать на нем, имея из одежды всего лишь черное полотенце из мягкого, ласкающего кожу, кашемира. Самым непривычным было лежать, удобно устроившись головой на бедрах сидящего на полу Като.

- Начали! – фотограф щелкнул объективом фотоаппарата, а затем предупредил: - Сейчас мы сделаем несколько пробных снимков. Мне необходимо посмотреть, как падает свет, и какие ракурсы будут наиболее выгодными. Иваки-сан, Вы можете расслабиться и вести себя так, как будто нас здесь нет. Чем естественнее получатся снимки, тем ценнее они будут. Рука Като, прежде спокойно лежавшая у Иваки на бедре, нежно скользнула вверх, по обнаженному торсу. Легким, ласкающим прикосновением пальцы погладили мгновенно затвердевший сосок. Плавно переместились выше и коснулись зацелованных пару часов назад губ. От этой, такой неожиданной и откровенной, ласки Иваки непроизвольно выгнулся, выдохнув стон.Голоса присутствующих в павильоне людей внезапно отдалились.

- Покажи, как ты хочешь меня… - еле слышный шепот. - Я очень… хочу. Иваки повернул голову и посмотрел вверх, в глаза Като.

Я так не могу… Ты ешь меня взглядом так, будто я – десерт, удачно и своевременно расположившийся на твоих бедрах. Если я не отведу взгляда – через секунду на мне не останется даже этого полотенца, и так уже едва скрывающего мое возбуждение. Что ты творишь со мной? Показать тебе, как я … хочу? О да, смотри. Помнишь, как ты соблазнял меня в гримерной, на съемках ?Весны…?? Моя рука опускается туда, где злосчастный кусок материи завязан всего на один узел – да и тот условный… Видишь, как пальцы медленно продвигаются вниз, обрисовывают круг на пупке… Поднимаются вверх… Касаются губ…Что же ты так жадно сглатываешь и так нервно дышишь? Разве не этого ты хотел? А что, если я опущусь еще ниже? Под этот клочок ткани? Как потяжелел твой взгляд... Да, Като-сан?Я заставлю тебя забыть о контрактах, в которых фигурируют съемки в стиле ?ню? - ибо теперь каждый раз ты будешь вспоминать меня, прогнувшегося в твоих руках, не отводящего от тебя взгляда, облизывающего языком пересохшие от возбуждения губы.

- Иваки-сан! Все снято! Фотограф сделал последний снимок. Вытер пот со лба. Это было… жарко. Съемки обнаженной натуры в его жизни происходили часто. Выгнутые спины, чувственные губы, кубики льда, скользящие в ложбинку между ног. Но ни разу еще он не видел такого выражения на лице, скаким Иваки-сан отвернулся от любовника и посмотрел прямо в камеру, удерживая полотенце. Это была… Страсть. Желание, разлившееся в воздухе и пойманное в объектив камеры, станет новой обложкой ?Жиголо? - и нет ни малейшего шанса устоять перед ним. ?К настоящему моменту объектом, привлекающим к себе наибольшее внимание, стал рекламный постер нового аромата от ?Жиголо?. Если до сих пор в центре событий, связанных с этим брендом, был Като Ёдзи, то теперь все внимание сосредоточилось на его любовнике Иваки Кёске. Изначально планировалось, что в этой рекламе Като-сан будет сниматься с девушкой, но… Благодаря случайному появлению на съемках, участие в этой работе принял Иваки-сан. Мы подходили к людям на улице и спрашивали – что вы думаете по поводу этого шокирующего и вместе с тем чувственного постера? ?Оу! Это великолепно! Като-сан прекрасен, но Иваки выглядит просто убойно!? - отвечали практически все. Ну, что ж, кажется, что симпатии поклонников ?Жиголо? теперь на его стороне!? Репортер еще продолжала что-то вещать, глядя в камеру. Лежащий на диване Като склонил голову к Иваки, который сидел на полу у его ног и внимательно слушал. - Кажется, мы действительно неплохо выглядим там? – задумчиво произнес он, пытаясь понять, какие мысли сейчас в голове у этого вечного молчуна. Иваки приподнял бровь. - Ну, если ты действительно так думаешь, так и быть - не снимай плакат с нами со стены в твоей комнате. – И, не выдержав расстроенного взгляда Като, улыбнулся. Като склонился еще ниже.

- Мммм, хорошо. В таком случае, если ты выделишь мне один из своих выходных – думаю, что я могу расплатиться с тобой за эту фотосессию. Фраза прозвучала двусмысленно, и оба это понимали. Поэтому, когда губы Като слегка… Сильнее… Настойчивее… завладели ртом Иваки, он откинулся в кольцо бережно обнимающих рук, притянул к себе взлохмаченный затылок и даже не подумал сопротивляться.