1. Оскорбление (1/2)

Над столицей Элирии гордо возвышалось зимнее солнце. Ворота города, деревянные, отделанные камнем лишь у основания, но величественные и статные, были открыты. Королевская делегация Скандрии прибыла на праздничную поляну в числе первых. Накрытые столы поражали воображение, разодетые веселые люди пели песни, не заботясь о холоде. Все знали о том, что элирийцы привыкли к любым, даже самым лютым холодам. Сегодня они отмечали день рождения принца, будущего правителя Элирии. Это было важное событие для элирийского господаря. О том, как долго он ждал рождения сына-альфы, знали все.

Альфред, молодой принц Скандрии, оглядывался по сторонам. ― А почему празднования проходят не в черте города? ― спросил он у сидевшего рядом с ним Алистора. ― Тебе разве не говорили, малой? Элирийцы считают зазорным пускать в свою столицу чужаков, а потому и переносят такие празднования за пределы ворот. Все это знают. Алистор был взрослым сильным мужчиной с гривой длинных рыжих волос и россыпью веснушек на лице. Несмотря на суровый вид, в его зеленых глазах всегда отчетливо виднелись мудрость и усталость. Альфреду этот человек приходился родным дядей и наставником, который находился рядом с ним едва ли не всю его жизнь.

― Это глупо, ― сказал принц. ― Они еще утверждают, что налаживают мирные отношения со Скандрией. Совсем на то не похоже, будем честны.

Алистор лишь кивнул. ― Элирийцы ― злопамятные и гордые люди. Они от всего воротят нос и живут за своими вратами, считая, что находятся в полной безопасности. На деле же их вечно окутанные снегами земли никому не нужны вовсе.

Альфред вновь огляделся, словно выискивая в толпе что-то важное. Из высоких гостей здесь были только они с Алистором и своей свитой, остальные же были жителями иных городов, как элирийских, так и скандрийских. Пиры с большим количеством еды любили все. Представителей Фаландрии и Сваторога не было вовсе, они были в ужасных отношениях с Элирией. А вот Скандрия подписала с Элирией мир, а потому и была вынуждена отозваться на приглашение. Не любили в мире элирийцев за их чрезмерную гордыню. За самым главным столом восседали господарь с господаричем, своим супругом-омегой, сыновьями и прочей родней. Сыновей было двое, омега и альфа. Младшему, будущему господарю Элирии, было всего пять лет, а вот омега был старше самого Альфреда, но все еще не в браке. Из-за обилия народа разглядеть сыновей господаря было слишком уж сложно.

― Конунг Фаландрии, поговаривают, желает выхода в море, ― заметил Алистор, дабы занять хоть чем-то заскучавшего племянника. ― А ближайшее море у берегов Скандрии. Принц хмыкнул. ― Не видать ему выхода в море, пока северные рубежи защищают мои единокровные братья Джеймс и Мэттью.

― Верно, ― кивнул Алистор. ― Но если допустить, просто допустить такой момент, что Элирия встанет на сторону Фаландрии, нашим северным рубежам придется несладко. Альфред задумался. Да, в этом дядя безусловно прав. Элирия все же не слабое государство, у них сильный морской флот, пусть и сухопутная армия неважная.

― Они не ладят десятилетиями, ― заметил принц. ― С чего бы им вступать в союз? Алистор покосился на стол, за которым сидели господарь и его приближенные, и нахмурился. ― Мы высокие гости, но господарь точно нарочно не подпускает нас и близко к своим сыновьям. Тебе не кажется это странным? Альфред пожал плечами. ― Мне все традиции элирийцев представляются странными, дядя. К чему именно ты клонишь, говори уже. На сей раз Алистор обратил свой взор на племянника. ― Я слышал от твоего брата-короля кое-что из донесений шпионов, племянник. И это ему совершенно не понравилось. Принц едва не хмыкнул.

― Моему старшему брату разве хоть иногда что-то нравилось? ― Алистор был серьезен, а потому Альфред закатил глаза. ― Ладно, что именно ему так не понравилось?

― Речь шла о брачном союзе. У конунга есть братья-альфы, у господаря Элирии есть сын-омега.

― Омега настолько гордый, что так долго просидел подле отцов, или настолько безобразный, что на него никто и не позарился? Альфред не видел еще господарева сына, а потому и не понимал, что да как. Возможно ли, что господарь сам подыскивает подходящую партию? Сколько же омеге лет? Уже двадцать? В таком возрасте у омег уже по два малыша бывает.

― О нем говорят, что высок он слишком для омеги, лишен грации и изящества, но далеко не безобразен, ― ответил Алистор. ― Тем более, что он сын господаря. К нему много раз сватались, но все получали отказ. Элирийцы либо и правда слепы от гордыни, либо глупцы каких свет не видел.

Альфред снова напрягся, стараясь разглядеть за дальним столом омегу. Не выходило.

― Но если посватается кто-то королевских кровей, отказ будет сулить много неприятностей, верно? Принц хорошо понимал нравы общественности. Любой альфа, в жилах которого есть королевская кровь, считается желанным для омеги априори. Так же и омега королевских кровей желанная партия для любого альфы. Но в случае жесткого отказа любой альфа как минимум оскорбится и будет мстить. И если простой альфа или даже альфа-вельможа пойдет убивать соперника, то принц и тем более король может развязать войну. Господарь не может этого не знать. Значит, он либо верит в то, что стены его столицы неприступны ни для кого, либо у него есть заготовленная веская причина, по которой он не отдаст своего сына в супруги даже очень выгодному жениху.

― Это сулит много бед, ― Алистор кивнул. ― Именно поэтому твой брат-король не стал в свое время рисковать и не отправил сватов в Элирию. Господарь мог как ответить согласием, так и отказом, а королю война не нужна.

Принц нахмурился. Он не любил много думать, хоть и привык к тому, что приходится, если дядя рядом.

― Разве господарю Элирии не выгодно, чтобы его сын-омега стал супругом короля Скандрии? ― спросил он. ― Это не потешит их гордыню? ― Все сложнее, племянник. Господарь понимает, что король Скандрии ищет выгоду для себя в первую очередь. Завладев омегой Элирии и породив с ним наследника, он может заявить о своих притязаниях на трон Элирии, а после и захватить его, дабы объединить Элирию со Скандрией и тем самым править всей долиной Сидорис. Получится самая большая империя в мире. Малолетний господарев альфа не будет серьезной преградой на пути, если король решится на детоубийство.

Альфред кивнул. ― Точно. Элирийцы никогда на такое не согласятся.

Принц прикинул, а как бы все было, если бы подобный замысел удался. Скандрия стала бы империей, Элирия исчезла бы как страна. Мальчик, на день рождения которого они приехали, был бы убит, его голову выставили бы на пике на всеобщее обозрение. Для господаря дело тоже кончилось бы смертью. И что бы тогда сделал господарев омега? Мстил бы своему супругу за собственную семью? Король бы убил его раньше, едва позволив родить наследника.

― Господарин идет. Принц встрепенулся. Выходит, омеги и не было за столом, раз о его приходе оповестили только сейчас. Альфред вытянул шею, смотря во все глаза на и правда довольно высокого для омеги юношу, облаченного в меха. Его волосы сверкали на солнце серебром, гордая стать не позволяла усомниться ― это и правда господарин, гордый сын-омега правителя Элирии.

― А он чудо как хорош, ― выдохнул Альфред, несколько потрясенный таким осознанием. ― Он прекрасен. Алистор тоже смотрел на господарина. ― Не нравится мне все это, ― сказал он. ― Что-то тайное происходит.

Альфред лишь кивнул, понимая, что дядя прав, господарь очевидно что-то недоброе замыслил, однако думать об этом вовсе не хотелось. Его взгляд скользил по статной фигуре омеги. Вот этот юноша добрался до стола. Для него принесли стул, так что он в итоге уселся по правую руку от своего отца.

― Я бы сам женился на нем, ― проговорил Альфред.

Алистор хмыкнул.

― Тогда твой брат-король стал бы не любить тебя еще сильнее, племянник. Он не любит, если кто-то владеет тем, что не досталось ему.

Принц прикусил губу. Он помнил о том, что его старший брат Артур, еще будучи кронпринцем, посещал Элирию с официальным визитом. Тогда ныне покойный король просто грезил о том, чтобы женить наследника на господаревом омеге и тем самым объединить два государства в одно, но Артур, вернувшись из своего путешествия, заявил, что это невозможно, ибо омега чрезмерно горделив и как бы вся эта затея не вылилась в итоге в войну. Воевать с Элирией королю не хотелось, покуда был шанс разрешить все миром. Поговаривали, что от своих затей он и не отказался, но реализовать ничего по итогу не вышло, поскольку король в скором времени погиб в одном из походов. Артур занял его место на троне, как и полагается наследнику, и велел все разговоры о его возможной свадьбе с господаревым омегой свести на нет. Уже после он женился на племяннике императора Сваторога.

Помимо Артура у Альфреда было еще много братьев, благо их отец, трехкратный вдовец, никогда не бывал одинок. Каждому из сыновей дали в управление собственные земли, так что они были вассалами своего брата-короля и правили от его имени. Таковы были традиции. Передать эти земли своим сыновьям они могли только в том случае, если у короля не будет своих сыновей, которые захотят себе надела. Ныне покойный король был вторым из трех братьев, но его старший брат погиб еще ребенком в тот день, когда столицу Скандрии осаждали войска Фаландрии. Это дало ему трон, но и нанесло урон его душевному состоянию. ― Король уже женат, как и многие другие мои братья. Братьев-альф у Альфреда было пятеро. Артур, близнецы Джеймс и Мэттью, Кайл и Радж, и лишь близнецы до сих пор не связали свои жизни с омегами.

― Однако твой брат-король ревностен, ты это знаешь.

Алистор не стал говорить той части правды, которая бы точно не понравилась племяннику. Это была тема, которой они никогда не касались и не были намерены коснуться когда-либо в жизни. Впрочем, принц и сам все понял.

― Разумеется, дядя. Тем временем шум за главным столом утих, когда господарь поднялся на ноги, все были готовы внимать его словам, в том числе и гости из Скандрии. Альфред понимал, что сейчас он услышит нечто важное. ― Жители лучезарной Элирии! Я хочу оповестить вас об еще одном знаменательном событии. Совсем скоро Элирия породнится с Фаландрией, мы вступим в мир во благо общего будущего, ― господарь посмотрел на сына-омегу и продолжил, ― потому как мой первенец станет супругом конунга Фаландрии.

Все тут же зааплодировали, а Алистор отвел взгляд и поморщился. ― Так я и думал. Альфред посмотрел на него. ― Почему они сообщают это в нашем присутствии?

― Из гордыни, полагаю. Решили показать нам, что они обставили нас, проклятые элирийцы, ― прошипел мужчина, стараясь говорить как можно тише. ― Все же не напрасны были опасения короля.

Принц понимал, что да как. Элирийцы, стоит полагать, и пригласили их только ради того, чтобы посмеяться над ними. Разумеется, младший сын покойного короля ― это даже не угроза, но он все же принц. Народ знает о том, как сильно Скандрия старалась наладить мир, и теперь будет для них потеха. Элирия выбрала Фаландрию. Разумеется, официально это всего лишь брак, не более того, но по сути это самое настоящее предательство. Альфред сжал руки в кулаки. Он понимал, что должен молчать. Королю Скандрии все еще нужен хрупкий мир. Как принц, Альфред не может его ослушаться. Но и позволять потешаться над собой он не мог ни в коем случае.

Господарь посмотрел на принца, так что тот вынужден был среагировать. Схватив со стола бокал с вином, он поднялся на ноги и расплылся в улыбке. ― Какая прекрасная новость! Мои поздравления, ваша светлость! Господарь кивнул. Столы стояли далеко, но в воцарившейся тишине они прекрасно слышали друг друга. ― Благодарствую. ― Как это прекрасно, что все совпало. Сразу два хороших праздника. Уверен, народ лучезарной Элирии счастлив.

Принц прекрасно понимал, что сейчас нельзя давать слабину. На него смотрели сотни глаз, все ожидали повода поднять его на смех. Однако у Альфреда был хороший учитель в лице Алистора, он знал, что надо делать и как себя вести.

― В самом деле. На сей раз голос подал омега. Альфред невольно замер, когда рослый юноша тоже поднялся на ноги. Он был действительно прекрасен. По крайней мере сам принц, никогда прежде не отмечавший для себя красоту окружавших его омег, был действительно покорен. Как же так могло случиться, что именно этот омега должен был оказаться сыном горделивого господаря. Омега поправил меховой воротник, смотря на принца Скандрии откровенно насмешливо. Он словно одним взглядом кичился своим безупречным происхождением, и это действительно раздражало.

― В самом деле совпало или в самом деле рад, прекрасный господарин? ― спросил Альфред, не прекращая улыбаться.

Он не знал, к чему эти уточнения, но не был намерен молчать. В этой ситуации молчание восприняли бы за откровенную растерянность, и тогда насмешек было бы не избежать, принц это понимал. ― Полагаю, что все сразу.

Альфред вдруг осознал нечто важное. Он покосился на Алистора и понял, что дядя думает о том же. Рыжеволосый мотнул головой, давая понять, что решать только ему, принцу, а потому альфа продолжил, вновь глядя на омегу.

― Точно, наконец-то нашелся кто-то, кому прекрасный господарин ответил согласием. Подумать только.

Омега задрал голову. ― Нашелся, ― кивнул он. ― Моя семья благородна и безупречна, портить кровь я не намерен ни в коем случае. Эти слова задели Альфреда. Всего лишь брошенный вскользь намек, но руки едва вновь не сжались в кулаки. Принц не был намерен уступать ни в чем. Тем более уступать не в меру горделивому омеге.