17 (1/1)

В один из вечеров, точнее, ночей, когда Глеб вернулся со студии, в квартире царила настоящая сырость. Стоило ему только закрыть за собой тихо дверь, как атмосфера всхлипываний тут же захватила его с головой. Раздражённо поморщившись в лице, он так же тихо снял обувь и медленным шагом направился в гостиную, где приглушённо горел мягкий свет подсвечников. На диване сидела Ивана и нервно сжимала края подушки, локтями сильнее и сильнее вдавливая её в скрещённые ноги.Сейчас, конечно, был не самый подходящий повод заглядываться на её ноги, но она сама напросилась: длинная шёлковая юбка шоколадного цвета задралась так некстати, что на вид ему были предоставлены её колени и лодыжки. Ивана взяла себе за привычку к вечеру оставаться в своём белье, если у них, конечно, не было никаких гостей, и пусть то скрывало все соблазнительные части её тела, Глеб всё это находил сущей пыткой. Повезло хоть поверх сорочки на ней была накинута тонкая кофта, прикрывающая плечи, иначе он точно бы залип на своё маленькое и распутное произведение искусства.Всхлипнув в очередной раз, Ивана протёрла глаза пальцами и быстро вернула их обратно на подушку, на этот раз забивая ногти уже в мягкую ткань внутренней поверхности ладоней. От включённого на столе ноутбука на неё падал свет, подсвечивая готовое вот-вот заплакать лицо. Упавшие при этом тени делали картину ещё ужаснее, тут же выделяя её покрасневшие щёки и чуть припухшие глаза. Смотри она какую-нибудь слезливую мелодраму, то Глеб бы уже давно подошёл и обнял её, зарывшись носом ей в волосы, от которых пахло уже знакомым ему запахом?— ванилью с тыквой.—?Почему ты не пользуешься абонементом, который я тебе подарила на день рождения? Я звонила в спортивный зал и узнавала, как оказалось, ты там даже ни разу не появилась,?— строго отчитывала дочь Полина Сергеевна, красуясь на экране в блузке с цветочным орнаментом. —?Ты говорила у тебя появился кое-кто, точнее, тот парень, которого я видела тогда в Краснодаре. Как там его? —?нарочно сделав паузу, она максимально сосредоточила своё лицо, выуживая из памяти имя, которое и так прекрасно помнила. —?Глеб, кажется.—?Появился,?— подтвердила Ивана, кивнув при этом головой для убедительности. —?Только при чём тут он? Ты что, думаешь я ему противна? Думаешь, раз я ем сладкое, то у него непременно появится отторжение ко мне? Вообще-то, он говорил, что ему нравится моя фигура,?— добавила Ивана как бы между прочим, чтобы уколоть свою мать.Глеб впервые застал Ивану, говорящей с матерью подобным вот образом. Созванивались они очень редко, и то, когда это случалось, она уходила в другую комнату, но на этот раз настояла, видимо, Полина Сергеевна, потому что у самой Иваны особого энтузиазма парень не приметил. Когда на дисплее телефона отображалось ?мама?, что случалось от силы раза два, Ивана сразу же затухала и с грустным лицом нажимала на кнопку ответа, тут же спеша ретироваться, чтобы только не светить своим недовольством.—?Он, наверное, просто воспитанный,?— невозмутимо возразила мать, поправляя свои волосы. —?Ты ведь уже взрослая девочка, должна сама следить за своим телом. Понимаю, ты привыкла, что в детстве этим вопросом занималась я, потом за тобой присматривал твой бывший муж, но так ведь не может продолжаться и дальше,?— продолжала ворчать женщина, чуть ли не ругая Ивану пальцем, как нашкодившего котёнка. —?Вот скажи мне, когда ты в последний раз была на студии, чтобы позаниматься с учителем танцами?—?Мама! —?тяжело вздохнула Ивана, явно задетая подобным отношением. —?Речь сейчас не о танцах, мир вертится не вокруг них, знаешь ли. И ты не просто занималась вопросами касательно моего тела в детстве, ты всё контролировала,?— едко подметила Ивана. —?Даже сейчас ты пытаешься влезть в мою жизнь, прикрывшись тем, что у меня появился молодой человек, и я должна выглядеть в его глазах просто безупречно соблазнительной, как потаскуха,?— повысив тон и отбросив подушку быстро проговорила Ивана.—?Следи за языком,?— укорила её мать, поморщившись в лице, будто последнее слово прошлось по ней и оставило непоправимый след на её слуху.Ивана же вот успокаиваться не собиралась. Наоборот, набрав больше воздуха в лёгкие, она принялась защищаться, выстраивая вокруг себя словесную крепость, не оставляя матери даже брешь для наступления.—?Я больше не маленькая девочка, которая во всём должна тебя слушаться. То, что ты моя мать, не даёт тебя права вот так вот вмешиваться в мою жизнь и диктовать, что мне делать. Я могу позаботиться о своём внешнем виде самостоятельно, ни ты, ни Саша?— слышишь меня? —?не имеете права помыкать мной.Женщина от подобного напора вся покраснела, а губы сжала так плотно, что они побелели. Эту битву она проиграла, хоть перед разговором с дочерью подготовила чуть ли не целую речь о важности правильного и сбалансированного питания и спорте. В последний раз, когда они виделись в Краснодаре, уж очень ей не понравилась вольность Иваны по отношению к торту, но, чтобы начать атаку, нужно было выждать, иначе рыбка грозилась бы сорваться с крючка.От слёз Ивана всё же удержалась, только вот всхлипнула достаточно сильно, чтобы у Глеба на руках выступили мурашки. Он и представить не мог, насколько болезненно воспринимала подобные разговоры девушка, и как сильно это влияло на её состояние. Её тело Глеб считал коварно соблазнительным, поэтому никак не мог взять в толк, к чему же именно так прицепилась Полина Сергеевна, будто нарочно не замечая, как у неё прекрасная дочь.—?Где папа? Снова задерживается на работе? —?потянувшись за подушкой, сменила тему разговора Ивана.—?Нет, он уже дома, хотя в последнее время у него действительно был плотный график. Почти всю неделю приходил после полуночи,?— жаловалась женщина. —?Он придёт, как только поужинает, говорил, что у него к тебе есть дело.—?Вот как,?— потупив взгляд, отметила Ивана.Вскоре в разговор влился и сам отец Иваны, которого до этого момента Глеб ни разу не видел. Знал о нём он только имя?— Михаил Алексеевич. Сухо поздоровавшись с дочерью, он устало потёр переносицу и спросил, как у неё дела, но по тону было понятно, что сделал он это только из вежливости. Глеб всё же представлял себе этого человека по-другому и, рассматривая его из своего укрытия сбоку от дивана, надеялся отыскать в нём хоть что-то смутно похожее на дедушку Иваны. Кроме внешнего сходства он так ничего и не подметил, недовольно скривив губы.—?Мне предложили перевести книгу, представляете? —?чуть повеселев, стала рассказывать Ивана. —?Издательство, с которым я работала зимой, решили продолжить выпуск серии романа, так что теперь я работаю над второй книгой. Думаю, осенью они возьмутся и за третью, всё же публике нужна полноценная трилогия, и я…—?Слушай, Ивана, а у тебя не найдётся времени перевести для моей фирмы кое-какие документы? —?перебил её отец, даже не дослушав до конца, чем же там будет заниматься его дочь. —?Там всего несколько договоров, да и раньше ты меня часто с этим выручала. Правда, сделать нужно всё в ближайшие дни, сроки и так уже горят.—?Не могу,?— со стороны могло показаться, что отказывала Ивана легко и просто, но вот только она одна лишь знала, как тяжело ей это далось.Мать и отец на несколько секунд замерли, и дело было вовсе не в качестве интернет-связи, а в отказе дочери. Нахмурившись, Михаил Алексеевич почесал затылок, а мать одарила Ивану холодным взглядом, молча требуя объяснений. Ранее за дочерью подобных вольностей они не замечали. Для них она всегда была некой палочкой-выручалочкой: для матери воплощала её мечту стать танцовщицей, после того как самой врач запретил нагрузки после травмы в юности, а отец же был так занят работой, что о существовании дочери вспоминал в её день рождения, когда нужно было перевести документы и ещё в паре случаев, когда его присутствие было необходимо, как это было, к примеру, с выпускным.—?Я ведь объяснила, что сейчас занимаюсь художественным переводом. Переключиться на документы будет не так просто, к тому же, у меня тоже стоят сроки сдачи. Мне нужно успеть сдать часть перевода уже через неделю.Ивану Глеб понимал отлично. Ещё с первой встречи, подслушав её разговор с Мариной у клуба, он знал о её желании работать, как она выразилась тогда, не ?с сухими и стандартными фразами заполнения бланков и формуляров?. Когда ей предложили взяться за дальнейший перевод, в квартире в тот вечер все разговоры были только об этом. Утром, когда Ивана отправлялась в издательство для подписания контракта, она так разнервничалась, что даже не позавтракала, а на выходе и вовсе спросила у Глеба, если хорошо выглядит. Он тогда ещё подумал, что она суетилась, как мышка, подняв много шума, но всё равно был искренне рад за неё.—?Не думал, что у тебя не найдётся времени для собственного отца. Что ж, ты не единственный специалист в городе, кто-нибудь да найдётся,?— подметил мужчина и ?пустынно? попрощался, прежде чем отправиться спать.Ивана тут же поспешила предложить свою знакомую в качестве кандидатуры, полностью поручившись за неё, но отец уже ушёл, а матери это было неинтересно. Покачав головой, она только выразила своё недовольство дочерью и тяжело сглотнула. Плотно сжав челюсти, Ивана всё же утёрла слёзы, хоть и пыталась до этого из всех сил сдерживать свои всхлипы.—?Перестань плакать,?— грубо оборвала её сопение мать. —?Отец всё понимает, не надо делать из этого трагедию. Ладно, не буду больше тебя отвлекать, жди своего Глеба,?— колко подметила мать и, попрощавшись, закончила встречу по видеосвязи.Захлопнув крышку ноутбука, Ивана уткнулась лицом в подушку у себя на коленях. Желая хоть как-то приглушить свои всхлипы, она просунула ладони между лицом и подушкой и зажала себе нос и рот. Подойдя к ней со спины, Глеб перегнулся через спинку дивана и мягко опустил руки ей на плечи. Вздрогнув от его прикосновения, она оторвалась от подушки и что-то тихо пробормотала, утирая потёкший нос. Сильнее сжимая её в своих руках, он заставил её откинуться на спинку, и, задрав немного голову, Ивана заметила лишь сжатые челюсти и напряжённый подбородок.—?Всё хорошо, я уже привыкла,?— соврала Ивана, желая его успокоить.—?Горжусь тобой, моя славная,?— целуя её в висок, произнёс Глеб, скрещивая руки у неё на груди и зарываясь носом в её волосы, как ему и хотелось с самого начала.Приходя в себя, Ивана всё больше и больше чувствовала себя в безопасности. Её даже не смутило, что он стал свидетелем подобного разговора. Всё же совместная жизнь предполагала раскрытие многих секретов и скелетов в шкафу, один из которых этой ночью решил вырваться на свободу. Его крепкие объятия были её необходимы, подобно успокоительное, которое принимать хотелось, нарушая все возможные дозы.Вытерев глаза в последний раз, она тряхнула руками, скидывая с себя печаль, и напомнила, что приготовила ужин. Хоть всего пару минут назад мать ругала её из-за фигуры, за столом Ивана съела всё до последней крошки, словно хотела насолить этим матери.Глеб всё это время бросал на неё тревожные взгляды, готовый в любой момент подхватить её с края пропасти, чтобы только она не упала. Будучи очень хрупкой, несмотря на всю свою стойкость, Ивана могла рассыпаться от обидных слов, тем более, если эти слова произносили близкие ей люди. Стараясь избегать её ?сыпучести?, Глеб порой даже задумывался над тем, что говорил, тратя пару секунд на то, чтобы задуматься над своими словами прежде, чем они сорвутся с языка. Раз уж он украл так нагло себе такой кусочек рая, то сохранить его было для него теперь священным долгом.В желании подбодрить Ивану и немного отвлечь её, он предложил ей посмотреть какой-нибудь фильм. Понимая, что уснут они не скоро, да и сама она привыкла уже засыпать ближе к рассвету, подстроившись под его ритм, они принялись выбирать комедию. Поедая грушу, Ивана листала афиши фильмов, одним лишь выражением лица показывая, что ей ничего не нравилось.—?Лучше выбери ты, иначе мы так до утра провозимся,?— отдавая ноутбук парню, предложила она.Подтянув ноги к груди и поправив подушку, она чуть поёрзала на заранее разложенном диване и всё своё внимание сосредоточила на фрукте. Глеб на это лишь улыбнулся и когда уже хотел показать ей выбранный фильм, заметил, как по подбородку у неё стекла капля сока. Стоило Иване толкнуться языком вперёд, чтобы слизать ту, как она тут же услышала приказ замереть. Даже дыхание задержала, захлопав ресницами быстрее и приподнимая брови в немом вопросе.Убрав ноутбук в сторону, Глеб устроился у неё на бёдрах, ловя при этом на себе её многозначительный взгляд. Нахмурившись, Ивана уже думала сбросить с себя его чары и хотя бы заговорить, как он наклонился ближе и коснулся кончиком языка её подбородка. Встрепенувшись от подобной ласки, она тяжело выдохнула и ощутила, как внизу живота затянулся узел, как только Глеб повёл языком выше, слизывая ту несчастную каплю сока.Дыхание вмиг участилось у обоих. Прерывисто выдохнув ему в нос, Ивана с небывалым нетерпением ждала дальнейшего развития событий, неосознанно сжав свободной рукой низ его футболки. Проведя порывистым движением языка по уголку её нижней губы, собирая последнюю влагу, Глеб прижался лбом к её лбу, отметив при этом, как она прикрыла глаза и сжала челюсти, с трудом сглатывая. Пальцы впились в фрукт, выдавливая сок себе прямо на ладонь, но Ивана даже не обратила на это никакого внимания.Ощутив себя на борту самолёта, который летел в страну её личного удовольствия, она инстинктивно прижалась к нему грудью плотнее и потянулась губами к его губам. В последнюю секунду Глеб увернулся и, проходя влажными поцелуями по её шее, хрипло проговорил:—?Ты всё равно слаще.Смещая руки выше по её талии, Глеб надавил большими пальцами ей на соски, которые тут же поспешили затвердеть, что он почувствовал через тонкое бельё сорочки и лифчика. Шумно выдохнув и пытаясь подтянуться чуть выше, Ивана открыла глаза, но ожидаемого моря разочарования парень в них не обнаружил. Она обещала подождать, когда он сам будет готов, и она подождёт. К тому же, его действия только доказали ей лишний раз, что поцелуй у них непременно случится, как она того и хотела. Глеб сам себя мучал, идя на поводу у страха привязаться к ней сильнее, хотя куда ещё больше и было уже невозможно.Борясь с диким желанием нагнуть девушку и жёстко оттрахать, Глеб прокручивал в голове слова врача перед выпиской Иваны из больницы: о половой жизнь придётся забыть как минимум на неделю, а лучше и больше. С каждым днём терпеть становилось всё сложнее и сложнее, особенно при виде невинных глаз самой Иваны, которая откровенно не догоняла, какой же соблазнительной была, расхаживая по дому лёгким шагом. Сжимая её грудь чуть ли не с глухим рычанием, Глеб вновь принялся расцеловывать кожу на её шее, ведь этого ему уж точно никто не запрещал.Прогнувшись в спине, Ивана рукой забралась ему под футболку и царапнула ногтями позвонок. Тихо стоная ему на ухо, она попыталась расставить ноги шире, на что тут же услышала недовольное шипение. Уткнувшись носом во впадинку над её ключицей, Глеб напомнил, что им нельзя:—?Ещё рано переходить к этому,?— как бы извиняясь, проговорил он, поспешив оставить новые следы на её шее.Ведя языком по бьющейся вене, он чмокнул её под челюстью. Задыхаясь под напором его ласк и рук, которые то сжимали ей плечи, скинув кофту до самых локтей, то выкручивали соски, забравшись под ткань лифчика прямо через декольте, Ивана предприняла ответные действия. Прижав его ближе к себе за затылок, она прикусила ему мочку и жарко выдыхая в самое лицо спросила:—?Ну и что же ты тогда делаешь?—?Ты очень-очень-очень сладкая. Мне ни за что не устоять перед тобой,?— сбивчиво говорил он, целуя и прикусывая при этом её кожу, спускаясь ниже к груди. —?Лучше скажи сама, чтобы я прекратил,?— попросил Глеб.Здравый рассудок Иваны ещё помнил слова врача, а ещё она знала, что он обязательно прекратит, если только она попросит. Вот только хотела ли она этого? Внизу живота уже пекло от горящей страсти, что разливалась по всему телу. Между ног саднило, и она чувствовала, как бесстыдно намокла, и если бы только Глеб запустил пальцы ей в трусы, то само движение сопроводил бы хлюпающий звук. Воздух между ними раскалился, и всё её естество алчно жаждало продолжения ласк, его губ и рук, которые хотелось ощутить везде и сразу. Несмотря на столь сильное желание ощутить у сея внутри её горячую плоть, ей всё же пришлось уступить остаткам здравого ума, которые она ещё сохранила.—?Нам всё же нужно прекратить?— сдалась, наконец, Ивана через пару мгновений.Поцеловав её крепко напоследок в щёку, Глеб остановился. Теперь перед ними обоими стояла задача привести себя в порядок и утихомирить свой голод и, не найдя ничего лучше, парень спустя минуту предложил сыграть в шахматы. От его слов Ивана оказалась под снежной волной, которая тут же выбила из неё тягучее желание исследовать каждый миллиметр его кожи, вдыхая приятный запах и наслаждаясь тем, что он принадлежал лишь ей одной. Пока Глеб доставал шахматы, она успела выбросить огрызок груши и на обратном пути, поправляя лямки белья и натягивая кофту на плечи, Ивана замерла прямо перед столом.—?Откуда они у тебя? —?не отрывая взгляда от деревянной шкатулки и шахматной доски, с долей грусти спросила она.***Предложение Глеба пожить у него Ивана рассматривала как очень важный шаг на пути к становлению их отношений. В открытую разрешая девушке нарушать личное пространство, Глеб так же шёл на риски, учитывая, что дом он всегда считал своей крепостью. Посторонним вход туда был заказан, и пусть он часто сменял место жительства, дом всё равно отзывался в нём неким собирательным образом тепла, уюта и покоя. От Иваны ожидать можно было многое, а уж после того, как она обозвала его ночью, то о покое теперь им только мечтать.В самом деле что ли?Нет. Так жестоко поступить с ним она не могла, да и он как бы не старался всё равно не мог воплотить хотя бы в мыслях картинку того, чтобы она разрушили его мир до основания. В этом вопросе Ивана действовала довольно аккуратно, но точно, разбирая по кирпичикам и выкидывая из его жизни хотя бы тот мусор, который был ей подвластен, но при этом этом не трогая несущие стены. Заставляя себя дышать размеренно, Глеб про себя повторял, что всё обязательно будет хорошо, что он со всем справится и его сказке, определённо, суждено быть лишь рядом с ним, а ?рядом? значит вместе, то есть под одной крышей.После очередной дождливой ночи, когда обстоятельства в виде Иваны заставили его подняться на ступень выше, Глеб ещё совсем тонко, но явно почувствовал себя живым. Он чувствовал на себе её взгляд. Родной взгляд. На него ещё никогда так не смотрели. Так, чтобы это прожигало всё на своём пути, чтобы между ними не существовало расстояния и времени, так, чтобы у него горела кожа. На него ещё никогда не смотрели так, чтобы он чувствовал себя нужным и любимым, чувствовал себя человеком, забыв о том рычащем и разрывающим плоть прямо изнутри звере.Ту осеннюю ночь следовало вычеркнуть из жизни, забыть, словно это был кошмар. Никогда не вспоминать то ощущение, что бросал её взгляд, никогда не вспоминать то ощущение, когда её рука коснулась его кожи. Следовало забыть даже то, что они существовали именно в ту ночь. Вот только с этим Глеб не справился, как и сама Ивана, и потому теперь он вёз её из больницы к себе домой, а она уже таким родным жестом закинула на светофоре ему ноги на колени, поправив при этом задравшуюся ткань юбки. Её поведение порой умиляло его до невозможности, и несмотря на свою храбрость, Ивана всё равно взглянула на него прежде, чем перейти к действиям, будто искала в нём одобрения. На деле же она просто проверяла, если он не злился на неё за то, что она тогда разбила ему стёкла в машине. Поглаживая порой её ноги, наслаждаясь ощущениями, Глеб неспешно вдыхал воцарившийся в машине запах, который так некстати ?убили? в автомойке. Наконец, всё возвращалось на свои места, и её тело призывно источало сексуальность, когда она смотрела в окно.Ивана очень удивилась, когда Глеб остановил машину перед незнакомым ей домом. Оказалось, что он уже успел переехать, и эту новость она восприняла с грустной улыбкой, вспоминая, как впервые переночевала в его прошлой съёмной квартире под серым пледом. Получив от Глеба ключ, она открыла дверь, после чего так и застыла в прихожей с изумлением в глазах. Ивана даже представить себе не могла, что их новый дом окажется таким просторным и светлым, будто Глеб при выборе учитывал не только свои вкусы, но и её собственные. Бросив сумки с вещами прямо на пол, он коротко бросил: ?Потом разберём, а сейчас пошли спать?. После почти что бессонной ночи Ивана и сама горела желание забраться в мягкую постель, а тут ещё и с ним. Ну что могло быть прекраснее?Прекрасным оказались её слёзы, которые она скрытно постаралась стереть с щёк, когда Глеб обнял её и прижал сильнее к себе. Понимая, что она оказалась, наконец, в том мире, который строила ценой своей крови и личных потерь, Ивана чувствовала себя счастливой и любимой женщиной в его руках. Она знала, что он обязательно о ней позаботится и ни за что не оставит, и пусть он так и не расскажет ей, почему у него разбиты костяшки, Ивана будет чувствовать себя к нему ближе, чем когда-либо.Ради её счастья ему пришлось отрывать от себя куски и давать ей то, без чего она бы погибла. Ему не хотелось, чтобы она умирала. Женщина не может умереть, потому что она?— начало, которое есть у всего. Даже у пустоты. Ивана стала началом его сердца, нового сердца, которое будет качать чувства по венам, а не кровь. И это всё ещё был он, всё тот же Глеб, что и прежде, всё с теми же демонами, но только притихающими в её присутствии. Он изменился после встречи с этой женщиной. Рядом с ней должен быть мужчина, не мальчик, а мужчина?— Глеб чувствовал это. Всё потому, что она?— идиотка со слишком завышенными мечтами. Это вызов? Она бросила ему вывоз этим? Нет. Она не знала слова ?провокация?. Просто хотела следовать своим чувствам, а ему захотелось им покориться.Уже следующим днём Ивана взялась за обустройство квартиры, распаковав, наконец, свои вещи и разложив их в шкафу. Ходя из комнаты в комнату, изучая обстановку, она мысленно прикидывала, чего же ей здесь не хватало. Проснувшись раньше Глеба и приготовив поесть, Ивана зашла в ванную, где её и осенило, что не хватало её любимого геля для душа. Тихо бормоча себе под нос, рассуждая, если предложение парня пожить вместе значило срок длительностью больше, чем пару дней, она взвешивала на одной чаше весов желание перевезти сюда часть своих вещей, а на другой же чаше были опасения, что она, возможно, слишком торопила события.Всё же после обеда ей пришлось поднять эту тему, на что Глеб сказал перевозить вещи. Ивана в ответ чуть ли не запрыгала вокруг него, повиснув у него на шее, а потом бросилась звонить Марине просить о помощи. Блондинка просто знала, как собрать вещи таким образом, что, казалось, она могла вместить и целую квартиру в одну лишь маленькую сумочку.По пути на студию Глеб завёз Ивану на её квартиру, проводив до самой двери, а после украв из её запасов несколько карамельных конфет.—?Позвонишь мне, когда закончишь. Я заберу тебя,?— серьёзно проговорил он, чуть прищурив глаза и думая над тем, чтобы взять ещё.—?Не нужно,?— отмахнулась Ивана, принявшись возиться со шторами. —?Меня отвезёт Марина, у неё есть машина,?— задёргивая штору и впуская больше света в гостиную, объяснила она.В квартире Марина появилась через пару минут, после того как уехал Глеб. Застав Ивану всё в той же гостиной, перебирающей книги, она тяжело вздохнула, поняв, что большую часть вещей упаковывать придётся именно ей. За тем её и позвала Вишнёская, заранее понимая, что самой ей не справиться. Своего удивления Марина скрыть не могла, хоть о новом месте жительства подруги узнала ещё по телефону тем же вечером, когда Ивану выписали:—?Мне до сих всё это кажется сном. Ты ведь и сама понимаешь, что жить вместе?— это очень серьёзный шаг. Если ты не сбежишь от него, поймав его за воровством твоих конфет, то у вас может что-то да получится. Я, правда, хочу, чтобы ты была счастлива, пусть даже с ним,?— с другого конца комнаты говорила Марина, нервно при этом что-то печатая на телефоне.—?Спасибо. —?Под предлогом помочь собрать её бельё, Ивана попыталась заглянуть в телефон девушки. —?И кто тебе там столько пишет? Поклонник? —?хитро улыбалась она, успев заметить, кто же всё-таки ей писал с тех самых пор, как она пришла.—?Это Слава,?— раздражённо бросила Марина, усаживаясь в кресло. —?Всё никак не могу от него отвязаться. Я даже блокировала его, но он написал мне с новой страницы.Выключив звук, Марина отбросила телефон на диван и устало потёрла переносицу. Ивана же тем временем терпеливо складывала вещи в сумку, сидя на полу и продолжая всё так же хитро поглядывать на подругу. Славу она считала добрым и весёлым парнем, который мог бы ?расшевелить? Марину, только если она позволит ему подойти к себе достаточно близко.—?И почему ты не хочешь с ним общаться? Не понравился? —?допытывалась Ивана, состроив при этом крайне серьёзное лицо, будто всё её мысли были заняты сорочками.—?Он слишком… слишком быстрый! Я за ним не успеваю. Всего за каких-то два дня он предложил мне чуть ли не весь Питер облазить,?— рассматривая свои джинсы Марина упорно делала вид, что её это, мягко говоря, не интересовало, хоть ой как сильно раздражало. —?Наверное, я уже выросла из этого возраста, когда день и ночь напролёт хотелось флиртовать, флиртовать и флиртовать. А он же, как баран, упёрся, отказываясь принимать мои отказы. И вот что мне с этим делать? —?вымучено задалась она вопросом, понимая, что ответить на него сможет только сама.Звонок в дверь отвлёк Ивану, дав Марине возможность немного побыть наедине со своими мыслями. Столь простое общение через интернет заставило её почувствовать свой возраст. Понимая, что в его жизни ей не место, она всеми силами старалась избежать встречи с ним, нередко подкрепляя свой отказ тем, что это всего лишь его мимолётный каприз. Себя Марина видела в роли конфеты, которую так эгоистично хотелось получить маленькому мальчику. Невольно сравнивая себя с Иваной, она подмечала существенные детали в том, как вёл себя Глеб, когда был рядом с ней, что сильно отличалось от поведения Славы. Как бы ей не был ей неприятен Глеб, она всё равно видела в нём того, кто мог стать для Иваны сильным мужским плечом, а вот в Славе была ветреность, что ли?В гостиную Ивана ввалилась с переносным холодильным контейнером, улыбаясь от уха до уха. Опустив контейнер перед креслом, она подобно голодному коту, чуть порывшись, достала оттуда своё любимое лакомство в летнюю жару: фруктовый лёд с кусочками клубники и йогуртом. Даже заглянув в контейнер и убедившись, что всё это было реальностью, Марина не сразу пришла в себя. Так много мороженного она видела разве что в магазине, да ещё и с различными вкусами.—?Глеб в чём-то провинился и заглаживает подобным образом свою вину? —?чуть прищурив глаза, поинтересовалась она.—?Нет, конечно! —?тут же заверила её Ивана, быстро слизывая подтаявший кусочек. —?Это он таким образом пытается узнать меня, и какой же у меня любимый вкус фруктового льда. —?протягивая угощение подруге, Ивана продолжила:?— В открытую он бы не стал у меня спрашивать об этом, поэтому прислал вот это,?— кивком головы она указала на контейнер.И вот в очередной раз Марина убедилась в серьёзности его намерений, мысленно поблагодарив его за угощение, не забыв при этом уколоть за лишние траты, когда ведь просто можно было спросить. ?Язык бы у него точно не отсох, да и гордости бы не убавилось??— подумала она, всё же чуть приподнимая уголки губ.Наевшись чуть ли не до отвала, Ивана заявила, что ей срочно нужен отдых. Собирать вещи её заставило лишь то, что скоро Марине придётся ехать на работу, а перед этим успеть ещё закинуть саму Ивану домой. Достав из шкафа сумку для ноутбука, она решила всё же вернуться к разговору о Славе.—?Мне кажется, ты слишком категорична. Если не дашь ему шанс, то никогда не узнаешь, могло бы у вас что-то получиться или нет,?— заметила Ивана, изогнув при этом бровь.—?Это тебе достаточно порхнуть перед своим в платье, чтобы у него потекли слюни,?— ответила Марина, кивая на лёгкое платье подруги в бело-голубую полоску. —?Я видела, как он на тебя смотрит: раздевает глазами, пожирает каждую твою клетку. Такое ощущение, будто он готов разорвать тебя прямо на месте. По одному его взгляду видно, что другие его не интересуют. Слава же пока ещё ?не наигрался?, ему ещё рано начинать серьёзные отношения. На этой неделе ему интересно со мной, а на следующей у него встанет от девчонки в короткой юбчонке.—?Да ты просто боишься! —?воскликнула Ивана, подходя ближе к блондинке и заглядывая ей в глаза. —?Боишься, что он тобой воспользуется и бросит, поэтому и не хочешь начинать. Я тебя не узнаю,?— на выдохе призналась она. —?Ты же всегда была такой смелой, любому в нос могла дать, а тут…Ивана прервалась, увидев в одном лишь взгляде карих глаз просьбу прекратить. Поняв, что её секрет раскусили, Марина не желала продолжать этот разговор дальше. Из-за него она чувствовала себя уязвимой, а ей ведь так хотелось оставаться непоколебимой! И пусть мысли и дальше будут грызть её, об этом ей всё же лучше подумать наедине.Стараясь не задевать ?запретную тему?, Ивана заговорила о всяких женских мелочах. Это немного, но всё же отвлекло Марину от собственных червей. Вскоре они уже относили сумки в машину, и Ивана, наконец, закрыла дверь своей квартиры, окинув её грустным взглядом. По пути к её дому они слушали радио, перебрасываясь коротки фразами, но вот на прощанье Ивана всё же попросила подругу не относиться ко всему столь резко:—?Хотя бы попытайся, чтобы потом у тебя вдруг не объявилась несбывшаяся мечта, реализовать которую ты была в силах.До прихода Глеба у Иваны как минимум было ещё несколько часов. Вновь возиться с вещами она не хотела, поэтому взяла с себя обещание приготовить ужин. Улыбаясь самой себе, вспоминая при этом вкус фруктового льда, она бросала многозначительные взгляды на телефон: позвонить или нет? Решила всё же дождаться, чтобы выразить свою радость вживую, насладившись при этом его эмоциями.Глеба Ивана встречала в полусонном состоянии, лёжа на кровати в спальне. Посмотрев на время, она увидела, что было почти четыре часа утра, и про себя подумала, что неплохо так продержалась. Сил, чтобы встать, не было совсем, а веки казались такими тяжёлыми, что она даже не разлепила их, когда Глеб склонился к ней.—?Скоро приду, только поем и приму душ,?— убирая её волосы с шеи, прошептал он.—?Спасибо за лёд,?— едва шевеля губами, хрипло ответила Ивана. —?Тот с клубникой и йогуртом я съела самым первым,?— сглатывая, она нашла его руку на простыне и чуть сжала её. —?Потому что…—?Это твой самый любимый вкус фруктового льда,?— перебил её парень. —?Я запомню,?— бросил он уже уходя из спальни.Один ответ на её вопрос уже был у него в кармане. Теперь осталось узнать и другие секреты девушки, тем более, вскоре предоставился отличный повод проверить слова её дедушки о её любимой настольной игре.

***В шахматы она всегда играла со своим дедушкой, и хоть каждый раз проигрывала ему, всё равно охотно начинала каждую партию. Когда ей было девять лет, родители как обычно отправили её к бабушке с дедушкой, и Алексей Борисович, чтобы как-то занять внучку и отвлечь её от дурных мыслей, научил её играть в шахматы. То лето они каждый вечер садились друг напротив друга в беседке, и пока бабушка подсказывала Иване ходы, игра затягивалась чуть ли не до полуночи. Уже следующим летом, когда она приехала в Краснодар, то дедушка преподнёс ей подарок в виде деревянных шахмат, которые вырезал специально для их посиделок. После смерти бабушки их пришлось убрать в мастерскую: без подсказок Людмилы Николаевны играть больше не хотелось ни ей, ни дедушке.—?Глеб, откуда у тебя эти шахматы? —?вновь повторила свой вопрос девушка, не смея сделать ближе и шага, но внимательно следя за каждым его движением.—?Твой дедушка прислал мне пару дней назад,?— открыв шкатулку, он доставал оттуда фигурки и расставлял те на нужные клетки. Ради Иваны ему пришлось выучить правила игры, поэтому про себя он повторял названия каждой фигурки. —?Ты же ведь хотела, чтобы я узнал, какая у тебя любимая настольная игра,?— заметил он как бы между прочим. —?Давай, иди сюда,?— позвал он, зазывая её рукой.Опустившись в кресло, чтобы быть по другую сторону доски, Ивана, казалось, уже приходила в себя. Прошлое понемногу отпускало её, хоть одного взгляда на покрытые лаком фигуры хватало, чтобы внутри всё перевернулось, а она на пару мгновений вернулась в детство, где пахло пожелтевшей на солнце скошенной травой и деревом.—?Ты играешь белыми или чёрными? Твой дедушка говорил мне, но я забыл. Пока учил все эти правила, думал с ума сойду,?— взявшись за край доски, Глеб всё думал, какой стороной её развернуть.—?Ты общаешься с моим дедушкой? И давно? —?Ивана всё же решила сыграть чёрными, уступив Глебу первый ход.На это ей сейчас было плевать, куда сильнее её волновало то, что он общался с её дедушкой, расспрашивал о ней, интересовался ею. Ей было приятно это настолько, что она даже порывалась улыбнуться.—?Было пару раз,?— делая ход пешкой, ответил Глеб. По нему было видно, что он не особо хотел заострять на этом внимание, будто это было что-то из ряда вон выходящее, но для самой Иваны это было крайне важно. Поглядывая на него испытывающим взглядом, она думала над своим ходом и молча ждала дальнейших разъяснений. —?Скажу честно, родители у тебя… —?и всё же он промолчал, не став договаривать, но учитывая, что он был свидетелем их недавнего разговора, то и гадать не нужно было, что же именно он хотел сказать. —?Но вот дед у тебя просто вышка. С ним легко общаться, скорее всего, своей лёгкостью ты пошла именно в него,?— нахмурившись, Глеб проследил за ходом Иваны. —?Он, кстати, рассказал мне, как первую неделю ты всё бегала от него и не хотела слушать правила, но потом всё же втянулась.—?Я потрясена,?— призналась Ивана.—?Чем именно? —?решил уточнить Глеб, глядя на её задумчивое выражение лица, из-за чего казалось, что мыслями она где-то на другом конце планеты, но при этом она внимательно следила за каждым ходом.—?Всем,?— дала она ему простой ответ.Во время игры они перебрасывались парой слов. Когда Глеб сделал ход королём сразу на три клетки, ей пришлось напомнить, что король может ходить всё же только на одну клетку, в отличии от королевы. Тихо обматерив правила, что вызвало у Иваны улыбку, Глебу пришлось возвращать короля на прежнее место. С каждым ходом они всё больше и больше тратили время на обдумывание ?стратегии?, хоть на то, что решить, куда же переставить фигуру, уходило у них не более минуты. Игру заканчивать не хотелось, боясь нарушить то единство, что воцарилось между ними, отчего приходилось идти на различного рода хитрости.Ивана так и вовсе перешла границу, когда вдруг подскочила с места и отправилась на кухню попить воды. Причём пока она не выпила полный стакан, в гостиную возвращаться явно не торопилась. Глебу и самому не хотелось завершать игру, особенно видя, как оживала Ивана, вкидывая порой свои воспоминания, как она играла с дедушкой, а бабушка приносила им черешню, а потом они бросались друг в друга косточками.Дав себе обещание узнать ответы, Глеб старался медленно, но верно раскрывать для себя Ивану. Первым пунктом в списке была её любимая настольная игра. Спрашивать напрямую ему не хотелось, ведь тогда всё это обязательно утратило бы свой шарм, так что действовать пришлось через третье лицо. Помня, что Ивана часто проводила время в Краснодаре, он решил узнать всё у Алексея Борисовича, к тому же, это был лишь предлог, чтобы позвонить ему. В общении Ивана сильно походила на своего дедушку, и общий язык у них нашёлся почти сразу.Сближение с её семьёй, а точнее, с тем человеком, который Иване был дорог, льстило её самолюбию. Привязывая тем самым себя к ней ещё сильнее, Глеб уже входил в круг её семьи, всё больше и больше складывая пазлы вместе.Я очень рада, что ты пытаешься узнать меня. Держишь своё обещание, да? Интересно, тебя на долго хватит или однажды утром я проснусь, и ты напрямую спросишь меня, что же мне так сильно нравится? Думаю, с этим всё же будут проблемы: я до сих пор не знаю, какие цветы мне нравятся, но очень хочу узнать. И ещё, Глеб, ты делаешь меня счастливой. Спасибо, что был рядом со мной. После разговора с родителями я бы, наверное, проплакала ещё час, но ты так быстро вытащил меня из всего этого!.. Будто ты всегда знал, как же именно меня успокоить. А теперь ещё и шахматы, которые вновь вернули меня в детство. Думаю, это делает нас семьёй, настоящей семьёй, как мне того и хотелось.—?Ваня,?— Глеб звал её по имени уже во второй раз, пытаясь выловить её из моря мыслей. Дёрнувшись, она перевела на него взгляд, посвящая ему всю себя и опустив руки на колени. —?Что твоя мать имела в виду, когда сказала, что твой муж присматривал за тобой?Этот вопрос волновал его вот уже второй час. Помня слова Марины, что из-за мужа она как-то лежала в больнице с переломом ребра, а ещё вспоминая, как она заикалась при нём и как он хватал её за волосы в коридоре, то в голову лезла одна лишь дурость. Хоть это и было в прошлом, и он сделает всё, чтобы Саша больше не появлялся в жизни Иваны, ему всё же хотелось знать, какие ещё шрамы он оставил на её душе.—?Моя мать как-то намекнула ему, что если за мной не следить, то я буду питаться одними лишь сладостями, что грозило лишними килограммами. Саше хотелось, чтобы я всегда оставалась стройной, поэтому в доме у нас конфеты были под запретом,?— сухо рассказывала Ивана. —?Но на самом деле, когда я ещё работала в бюро переводов, то в ящике у меня всегда хранились ириски или карамельки. Я сама знаю себе меру, поэтому в пончика, как обещает мне мама, не превращусь,?— шутка получилась неудачной, не вызвав улыбки даже у самой девушки.—?У тебя ужасный вкус на мужчин,?— покачав головой, прокомментировал Глеб спустя пару мгновений.—?Вовсе нет. В мужчине, которого выбрала я сама, я ещё ни разу не разочаровалась, а мой бывший… он не в счёт. Его выбирала не я, а моя мама, только я узнала об этом уже после развода,?— всё же сделав ход конём, Ивана откинулась обратно в кресло и скрестила руки на груди. Голос её звучал ровно, хоть говорить обо всём этом было не совсем приятно. —?Она так сильно волновалась, что я останусь в девках, что в тайне подыскала мне подходящую партию, а я-то думала, что действительно понравилась ему. Сперва она ему даже приплачивала, чтобы он ходил со мной на свидания, а потом всё закрутилось-завертелось и я вышла за него за муж. Она призналась мне в этом после моего развода, и отношения у нас совсем испортились,?— грустно добавила она, уже перебирая складки юбки у себя на бёдрах, чтобы снять напряжение.Вынести её состояния Глеб был не в силах, и потому потянул её за руки на себя. Шахматная доска при этом упала на пол, а фигуры закатились под диван, и совершенно точно доставать их оттуда будет именно он. Устроившись удобнее у него на бёдрах, немного поёрзав ягодицами, Ивана всё же напомнила об их игре:—?Мы не доиграли, а я не запомнила положение фигур. Ты запомнил?—?Нахуй игру,?— резко ответил парень, глядя ей в самые глаза. —?Ты для меня куда важнее. Ваня, ты мне очень дорога и нравишься такой, какая ты есть,?— вкрадчиво произнёс Глеб, ведя ладонями от коленей до талии. —?У тебя потрясающее тело, и даже не думай сомневаться в этом.—?Тогда говори мне об этом чаще,?— попросила она его, коленями упираясь в диван и прижимаясь грудью к нему сильнее.Изучая её тело, Глеб дразняще провёл ладонями по её пояснице, забравшись пальцами под ткань сорочки. Его ласки она принимала охотно, самостоятельно избавившись от кофты, чтобы губы свободно целовали плечи. Потираясь бёдрами о его пах, Ивана начинала новую игру, в которой они оба заранее считались проигравшими, прекрасно осознавая, чтобы в конце-концом им придётся всё это прекратить. Поддев подол её юбки, Глеб сжал её бёдра, и от столь ?цветного? прикосновения, у Иваны прервалось дыхание.Ей всегда нравилось, когда он тянулся к её телу руками, лаская, сминая кожу, едва лишь прикасаясь кончиками пальцев или же чуть щипая. Его руки творили с ней чудеса, заставляя пылать подобно цветущее дерево по весне. Внутри размашисто била крыльями птица, представляя собой её неизменное желание доставлять ему такое же удовольствие, как и он ей. Поцелуи в щёки Глеб опасными не считал, но вот когда она целовала его в шею, выводя влажные узоры расслабленным кончиком языка, то он всегда млел, прикрывая глаза от наслаждения.—?Блять, Ваня! —?низко проговорил Глеб и, не рассчитав силы, больно сжал её за ягодицы, когда она мягко скользнула языком к мочке уха. —?Хочу тебя до безумия.—?Это взаимно,?— горячо выдохнув ему в шею, она продолжила изводить его.Задирая ткань футболки, она бросила короткий взгляд на мелькнувшие татуировки прежде, чем скользнула ладонями ему до самой груди. Оставаться в долгу Глеб не собирался, желая заставить её так же мучиться от этой жадности, кипеть лишь от одной мысли, что всё это может оказаться миражом, что всё это не в серьёз. Её грудь он вылизывал прямо через тонкую ткань одежды, пальцами сжимая её коленки и разводя их шире.—?Стоит притормозить,?— чуть отстранившись, нашла в себе силы проговорить Ивана. —?Мне сложно себя контролировать рядом с тобой.Вот только глядя в её затуманенные страстью глаза и слыша её сбивчивое дыхание, Глеб делать этого не торопился:—?Ещё чуть-чуть, родная. Ты просто… такая красивая!.. —?последнее слово он чуть ли не выдохнул, едва не лишившись при этом жизни, прося её.Внутри при этом что-то щёлкнуло. Впервые осознав столь большую нужду в близости, Глеб понимал ещё и то, что нельзя. Нельзя раздвинуть её шикарные ноги и вогнать в её влажную киску член по самые яйца и жёстко трахать, заставляя кричать его имя, как она всегда это делала. От Иваны не хотелось уходить, но куда больше не хотелось, чтобы уходила она, а потому ему нужно было держать себя в руках и не переходить границы. На коленях у него была не просто какая-то девка, но воплощение всех его комплексов, проблем и страхов, а также сам ключ к жизни, поэтому пренебрегать ею он не имел права.Убрав всё же руки с её бёдер, он поглаживал её ноги через ткань юбки и вдыхал запах волос, целуя то шею, то плечи. Хоть ритм ласк и сменился, дыхание Иване восстановить не получалось. Обняв его, она сцепила руки в замок у него за шеей и качнувшись, всё же повалила его на бок. Глеб лишь хмыкнул на её рвение держать его руками и ногами, мысленно же благодаря её, что она ещё ни разу не отвернулась от него и, как и говорила, всегда была рядом, излечивая его раны и заполняя одиночество.—?Ты мужчина, которого выбрала я, только я и всё. Я не пожалею о своём выборе, даже если мне будет очень и очень грустно, даже если мне будет больно. Потому что это мой выбор, понимаешь? —?зашептала она тихо.Глеб лишь поцеловал её в лоб, убирая мешавшие пряди и молча восхищаясь силой её духа.