Часть 3 (1/1)

Крольчиха, влюбившаяся в хорька?— это звучало забавно. К тому же, Сент-Джон, как и всякий хорёк, свято верил в свою неотразимость. А вот хорёк, влюбившийся в крольчиху?— это уже тревожно. Это ненормально. И дело даже не в том, что они разные виды, а в том, что хорьки привыкли быть сами за себя. Они презирали все эти глупые сантименты?— привязанность, дружбу, любовь… Отношения между самцами и самками сводились к одной-единственной потребности?— к размножению. Ну, может быть, к двум потребностям. Иногда это бывало ещё и приятно. Сент-Джон занервничал, когда понял, что думает о Бетси чаще, чем о поручениях шефа. Квак-Холл продолжал разграбляться хорьками, фабрика по производству собачьего корма росла на глазах, а Сент-Джон всё думал о торчащих ушках, карих глазках и белых зубках?— и, что уж там, временами о том, какой хорошенький пушистый хвостик, должно быть, прячет Бетси под юбками. Впрочем, Бетси нравилась ему не только внешне, и это значительно усложняло жизнь. Однажды в предзакатный час он застал её у колючей проволоки, которой только-только огородили весь Квак-Холл. Бетси казалась очень расстроенной. —?У тебя что-то случилось, маленькая крольчиха? Сент-Джон развязно оперся на трость, ожидая ответа, но Бетси молчала, даже не взглянув на него. Тогда он опасливо оглянулся по сторонам и понизил голос: —?Бетси. Ещё не хватало, чтобы кто-то из других хорьков заметил, как он любезничает с этой девчонкой! —?Бетси, в чём дело? Ты не рада меня видеть? Она всё-таки обернулась к нему?— заплаканные глаза, подрагивающий носик. —?Что же вы натворили,?— её тоненький голос звучал с неожиданной силой и страстью. —?Что вы натворили здесь, вы все… Квак-Холл был самым красивым домом на всей Реке! А теперь здесь эта гадкая колючая проволока, на месте луга?— это уродливое серое здание… —?Это будет фабрика, Бетси,?— с гордостью уточнил Сент-Джон. —?Превосходная современная фабрика по производству собачьего корма из… —?тут он запнулся. —?В общем, из всего, что можно перемолоть и прокрутить через мясорубку. —?Из всего? Кажется, Бетси его слова ничуть не утешили. Она будто поняла, о чём недоговорил Сент-Джон?— что рано или поздно все речные и лесные жители окажутся в этой гигантской мясорубке, к огромной радости (и огромной прибыли) хорьков. —?Вы ужасны,?— она даже отступила от Сент-Джона на шаг. —?Знаете, матери пугают маленьких крольчат: держись подальше от хорьков, ласок и горностаев, какими бы дружелюбными они ни казались… А я никогда раньше не верила в то, что хорьки настолько плохи. Сент-Джону захотелось возразить, что да, настолько они плохи?— этим он всегда гордился, но сейчас ему вдруг стало как-то тоскливо и неприятно при мысли, что Бетси считает его… ужасным. —?Ну, и насколько же мы плохи? —?поинтересовался он уязвлённо, но Бетси его уже не слушала. Она вновь обратила взгляд вдаль, за колючую проволоку. —?Бедный, бедный мистер Квак! Из-за какого-то разбитого автомобиля ему томиться в темнице ещё сто лет, а он даже не знает, что происходит здесь, в его родовом поместье… Сент-Джон фыркнул, чувствуя, что начинает злиться. —?Нашла ещё, из-за кого убиваться, из-за этой расфуфыренной жабы. Да он бы и так продал нам поместье и распустил бы всех слуг, потому что ему нечем стало бы платить вам жалованье?— всё истратил бы на свои дорогостоящие игрушки… —?Замолчите,?— перебила его Бетси почти сурово. —?Мистер Квак, может, чуточку легкомыслен и хвастлив, и любит задирать нос, и это правда, что его увлечения попортили нам всем немало крови, но он добрый, и щедрый, и весёлый, и… Сколько раз он помогал моей семье! Вы ведь даже не знаете, какая большая у меня семья, мы с братцем самые младшие… Она вдруг слегка оттянула накрахмаленный воротничок, вытащила что-то из-под платья и показала Сент-Джону?— это оказался кулон на золотой цепочке, в виде жабы, усыпанный блестящими зелёными камушками и двумя жёлтыми, изображавшими, видимо, жабьи глаза. —?Это подарил мне мистер Квак в день рождения. Как же я рада, что он не достался тогда вам, хорькам?— спасибо, что вы оказались таким простофилей. —?Как ты меня назвала?! —?Сент-Джон даже выронил трость и раздосадованно дёрнул хвостом. Ему захотелось сорвать этот дурацкий кулон и раздавить его каблуком, но Бетси тут же спрятала свою драгоценность и прижала лапки к груди, словно бы защищаясь. —?Простофиля. Вы упустили нас по глупости, а я, тоже по глупости, помогла вам тогда в лесу… Знали бы вы, как я жалею теперь об этом. ?Знала бы ты, как я жалею об этом?. Оскорблённый Сент-Джон уже собирался сказать ей что-нибудь очень, очень грубое и злое, как вдруг Бетси осела на землю и всхлипнула, уткнувшись в свой белый передничек. —?Всюду эта жуткая проволока, всюду часовые с ружьями?— никого не впускают и не выпускают. Я даже не могу повидаться со своими родными… Мой братец утром прибегал с письмом от них, а его обобрали и вытолкали взашей. Господи, да мы все здесь, как в тюрьме, не только бедный мистер Квак… Сент-Джон чуть не скрипнул зубами от очередного упоминания Квака (чёртов зелёный мухоед, чтоб ему лопнуть!), но в то же время совершенно растерялся. Успокаивать плачущих кроликов он не умел, а уж крольчих?— тем более. —?Вставай, не глупи! —?резковато приказал он. Бетси, однако, не подчинилась. —?Вставай! —?он дёрнул её к себе за локоть, отчего она вскрикнула и попыталась вырваться. —?Пустите! Не смейте меня трогать! Крольчиха лягнула Сент-Джона с такой силой, что он охнул и согнулся пополам. —?Чёрт бы вас побрал, кроликов… Ваши задние лапы?— орудие убийства… ?Нет уж, довольно с меня. Больше никаких сантиментов, хорёк я или нет, в конце концов?? Вдруг он почувствовал, как его бережно обхватили сзади. —?Сэр, вам больно, сэр? Я сильно ударила вас? —?М-м… терпимо,?— выдавил Сент-Джон. Эта внезапная забота и смена гнева на милость совсем выбила его из колеи. —?Пусти,?— отмахнулся он,?— я сам. На этот раз Бетси послушалась и моментально отпустила его?— об этом он тут же пожалел, и вовсе не потому, что не мог без её помощи разогнуться. Просто… просто ему хотелось пробыть в её объятиях чуть дольше. —?Я пойду, сэр. У меня много работы?— нужно помочь миссис Ёж постирать сорочки… на всех хорьков,?— голос её теперь звучал как-то бесцветно и принуждённо. Сент-Джон молча смотрел ей в спину, когда Бетси зашагала в сторону пристроек для прислуги, и вдруг не выдержал: —?Бетси! Она не оборачивалась. —?Бетси, я знаю, как выйти отсюда, минуя часовых. Её поникшие ушки взволнованно вздыбились, она замерла, а Сент-Джон подумал, что никогда ещё не видел, чтобы вечернее солнце играло так красиво, как сейчас в её растрепавшихся русых волосах. —?Вы… вы серьёзно, сэр? Он ощутил странную горечь во рту и постарался проглотить её. —?Ты обещала называть меня Сент-Джон.