Глава 14 (1/1)

Аллен не мог сказать точно, сколько они просидели перед Марком, ожидая от него рассказа.Сначала мужчина долго смотрел на него, словно сравнивал с чем-то, а скорее – с кем-то. Обводил взглядом его лицо, губы, нос, заглядывал в глаза, не стесняясь, смотрел на шрам. Пристальное внимание поначалу доставляло неудобство, а потом стало как-то всё равно.Время тянулось медленно. Мельком в седой голове проскользнула мысль о том, что Канде, наверняка, терпение давалось с трудом. Вздохнув, мальчик поднял на него глаза, а потом перевел взгляд на Ленали.— С самого детства родители считали моего брата сумасшедшим, — тихо начал Марк, отвернувшись к окну. – Он вел себя странно в плане… видения того, чего не было, или… сказать точнее, чего не было видно нам. До истерик боялся оставаться один в комнате, и я часто ложился спать с ним. Когда он подрос, мать впихивала в него таблетки, которые прописал врач. Они не помогали, разве что только он засыпать стал быстрее. Отца не стало, когда брату было всего пару месяцев. Мать нашла себе другого, и мы жили все вместе. Я не питал к нему особенно теплых чувств, но и относился вполне по-доброму.Тут Марк замолчал, и по интонации его можно было подумать, что на этом рассказ стал. Но он, глубоко вздохнув, поежился и продолжил:— Мы не рассказывали отчиму, что у брата было странное родимое пятно в виде пятиконечной звезды. Такой же, как у него, — он показал на Аллена. – Даже размером такое же. Только оно располагалось у того ниже пупка, на животе. – Мужчина вновь вздохнул и потер переносицу. – Это было знаком, что брат был особенным… К нему нужно было присмотреться, прислушаться. А мы… В общем, он не выдержал и ушел из дома. А потом его нашли мертвым. И… то ли пятно, то ли это шрам, было увеличено в несколько раз!..Марк помолчал. Спустя несколько минут он добавил:— У меня был друг, который любил слушать истории моего брата. Он приходил к нам почти каждый день… Он был младше меня на три года. Новость о смерти моего мальца порядком выбила его из колеи. Я был тронут, что человек не из семьи настолько сильно проникся к чужому горю… Эта поддержка и не дала мне согнуться пополам. Он обещал, что узнает причину смерти брата… Но взамен уехал в Японию, оставив меня со своими обещаниями на руках. Он скрылся настолько быстро, что… вызвал подозрения. Я отправился следом. Я нашел его. Я видел тебя, — он поднял голову на Аллена. – Ты – причина того, что он уехал.Аллен было открыл рот, чтобы возразить. Его явно с кем-то попутали, но, поймав на себе странный взгляд Канды, пропустил момент, когда нужно было говорить и отнекиваться. Экзорцист задумчиво оглядел юношу, а потом спросил, обратившись к Марку:— Твоего друга звали Мана, так?Марк, казалось, ничуть не удивился и просто кивнул. Аллен замер.— Он любил твоего брата, после смерти клялся в том, что найдет проблему и причину его гибели, а потом уехал в Японию, усыновив его, — Канда кивнул на Аллена. – Наверное, он сдержал своё обещание, но тебе ничего не рассказал. Он не стал бы действовать вразрез себе и своим принципам, я так думаю. Мана Уолкер – странный человек, — задумчиво протянул брюнет, вспоминая, что их организацию он принял за секту.— Отец… Что-то знал, — тихо согласился Уолкер младший.— И… где он? – оживился Марк.Его маленькие глаза на бледном морщинистом лице приобрели цвет, заблестели и, казалось, воскресли и начали свою собственную жизнь – так сильно они преобразились.— Его убил один из Потерянных, — спокойно ответил Канда, с полным равнодушием провожая затухание старых глаз.Марк покачал головой, вздохнул, потерев лоб ладонью, а потом посмотрел на Аллена:— Ты тоже видишь этих… Потерянных?— Да, — как-то хрипло отозвался он.Марк кивнул:— Мана… знал это. Поэтому усыновил тебя. Но… как он тебя нашел?..— Это уже другая история, — вмешался Канда. – Мог бы ты подробнее рассказать о любых фактах, связанных с Потерянными?Мужчина надолго замолчал, и складка, пролегшая между густых коричневых бровей, выдавала его задумчивость.Ленали обеспокоенно посмотрела на Аллена и, наклонившись к его уху, спросила:— Нервничаешь?Мальчик обернулся к ней, слабо улыбнулся и лишь покачал головой. Девушка пожала плечами и глубоко вздохнула, выпрямляя спину, и, от нечего делать, стала рассматривать обстановку.Канда, скрестив руки, просто смотрел в окно, иногда возвращаясь взглядом в комнату.Странные не то неловкость, не то напряжение витали в воздухе. Нужно было срочно менять ориентир на более позитивный маршрут, но предстояло еще узнать много неприятных новостей.Марк заговорил минут через десять:— Потерянные представляли опасность деревне, в которой мы жили. Следовательно, они были опасные для людей…— Вообще-то, если называть всё своими именами, то, как вы их прозвали, «Потерянные» есть Нои. Мы экзорцисты, ведем дело по устранению их во благо обществу. Ну что-то вроде этой байды. Так вот, есть более точные и значимые факты? – Канда наклонил голову набок. Он начинал терять терпение, которого, в общем-то, и не было.Марк нахмурился, чувствуя неприятный осадок от того, что его так невежественно перебили. Заметив перемену в лице мужчины, Аллен поспешил извиниться за Канду и стал улыбаться, подходя к Марку ближе и присаживаясь рядом с ним.— Нои… точнее, один из них, охотится за мной, — сказал он, когда разговор оказался совсем утерян.— Значит…— Мы пришли к вам, чтобы понять, что во мне такого есть, чего не хватает вам – нормальным и обычным людям. Если у вашего брата тоже была эта метка, значит это не простое отклонение – это, предположим, официальный знак того, что я не такой как все. И, что самое странное, Ною это надо.Марк понимающе кивнул, и лицо его вновь обозначилось задумчивостью.— Хотел бы я знать, что ему надо… — досадой и хрипотой в голосе сказал он.И было понятно, что он до сих пор не мог смириться с потерей родного брата, судьба которого оставалась покрытой пеленой неизвестности.Лави с виной смотрел на своего деда и собирал всю свою силу воли в кулак, чтобы всё суметь пояснить и, в обратном случае, суметь принять. Линк с деловым лицом пил чай, предложенный заботливым стариком, — слаще, чем он любит, но вполне вкусный и крепко заваренный.Дед с улыбкой смотрел на своего внука, который не показывался уже несколько воскресений подряд. Говорить об этом и спрашивать причины он то ли не хотел, то ли не торопился. И о повязке расспросов не было. Это было на руку Лави, и он, оставив горячую чашку, глубоко вздохнул:— Дед, ты, наверное, уже догадался о цели моего визита… Я прочитал твою рукопись. Вернее сказать, я её изучил.Робко подняв взгляд на лицо своего опекуна, Лави с замешательством отметил, что оно не изменилось и оставалось с улыбкой – неширокой, мягкой, старческой. Посмотрев на Линка, парень покусал губы, а потом продолжил:— Я пришел с одним из представителей людей, которые занимаются поиском… Потерянных. Дед, только не перебивай!.. – тут же повысил он голос, заметив явное изменение в старом лице. – Не спрашивай, как я в это вляпался – вляпался уже давно и этого не изменишь. И глаза лишился тоже из-за этого, — Лави говорил тише, чувствуя необъяснимую вину и сожаление. – Я знаком с мальчиком, у которого есть метка. Точно такая же, как у того мальца, с братом которого ты был знаком. Нам нужно знать, для чего и зачем Ной... то есть Потерянный его ищет. Убийства, про которые говорили по телеку – дело рук, опять же, Потерянного. Он бушует и требует мальчика. Аллен видит его и…— Стой, стой, — хриплым, но в то же время звонким голосом вмешался в торопливую речь внука дед. – Как ты сказал? Ной?Лави, замолчав, с какой-то надеждой посмотрел на старика:— Да, — он кивнул. – Ты что-то знаешь о них?Дед качнул головой:— Миф существует… Но ты наверняка с ним знаком…— Да. Но верить ему не в чем – нет ни одной зацепки. Зреет война, если мы не остановим Ноев. И мальчишку надо спасти.Старик причмокнул и хлебнул чаю. Посмотрев на Говарда, он, объединяя в себе и мудрость, и ученость, и простоту, сгорбив спину, поднялся с уютного светлого кресла и стал медленными и маленькими шажками ходить вдоль окна, от одной стены к другой.Лави с ожиданием косился на часы, смотрел на Линка и следил за движениями деда. Он спросил:— Знаешь ли ты что-нибудь об этом? Мне… нам нужна твоя помощь.— На чьей стороне тот мальчик? – растягивая слова, поинтересовался старик.— На нашей! – оживленно ответил Лави, как будто и сомнений никаких не было. А сомнений не было и в помине.— Ты в этом так уверен… — старик улыбнулся, словно речь шла не о войне и не о жизни и смерти – беззаботно, легко и немного устало.Лави отвечать не стал. Дураку было бы понятно – какие могут быть сомнения?.. Аллен – всё, ради чего стоило сейчас держаться в руках. Он обязан помочь ему найти верный путь – без экзорцистов и Ноев. Они с ним – люди, и они заслуживают нормальной человеческой жизни, которая по умолчанию дается каждому при рождении, и конфигурации которой редактирует время. Сквозь потери и слезы, сквозь смех и отчаяние – выдержать и не сломаться, провести и не сломать. Не испугаться изнанки мира, залечить полученные раны и перетерпеть накладываемые на них швы. Суметь самому крутить колесо событий, выдержать натиск чужих потоков обиды и горечи. А для этого нужно надкусить реальность, чтобы почувствовать её вкус и запах, чтобы понять, как действовать, куда смотреть, какие методы принимать. Нужно расследовать историю одного человека. Не этого ли ты всегда хотел, Лави? Не изучение прошлого ли твоё призвание? Для чего ты здесь сидишь и смотришь на человека, у которого надо спрашивать, узнавать, спрашивать, интересоваться! А ты смотришь и кусаешь губы, пока за штурвалом плывущего корабля стоит совершенно другой человек…Канда.Лави стиснул зубы и, стараясь успокоиться и не срываться на родном человеке, спросил:— Так знаешь что-нибудь об этом?..— Я бы написал об этом в своих мемуарах, — легко ответил старик, раскинув руками.Линк слабо улыбнулся – его забавлял этот маленький дедуля.Лави задумчиво покачал головой. Бросив взгляд на чашку с остывающим чаем, он сказал:— Это слишком большой риск бы был… — он осторожно коснулся своей повязки на лице. – Писать о Ноях на бумаге, которая могла бы дойти до какого-нибудь великого ученого или историка, в будущем взявшегося бы расследовать полученные знания, в результате чего могла бы случиться война… Ты свой век, полагаю, хочешь прожить спокойно. Ты не написал о Ноях ради своего же спокойствия и… пожалуй, моего будущего.Старик, прищурившись, осмотрел своего внука, после чего изрек:— Здравые рассуждения! Но даже скажи я тебе сейчас – разве я не рискую?— Это само коснулось нас – мы в это не лезли. Назад случившееся не отзовешь. Твоя помощь будет ярким и драгоценным кристаллом в пучине падающих булыжников.— Хоть я тебя и взял под своё крыло уже в немаленьком возрасте… Всё равно удивляюсь, как ты быстро и скоропостижно взрослеешь, — старик как-то печально улыбнулся. – Эта война страшна, Лави… Не хотел бы я, чтобы ты – мой единственный внук и друг – ввязывался в это.— Поставь себя на моё место. Мой друг в опасности, — Лави грустно посмотрел на Говарда и покачал головой. – Единственный друг, которому я просто обязан помочь.— Ты сам понимаешь, что у тебя нет ни единого шанса против Потерянного? Он тебя мизинцем раздавит и не заметит. И что будет твоей дружбе до этого? Ты подставляешься в открытую.— Понять не могу, почему ты волнуешься, словно я только собираюсь на войну. Я уже часть ее.— Лави обречен, — согласился Линк. – Для обычного человека он знает слишком много лишнего. Он знаком с изнанкой, узор которой выкраивает совсем не радужные картины. И если мы проиграем, шанс чего слишком велик, он проиграет вместе с нами.Старик задумчиво вытянул губы вперед, нахмурился и, теряя в облике того энергичного и бойкого старца, приземлился обратно на кресло. Достаточно аргументов для того, чтобы принять неизбежное. Что толку обходить стороной тот факт, что спокойная жизнь осталась далеко позади – ей нет пути вернуться к своему обладателю.Бездумно подув на горячую чашку с чаем, он, словно не замечая никого вокруг себя, стал всматриваться в темное дно.Лави глубоко вздохнул – он знал состояние деда, когда тот принимал важные решения. За недолгое время, что они жили под одной крышей, он изучил его, в то время как тот изучил его самого.Старик дышал грузно и громко. Линк отставил пустую кружку на стол. Лави сидел в кресле и ожидал первых слов от деда.— Случился раздор между семьей Ноев и семьей Священника, как в мифе. Только причину его установить мне не удалось… — грустно начал дед. – Я искал любые зацепки, что могли бы натолкнуть меня на верный путь… Но так ничего и не на шел. Одним из моих немногочисленных открытый было то, что братишка Марка был убит не Ноем.Лави подавился воздухом, а Линк заинтересованно уставился на рассказчика.— Он был убит и не простыми разбойниками. По всей вероятности это был кто-то из семьи Священника. Мальчик мешал им. Но чему именно он мешал – не ясно до сих пор…Немного помолчав, старик попросил:— Не заставляй меня говорить что-либо еще, Лави. Большего я тебе ничего поведать не могу – я просто этого не знаю. Верь мне.Парень растерянно кивнул. Было как-то странно на душе. В голове мгновенно всё спуталось, и казалось, что ответ или подсказка вот-вот найдутся… но было пусто и скорбно. Как будто он не заметил что-то важное, упустил.Линк поднялся со стула, вежливо поклонился старику и сказал:— Пошли, Лави. Нам следует как можно раньше связаться с Комуи и остальными.Парень кивнул и, бросив благодарный взгляд на своего деда, встал и накинул куртку. Негромкий голос его остановил:— Приходи в следующее воскресенье. Я угощу тебя новым китайским чаем.Посмотрев на маленькую, иссохшуюся фигурку старика, Лави нашел в себе силы улыбнуться и ответить:— Непременно приду.В кафе было относительно тихо. За его стенами шел снег, темнело небо. Сквозняк украдкой забирался с открытием входной двери, но в целом было тепло и вполне уютно.Аллен пил кофе и усталым взглядом провожал фигурки посетителей, которые казались какими-то маленькими, блеклыми. Болела голова, болели глаза. Самочувствие было как у дряхлого крота. Вздохнув, он осмотрел людей у кассы, выискивая нужного. Цепляясь за воротники чужих пальто взглядом, он выжидательно поджимал губы и вытягивал шею.— Выше ты от этого не станешь, — усмехнулся незамеченный Алленом Канда.Он поставил на стол пару тарелок с салатом и жестяную банку энергетика. Аллен слегка вздрогнул и обернулся. Канда, отодвинув стул от стола, уселся на него и взял банку с напитком.— Долго еще ждать? – спокойно спросил Аллен, видимо не обратив внимания на ранее высказанную в его сторону колкость.— Как будем в сборе – так и поедем. – Юноша проследил за замерзшими пальцами экзорциста, которые, взявшись за ключик жестянки, открыли её. – А ты ешь – тебе взял.— Мне? – недоверчиво переспросил мальчик, посмотрев на салат. – Ну ничего себе… — он улыбнулся.Канда не ответил.Аллен посмотрел в окно и снова вздохнул.Что-то кроется за всем этим… Что-то таинственное, названия чему не было. Хотелось бы верить, что через скорое время он будет засыпать у себя дома без лишних мыслей и беспокойств, что всё происходящее не зайдет слишком далеко, что жизнь сама направит своё течение в нужное русло. А лучше, если бы вся правда, которая припорошена инеем странности и неизвестности, окажется мягкой и безобидной.Отец знал что-то важное. Он знал Ноев. Он знал, что Аллен мог их видеть. Он оставлял его одного дома, уезжая за несколько тысяч километров. Он не поверил ему про экзорцистов. Он, видимо зная их, напутствовал своему сыну уйти, пока не поздно.Он один знал правду.Он доверял Ноям.Аллен потер горячее лицо прохладными ладонями и поднял взгляд на брюнета. Наверняка Канда тоже обдумывал это, наверняка он что-то уже придумал.Что ему делать?Что делать?С каким-то злорадным удовлетворением запустив столовый прибор в салат, Аллен решил, что найдет способ выяснить всю правду раньше Канды. Тот ведь принимает решения, которые могут плохо отразиться на самом Аллене. А он проигрывать не собирался – он пообещал себе, что из воды он выйдет пусть не сухим, но, по крайней мере, с воздухом в легких. Разве кто-то говорил, что у него нет выбора?Выбор есть всегда, даже когда остается одна единственная дверь. А на войне все средства хороши.Когда они вернулись в Орден, было далеко за полночь. Лави сидел на диване в кабинете Комуи и неспокойно спал, а Линк бездумно сидел рядом, скрестив руки и прикрыв глаза. Самого же Комуи рядом не наблюдалось.Аллен с видом обреченного на казнь прошел вглубь комнаты, окинул взглядом парней и вздохнул. Говард посмотрел на него с явным интересом. Им было чем поделиться – не сказать, что информации досталось много, но некоторые детали подходили друг к другу, и уже можно было видеть приблизительный цвет рассыпанного изображения действительности.Когда в кабинет заглянул Комуи, все, наконец-таки, приняли сообразный вид. Лави уже не спал, разглядывая тусклую лампочку на потолке, Линк молчал, переводя взгляд то на Канду, то на Аллена, то на Ленали, а остальные, просто найдя себе место у стены или на стуле, скрестив руки ждали того безмолвного сигнала, когда можно сверить полученные карты.— Марк оказался бесполезным источником, — сказал Канда. Ему надоело наводить это молчаливое напряжение. – Источник истинной информации оказался убит – Мана Уолкер был другом Марка. По всей вероятности именно он мог раскрыть все ходы.— Марк сам сказал об этом? – спросил Комуи, обдумывая новость.— Он сказал, что видел с Маной Аллена, — Ленали посмотрела брату в глаза. – И Мана был обеспокоен смертью брата Марка, он знал и о родимом пятне и о том, что тот кого-то видел. Он не просто так усыновил Аллена…— Брата Марка убили не Нои, — спокойно сказал Линк.Все обернулись к нему.Он не собирался продолжать, но, поймав на себе заинтересованные взгляды товарищей, решил пояснить:— Это сказал Старик. Как он это узнал – нет сведений.— И разлад между семьями был, — вставил свою лепту Лави.Аллен хотел поскорее выйти из этой комнаты, выпрыгнуть на улицу, под снег, под небо, где никто не будет на него смотреть, его держать и следить. Где не будут говорить об его отце, о его, Аллена, прошлом, будущем. Закрыть уши, закрыть глаза – ничего не видеть и не слышать.Кто вам дал право испытывать меня на стойкость?.. Кто разрешил говорить вещи, которые режут больнее ножа? Кто вы такие, чтобы пользоваться мной, как игрушкой?Аллен едва сдержался, чтобы не накричать на кого-нибудь из говоривших.Мана усыновил его не просто так? А любил он его как? Как отец сына или как кого? Или не любил?..Аллен сжал кулаки – конечно, он любил его!И почему вся эта дрянь происходит именно с ним?Вдруг он пошатнулся от неслабого толчка. Повернув голову к предполагаемому источнику, он встретился с чернильным взглядом.— Или вали отсюда, или стой спокойно – раздражаешь.Аллен не ответил. Он зло поднял голову и, круто повернувшись, вышел, чеканя шаг.Пошел он к черту, слабоумный ублюдок.Хлопнув дверью, Уолкер направился в комнату Линка. Закрытой она не была.Войдя внутрь, Аллен внезапно тепло улыбнулся, отметив наспех заправленную утром кровать. Он устало вздохнул и лег на светлое покрывало, раскинув руки в стороны.Пусть они сами решают, что им делать. А что делать ему – он решит и без них. Без всякой помощи. Ведь главное для него сейчас – идти самому, чтобы не жалеть о содеянном, совершенном под напором чужой руки.Прикрыв глаза, Аллен постарался восстановить в памяти все факты, прибавить к ним новые и всё обдумать.Выводы просились самые неутешительные.Ему надо поговорить с одним важным объектом.Линк вернулся минут через пятнадцать. Он с тихим шелестом прошел внутрь комнаты, снял бежевую жилетку, оставив ее в кресле, ослабил темный галстук и вздохнул, словно с облегчением.Аллен смотрел на него из-под челки, молча и ровно дыша.Он лежал смирно, как уставший капризничать ребенок.— Ты должен смириться с тем, что разговоры, как и наши дела, напрямую касаются твоей жизни. Не нервничай так. – Экзорцист расстегнул манжеты на рубашке.— А ты поставь себя на мое место, — спокойно произнес Аллен.— Ставил. Я тогда совсем ребенком был, когда Орден ворошил мою жизнь от ниточки на носках до кончиков волос.— Я не экзорцист, — Уолкер неприязненно хмыкнул. – Меня не должны касаться ваши любопытные носы.— В том-то и дело, — Говард пожал плечами, — что ты не экзорцист. А видишь, чего не должен видеть.Мальчик предпочел не отвечать – не то, чтобы нечего было ответить, просто очень устал. Поездка вымотала его, и всё, чего хотелось на данный момент – это спать.Вздохнув, он проследил за тем, как парень заправляет шторами окно, но не решается ложиться рядом. Он так всегда делал, словно чего-то стеснялся, смущался. Впрочем, это было не настолько важно, чтобы зацикливать на этом внимание.— К какому выводу пришли? – с неохотой спросил Аллен и приподнялся, чтобы сконцентрироваться лучше.— Пока ничего заоблачного, — блондин вздохнул и сел в кресло, подвинув свою жилетку. – Канда предложил пойти на риск, поставив тебя под видом приманки. Но Лави был против. Да и я считаю, что Ной не купится на такую простую провокацию.— Канда, значит… — задумчиво протянул седоволосый и замолчал.Линк предпочел не вмешиваться в чужие думы, давая время попробовать неприятную мысль. Подперев голову рукой, он стал смотреть на мальчишку, словно на какой-то рекламный щит.Брови нахмурены, глаза сосредоточены на окне, словно там мелкими буквами была написана разгадка. Всё его красивое юношеское лицо преобразилось во взрослое серьезное. Он стал выглядеть старше сразу лет на пять.Такое открытие немного позабавило, поэтому экзорцист позволил себе неслышно улыбнуться.А Аллен, наконец, понял, что может придумать Канда. Он приблизительно просчитал направление его мыслей.Что же, посмотрим, кто из нас возьмет эту гонку. Ты будешь с открытым ртом смотреть на моё падение, но я сломаю всю твою защиту, чтобы со злорадством и гордостью посмотреть на твоё.Парнишка как-то странно и немного не по-своему улыбнулся. Линк рефлекторно напрягся, готовый в любую минуту сдерживать выпады своего… знакомого.Но Уолкер лишь вздохнул и совершенно спокойно сказал:— Буду спать.И, поднявшись с постели, расправил её, оставив покрывало на полу, и, предварительно сняв с себя ненужный гардероб, нырнул в белый океан простыней. Подушка удобно прогнулась под весом головы, а прохладное одеяло приятно коснулось горячего тела.Главное — суметь правильно рассчитать позиции. А пока есть пара часов отдыха.Пара часов.Канда долгое время не мог уснуть.Когда перешагиваешь определенный порожек своей усталости, спать как-то резко перестает хотеться. Так было и с ним.Свет выключать он не стал – от бессонницы одним из лучших средств для него было чтение. Но книжка сиротливо смотрела в потолок, опустив свои крылья-страницы. В мысли тянулись самые разные предположения, но одно другого было абсурднее.Как-то было не по себе от того, что на этот раз искать концы клубка недоразумений и загадок приходится слишком трудно и долго.За мысленными ходами на выдуманной доске боя он задремал, облокотившись о стену и скрестив руки. Но от неспокойного сна его отвлек тихий стук из коридора. Вздрогнув, как от чужого прикосновения, Канда открыл глаза и, в оправдание своего звания, резко поднялся и принял боевую стойку. По босым ногам прошелся холодный сквозняк, и брюнет машинально оглянулся на окно.Закрыто.Времени думать не было. Он тут же кинулся к двери, дернул ее и пулей вылетел в коридор.Всюду было тихо.Двери были закрыты – все спали. Свет, как обычно в ночное время, был приглушен и лампочки горели ровно через одну. И сквозняк…Канда тихим хищником на полусогнутых ногах босиком подкрался к углу, за которым была дверь в главный коридор. Приготовившись к защите и мгновенному нападению, он, по привычке прикрыв глаза, после чего глубоко вздохнув, сделал выпад вперед и… замер.Аллен подпрыгнул на месте и от неожиданности уронил замок на пол. Тот несколькими килограммами ударил поверхность своим весом, но шума не было.Немая сцена продлилась не дольше половины минуты.— И как ты это объяснишь? – первым начал Канда, без резких движений пряча катану в ножны.Мальчишка помялся с ноги на ногу, поднял упавший замок, подул на него, словно сдувая пыль и, как ни в чем не бывало, сунул его в руку брюнету.— Ты не в том положении, чтобы позволять себе подобное, — надменно проговорил Канда. – Не находишь?— Да? – деланно удивленно отозвался юноша, наклонясь к цепочке на двери.Он попытался вспомнить, в какую сторону ее двигала Ленали при первой их встрече, но, посчитав себя за полного идиота, который навряд ли бы смог уловить подобную подробность, бросил это занятие, просто рассматривая запудренный механизм.— Всё продолжаешь строить из себя идиота? – экзорцист явно был не в лучшем расположении духа.— Я, может, гулять хочу.— Тебя выгуливать еще надо? – Канда довольно жестко оттолкнул мальчишку от стены, и тот больно ударился боком о ребро железной двери.— Блядь, — откликнулся он на подлость. – Ты в клинику покажись. Может, чего успокоительного пропишут. – Аллен, потирая ушибленное место, в отместку попытался отодвинуть брюнета от своего предмета изучения, но тот лишь отмахнулся от него, как от назойливой мухи, сказав:— С глаз моих сгинь. Бесишь.— Так я это и пытаюсь сделать! Ты сам не даешь, – Аллен сделал вид, что очень возмущен, хотя на самом деле он нервничал – слишком открыто он подставился.— Ты собрался идти к Ною? – участливо спросил Канда. – Зачем?— За надом, — огрызнулся мальчишка. – Канда, пропусти, а? Ты ведь сам собираешься надеть меня на поплавок, как червяка.— Надеть, а не кидаться им, — парировал тот.— Я сам знаю, что делаю. Ты мешаешь.— На кону стоит жизнь всех, Недомерок, — процедил экзорцист. – Ты когда-нибудь задумывался о том, каково это – нести ответственность?— Знаю я, что это такое! – Аллен хотел повторно толкнуть мечника, но его руку перехватили.— Если знаешь, то разворот и марш в… свою комнату. Не строй из себя героя, когда не умеешь ничего сделать.Уолкер вдруг засмеялся – от перенапряженных нервов стало слишком смешно слушать такой повелительный и уверенный голос. Канда даже растерялся от такой реакции, но быстро взял себя в руки:— Либо ты идешь сейчас…— Канда, — перебил его юноша, — мы сейчас ни-че-го не сможем узнать. Все источники вне поля боя – всё, что только было возможно, мы выяснили. Твои планы – только планы и не более. За всё это время ты ничего еще не смог сделать, и…— Мои планы – это мои планы, — отрезал тот. — Ты своими выскочками всё портишь, поэтому не лезь, если не хочешь, чтобы всё потраченное время было утеряно зря, — апостол повесил замок на ручку.— А смысл? – устало и со слабой улыбкой спросил Аллен. Он облокотился о закрытую дверь. Цепочка звякнула, но не поддалась. Переведя взгляд с нее на Канду, он покачал головой:— Я найду Ноя и предложу ему сделку. Узнаю информацию – тогда мы будем сражаться на равных. А ты в это время ляжешь спать, сделав вид, что ничего не знал.— А ты не думал, что ты можешь не вернуться с информацией? Это удар по нашим силам. Пока ты у нас, Нои не рискуют делать необдуманные ходы.— Я вернусь, — как-то обреченно сказал Аллен.— Чем ты это докажешь? – Канда усмехнулся – ему было откровенно жаль, что мысли Недомерка настолько наивны.Уолкер некоторое время помолчал, а потом ответил:— Знаешь, есть вещи, которые не поддаются ни объяснениям, ни расчетам. Это интуиция.Помолчав, он добавил:— Ты будешь больше жалеть, что не воспользовался этим моментом, чем о моей смерти в противном случае.— Иди.Аллен замер. Ошеломленно посмотрев в чернильные глаза, он переспросил:— Это ты сейчас так пошутил?— Нет. Я сказал — иди, — спокойно повторил мечник. – Это на твоей совести. А мы и без тебя справимся.Ничего, казалось, больше не было надо. Почти счастливо улыбнувшись, Аллен резко обернулся к двери. Он смотрел на железную цепочку, которой коснулись руки экзорциста, провели с ней какой-то механический ритуал, и дверь была свободной, как и Аллен.Толкнув преграду от себя, мальчик почувствовал сырой запах подъезда. Как-то нервно улыбнувшись, он вмиг ощутил себя тем Алленом Уолкером, который был простым человеком, не знающим обратной стороны вселенной.Наспех обувшись, он застегнул куртку и повернулся к Канде. Тот стоял, скрестив руки, как всегда недовольный и серьезный. Благодарно улыбнувшись, юноша сказал:— Спасибо. Я не подведу, сэр! – он, отдав честь, резко поклонился и, хотел было сказать, что он обязательно принесет информацию лично к нему, как дверь закрылась перед его носом, несильно хлопнув.Впрочем, этого и стоило ожидать, только…Назад пути уже не было. Аллен, вздохнув полной грудью, спрятал руки в карманы и быстрым шагом поспешил сориентироваться в темноте.Когда он вышел в морозную ночь, на улице его встретили лопоухие фонари и ломоть луны на палантине черного неба.Давно это было – когда идти можно без присмотра, без охраны, без чужой поддержки. Идти самостоятельно.Перед глазами замелькали ранее незнакомые улицы, под ногами захрустел снег. Прохожие, стремительными фигурами проносившиеся мимо, даже не подозревали, что молодой парень, спрятавший свои седые волосы под куполом серого капюшона, едва сдерживался от судорожных вздохов и нес на плечах булыжник нестираемых воспоминаний. Парень, который, казалось бы, еще и не жил, но видел то, что в сути своей необъяснимо. Парень, который ровным шагом шел на риск своей жизнью.Когда стали проноситься знакомые дома и местность, Уолкер почувствовал, что чем дальше он уходил от Ордена, тем явственнее становилась его беспомощность. И единственная вещь, о которой он сейчас жалел – он не попрощался с Лави.Встряхнув головой, он оглянулся и замедлил шаг. С Лави он еще встретится. Обязательно встретится и никогда не скажет ему что-то вроде прощания.С Кандой он не прощался тоже…Улыбка была похожа больше на искривленную линию. Дрожь пробиралась вместе с ветром. Настроение было на нуле.Знакомой вывеской призывно сверкнуло кафе на углу. Аллен пошерудил по карманам и с облегчением обнаружил несколько железных монет. При подсчете их оказалось достаточно для того, чтобы позволить себе купить чай и печеную булку.Колокольчик на двери звякнул приятно и тонко. Посетителей было, как обычно, от силы половина зала. Заметив, что любимое место у окна свободно, Аллен, скинув капюшон и потрепав холодные волосы, прошел туда и сел.Было такое чувство, словно он, наконец, пришел к финишу.Но это был только старт.Когда официантка принесла заказ, мальчик склонился над чашкой с горячим чаем. Пар поднимался вверх и оседал теплыми каплями на лице.Тепло.Грохотнул соседний стул, и Аллен в недоумении поднял голову. Напротив сел парень примерно его, Аллена, возраста.Темные густые брови, так отчетливо подчеркивающие яркость и красоту больших глаз, были изогнуты «домиком», отчего лицо незнакомца выглядело печальным и каким-то скорбящим. Волосы его были почти черными, со сливовым отливом на свету; короткая челка едва доставала бровей, ежик волос стоял торчком, и лишь по бокам лицо обрамляли две пряди, кончики которых кончались у линии подбородка. Переносицу пересекала белесая, едва заметная тонкая полоска шрама. Парень намеренно игнорировал изучающий его взгляд, уткнувшись в меню.Аллен, осмотрев своего соседа, с досадой подумал, что одному ему посидеть не удалось. И зачем он сюда сел? Мест же и так полно свободных.Впрочем, парень не мешал. Он заказал себе порцию сливочного мороженого, и Уолкер даже внутренне съежился – на улице холод, а тут еще и такое… Но есть его не ему, поэтому мысли с благополучием перетекли в другое направление.Есть как-то не особо хотелось – булка не лезла, чай не шел. Но мальчик понимал, что съесть что-нибудь необходимо. Всё-таки с деньгами он просчитался – на следующий раз ему поесть навряд ли хватит даже на булку.— Чего не дома? – обратился к нему незнакомец, когда Аллен расправился со своим заказом.Тот не сразу понял, что обращаются к нему, поэтому делал вид, что ничего не услышал. Поймав на себе взгляд темных глаз, он, неловко улыбнувшись, ответил:— Извини – задумался.— Поссорился с кем-то из родных? – не отставал парень.Аллен нахмурился, но сдержал улыбку:— Да нет… — и чуть позже добавил: — Нет у меня родных.Зачем он это ляпнул – он сам не понял, но просто вылетело. Никогда ранее Аллен не мог такое сказать никому, потому что родной человек был. Был отец. А сейчас захотелось словно попробовать на вкус, каково это – говорить, что ты совсем один?..Незнакомец понимающе кивнул:— Гуляешь?— Ага, — Аллен вздохнул и спохватился: — А ты чего не дома?— И я один, — улыбка парня оказалась приятной. – И я тоже гуляю.Разговор зашел в тупик, и стало как-то неловко. Поерзав на стуле, Уолкер чувствовал, как в животе всё был неспокойно – впереди предстояло еще столько дел…— Может, выпьем? Я заплачу. За встречу двух одиноких и гуляющих, — брюнет весело засмеялся и поднял руку в призывном жесте. Но Аллен покачал головой:— Я не пью.— Я тоже раньше не пил. А потом встретил свою судьбу, и та выпила меня. Теперь играю с ней – кто кого первым выпьет, — парень смешно сморщил нос. – Меня, кстати, Алма зовут.— Аллен, — мальчик кивнул, смотря в глаза напротив.— Смотри, напрашивается еще один повод для тоста! Два одиночки, оба гуляют, и имена у них на одну букву! Не находишь?Заряжающая энергия исходила от Алмы. Внутри него как будто был вечный двигатель, крутящийся с огромной скоростью, отчего, казалось, ему было сложно усидеть на одном месте. Аллен задними мыслями подумал, что такой человек, вероятно, смог или еще сможет многого добиться в своей жизни.За думами, он не заметил, как на стол поставили два больших стакана пива.Впрочем, делать всё равно особо нечего – Ной, если посчитает нужным, найдет его первым.За разговорами время пролетело быстро. Слов было много, а если спросить у Аллена – что он узнал об этом прохожем – он не ответит ничего слаженного, лишь головой качнет и засмеется.Алма оказался парнем с отличным чувством юмора. Скорбь и жалость, показавшиеся на его лице при первом взгляде, как будто и не ночевали здесь – Алма улыбался широко, открыто, откровенно. Смех его был заразительным. Хотя, свое вдруг подскочившее настроение можно было и смахнуть на небольшой градус.Как новый знакомый и пообещал – он заплатил за выпивку и, не смотря на препирания Аллена, заплатил за его скромный ранний завтрак.Вышли они в уже светлеющий город, на размытом небе которого медленно рассветали облака. До дома Аллена они дошли вместе, а потом, начиркав на клочке желтого листка свой номер телефона, Алма отдал его мальчишке и, помахав рукой и всё еще смеясь, он пошел дальше.Аллен долго смотрел ему вслед, как на угасающее пламя, которое разъело весь фитиль и воск — гореть больше не было стимула; смотрел вслед, словно не желая оставаться наедине с самим с собой – слишком опасно… Мгновением вспыхнула мысль, что Алма может попасть под угрозу, как попал Лави… но… Лави пострадал из-за других намерений. А Алма ничего, вроде бы, подобного не проявлял.— А я всё жду тебя…Аллен замер. Оборачиваться не хотелось.Так быстро…— Я рад, что ты всё-таки набрался смелости и пришел ко мне сам, — Тикки обошел мальчишку со спины и встал впереди него, смотря в ту же сторону, куда ушел Алма. – У нас много времени, так?Аллен поднял голову и обреченно опустил руки.Тикки улыбался зло и предвкушающе.Холодный ветер всколыхнул снежные волосы, забрался под куртку и полетел дальше. Стало как-то холоднее.Возможно, это было плохой идеей. Но раз взялся – отпускать нет смысла.В памяти всплыл образ отца, улыбающегося, спешащего на работу, стоящего с ним в очереди в поликлинике, собирающего с ним грибы – Мана был и остается с ним всегда. Поэтому… ради него стоит рискнуть жизнью.Прости Канда, если я оказался не прав. Но я всё еще верю, что поводья я не отпущу и не опрокинусь вниз головой в болото другой жизни. Я думаю, что справлюсь.Я рад, что у нас с тобой есть секрет, Канда.