1. (1/1)

Барабанная дробь повторяла стремительность пульса, разгоняющего по молодому телу кровь. Всё племя собралось в знаменательный день: Пэйта достиг совершеннолетия, прожив шестнадцать зим, и теперь он вот-вот станет мужчиной. Женщины племени уже давно завлекательно танцевали, демонстрируя немыслимые изгибы обнажённых тел и яркие перья, украшающие густые волосы. Пэйта с удовольствием любовался ими, но они его не волновали?— завтра с утра он отправляется на самостоятельную охоту. К этому он готовился, кажется, всю свою жизнь.Посвящение в мужчину для Пэйта было важнее, чем для остальных в его племени, поскольку он был сыном вождя, а значит, когда-нибудь Кими* заберёт его отца в свои владения, и Пэйта займёт его место. Первая охота для него приобретает дополнительное значение, и его мысли крутились вокруг этого события.—?Пэйта,?— хлопнул его плечу высокий, сильный воин, с которым они подружились. —?Ты уже решил, кого возьмёшь с собой в свидетели на охоту?—?Кокоум,?— улыбнулся сын вождя, незаметно поведя плечом. —?Ты совсем не соизмеряешь силу. Как ты обращаешься со своей женой?Кокоум широко улыбнулся. Он был красив, статен, с крепкими зубами и прямолинейным нравом. Пэйта ему симпатизировал, они много общались, хотя, на вкус юноши, воин был зациклен на оружии и сражениях больше, чем на окружающем мире. Пэйта был не таков, но, похоже, противоположности притягиваются. Сын вождя был невысоким, стройным юношей, и хотя он был подтянутым и довольно сильным, до размаха плеч и объёмов мышц Кокоума ему было далеко?— Пэйта был, скорее, жилистым. Впрочем, насмехаться над ним за эту более женскую утончённость никому и в голову бы не пришло. Сын вождя священен для всех, а Пэйта, ко всему прочему, обладал лёгким приятным характером, умел найти подход к каждому.—?Не жалуется,?— громко рассмеялся он, привлекая к ним двоим ещё больше внимания.Кокоум не был обделён симпатией женщин, и, хотя имел жену, в племени не возбранялось заводить любовниц или ещё жён. Делал он это нечасто, но многие особы женского пола ждали таких его ?загулов?. Пэйта предпочитал не вмешиваться в эти дела своего друга и игнорировал его похождения. Теперь же он невольно принимал на себя часть восторгов, что вызывал Кокоум, тем более, что праздник был устроен в его честь. Пэйта ощущал себя неуютно под зазывающими взглядами, он меньше всего сейчас думал о выборе пары.—?Ещё не решил,?— пожал плечами сын вождя, глядя в весело пляшущий огонь. —?В любом случае, это не столь важно, всю работу сделать придётся мне.—?От хорошей беседы ты точно не откажешься,?— подмигнул Кокоум.—?Тебе так хочется вставать до рассвета ради меня? —?засмеялся Пэйта. —?Я надеялся избавить тебя от этого.—?Можешь на меня положиться.Барабаны выдали серию оглушительных ударов, и всё смолкло, кажется, даже лес и ночные обитатели его притихли: к празднующим вышел вождь Поухатан. Его волосы уже тронула седина, но он всё ещё был сильным и крепким, и его тёмные глаза светились мудростью и любовью. Это был один из самых мирных вождей их племени за последние несколько поколений. Правда, говорили, что Пэйта превзойдёт в этом отца.—?Сын мой, Пэйта,?— начал Поухатан. —?Моя надежда и моя гордость. Священный первенец нашего племени. В твоём лице я вижу своё отражение, в твоих глазах?— свою любовь и твою мать. Ты лучшее наше продолжение, и я объявляю тебя мужчиной. Завтра принесёшь ты нам первую свою добычу, и отныне будешь кормильцем нашей великой семьи.Пэйта стоял, выпрямившись, и только часто вздымающаяся голая грудь выдавала его волнение. На чистом молодом лице читались восторг и нетерпение, он даже чуть дрожал от важности момента.Поухатан зачерпнул цветной глины из поданного ему горшочка и запечатлел отпечатки своих рук справа и слева на груди сына. Завершил он ритуальный обряд уже родным поцелуем в лоб и улыбкой, предназначенной только для Пэйта.—?Спасибо, отец,?— тихо сказал он.—?Пусть осветит тебе путь Кинич-Ахау*, пусть покажет тебе лесную тропу и убережёт от опасности Хуракан*,?— громко объявил вождь, и после этого всё племя засвистело и заулюлюкало, поддерживая пожелания и подбадривая будущего охотника.Пэйта счастливо улыбался всем. Это была его ночь.***—?Бабушка Ива! —?пока ещё звонкий юношеский голос нарушил уединение лесной чащи. Раздался беспокойный клёкот разбуженных птиц, забегали насекомые, ухнула вдалеке сова. Пэйта ловко взобрался по толстому стволу старого дерева, цепляясь за отходящую кору, и за несколько мгновений уже уселся на широкий сруб одного из сучьев, служивший ему теперь сиденьем.—?Пэйта,?— скрипучим голосом поприветствовали его, и кора пошла рябью, являя древнее женское лицо, лукаво подмигивающее парню. —?Я уж думала, ты забыл обо мне в такой-то праздник.—?Никогда,?— возмутился Пэйта. —?Но я сомневался, стоило ли будить тебя…—?Я всегда сплю,?— возразила Бабушка Ива. Её ветви недовольно зашелестели. —?И это ужасно скучно! Поэтому я всегда тебя жду, ты же знаешь. Итак, что же ты хочешь мне рассказать?—?Не могу уснуть перед охотой,?— пожал плечами Пэйта. —?А рассказать… особо нечего. Праздник прошёл по всем традициям. Отец, кажется, рад, что я уже вырос.—?Конечно, он рад, а вот ты морочишь мне голову,?— ворчала Ива. —?Я прекрасно знаю, что тебя что-то беспокоит.Пэйта поёрзал, не уверенный, как подобрать слова.—?Завтрашний день меня беспокоит,?— тихо сказал он, глядя в сторону. —?Но дело не в охоте!—?Не переживай, мой маленький храбрец, я знаю, что ты не этого опасаешься,?— ласково пожурила Ива, и её гибкая ветвь скользнула по нахмуренному лицу, расправляя морщинки.—?Что-то грядёт,?— продолжил Пэйта. —?Что-то, что нарушит течение нашей жизни. Я не могу понять, хорошо это или плохо, просто… чувствую.—?Твоя мать предсказывала будущее, читала его в звёздах и вдыхала его в воздухе,?— проговорила скрипуче-нежно Бабушка Ива. —?Я знала, что ты всё-таки это унаследовал от неё.—?Я не очень хорош в предсказаниях,?— смутился Пэйта. Его мать была великой, она как будто жила впереди всех, но боги забрали её рано, видимо, в назидание. Нельзя людям быть такими сведущими о грядущей судьбе.—?Это защитит тебя от гнева богов, Пэйта,?— отвечала Ива. —?Но это не значит, что твоё предчувствие нужно игнорировать. Будь завтра особенно осторожен.—?Со мной будет Кокоум.—?Этот недалёкий дуболом? —?скривилась Бабушка, и Пэйта засмеялся. —?Он дальше своего носа ничего не видит.—?Он всего лишь человек, Бабушка, не каждый может тебя видеть,?— веселился юноша. Он однажды привёл Кокоума по дружбе познакомиться с Бабушкой, но тот видел лишь дерево, да ещё и издевался (хотя и незло), что его друг видит несуществующие лица.—?Твои отношения с ним бессмысленны,?— отрезала Бабушка. —?Он тянет тебя вниз, Пэйта. Ты тонко чувствуешь мир вокруг себя, а Кокоум его в упор не видит.—?Зато он надёжный и верный,?— Пэйта всё ещё улыбался. —?Он мой друг, Бабушка, и я не перестану с ним общаться из-за твоих обид.—?Какие обиды, дитя моё! —?усмехнулась Ива. —?Ты только меня не забывай, да навещай старушку.Пэйта одарил её ласковым взглядом. Бабушка Ива знала все его тайны, разделяла его наследный дар, учила премудростям и знакомила с лесными жителями, законами природы. Рассказывала о матери Пэйта, которая тоже тесно общалась с Ивой и видела будущее, поделившись его частью с мудрой Бабушкой, чтобы та приглядывала за сыном.Они проговорили до рассвета, и Пэйта, так и не поспав и часа, вернулся домой, чтобы собраться на охоту и позвать с собой Кокоума.***—?Ты топчешься, словно стадо обезумевших бизонов,?— шептал Кокоум, пока они крались в лесной чаще. —?Удивляюсь, как у тебя это выходит, ты же идёшь по мягкой земле…—?А ты треплешься похуже наших сплетниц,?— едва слышно выдохнул Пэйта, прищуриваясь, когда на глаза попал солнечный луч. —?Помолчи, будь так добр.Кокоум хмыкнул и показательно переложил из одной руки в другую охотничий нож. Он не мог совершить первый выстрел, но добить пойманное Пэйта животное?— имел полное право. Сам же молодой начинающий охотник сжимал в кулаке лук, высматривая добычу.Сновали туда-сюда еноты и хорьки, но мелкую дичь было ловить несолидно для первого раза. Один раз мелькнуло что-то похожее на рога оленя, но, когда они подкрались ближе, тот как сквозь землю провалился. Эти тропы были чуть в стороне от основных охотничьих угодий их племени, но Пэйта специально выбрал это место, подчиняясь внутреннему чутью. Он объяснял себе это тем, что здесь животные были ещё не пуганые, и подстрелить кого-нибудь должно быть проще.—?Там,?— одними губами показал Кокоум, вдруг замерев и прислушавшись. Он дёрнул головой в нужную сторону, и Пэйта глянул в этом направлении.В густых зарослях явно копошилось нечто четвероногое. Было не разобрать ни рогов, ни копыт, кажется, животное ело ягоды или листья. Прекрасно, если Пэйта хорошенько прицелится, он сможет убить его, не нагнав на него страха. Без лишних раздумий вскинув лук и вложив в него стрелу, он прицелился. Разглядеть животное было всё ещё трудно, но Пэйта прикинул его размеры и прицелился туда, где, как он ожидал, была его туша, надеясь, что стрела будет ближе к сердцу, чем к заду, чтобы раненный зверь не сбежал с торчащей из него стрелой.Он задержал дыхание, унимая дрожь в руках, и спустил стрелу, не давая себе сомневаться. И в это мгновение мощное предчувствие затопило его, Пэйта дрогнул и с ужасом уставился туда, куда выстрелил, отчего-то боясь увидеть результат.?Оно, вот сейчас это случится?,?— билось в голове.А из кустов тяжело вывалилось не животное, а… человек. Живой человек, в спине которого торчала стрела Пэйта с красно-синим оперением, он хрипло стонал и чуть шевелился, явно испытывая боль от каждого движения.—?О, нет,?— прошептал потрясённый сын вождя.—?Чужак,?— холодным тоном сказал Кокоум, и Пэйта от этого пришёл в себя. —?Ты посмотри, как он одет. Он не из племени.Пэйта послушно присмотрелся. Одет тот и правда был странно, в какие-то многослойные ткани, с чем-то твёрдым и грубым на ногах, и даже с головы скатилось на землю какое-то убранство. Племя Пэйта, да и другие соседние племена этой одежды никогда не видели и не носили. Оба охотника сейчас были лишь в просторных туниках из выдолбленной кожи до колен, подвязанных поясом, да на ногах штиблеты, чтобы сподручнее было ходить по лесу. Был разгар лета, им ни к чему было одеваться столь сложно и тепло, как был наряжен подстреленный мужчина.—?Добьём его, чтобы не мучился, и отнесём в деревню,?— решил тем временем Кокоум, зорко оглядев местность и убедившись, что вместе с этим человеком больше никого здесь не было. —?Нам нужно понять, кто ещё обитает на наших землях.Пэйта вздрогнул.—?Зачем добивать? Его ведь можно вылечить и спросить,?— возразил он и уже пошёл к раненному, как его за руку перехватил друг.—?Он чужак,?— с нажимом сказал он. —?Скорее всего, враг. Ты когда-нибудь видел таких людей? Такие одежды?—?Это вовсе не значит, что он враг! —?яростно отвечал Пэйта. —?И разве не будет он благодарен за исцеление?—?Какая глупость,?— зло возражал Кокоум. —?Не желаю больше слушать.—?Ты не станешь этого делать,?— с угрозой сказал Пэйта, впервые в жизни воспользовавшись своим положением. —?Я сын вождя, это моя охота, а он?— мой трофей. Мне решать, что с ним делать.—?Трофей на стол не подашь, тебе всё ещё нужно поймать животное,?— сложил руки на груди Кокоум.—?И я это сделаю, но сначала я займусь им.Пэйта решительно направился к уже недвижимому человеку, осмотрел свою стрелу, оценивая, как глубоко она проникла. Слои одежды задержали её, она не прошла насквозь, но понадобится сноровка, чтобы её извлечь, не оставив в теле наконечник. Пэйта обладал некоторыми целительными талантами, но опыта и сноровки не имел.Кокоум имел.—?Мне нужна твоя помощь,?— признал Пэйта и взглянул на друга.—?Ты знаешь моё мнение.—?Прошу тебя. Как друга.Воин вздохнул, сдерживая свои рассуждения?— всё-таки перед ним был не только друг, но и сын Поухатана.—?Будет много крови,?— предупредил он. —?Мало кто выживает после такого.—?Этот выживет,?— упрямо поджал губы Пэйта. —?Вытаскивай стрелу.Лес прорезал хриплый крик, перешедший в стон, но глаз мужчина так и не открыл. Кокоуму пришлось повозиться, он буквально ковырял рану, доставая щепки и части раздробленного наконечника, а Пэйта собирал свою решимость по крупицам, с содроганием глядя на мучения, на которые он по глупости своей обрёк незнакомца. Наконец, спустя, кажется, целую вечность, Кокоум сухо кивнул, подтверждая, что рана чиста.И огромна. И кровь повсюду.Пэйта поднялся на ноги, удерживая на руках нелёгкое тело, и сразу направился к Бабушке Иве. Кокоум узнал тропу и попытался выяснить, что же Пэйта хочет от старого дерева, но друг не реагировал, сосредоточенный на своей ноше и дороге.—?Пэйта! —?обеспокоенно воскликнула Бабушка Ива. —?Я слышала, что случилось. Клади его на мои корни.Ива знала лес, была с ним связана, могла прислушиваться к нему. А уж за первой охотой своего любимца она и вовсе внимательно следила.Пэйта осторожно положил, куда ему сказали, бессознательного и дрожащего от боли пришельца, и укутал его в листья и ветки.—?Помоги мне, дитя. Направь силу.Сын вождя имел прямую связь с живительной и целебной мощью земли, он мог её себе подчинить, и он даже отцу этого не говорил: слишком велики были его возможности, чтобы позволить смертным узнать о них. В конце концов, Пэйта заставили бы обманывать смерть, а ход жизни нарушать нельзя, иначе обрушится на них гнев богов.Но этот человек не должен был сегодня умереть. Более того?— Пэйта было суждено встретить его и впустить в свою жизнь.Кокоум стоял в стороне и изумлённо наблюдал за чудом, которого прежде никогда не видел.***—?Ты сохранишь мою тайну? —?тихо спросил Пэйта, когда лечение было закончено, и чужеземец спал глубоким сном.—?Какую? О твоей силе или о твоём трофее? —?поджал губы Кокоум.—?Обе,?— виновато улыбнулся Пэйта.На него сложно было сердиться.—?Я боюсь, что он причинит тебе вред. Тебя нельзя оставлять с ним наедине.—?Он слишком слаб сейчас, Кокоум. Он ничего мне не сделает. И я знаю, этот человек не опасен.—?А это знание откуда на тебя свалилось? —?подозрительно спросил воин.—?Просто… мне так кажется. Прошу тебя.—?Охоту нужно завершить,?— напомнил Кокоум, отмахиваясь от бесполезности затеи что-либо понять в неожиданно вскрывшихся секретах Пэйта.Пэйта обернулся и увидел, как к нему из чащи вышел старый олень. Он взглянул на Иву, и та глазами указала?— мол, бери.—?А вот и завершение,?— пробормотал сын вождя, ласково потрепав животное по холке.Кокоум решил, что он наудивлялся на всю оставшуюся жизнь. Он даже уже не смотрел, как Пэйта одним точным движением ножа мгновенно убил оленя, тот и вздрогнуть не успел.Они вернулись в деревню, Пэйта принял множество поздравлений, а главным подарком его был взгляд, полный гордости и уважения от отца. Его кольнула вина, что он скрывает чужака в лесу, на территории их племени, но Пэйта верил своим чувствам, своей интуиции. Так что опасности для них не было, а значит, и вину можно потерпеть.Кокоум был задумчив и непривычно немногословен, но слово сдержал и умолчал обо всём, что случилось на охоте. Только лишь проводил настороженным взглядом фигуру юноши, когда тот скрывался в тени деревьев поздним вечером, отправляясь к спасённому им пришельцу. Обуреваемый страхом и нервным напряжением, Кокоум с трудом устроился на своём ложе, пытаясь прогнать беснующиеся в панике мысли. Пэйта не может быть в безопасности рядом с этим человеком, он только-только вырос, хотя по сути оставался мальчишкой, да и не самым сильным.Как он сможет противостоять, если этот незнакомец захочет его убить?Плюнув на всё, Кокоум направился по следам Пэйта, намереваясь присмотреть за ним хотя бы издалека.