3.60 Слушай Меня (1/1)

Одно из двух. Либо его самым бессовестным образом предали, оставив гнить в этой пустынной сфере, без воды и пищи и всякой надежды на спасение, либо… случилось что-то непредвиденное, плохое.Сидя на низком раскладном стульчике посреди бескрайнего, мертвого ничего, созерцая унылый ландшафт, Рансель размышлял о том, насколько велика вероятность того, что Ларе он просто надоел и она, родив от человека, решила не возвращаться. Хватило бы у нее наглости и безразличия вот так просто бросить собрата подыхать в одиночестве? Рансель раз за разом задавал себе этот вопрос и ответа не находил.Когда-то давно, больше пятидесяти лет назад, ему удалось увлечь ее речами, заинтересовать грандиозностью своих планов по покорению миров на Спирали. И она купилась и отдалась ему. Какое-то время Ранселю казалось, что Лара в его власти: он имел ее тело и пользовался ее силой?— она охотно переносила его туда, куда он указывал. Ждал распоряжения Совета, чтобы сделать ей ребенка. И тут, уже в который раз, планы его рухнули, а Лара в его глазах пала: нашла себе пассию попроще?— командира городского гарнизона Кирлеана, тупого эльфа-переростка. И что она в нем нашла? Скорее всего, просто ?предложение? Кирлеана оказалось больше. А потом появился размазня-Креван?— уж и вовсе недоразумение в мире Saevherne. Глупый мальчишка решил, что Лара им увлеклась. Что ж, может быть и так, только после Кирлеана обычного Elle ей, конечно, было уже мало, и только грязный самец dh’oine теперь мог хоть как-то удовлетворить ее и осквернил Исток своим вонючим семенем. С особым удовольствием Рансель представлял, как Лара разрешается от бремени на какой-нибудь навозной куче, брошенная всеми, как она воет, как смертельно раненый зверь, когда ее дитя на куски разрывает ей плоть, как никто не поможет ей облегчить боль… Где-то в глубине души Рансель даже желал Ларе смерти, долгой и мучительной?— за предательство, глупость и неуемную для эльфки похоть; за то, что отец ее помешал ему, Ранселю, взойти на трон; за то, что Шиадаль предпочла ему магического импотента; за то, что их дочь его отвергла, унизила. Ведун уже давно ненавидел их всех… Без Лары, однако, ему не выбраться. Но его слабо развитая интуиция подсказывала, что никто за ним не придет. Теперь Рансель сам по себе.***В последний раз он поднял глаза на затянутое плотной пеленой небо, прищурился. Нет, солнце все равно не покажется, по крайней мере, за много месяцев этого ни разу не произошло. И сегодняшний день не станет исключением: все так же беспросветно, как и раньше. Но все же не совсем безнадежно.Рансель окинул взглядом возведенное им из камней и не без помощи магии убежище. Склеп. Еще немного и он войдет туда, запечатает вход изнутри, ляжет на не слишком удобное ложе и… воспользуется силой, данной ему от рождения, силой Старшей Крови, которую он до сих пор не знал, где и как применить. К большому сожалению, способностей Шиадаль и Лары у него нет: пространство подвластно ему не больше, чем любому другому приличному чародею. Но вот время, время он может приручить. Говорят, зачастую терпение?— залог успеха. Может, терпение по сути своей и есть его настоящий дар?***Шиадаль не была готова к увиденному. К такому нельзя подготовиться, хоть у нее и было в запасе почти семьдесят лет. Да хоть тысяча, хоть миллион. И вся ее нынешняя семья, огромная, готовая принять на себя изрядную долю страданий Шиадаль, словно бы не помогла. Узрев на снегу бледную, неподвижную фигуру дочери, эльфка надолго застыла, страшась подойти ближе. Стоящий в голове гул из голосов ее братьев по разуму словно бы немного стих; издалкека они взывали к ней, молили, чтобы она вернулась. Откуда-то с недосягаемых высот мироздания гремело суровое ?Свершилось!?, торжественное, равнодушное к чувствам самой Шиадаль. Поведя ладонями по вискам, она решительно смахнула с них две закрученные металлические капли?— и те полетели в сугроб. Поддержка иссякла, и Шиадаль сломалась.Застывшая ледяной коркой кровь на перерезанном горле, но лицо у Лары спокойное, не искаженное гримасой боли: умерла она уже будучи без сознания. А вот живот ей раскроили наживую. На том месте жуткое, тошнотворное месиво.Рядом с Ларой?— труп самца dh’oine. Воин. Ему вонзили нож в сердце. Зачем он здесь лежит? Может, потому что у него к бедру прикреплен меч и Шиадаль может им воспользоваться? Это несложно: одно короткое движение и она присоединится к Ларе уже на Авалоне...На несколько минут эта мысль захватывает ее воображение; ей кажется, что так правильно и должно. Она уже тянется к рукояти меча, но вдруг ее осеняет новая мысль. Тот, кто совершил это, ушел, вот так просто и безнаказанно. Ушел не один, а забрав с собой Исток. Разве он достоин жить? Он заслуживает самой мучительной смерти, какая только существует во всей вселенной. И таковая его настигнет.***На этот раз Ратхад не успел среагировать, не сумел поставить защиту. Его череп словно сжали ледяными тисками, лишили воли и контроля над телом. Он повалился на каменный пол, обхватил голову руками и истошно завопил. Опомниться ему не дали, а вместо этого какая-то неведомая сила подхватила его и выбросила в заранее приготовленный для этой цели портал. Упал он на покрытую мелким гравием землю, до мяса раскроив кожу на спине и локтях. Издав протяжный стон, Ратхад открыл глаза и прямо перед собой увидел пару чужих глаз, ненавидящих, полных решимости и боли, зеленых.Они отпустили тебя, ты больше Им не нужен.Незнакомка говорила с ним, не открывая рта. Голос ее врезался в сознание, словно раскаленная игла.Вершащие Судьбы сказали, ты отработанный материал.Ратхад попытался сформулировать в голове вопрос, но у него ничего не вышло, равно как и пошевелиться.Знаешь… нет, ты не знаешь, как это?— пытаться предотвратить злодеяние; когда готов пойти на Край Света и угодить в Изнанку Мира... только чтобы узнать, что Предназначение неумолимо… Оно?— аксиома нашей вселенной, жестокая данность, с которой нельзя бороться. Канва, на которую ложится рисунок… Когда чьи-то страдания?— это непременная цена… Так знай же: твои страдания будут напрасны. Их могло бы и не быть, если бы ты не стал вмешиваться в то, в чем совсем не смыслишь. Ты жаждал крови? Ты ее получишь.

Неуловимым движением Шиадаль извлекла из ножен на его поясе кинжал. Глянула на сгустившиеся на горизонте тучи. Улыбнулась, безумно.Прямо за этим плато когда-нибудь будет начинаться страна эльфов. У вас, у dh’oine, есть обычай окроплять новую землю кровью врага. Хороший обычай, не находишь?Я долго думала… Знаешь, я пощажу тебя. Я могу сделать так, что ты будешь подыхать медленно и пройдут месяцы, прежде чем я позволю тебе умереть. Но все же я пришла к выводу, что будет справедливо, если ты получишь соразмерно с тем, что сам совершил. Поэтому обещаю: до завтра ты не доживешь.Возьми кинжал, он ведь твой. Веди себя тихо-тихо. Слушай меня и делай точно так, как я тебе скажу…