Глава 13 (1/1)

На следующий день Геральт проснулся рано. Спалось на новом месте плохо и непривычно. За год он уже успел отвыкнуть от прелестей скитания, и чужая кровать с подушкой вызывали приступ острого отвращения. Раскрыв глаза, он неприязненно взглянул на незнакомый деревянный потолок и сразу же прислушался. Лютик еще сладко спал, Ламберт громко храпел за стенкой, а вот Эскель уже встал и сейчас умывался. Слышался легкий плеск воды. С первого этажа сквозь щели в полу из кухни проникали аппетитные ароматы пирогов с грибами и капустой и жареных куриных яиц. Геральт быстро поднялся и тоже попросил себе воды. Прополоскал рот, умылся, обтер тело, оделся, проведал лошадей на конюшне, убедившись, что они целы, напоены и накормлены, а затем пообедал вместе с Эскелем, поговорив о Цири и обо всем, что они не успели обсудить вчера.Ближе к полудню явился Ламберт, а сразу следом за ним в зал спустился и Лютик, выглядящий, словно воробей после купания в луже?— мокрым и взъерошенным. Сын корчмаря, бессмысленно сновавший между столами, тут же шмыгнул в темный угол, едва завидев ведьмака с бардом. И неудивительно. Лица у обоих были страшные и недовольные, и если Ламберт всегда такой добрый с утра, то вот бедняга Лютик явно перепил.—?Спасибо тебе, Геральт, огромное! —?сходу начал он, плюхнувшись рядом с ним на лавку. —?Благодаря тебе мне всю ночь снилось, как я Лебеду рожаю. Незабываемые впечатления, честно признаюсь. Давненько мне таких ярких кошмаров не снилось!—?Чего-о-о?! —?высоко протянул Ламберт, криво ухмыльнувшись, и уселся напротив. —?Вы там фисштехом что-ли унюхались после того, как мы спать пошли?Лютик лишь брезгливо отмахнулся. Эскель окинул их заинтересованным взглядом, а Геральт прыснул, сочувственно похлопав Лютика по плечу.—?Только мне-то за что спасибо? Поблагодари лучше Ламберта.—?Чего-о-о?! —?опять, но уже возмущенно протянул тот, с недоумением уставившись на Геральта.—?Ты вечно всех споить пытаешься. Но забываешь, что ты?— ведьмак, а другие?— простые люди,?— Геральт от накатившего опять приступа ревности вложил в слова максимум осуждения, хотя при подобных обстоятельствах Лютик явно был виноват сам. Незачем столько пить.—?Я ему эль в рот не заливал,?— негодующе буркнул Ламберт. —?Он сам нажраться хотел, после того, как ты…—?Ой, да заткнитесь оба,?— перебил его Лютик. —?Голова трещит! Что за пиво-то такое вчера попалось? Из чего они его сварили? Из мухоморов?С протяжным стоном он помассировал виски, а затем громко пододвинул к себе кувшин и жадно глотнул воды.—?На,?— Ламберт вдруг протянул ему маленькую стеклянную баночку. Лютик медленно взял ее в руки, придирчиво рассматривая. —?От похмелья поможет, не эликсир это, не ядовито. Пей.Геральт узнал снадобье от отравления. Повезло же Лютику… или нет. Тут смотря, как посмотреть. Эффективно, но второй раз в жизни пробовать не захочется. Та еще гадость.—?Ох, спасибо тебе, добрый человек. Век помнить буду! —?сказал Лютик и, не успел Геральт даже слово сказать, как он уже выдернул пробку и залпом выпил содержимое склянки. В следующую же секунду громко икнул, а после резко скривился и захлопнул рот ладонью, с трудом сдержав рвотные позывы. —?Нет… Похоже, я поторопился с благодарностями. Из чьего дерьма сделана эта дрянь?..—?Секретный рецепт,?— шутливо оскалился Ламберт. —?Ты не хочешь знать, поверь.—?Лучше? —?поинтересовался Эскель.—?Да,?— чуть отдышавшись, выдохнул Лютик, а затем обратился к мальчишке, который так и прятался в темном углу:?— Тащи, давай, нам поесть! Пироги или чего у вас там сегодня?Мальчик, который был уверен, что его не видно, громко вздохнул и медленно нехотя выступил из тени, а затем небрежно поклонился, но поймав недовольный взгляд Ламберта, тут же стрелой выскочил за дверь.—?Быстро же голова прошла! —?тем временем радостно сообщил Лютик, к которому вмиг вернулась естественная говорливость. —?Отличное средство, Ламберт! Но после него я отчего-то стал голоден, как зверь. Или как баба на сносях. Ха-ха! О, точно! Надо будет сочинить веселую песенку про чародейку и беременного мужика-изменщика толпе на потеху. Задолбало меня уже про русалку петь.—?Эй,?— осадил его Ламберт. —?Я думал, ты хочешь послушать мои истории, пока мы будем в Новиград ехать?Геральт непроизвольно выпрямился, пристально уставившись вначале на Ламберта, а затем на Лютика. Внутри будто нечто оборвалось после этой новости. Затрепыхалось, не находя опоры, забило крыльями, заскреблось, заметалось, а потом опустилось и судорожно рухнуло оземь.?Они уезжают вместе??—?Одно другому не мешает,?— сообщил Лютик, уткнувшись взглядом в кружку с водой. —?Все успеется. Быть может, получится у меня в этом году выбить себе средства на новый сборник…—?Вы оба едете в Новиград? —?прямо спросил Геральт, грубо перебив Лютика, который не отводил взгляда от собственных рук.—?Да,?— кивнул он, покручивая кружку кончиками пальцев. —?Ехать вдвоем безопаснее. Ламберт предложил, а я согласился, ведь хотел бы послушать и о его приключениях. Ты ведь мало что мне рассказывал,?— упрекнул он напоследок.—?Думаете теперь путешествовать вместе? —?Геральт с трудом заставил свой голос звучать, как обычно.—?Не-е-ет. Только пол пути,?— уточнил Ламберт, после чего Геральт смог наконец свободней вздохнуть. —?Меня уже давно ждет заказ, пока я с вами тут прохлаждаюсь. Целых пять сотен обещали за десятку трупоедов. Надеюсь, не забьют солдаты или чародей какой гадин до того, как я дотащусь. Ненавижу упускать такую хорошую работку!—?Даже если упустишь?— новые найдутся,?— попытался успокоить его Эскель. —?Некрофагов столько после войны расплодилось. Я сам от них отбивался пару раз забесплатно, а ведь ни кладбища, ни курганов даже поблизости не было.—?Нет! Мне надо успеть сейчас. Хочу в конце осени свалить куда-нибудь в теплые дали и надолго задержаться там! —?почти прорычал Ламберт в ответ. —?Поэтому мне край, как нужны деньги. Меня-то в отличие от тебя Меригольд к себе на зиму не приглашала!Лютик с Геральтом разом уставились на Эскеля, который даже бровью не повел после слов Ламберта, а затем мельком, но многозначительно переглянулись. Лютик деликатно промолчал и даже не улыбнулся, за что Геральт был ему крайне благодарен. Эскель уже давно неровно дышал к Трисс. Может, и она сумела отбросить старые чувства и позволила появиться новым?Пока Геральт предавался разным тягостным и не очень размышлениям, мальчишка, наконец, притащил еду. Лютик и Ламберт неторопливо поели, и они дружно начали собираться в путь.—?Ну чего, по коням?—?С каких пор у тебя конь? —?спросил Геральт. —?Кобыла же была.—?Издохла той осенью,?— ответил Ламберт. —?Пришлось купить коня. Но я даже не жалею ни гроша. Красавец, смотри какой. Зовут Буран.Конь оказался действительно хорош: серебристый с темными бабками и смоляной гривой. Он стоял в стойле рядом с Пегасом и выглядел, как его сводный брат. Более молодой, мощный и явно еще не лишенный тяги к жизни. Косился темным глазом на Плотву, мотал головой и призывно бил копытом. Напротив него стоял Василек, вороной конь Эскеля, и тоже нагло выделывался. Плотва отнюдь не смущенно красовалась в ответ: всхрапывала, элегантно покачивала носом и прядала ушами, посматривая то на одного, то на другого, словно не могла определиться: черный или же белый? Геральт тяжко вздохнул, в красках представив, как ему будет весело ехать обратно домой на полудикой своенравной кобыле, на гнедой круп которой вдруг нашлось аж целых два охотника, после года в одиночестве. Общество безразличного мерина?— не в счет. Благо, существует Аксий и путь недолгий.—?А ты думал, чего я такой злой раньше был? —?Ламберт нежно погладил Бурана по носу. —?А все потому, что у меня коня раньше не было.-Х-Подъезжая к дому, они остановились в лесу возле оврага. Лютик первым спешился и отважно забрался в чащу.С мая тропа, продавленная груженой телегой, успела основательно зарасти высокой травой, репейником и лопухами. Геральт даже не стал слезать с Плотвы. Неохота было лишний раз любоваться на живописно гниющий труп чудища. Зачем?—?Где-то тут же. Я точно помню,?— бурчал Лютик, раздраженно раздвигая заросли, цепляющиеся к одежде, и с хрустом притаптывая к земле огромные стебли. —?О! Нашел! Сюда…Эскель поспешил в густой подлесок, а за ним следом, явно нехотя, потащился и Ламберт, кинув перед этим Геральту выразительный взгляд, полный неприкрытой обреченности. Лютик болтал с ним всю дорогу без умолку и так увлеченно, как умел только он один. Сразу же осыпал кучей вопросов и навесил на уши ворох самых разных фактов уже из своей жизни, хотя никто его и не спрашивал. За час пути Ламберт, несомненно, утомился от светского общества виконта Панкраца.Сложившаяся ситуация теперь скорее забавляла Геральта, который успел немного успокоиться и придушить приступ неуместной ревности, ведь его шебутному барду и правда будет безопасней странствовать под защитой ведьмака. Но Ламберт однозначно до конца не осознавал, на что именно подписался, когда пригласил Лютика отправиться с ним в путь. Но сейчас, кажется, начинал кое-что понимать, и это его точно не радовало. А вот Эскель всегда отличался недюжинным терпением, поэтому в один момент просто перетянул внимание Лютика на себя, чтобы дать Ламберту хоть немного времени передохнуть.—?Сколопендраморф, как я и думал,?— сказал он, внимательно разглядывая порубленные на большие куски останки, сваленные в кучу на дне оврага. —?Нетипичная какая-то особь, правда. Первый раз такую вижу. Да и огромная. Сколько же лет она умудрилась прожить?—?Первые люди тут начали пропадать еще лет двадцать назад,?— ответил Лютик. —?Денег вначале заплатить ведьмаку в деревне не нашли, а потом уже оставили проблему на самотек. Но…—?Мерзость! —?брезгливо выплюнул Ламберт. — Еще и с клешнями! Ядовитая курва была, небось. Я б меньше, чем за тысячу крон за такую не взялся. Откуда сия гадость вылезла?! Не боишься, Геральт, что оттуда еще приползут?—?Да старая шахта была тут неподалеку,?— Геральт небрежно махнул рукой в сторону гор.—?А теперь ее уже нет! —?воскликнул Лютик с широкой улыбкой. —?О… Вы бы видели! —?и начал воодушевленно рассказывать о том, как они чуть успешно не упокоились под обвалом.Правда, в его исполнении смертельно опасная история выглядела крайне безобидно и смешно, будто они совсем не рисковали задохнуться под слоем острых камней, а просто фейерверк запустили, покричали, отряхнулись и после мирно почаевничали. Эскель с Ламбертом даже весело хмыкнули пару раз.Удивительная способность Лютика парой фразочек сделать из мухи козла, а затем также легко засунуть его обратно в задницу мухе не переставала поражать Геральта даже спустя много лет их знакомства.Не успели они приблизиться к дому, въехать во двор и спуститься с коней, как к ним с лаем прилетел Карасик и сразу же с разбега запрыгнул на Лютика, пытаясь лизнуть лицо и всем своим видом показывая, что он безумно соскучился, словно их не было не одну ночь, а минимум целый месяц.—?Ты хоть полаял бы для приличия на незнакомцев, а! —?упрекнул его Геральт, когда пес, наласкавшись вдоволь в руках у барда, подошел за порцией желанных почесушек к уже нему.Карасик был от природы неисправимо дружелюбен. Геральт пытался воспитать из него нормального охотничьего пса, ведь в родословной у дворняги, судя по длинным ногам, имелась борзая, но все потуги сорвались с приездом Лютика. Бард совсем избаловал щенка, и теперь Карасик развлекался не охотой на бабочек, мышей, ежей и белок, а предпочитал бегать за палкой и только ради угощения.—?А ну лапу дай,?— приказал ему Геральт, когда щенок сунулся здороваться к Эскелю. —?Лапу дай!—?Хороший пес! —?Эскель ласково потрепал Карася за ухом, пока тот радостно подметал хвостом землю, высунув язык и зажмурившись. —?А что он еще умеет?—?Голос.—?Гав!—?Молодец, Карасичек! —?опять начал сюсюкаться с ним Лютик.—?Чужой, —?приказал Геральт, указав в этот раз на отдельно стоящего от них Ламберта. Карасик жалобно заскулил.—?Чужой я сказал!В этот раз пес подчинился, медленно поплелся к Ламберту и притворился, что укусил его за ногу. Аккуратненько так. Нежно. Изобразив нападение страшного хищника скорее для вида, а затем тут же отпустил Ламберта, виновато поджав хвост и опасливо поглядев на него исподлобья.—?Э-э-э! Геральт, ты не охренел ли?! Он мне все штаны обслюнявил!—?Тебе еще повезло, что он не научил псину кусать чужих между ног,?— пошутил Эскель. Лютик звонко рассмеялся.—?Ничего, вот построю я свой собственный домик с цветочной полянкой и песиками… А впрочем, и не нужен мне этот дом! С ним столько мороки.С этим Геральт поспорить никак не мог.Потом они зашли в недостроенное еще до конца новое жилище ведьмака. Эскель похвалил работу Геральта. Ламберт из вредности не оценил, а планировку и вовсе подверг осмеянию, явно в отместку за нападение Карасика. Лютик улыбался на каждый язвительный комментарий и тем самым подливал масла в огонь. Ламберт любил изображать злого и оскорбленного хама, если находились достойные зрители. Геральт вздохнул, лишь закатив глаза на этот концерт, и пригласил гостей на чай в ?свинарник?.—?О, кто это такой усатый-полосатый? —?Ламберт вдруг заметил спрятавшегося на печке котенка и сразу полез его гладить. Рыська от такой перспективы пришел в ужас еще больше, чем когда в его императорские владения внезапно заявилось целых двое новых желтоглазых чудовища. Звонко зашипел, вывернулся из рук Ламберта и попытался ударить того лапой, но проиграл в скорости, отчего разумно решил поскорей дать деру. В поисках спасения он забрался с разбега к Геральту на плечо, болезненно поцарапав при этом кожу на груди.—?Слабак! Ну и прячься под мамкину юбку, давай!—?Эй, не надо обижать котеньку! —?Лютик с трудом отцепил жутко испуганного Рыську от рубахи ведьмака.—?А тебя он почему не боится? —?поинтересовался Эскель у Геральта. Тот иронично фыркнул.—?Бартер. Я его каждый день кормлю, а он меня терпит.—?Я Рысю еще мелким сюда притащил,?— похвастался Лютик, успокаивающе поглаживая кота, круглые глаза которого блестели, как пара начищенных дублонов. —?Он к Геральту уже привык, хотя поначалу тоже шипел и прятался, но затем понял, что бояться нечего. Вы же на первый взгляд только страшные, а на самом деле-то… —?и не закончил мысль, смущенно потупив взгляд.—?А на самом деле мы безобидные цветочки! Здра-с-сте,?— Ламберт хохотнул. —?Весемиру бы тебя послушать. Вот была бы умора! Жаль ты, Геральт, Лютика в Каэр Морхен не приглашал. Старик бы…Ламберт вдруг оборвался на полуслове, озадаченно уставившись в окно. Геральт с Лютиком и Эскелем одновременно повернули головы, желая узнать, что же так заинтересовало Ламберта. Но лучше бы они не знали. Геральт мысленно пожелал себе развидеть представшую глазам картину, а еще отвесил воображаемого леща по макушке.Из-за Карасика он забыл привязать Плотву, чем она и воспользовалась. Пока они вели светские беседы и пугали Рыську, кобыла сумела-таки сделать трудный выбор между ?светом и тьмой? и, к большому разочарованию вороного Василька, утопала к сребробокому Бурану, который не стал терять времени даром и, забросив копыта повыше ей на спину, сразу воспользовался возможностью хорошо провести время вдвоем.Первым пришел в себя Лютик.—?Уважаемые милсдари ведьмаки,?— весело прокашлявшись, сказал он. —?Вы сейчас имели удовольствие наблюдать уникальное событие. Вот так и выглядит любовь с первого взгляда!—?Холера,?— простонал Геральт, прикрыв лицо руками, и понуро уселся на стул, откинув голову к потолку.—?Что ж, бывает,?— философски отметил Эскель. —?Против природы не попрешь. Чего страдать?—?Геральт планировал заняться пчеловодством,?— Лютик сочувственно похлопал его по спине, а затем решил поиздеваться:?— Но коневодство?— тоже неплохо. Не переживай. Будет у тебя две Плотвы. А затем четыре Плотвы, а затем целое море.Геральт лишь обреченно выдохнул, с затаенной паникой представив, что ему придется присутствовать при лошадиных родах. Ни разу такого казуса за долгие годы с ним не случалось и вот, пожалуйста.—?Выбора-то нет,?— добил его Ламберт. —?Через годик Плотва станет мамой, а Буран?— папой. Я знал, что мой мальчик лучше всех! Отдашь мне жеребенка?—?Размечтался!—?Может, заварим чаю?—?Тащи варенье, Лютик,?— Геральт хлопнул ладонью по столу. —?Самую большую банку. Сегодня мне можно. И нужно.-Х- Неторопливо попив чай с вареньем, они прогулялись до реки, дав Бурану немного времени передохнуть, после того как он всеми четырьмя копытами опять твердо встал на землю, а затем Эскель и Ламберт начали собираться назад в Вершки.Лютик еще не уезжал, пока остался, чтобы спокойно и не торопясь собрать свои вещи и выспаться в последнюю ночь перед долгой дорогой.— Ламберт, на пару слов, — тихо позвал Геральт, хлопнув того ладонью по спине.— Чего тебе? — недовольно пробурчал Ламберт, но все же нацепил поводья обратно на жердь и пошел вслед за ним в лес, подальше от остальных.— Мы ненадолго, — кинул Геральт окликнувшему их Эскелю.Лютик, стоящий поодаль на крыльце с Рыськой на руках, проводил их озадаченным взглядом.Ярко светило солнце, то и дело скрываясь за набегающими облаками, дул легкий прохладный ветерок, шурша поредевшими золотыми кронами, где-то вдали свистели птицы, а под ногами похрустывали палые листья и сухие ветки. Геральт отошел довольно далеко от дома, чтобы никто их случайно не услышал. Ни Эскеля, ни Лютика не касалось то, что он хотел бы узнать. Ламберт непроизвольно напрягся, нахмурился и весь путь сверлил его вопросительным взглядом, видимо, совершенно не догадываясь, для чего вдруг потребовался разговор наедине, но терпеливо молчал.— Я знаю тебя уже очень давно, Ламберт, — Геральт наконец остановился, сложив руки на груди. — И сколько помню — ты всегда путешествовал один. Поэтому мне вдруг стало крайне любопытно: зачем ты позвал с собой в дорогу Лютика?Ламберт сперва удивленно вскинул брови, а затем гадко прищурился, скривив губы в привычной ухмылке.— Ты что считаешь, у тебя какое-то исключительное право на Лютика?Геральт промолчал, просто опешив от такой прямолинейности, суматошно пытаясь принять удручающую мысль, что его опасения, оказывается, вовсе не были напрасны. А Ламберт тем временем продолжил:— Может, я и одиночка, но это не значит, что я не хотел бы обрести друга, который бы слагал про меня баллады и прославлял на весь мир. Или я, по-твоему, не достоин?! Думаешь, я мало делаю на благо людей? Да я столько лет своей шкурой рискую, защищаю их бренные тушки, а что получаю в итоге? Благодарность? Много денег? Уважение? Не-е-ет! Презрение и плевки в спину. А даже те, кто относится ко мне нормально, потом спрашивают не знаком ли я со знаменитым Белым Волком? Хотят больше о тебе выведать, а на меня глядят снисходительно, будто я второй сорт какой! А Лютику я интересен, он меня сегодня не задумываясь человеком назвал.?Так вот, значит, в чем дело!? — Геральт с облегчением выдохнул и покачал головой, чуть не рассмеявшись вслух от осознания собственной недальнозоркости. В последнее время он настолько зациклился лишь на себе, что такое простое объяснение ему совершенно не приходило на ум.— Ты ошибаешься, — сказал он Ламберту. — Никто из твоих друзей не считает тебя вторым сортом. Но для подавляющего большинства и Белый Волк — далеко не первый. Иначе бы меня не пырнули вилами в прошлом году. Мы с тобой оба навечно останемся монстрами, мутантами и выродками в глазах тех, кто не способен видеть дальше собственного носа, сколько бы ни помогали простому люду. Это никакими словами не изменить и никакими делами не исправить. И однозначно не под силу Лютику, хоть он и пытается. Ненависть ко всему инаковому, такую глубокую и древнюю, как сам мир, нельзя вытравить простой песней, какой бы прекрасной и правильной она не была. И ты зря надеешься на славу, Ламберт. Зря думаешь, что она сделает тебя счастливым и принесет уважение. Это фальшивая медаль, оборотная сторона которой — огромные проблемы. Все представляют тебя кем-то особенным и ждут чего-то большего. Подвигов, которые порой никому не под силу. Но есть и другая беда: самого Лютика однажды из-за его баллады пытали, ведь именно он пел о Львенке из Цинтры. Мне кажется, ты до конца не понимаешь, чего именно желаешь, Ламберт.— Плевать! Тебе-то легко говорить, Геральт! — прорычал он в ответ. — Твоя жизнь, можно сказать, удалась! Есть дочка, была и женщина, которая тебя любила, а куча других по тебе до сих пор слюни пускают, деньги ты сумел скопить, домиком вот обзавелся с собакой, кошкой и лошадью. А у меня ничего нет. Болтаюсь, как пылинка по ветру и вечно без гроша. Даже Кейра… и та меня не всегда терпит. Поэтому я хочу, чтобы обо мне хоть строчка в истории осталась, пока я случайно не сдох в пасти какой-нибудь твари. Я что многого прошу, по-твоему?..— Не многого, — кивнул Геральт. — Но боюсь, ты возлагаешь на Лютика слишком большие надежды. По принуждению он тебе хвалебную оду писать не станет, а может и вообще сочинит нечто сатирическое, отчего ты сразу захочешь его прибить. Весь мир потом будет хохотать над Черным Волком. Но размазанным чернильным пятном в истории ты останешься, да. Но нужна ли тебе такая слава? И только в одном ты прав, Ламберт, — другом он может стать, но ему и самому нужен друг. Потому что Лютик порой ходячая беда и ураган суеты. Мне многократно приходилось его вытаскивать из разных заварушек. Он часто болтает лишнего, лезет туда, куда не стоит, к кому не стоит и вечно нарывается на неприятности.— Да я успел заметить, — хмыкнул Ламберт и криво улыбнулся. — Но и меня тоже не каждый стерпит. А заставлять его я не стану, больно надо. Сам чего-нибудь придумает, когда мои байки послушает. У меня, знаешь ли, много чего хорошего накопилось рассказать. Да и чем плохо, что мы вместе отправимся в Новиград? Тут сплошная выгода для обоих. И волки сыты и овцы целы.— Ничем не плохо, — нехотя произнес Геральт, с печалью взглянув на косые солнечные лучи, падающие на землю сквозь осенние листья, а затем все-таки улыбнулся: — Только вот подобных аналогий лучше не приводи при Лютике. Хотя он, конечно, тот еще баран, но дошутишься и будешь потом во всех тавернах слушать балладу о Черном Волке и петушке, к примеру.— Да я его тут же прибью!— Вот этого я и боюсь, — Геральт замолчал, немного задумавшись, а затем все-таки серьезно добавил, взглянув Ламберту прямо в глаза: — Но, если с Лютиком по твоей вине что-то случится, я тебя найду и прибью сам, понял?— Понял, — зло и обиженно буркнул Ламберт. — Музыкантишка для тебя друг поважнее, чем я.— Ты опять ошибаешься, — ответил Геральт, но уточнять не стал, что Лютик для него сейчас гораздо больше чем друг.Ламберт нахмурился, но чуть погодя вдруг хохотнул, хитро ухмыльнулся, окинув его цепким взглядом, и многозначительно промолчал. В желтых глазах заиграли искры дьявольского веселья.?Догадался таки, хрен моржовый, — Геральт сжал зубы, поиграв желваками, и отвел глаза в сторону, вмиг почувствовав себя крайне неловко. — Впрочем, хорошо, что он знает. Так даже лучше?.Ламберт словно прочитал его мысли, шутливо прищурился и похлопал утешающе по спине.— Так вот отчего ты на меня так люто глядишь и зубоскалишь! Да не съем я твоего барана, не боись. Не в моем вкусе такие… худые. Одни ребра да кости, там где должны быть приятные на ощупь округлости, смекаешь?Проклятье! Да лучше б промолчал! Пусть бы Ламберт обижался в свое удовольствие. А теперь у него в рукаве есть вечный повод над ним измываться. Геральт взглянул в облачное небо, на несколько долгих секунд желая провалиться прямиком под землю, но затем все-таки поборол смущение и нашел в себе силы ответить:— Смекаю, но опасаюсь, Ламберт, что ты все равно им подавишься, пока вы до Новиграда доберетесь. Он же не всегда бродяга бард — Лютик. Иногда он — виконт Юлиан Альфред Панкрац де Леттенхоф.— Чего-о-о?! — изумился Ламберт. — Да ты брешишь.— Нет.— И мне что… теперь надо перед ним в реверансе приседать?— Только, если сам хочешь, — шутливо хмыкнул Геральт. — Но знай — Лютик почти не может за себя постоять, боится крови, а еще круглые сутки будет болтать, надоедать вопросами, петь и бренчать на лютне, а в остальное время ныть, что голоден, устал и чувствует себя грязным, просить устроить привал и еще много чего, сам увидишь.— Да курва! — разочарованно выплюнул Ламберт. — Если мы будем постоянно останавливаться, то я точно профукаю заказ на трупоедов.— А вот об этом раньше думать надо было, — весело подытожил Геральт. — Перед тем, как звать его с собой.— Да какой же бес меня за язык-то вчера тянул? — Ламберт обреченно вздохнул, закатив глаза. — Неужели придется и правда другую работу искать? Куда зимой тогда податься?— В Новиграде можешь остаться, там в округе всегда какая-то маета найдется, — вполголоса намекнул ему Геральт, когда они направились обратно к дому.— Эй! Вы куда подевались? — Лютик отошел от Эскеля и торопливо шагал им навстречу. — Чего обсуждали?— Дык вот, — Ламберт гаденько усмехнулся, похлопав барда по плечу. — Геральт попросил привезти ему весной одного барана из Новиграда. Доставить, так сказать, важный заказ в целости и сохранности, а я согласился помочь. Геральт кивнул, с трудом сдержав желание оскалиться во все зубы.— Барана? — Лютик удивленно уставился на Геральта. — То есть коневодство тебе не нравится, но ты решил вдруг отару завести? И чем тебе местные бараны не угодили?— Местные не подойдут. Не такие породистые, — продолжил глумиться Ламберт. — Так ведь, Геральт?— Однозначно.— Я ничего не понял, — возмутился Лютик, пристально смотря то на Геральта, то на Ламберта. — О каком таком особенном баране вообще речь? Первый раз о нем слышу. Ты ведь хотел пчел купить. И почему это такая тайна, что вам надо было поговорить наедине?— Мы говорили не о том. Но ты же знаешь первое правило ведьмаков? — самодовольно подмигнул ему Ламберт. — Никому не рассказывать о делах ведьмаков. У меня тоже есть свои секреты, маэстро.— А баран — не тайна, — слукавил Геральт. — Прости, Лютик, но ты совсем не разбираешься в оружии и домашних животных. Почему он тебя вообще волнует?— Ты прав, всякие бараны меня мало волнуют! — раздраженно произнес Лютик, обиженно сверкнув на него своими голубыми глазами, а затем повернулся к Ламберту: — Встретимся завтра утром у корчмы, как и договаривались.— Ага, — махнул рукой Ламберт и уселся на Бурана. — Бывай, Геральт. До весны, если повезет.— До встречи, — попрощался Геральт. — И тебе, Эскель, легкого пути.— Поцелуй Трисс в обе ручки за нас двоих. И еще куда-нибудь на свое усмотрение пару раз, — шутливо пожелал Лютик в свою очередь, отчего Геральту вдруг захотелось отвесить ему подзатыльник. Нарывается ведь, котий сын!— Обязательно, — Эскель взобрался на Василька, и напоследок одарил барда подозрительно долгим хмурым взглядом. — Еще свидимся, Лютик! Бывай, Геральт!