Крепость Старого Моря IV (1/1)

Вопреки ожиданиям, разговор с обитателями Каэр Морхена не был напряженным и длинным. Судя по всему они все детально обсудили и к облегчению разрешили ему остаться в крепости. Было однако несколько обязательных условий. Во-первых, зимовка в глуши Синих Гор?— это дело нешуточное, а припасы ограничены, поэтому ?школяру?, как его называл Геральт, придется вкалывать наравне со всеми обитателями замка. Во-вторых, Трисс проведет серию опытов, чтобы выяснить наличие способностей у загадочного пришельца, а вкупе и причину магической аномалии, предшествующей его появлению. Подопытный во время тестов обязан будет беспрекословно подчиняться своей ?экзаменаторше?. И наконец, третье, по весне Максу предстоит покинуть Каэр Морхен. Куда именно и с кем, они пока не уточняли. Максим принял все условия молча и без колебаний. А куда ему было деваться? Тем более он все еще пребывал в состоянии прострации из-за всего произошедшего. Было решено приготовить ему незанятую комнату возле кухни и позволить провести время до вечера в отдыхе и покое ввиду его истощенного состояния. Ведьмаки принимали пищу строго два раза в день, поэтому вечером, после ужина, ему предстоял разговор с Трисс Меригольд. Убранство небольшой комнатки было сложно назвать скромным, скорее ?спартанским?. Там было узкое незастекленное окно-бойница с деревянными ставнями, дрянная скрипучая старая кровать, которую закинули подобием матраса, набитого соломой, шкаф, дверцы которого давным-давно уже отвалились и пошли на дрова, а также умывальник и деревянное ведро, о назначении которого Макс догадался чуть позже. Освещалось помещение тусклым светом нескольких свечей, которые, как выяснилось позже, были зачарованы и могли гореть годами. Потом Макс узнал, что в замке все еще было несколько сундуков с ними. Зато из-за близости к центральному камину крепости в комнате не было холодно. Макс, усевшись на кровать, пытался осмыслить все, что с ним произошло за последние сутки. Мысли были сбивчивы, спутаны?— сказывался стресс. С одной стороны его рассудок отказывался верить в реальность происходящего, а с другой?— его мозг принимал все всерьез, ведь запахи, звуки, ощущения были самыми настоящими. Со стороны все выглядело так, будто молодой человек пребывал в замешательстве, но скорее всего он испытывал экзистенциальный кризис, его привычная картина мира рухнула. Его познания об окружающем и привычном мире, добытые кропотливым трудом, бессонными ночами, множеством выпитых банок редбулла, оказались бесполезны перед попытками осмыслить события последних часов. Наконец спустя какое-то время, придя в себя, он решил взять себя в руки и мыслить рационально. ?Итак, я в мире ?Ведьмака? и не знаю, как и почему я здесь оказался,?— начал размышлять Макс. —?Эксперимент по квантовой телепортации, который привел к текущей ситуации, даже теоретически не мог ничего и никуда перенести, как бы ни хотелось доктору Куперу. Во-первых, квантовая телепортация к собственно ?телепортации?, в ее фантастическом смысле, не имела отношения к перемещению объектов, она всего лишь переносила состояние, например, фотона на сцепленный с ним другой фотон, чтобы затем, используя традиционный канал связи, передать изменение первого фотона, тем самым разрушив его в начальной точке и воссоздав в конечной. Во-вторых, даже если принять фантастически антинаучное допущение, что телепортация забросила меня в другой мир, вселенную, реальность, то это даже близко не объясняет, почему это оказался именно вымышленный мир польского писателя. Почему тогда не Средиземье, мир Игры Престолов или, на худой конец, Гарри Поттера? Если этот мир реален, то почему законы физики здесь отличаются? В реальном мире никакой магии не существует. А если это другая вселенная, то я тем более не мог оказаться здесь. К тому же в этой версии куча дыр, например, почему они говорят на чистейшем русском? После сопряжения сфер прошли века, и даже если бы сюда попали наши предки, то их язык изменился бы до неузнаваемости. Кроме того, откуда в этом мире взялась флора и фауна, столь знакомая нам. Нет, допустим фауну забросило сюда во время сопряжения сфер или люди завезли, а вот откуда здесь взялись, например, сосны, дубы, лопухи? Люди вполне могли привезти с собой пшеницу, рожь, коноплю, лошадей, коров, куриц, коз, но повсеместно сажать громадные леса земных деревьев они бы не стали. Почему-то во всех фантастических историях, затрагивающих другие миры, писатели игнорируют тот простой факт, что флора и фауна будут совершенно чуждыми в генетическом плане. Местные растения могут быть ядовитыми для человека, а к местным вирусам и бактериям у человека иммунитета нет. Так как же люди смогли не только выжить, но и заселить чужую планету?? Посидев пару минут в прострации, молодой физик сформировал отчаянную, фантастическую, притянутую за уши идею, позволяющую более-менее объяснить попадание в мир Неверлэнда. ?А может быть, вся моя жизнь это чья-то злая шутка? И мы на самом деле живем в компьютерной симуляции? Илон Маск, например, придерживался именно такого мнения. Тогда получается, что кто-то решил позабавиться и забросить меня в другую версию симуляции. Или произошел сбой в матрице. В таком случае жизнь еще более бессмысленна, чем мне казалось. Одно дело быть эволюционировавшей поумневшей обезьяной, а совсем другое?— существовать в компьютерной программе, созданной неизвестно кем с неизвестными целями. Тогда мое существование?— бессмысленно, ведь я даже не человек, а искусственный интеллект, набор байтов. Единственный логичный выход из этой ситуации?— это самоубийство?. Впрочем, самоубиваться ему не хотелось категорически. ?Проблема теории симуляции?— это не только внедрение дополнительной сущности, из-за которой старина Оккам зарезал бы меня своей бритвой, а ее принципиальная непроверяемость?. На ум пришел мысленный эксперимент о мозге в колбе. Если поместить мозг в колбу с питательным раствором и подключить нейроны к компьютеру, генерирующему электрические импульсы, идентичные тем, которые получал бы мозг, находясь в теле, а также реагирующему на нервные импульсы, посылаемые мозгом, то компьютер может симулировать виртуальную реальность. Таким образом, человек, которому принадлежит мозг, несмотря на отсутствие тела, будет по-прежнему осознавать себя существующим и постигающим окружающий мир, генерируемый компьютером, считая его реальным. Так как эти импульсы являются для мозга единственной возможностью взаимодействовать с окружающей реальностью, то с точки зрения мозга нет возможности гарантированно утверждать, находится ли он в черепе или в колбе. В первом случае вера обладателя мозга в объективность своих ощущений?— будет истинной, а во втором?— ложной. Макс сделал иррациональный вывод: ?Неважно в симуляции я или нет. Даже если да, то все окружающее будет для меня таким же реальным, как было бы в настоящем мире, ведь если ты продукт симуляции, то съеденное тобой виртуальное яблоко будет совершенно объективно существующим. Значит, нужно действовать так, как будто все происходящее вокруг есть объективная реальность, ведь доказать обратное не предоставляется возможным. А что если это все проделки высших сил, и Бог в наказание или в награду поместил меня в этот мир???— наш герой, хоть его и водила в детстве в церковь мама, верующим не был, но как и всякий молодой человек задавался поиском ответов на вечные вопросы. В свое время он пришел к выводу, что, учитывая всю ту жестокость, зло и мерзости нашего мира это гипотетическое божество скорее окажется жестоким садистом, чем всеблагим, вселюбящим высшим существом. Насколько он помнил, над этим вопросом задумывался еще Рене Декарт со своей концепцией ?Злого Демона?. Взглянуть хотя бы на историю XX века, ведь если объяснять все эти мировые войны и локальные конфликты, геноцид, эпидемии, болезни божьей карой, как это делают священнослужители разных религий, то получается, что Бог или вышел за сигаретами и не вернулся, или является злым существом, мучающим людей по своей прихоти. Макс разозлился. ?Нет уж, раз у меня пока еще нет рационального объяснения происходящего, то не стоит придумывать бредовые теории. Лучше вернуться к попыткам научно объяснить произошедшее. Плохая теория с несостыковками, но основанная на научном методе, в тысячу раз лучше, чем слепая вера. Допустим, наши научные знания о Вселенной неполноценны. Что, впрочем, недалеко от истины. Допустим, что эта реальность не выдумка Сапковского и не симуляция, и он всего-навсего оформил в виде саги информацию о планете Земля из параллельной Вселенной, связанной с нашей, и полученную им неведомым образом. Многомировая интерпретация квантовой физики допускает существование параллельных Вселенных с иными законами физики. Насколько я помню, он написал первый рассказ, потому что испытывал потребность писать. Тогда получается, что Цири не только перемещалась в пространственно-временном континууме, а посещала нашу Вселенную. Стоп, но ведь пространство-время специфично для одной Вселенной, это может значить, что мы все-таки находимся в одной и той же Вселенной, что противоречит наличию магии и другим законами физики! Нет, это какой-то ебаный бред, не сходится, не может такого быть, слишком много противоречий…? Макс прилег на кровать, его мозг искал решение ?парадоксу Цири?. Если она может перемещаться между параллельными Вселенными, значит, что допущения в теории суперструн о существовании десяти измерений могут оказаться верными, и местные мудрилы даже не представляют какими фундаментальными силами может управлять девочка. Теория суперструн предсказывает существование десяти измерений, из них три привычных нам?— широта, высота, длина, и еще одно временное, остальные же шесть либо компактифицированны в пространстве Калаби?— Яу, либо?локализованы и дополнительные измерения не столь малы. Однако в силу ряда причин все частицы нашего мира локализованы на четырёхмерном листе в многомерной мультивселенной и не могут его покинуть. Этот четырёхмерный лист, также называемый ?брана?, и есть наблюдаемая часть мультивселенной. Поскольку мы состоим из обычных частиц, то мы в принципе неспособны взглянуть вовне. Единственная возможность обнаружить присутствие дополнительных измерений?— гравитация. Гравитация, будучи результатом искривления пространства-времени, не локализована на бране, и потому гравитоны и микроскопические чёрные дыры могут выходить вовне. В наблюдаемом мире такой процесс будет выглядеть как внезапное исчезновение энергии и импульса, уносимых этими объектами. Пятое и шестое измерение возникают там же, где и возможные другие миры. Если бы мы могли воспринять пятое измерение, мы бы увидели мир, который немного отличается от нашего, и смогли бы оценить сходства и различия между ними. В шестом измерении мы бы увидели уже целую совокупность возможных миров, и смогли бы расположить на открывшейся плоскости все Вселенные, которые зародились так же, как и наша, с Большого Взрыва. Теоретически, овладев пятым и шестым измерениями, человек мог бы путешествовать во времени, в том числе выбрать другое будущее. В седьмом измерении мы получаем доступ к возможным мирам, которые начались с другими начальными условиями. Если на предыдущих двух уровнях Вселенные начинались с Большого взрыва, а затем развивались по-разному, то в новом измерении отличаются и изначальные условия. В восьмом измерении появляется еще одна плоскость всех возможных историй развития Вселенной, каждая из которых начинается с разных начальных условий и разветвляется бесконечным числом возможных способов. И наконец, в девятом измерении появляется возможность сопоставить все эти сценарии Вселенной с разными начальными условиями и разными путями дальнейшего развития. Десятое измерение?— это точка, в которой мы можем охватить все возможное и вообразимое. За пределами этого финального измерения мы не можем представить ничего, это граница того, что мы можем постичь в различных измерениях. ?Подведем итоги,?— подумал Макс. —?Примем за данность, что я оказался в другой вселенной, совершив скачок сквозь измерения и оказавшись здесь. Пусть это и невероятно, но если мультивселенная бесконечна, то возможно все?. Макс приободрился, но оставался один нерешенный вопрос?— что делать? ?Если Цири может прыгать между реальностями, то это мой шанс вернуться домой. С другой стороны, если это так, то передо мной стоит уникальная возможность увидеть с ее помощью мультивселенную, где возможно все что угодно. Стоит ли разменивать бесконечный космос в его великолепном разнообразии на хорошую жизнь дома и неплохие перспективы сделать карьеру? Тем не менее если Цири откажется, умрет или отправится в другие миры без меня, то получается, что я навеки застряну в этом недоразвитом мире и буду до конца жизни страдать и вытирать жопу лопухом. Нужно непременно узнать, смогу ли я стать чародеем, иначе у меня получится в лучшем случае работать профессором в местном университете, а в худшем?— сдохну где-нибудь в грязи и говне от удара по голове кистенем какого-нибудь бандита. В любом случае ясно наверняка, что Цири?— это ключ ко всему?,?— закончив свой многочасовой внутренний монолог Макс закрыл глаза, чтобы вздремнуть.*** В башне замка, утопленного в скалу над красивым горным озером, горел свет в окне. Там, на роскошном кресле из кожи и красного дерева за лакированным массивным письменным столом, на котором лежали какие-то заметки, сидел очень красивый высокий мужчина с длинными прямыми черными волосами и серыми и холодными как сталь глазами. Он был чародеем и объективно считался лучшим из братства. Именно он командовал отрядом магиков Капитула на Содденском Холме, сыгравшем решающую роль в победе союза четырех королевств над нильфгаардскими захватчиками. В своем радикально молодом для чародеев возрасте, который, к слову, был чуть более сорока с хвостиком лет, он уже стал не просто членом Капитула, а его де-факто главой, чем утер нос многим амбициозным чародеям, включая трехсотлетнюю интриганку Филиппу Эйльхарт. В отличие от псевдофилософских бредней его собратьев по цеху о том, что магия?— это хаос, благословение, проклятие, искусство, прогресс, он считал магию фундаментальной силой природы, пронзающей все сущее, источником всего. Если его коллеги по цеху предпочитали иррациональный ритуализированный подход к магии, искали некий высший смысл, то он пытался прежде всего понять законы природы, скрытые принципы функционирования магии. В то же время он презирал сообщество чародеев погрязшее в политике, интригах, идиотских запретах и архаичных традициях наложенных капитулом. Ведь он, будучи самоучкой, быстро затмил старших магов, выпускников Аретузы и Бан Арда, учеников таких именитых мэтров, как Тиссая де Врие, Хен Гедымгейт, безумца Ортолана. Впрочем, из прагматических побуждений он не стал противопоставлять себя Капитулу, а решил притвориться, словно играет по их правилам, что в результате сослужило ему неплохую службу. Рассуждая об истории, в ходе которой человек, приручив зверей, освоив огонь, распахав землю, возведя города, воцарился в мире природы. Затем, научившись от эльфов воздействовать на природу на более фундаментальном уровне путем манипуляции магической энергией, некоторые избранные стали чародеями, но так и остались, в первую очередь, людьми со всеми их слабостями, ложной моралью, сковывающей и мешающей перейти на высший уровень развития. Однако все же в его глазах магики были существами, превосходящими человека, так же, как человек превосходит животное. В его сознании не укладывалось, почему чародеи служат государям, а не правят сами. Что уж говорить о простом народе, погрязшем в суевериях, невежестве и бытовых проблемах. Он же хотел превзойти чародеев, так же, как они превосходят обычного человека. Он видел свою высшую цель, или, как он ее окрестил,?— Высшее Благо. Этот новый мировой порядок, замысленный им, заключался в новом обществе, свободном от принуждения, где умрут и исчезнут понятия воли и подчинения, приказа и послушания, хозяина и подчиненного, где будет достигнуто единение. Общность, слияние в единое целое. Единое целое?— тотально подчиненное ему. Себя же он видел мессией, богом нового мира. Целью всей его жизни стал поиск способа возвыситься, преодолеть свою людскую природу. Стать кем-то большим чем человек. И когда он возвысится, когда перейдет на следующую ступень диалектического развития, когда станет сверхчеловеком, тогда он, возможно, по прихоти обратит внимание на копошение ничтожных существ и принесет им, вопреки их воле, высшее благо. Чтобы достичь высшего блага, необходимо могущество, и Вильгефорц искал его везде, где только мог. Он проводил раскопки в эльфских и вранских руинах в поисках магических артефактов, безуспешно искал джиннов, проводил многочисленные эксперименты и опыты. Одним из таких ключей к могуществу оказалась Aen Hen Ichaer?— ?старшая кровь?, наследие эльфской знающей Лары Доррен. Обладательницей гена старшей крови была Цирилла, дочь его товарища Эмгыра Вар Эмрейса, которого чародей усадил на трон империи Нильфгаарда. Новоявленный император разделял его взгляды на высшее благо, и был в курсе о старшей крови, однако видел путь его достижения по-своему?— через сильную автократическую власть одного государства. Что, впрочем, не мешало им сотрудничать в общих интересах. Вильгефорц, сидя в своих покоях, анализировал события прошлой ночи. Он хоть и не мог определить месторасположение Цириллы, но сумел установить с ней ментальный контакт. Его тактикой было расшатать психику девочки, чтобы сделать ее уязвимой перед влиянием и в конечном итоге получить контроль над ней, а затем над ее силой. Для этого он использовал самые травмирующие для нее воспоминания об ужасе резни в Цинтре, о черном рыцаре, о пожаре, тем самым вызывая нужные кошмары. Удовольствия ему это не приносило, так как сами процедуры психического воздействия на цель, удаленную на неизвестное расстояние, были крайне сложны и энергозатратны. Он верил, что цель оправдывает средства. Однако в прошлую ночь мидинваэрне, все оказалось не так, как он задумывал, в психику девочки проник, точнее, проникла посторонняя. Это могло поставить под угрозу весь план, и чародей решил запутать свою коллегу. Через психическую проекцию Цири он обратился к ней голосом металлическим, холодным и враждебным, в нем звучала злая, жестокая насмешка: —?Ты явилась даже сюда, Трисс Меригольд? Даже сюда? Ты зашла слишком далеко, Четырнадцатая. Я тебя предостерегал. —?Кто ты? —?вздрогнула Трисс, но голос не выдал ее волнения. —?Узнаешь в свое время. —?Я узнаю сейчас! Чародейка подняла руки и резко раскинула их, вложив все свои силы в Волшебство познания. Магическая завеса разорвалась, но за ней была вторая, третья… четвертая… Трисс со стоном опустилась на колени. А реальность продолжала разрываться, раскрывались двери за дверями, длинный, бесконечный ряд дверей, ведущих в никуда. В пустоту. —?Ты ошиблась, Четырнадцатая,?— проговорил насмешливый, металлическийголос. —?Ты перепутала небо со звездами, отраженными ночью в поверхностипруда. —?Не прикасайся… Не прикасайся к этому ребенку! —?Она не ребенок. Губы Цири пошевелились, но Трисс видела, что глаза ее по-прежнему мертвые, стеклянные, отсутствующие. —?Она не ребенок,?— повторил голос. —?Она?— Пламя, Белое Пламя, от которого займется и сгорит мир. Это Старшая Кровь, Hen Ichaer. Кровь эльфов. Зерно, которое не прорастет, не проклюнется, но Полыхнет Пламенем. Кровь, которая будет осквернена… Когда придет Tedd deireadh. Час Конца. Va'esse deireadh aep eigean! —?Ты предвещаешь смерть? —?крикнула Трисс. —?Только это ты и умеешь?— предвещать смерть? Всем? Им, ей… Мне? —?Тебе? Ты уже мертва, Четырнадцатая. В тебе все давно умерло. —?Могуществом Высших Сфер,?— простонала чародейка, собирая остатки сил и ведя рукой в воздухе. —?Водой, огнем, землей и воздухом заклинаю тебя. Заклинаю мыслью, сном и смертью, тем, что было, что есть и что будет! Заклинаю тебя. Кто ты? Говори! Вильгефорц прервал контакт. Носом пошла кровь. Было досадно, что в ночь, когда Цирилла была бы наиболее восприимчивой к влиянию, ему помешала эта дрянь Меригольд. Попробовав войти в контакт с психикой Цири спустя несколько часов, к удивлению чародея, установить связь ему не удалось. ?Что же, поздравляю, Меригольд, ты победила. Однако я сдаваться не намерен. Придется действовать другими, более традиционными методами, чтобы найти наследницу старшей крови, она?— ключ ко всему?,?— подумал чародей, задумчиво улыбнувшись.