5 часть (1/1)

Первым посещенным в этом доме местом стала просторная гостиная. Без ненужных украшений она была по-своему роскошна. Такие комнаты являются воплощением дизайнерской аккуратности и современного богатства. Светло-серые стены, черно-белые картины, белый гигантских размеров кожаный диван, пушистый ковер, хрустальная люстра… Глаза радовались увиденному, чего нельзя было сказать о часто бьющемся в тисках нервозности сердце. Мне было не по-себе. Отец и Диляра сидели на диване, а Сима принесла им кофе, поставив две небольшие чашечки на стеклянный столик, а я медленно расхаживала по комнате и осматривалась. Я заметила полуулыбку на лице госпожи Диляры, она с неким умилением смотрела на то, как я брожу по гостиной и взираю всё это прекрасие. Еще забыла упомянуть, что одна из стен была полностью открыта с видом на море и я поняла, что замерла напротив этого великолепного вида на добрых десять или пятнадцать минут… — Сима, позови Имине. Пусть он заберет чемоданы и покажет комнаты, где будут жить Джихан и Хазал. Мне надо ненадолго отлучиться, но вечером вернусь. — по-хозяйски распорядилась Диляра, встав с дивана и расправив платье. Домработница послушно кивнула и метнулась куда-то прочь из гостиной. — Я заеду в офис, должны были прислать еще одну петицию, Джихан. Буду вечером. Пока, Хазал. — До свидания. — еле слышно ответила я уже уходящей из комнаты женщине. Она поспешно удалилась, и наше с отцом внимание привлекла низкая женщина. Видимо, это и была Имине. Не знаю, со сколькими еще работниками мне предстоит познакомиться, но эта женщина показалась мне довольно-таки интересной. Её внешность привлекала взгляд, а спокойствие и молчание помогали видеть в ней личность адекватную и ответственную. По изящной широкой лестнице мы поднялись на второй этаж и наткнулись на несколько мельтешивших служанок. — Хазал-ханэм, Ваша спальня прямо по коридору. Самая последняя дверь. Вещи уже там. — сказала она, рукой указав на дальнюю комнату в конце широкого светлого коридора. Отец, внимательно выслушав Имине, кивнул ей и направился изучать свое новое жилье. Я осталась в неведении стоять у лестницы и беглым взглядом обводила всё вокруг, гадая, куда же заселят меня. — Пройдемте, Хазал-ханэм. — Можете звать меня Хазал. — мягко произнесла я, потому что подобная официальность в тоне женщины меня раздражала. Она мило улыбнулась мне и тихо кашлянула, проводив до светло-серого полотна закрытой двери. — Здесь Ваша комната, Хазал. Вы впервые в этом доме, поэтому меня попросили всё показать. — уже обращаясь ко мне по имени, пояснила женщина и одним поворотом маленького ключа открыл дверь в мою новую комнату, полностью залитую бледным дневным светом. Ключик, в котором я и не нуждалась, она аккуратно положил на невысокий комод, а рядом стоял полосатый чемодан и моя сумка с вещами. Я осмотрелась вокруг, комната была огромных размеров. Двухспальная идеально застеленная кровать с шелковым белоснежным бельем, зеркальный шкаф, туалетный столик, письменный стол с ноутбуком и двумя большими колонками… Моя спальня была напичкана изящной мебелью и спокойными серо-белыми оттенками. Но мою искреннюю, довольную улыбку вызвало панарамное окно. Такое же, как в гостиной. Полностью стеклянная стена, демонстрирующая завораживающие виды моря… Раньше мое воображение даже не могло придумать подобное, а сейчас я своими глазами наяву рассматривала это. Невероятно. — Мне нравится. — озвучила свой восторг я и благодарно посмотрела на Имине, что стояла у двери, приосанившись и улыбнувшись. — Это не всё. Та дверь, — она указала на почти незаметные очертания дверного проема. — Ведет в Вашу личную ванную комнату. А соседняя приведет Вас в гардеробную. — Думаю, у меня нет столько вещей… — усмехнувшись, отозвалась я, и Имине неоднозначно хмыкнул и еще шире улыбнулась. Я поражалась её преданности этому дому, в её темных глазах сияла неподдельная любовь к этим стенам, окнам, комнатам… Было заметно, что домоуправ всей душой принадлежала этому месту и боготворила каждый уголок. — Диляра-ханэм решила обеспечить Вас самым необходимым. Ноутбук, мебель, канцтовары… Всё сможете найти в шкафу. Но госпожа очень добра. Она приподнесла Вам небольшой подарок, загляните в гардеробную. — продолжая относиться ко мне как к величественной особе, проговорила женщина и мною одолело любопытство. Сделав вежливый жест, похожий на поклон, Имине покинула мою комнату, а я целенаправленно двинулась в гардеробную, где для меня был уготовлен какой-то подарок. Я совершенно не знала, какой была Диляра на самом деле, однако уже усвоила одно: передо мной она хотела казаться добродушной. В ней была странная сталь при общении с обслугой, но для меня и отца эта женщина была преисполнена самыми светлыми чувствами и душевной теплотой. — Офигеть… — вслух выпалила я, застыв на пороге гардеробной, в которой автоматически сработала яркая подсветка на глянцевом потолке. Моему изумлению не было предела, и сердце словно забыло совершать скачки. Я, конечно знала, куда мы переезжаем… Но никогда не думала, что у меня будет личная гардеробная с огромными длинными зеркалами, заполненная кучами отглаженной новой одежды, разноцветной обувью и достаточным количеством всяких форм и видов сумок. Наверное, Джансу, оказавшись тут, получит инфаркт… Стоит ее подготовить к такому. Столько вещей, в которых я не нуждалась, вызвали у меня ожидаемый восторг, но чувство гордости не позволяло мне сразу накинуться всё примерять. Выйдя из этой невероятной комнатки, о существовании которой без помощи Имине я бы никогда не узнала, я прошла к кровати и прикаснулась к мягким, гладким простыням. Даже воздух здесь был иной, какой-то свежий и ароматный… Этот дом был идеален, но все же он чужой. Чужой от комочков штукатурки до дизайнерского глиняного горшка с цветком. Однако интерес к этому зданию начал разрастаться, и мне вздумалось самостоятельно прогуляться по этажам и изучить незнакомые мне помещения. Всюду было тихо. Ни голосов, ни музыки, ни суетливых шагов. Я медлительно расхаживала по второму этажу, представляющему собой длинный широкий коридор, на стенах которого виднелись очертания одинаковых дверей. Они, мелькая перед глазами, совсем наскучили мне, и я по лестнице переместилась на третий этаж. Вот тут уже можно было разгуляться… Глаза разбегались от изобилия доступных комнат. Бассейн, бильярд, библиотека, тренажерный зал… Всё так, как описывал отец. Но только в десять раз красивее и в сто раз роскошнее. На какой-то момент мне вдруг стало страшно даже прикасаться к чему-либо, боясь это испортить да и просто потревожить. Но одно место меня манило с особой силой, и выбор мой пал на библиотеку. Рассказывать о ее красоте у меня не хватит всего времени жизни. И столько книг, находящихся здесь, вряд ли можно успеть перечесть… Одни корешки уже потрепанные и повидавшие года, другие абсолютно новые и едва ли тронутые рукой человека. — Смотри не заблудись. — насмехающе проговорил кто-то, подкравшись совсем незаметно. Уже ставший узнаваемым хрипловатый голос… Ну конечно. Кто же? Озан Эргуван. Я очень удивлюсь, если за первую неделю нашей жизни в одном доме не тресну его хоть раз. Это и правдо будет странным. — Отстань. — устало и протяжно ответила я стоявшему позади меня блондину, даже не планируя оборачиваться. Как знать, быть может, он до сих пор шляется по всему дому в одном только полотенце… Прирожденный клоун. Мое терпение упрямо катило к самой грани. — Как-то грубо. Не кажется? — он не унимался, словно его целью было вывести меня из себя. Однако мне еще хватало сил игнорировать его, и я продолжала рассматривать книги. — Ты… Хазал вроде? Да? — Да. А ты Озан. Вот и познакомились! — раздраженно рявкнула я, повернувшись к нему. Мне представлялось, что хотя бы инстинктивно парень сделает шаг назад, но он по-прежнему стоял на своем месте подобно крепкой стене и ухмылялся. И всё же кое-что радовало: на этот раз он был в синих джинсах и черной футболке. — Послушай, я не хочу с тобой общаться. Я переехала сюда только ради отца. Я терпеть не могу ни тебя, ни Диляру. И уверена, что это взаимно. Просто давай не замечать друг друга, хорошо? — Слишком дерзкая речь для той, что живет в моем доме. — немного посерьезнев, сказал Озан. Его плечи немного напряглись, и взгляд резко переменился, прожигая меня льдистым, пренебрежительным холодом своих голубых глаз. Мне становилось чуть-чуть страшно рядом с этим человеком, особенно после того, как мне однажды удалось повидать его в неуравновешенном состоянии. — Давай будем сохранять нейтралитет? — осторожно предложила я, но он лишь наградил меня долгим, прожигающим взглядом. Мне стало от этого даже неловко, и парень все еще молчал. — Со мной лучше не портить отношения. Я не такая добрая, какой кажусь. — Доброй ты и не кажешься… — съязвил блондин. — Сколько тебе вообще лет? — Если что, тебя посадят. — с усмешкой огрызнулась я, и сделано это было напрасно. Это прозвучало подобно вызову для Озана, и он непозволительно близко подступил ко мне, не сводя ярко-голубых, нахальных глаз с моего лица. Я начала пятиться назад, больно врезавшись спиной в книжный стеллаж, и лихорадочно смотрела по сторонам, из-за чего парень засмеялся и, больше не мучая меня такой издевкой, отшатнулся назад. — Да уж… Ты точно еще мелкая. — не прекращая смеяться надо мной, произнес Эргуван.— Пятнадцать.— Ну… Я думал, что максимум двенадцать. Ведешь себя как ребенок. — с умилением таращась на меня, возразил парень, а я вопросительно изогнула бровь. — Чего так меня боишься? Не изнасилую же я тебя прямо в библиотеке. Хотя… — Идиот. — уже не терпя его бред и пронзительный, будто пожирающий меня взгляд маньяка, тихо выругалась я. — Самому-то сколько? Ведешь себя как подросток с трудным переходным возрастом… — Кто-то хочет психологией блестнуть. — колко высказался Озан, пропустив мое оскарбление мимо себя, что однозначно было к лучшему. — Восемнадцать.— Такой взрослый… — томно и восторжено произнесла я, что потешило самолюбие ухмыльнувшегося Эргувана. Однако я быстро спустила его с небес на землю. — И до сих пор живешь на попечении матери. — Сказала та, которой пятнадцать, и она боится мужиков… — с ярковыраженным хамством хрипловато выпалил Озан. — Наверное, ты — представительница вымирающего вида девственниц? — Во-первых, — уже едва не трясясь от подогревающейся в венах ярости, сквозь зубы процедила я. — Это не так. Я не боюсь мужиков. Я боюсь странных, сумасшедших и придурковатых мужиков, которые кидаются на людей. Во-вторых, моя девственность тебя никак не касается! Просто отстань от меня, Озан. — Пусть я и кидаюсь на людей, но зато не под машины как некоторые. — тоже заметно разозлившись, блондин повысил тон своего упрекающего голоса. — Я не бросалась под машину, ясно? Это была ошибка, просто случайность… — вскипев, воскликнула я, мысленно ненавидя эту непоколебимую раздражающую фигуру перед собой. Он с необычайной легкостью выводил меня на эмоции, и мне было трудно совладать с подступающей истерикой. — Ты плакала. Случайность, говоришь? Не пойму, почему не петля, не вены, не крыша, а машина. Кто-то из-за твоей паршивой смерти должен страдать? — ворчливо предъявил он, и я со всей силой сжала кулаки, чтобы вдруг не наброситься на него. — Боже… Я не хотела покончить с собой! А на дорогу вышла случайно! — уже намного громче выкрикнула я. Озан же, к большому удивлению, расстался со своим сарказмом и насмешкой. Между нами разверглась глупая ссора… В первый же день. Думаю, моя жизнь в этом доме скучной точно не будет. А закончиться все это для меня, пожалуй, либо дорогостоящими походами к психологу и дергающимся глазом, либо смирительной рубашкой. А, может, и тюрьмой, если я окончательно взбешусь и прибью этот ужасный объект с дьявольски красивыми глазами. — Чего ты на меня кричишь? Как будто мне есть дело до твоего суицида. — пробубнил он, нахмурившись. — Хочешь живи, хочешь помирай. Только не под колесами моей машины, мелкая истеричка. — Я не истеричка! — вспыльчиво прокричала я очередную фразу, и Озан усмехнулся тому, с каким остервенелым гневом я убеждала его в собственном спокойствии. — Просто ты меня бесишь… — Что тут за крики? — вдруг кто-то заговорил с нами, тоже войдя в библиотеку на звук моих громогласных возмущений. По спокойной интонации я узнала Имине которая серьезно посмотрела на Озана и потом перевела взволнованный взгляд на меня, еще взъерошенную от собственной злости. — Озан-бей, пожалуйста, оставьте нашу гостью. Не думаю, что Хазал-ханым устраивают Ваши навящевые попытки подружиться. — холоднокровно, без какого-либо упрека произнесла женщина, и Озан, поразившись такой смелости вскинул брови и хмыкнул. Я мысленно благодарила вмешавшеюся Имине и поняла, что этот рассудительный человек достоин уважения. — Как-нибудь разберусь без рабов. — грубо прошипел блондин и с пугающим недовольством льдисто-голубых глаз посмотрел на женщину напротив. Имине не посчитала обидными его отвратительные слова, а я, решив поступить правильно, поспешно вышла из библиотеки в сопровождении домоуправа. С таким запасом хамства, гордости и самолюбия Озан ни за что на свете не убрался бы оттуда первым, позволив мне и дальше изучать книги, поэтому в этот раз я поддалась. Плевать. Я едва ли сдержалась, чтобы не ударить его… И уйдя прочь, я поступила правильно. — Как можно быть таким? Он… Он… Да он просто… — испытывая еще неутихающее чувство неприязни к этому наглому парню и спускаясь по лестнице, жаловалась я Имине — Он не заслуживает даже Вашего внимания. — закончила за меня фразу она. — Не переживайте, ему скоро надоест Вас раздражать. Может быть, хотите кофе? Или чай? — Нет, спасибо… — ответила я на её просьбу и попыталась не выкричать какое-нибудь очередное ругательство. Как человек способен бесить настолько сильно? Уму не постижимо… Возможно, дело было в том, что Озан не человек, а самый настоящий дьявол. Но в чем я так провинилась, что разом получила такие наказания в этом году… Однако мне оставалось лишь смириться, расслабиться и скрыться в своей комнате, чтобы поторопить время и дождаться Джансу. Ведь в утренней смс-ке я упомянула наш новый адрес, и блондинка пообещала припылить в новый дом сразу после учебы. На высоких деревянных часах, являющимися предметом антиквариата, я рассмотрела время. Половина десятого. Да… Ждать поддержку подруги мне придется долго. Кое-как отпустив недавний конфликт, я добрела до комнаты отца, который уже неплохо обустроился. Он успел распаковать свои вещи, и под бормотание большого телевизора раскладывал вещи по шкафам и полкам. Увидев меня, он заулыбался, и на лице его сияло яркое удовлетворение от переезда. Почему-то ему казалось, что здесь наша жизнь будет лучше. Папа считал, что, имея крепкие узы с семейкой Эргуван, в моей жизни появится больше шансов на успех. Я смогу быть обеспеченной, поступить в хороший колледж, найти достойного мужа… Хотела ли я всего этого? Еще полгода назад абсолютно точно хотела. Но сейчас, потеряв мать и все свои стремления, мне можно было оставаться догасать в старом доме. — Ты уже освоилась? Как тебе твоя комната? — с интересом спросил меня отец, когда я, даже не заговорив, с осторожностью села на край мягкого кресла. — Да… Нормально. — только и смогла вымолвить я. А что еще сказать? Требовать возвращения домой я не стану, тревожить отца совсем не хотелось, а рассказывать про кретинизм моего сводного братишки было бесполезно. Да уж… Я почти породнилось с Озаном. Эта ужасная мысль мелькнула в голове, и я тяжело вздохнула, что не укрылось от внимания отца. Он вопросительно уставился на меня, закрыв пустой чемодан и взгромоздив его в дальний угол шкафа. И я решила развеять его сомнения о моем настроении, переведя тему. — Что сегодня на ужин? — Не знаю… — кинув смешок, честно ответил он и пожал плечами. — На кухне что-нибудь приготовят. — То есть, теперь ты не будешь готовить нам завтрак по утрам? Мы не будем устраивать ужины с Джансу и ее мамой? — меня будто ударили слова отца, и мое разочарование выдавал звонко прозвучавший голос. Я уже видела, как наша прежняя жизнь и годами сложившиеся традиции летят на дно черной, холодной бездны… — В этом нет необходимости. — с легкостью в тоне пояснил отец. — Но есть плюсы. Теперь не нужно мыть посуду. — Тогда скажу еще один плюс. Теперь не нужно быть личностью, можно просто быть домашними попугайчиками всемогущей Диляры Эргуван. — обиженно пробурчала я, уже не совладая с безбашенной смесью ревности и грусти. Резко поднявшись с кресла, я оставила недоумевающего и смотрящего мне в спину отца и побрела к себе в комнату. Наверное, только там я могу спрятаться от всего этого безумства… Вот и наступил момент, когда я обязана признать точку невозврата. Моя жизнь переменилась. Координально. Этот новый дом должен был стереть все печальные моменты прошлого и дать старт моей новой, успешной жизни. Но что я имею? Неуютную стеклянную коробку, сведенного с ума омерзительной влюбленностью отца, огромную и долгую дорогу до школы, странную и важную мачеху и, главное, неадекватного, самодовольного сводного брата, который будет делать всё, чтобы превратить мою жизнь в несносный ад. Он четко дал мне понять это сегодня в библиотеке. А я приняла вызов. Война… Быть может, она хотя бы отвлечет меня от горя.