Вопросы, вопросы и ещё больше вопросов (2/2)

Медленно, но верно участники похода понемногу отключались. Сперва ушёл спать Вирт, предварительно проверив малышей, а после – Коралина, которая просто ничего не сказала. Ей явно следовало восстановить силы и побыть одной. Дипперу спать не хотелось, вот совсем. Он всё ещё не очень-то поддавался сну после такой масштабной работы. Норман решил остаться с ним, а остатки чая почему-то лишь дополнительно бодрили его вместо того, чтобы усыплять. Некоторое время подростки просто молчали, не переставая листать тетрадку. Одна история сменяла другую, одно существо перемигивалось со следующим. Но в какой-то момент Пайнс перестал листать страницы и резко нахмурился.- Норман, взгляни-ка.

Они добрались до последних нескольких страниц. И на одной из них, мельком наскетченный, красовался уже знакомый им двухэтажный домик с мансардой, подвалом и красивыми деревянными башенками. Да и подпись чуть выше скетча, гласящая ?Розовый дворец?, давала понять, что они не ошиблись. Кажется, даже лишних слов не было нужно для того, чтобы обратить внимание именно на эти записи. Кажется, у путешественника явно было то, чего не хватало им. Диппер подобрал ноги под себя, чувствуя, как сквозняк начинает явно морозить пятки в носках, и принялся за чтение. Негромко, честно стараясь никого не разбудить:- Скажу сразу, ?Розовый дворец? смутил меня с самого начала. Мне говорили о том, что это очень сомнительное место, но разве я когда-нибудь отступался от идей? Моя дорога изучения аномалий привела меня сюда. Мрачное местечко, мерзкое, да и сам город почти не населён. Много заброшенных домов, а те люди, что мне встретились – грубы и неприветливы. Почти никто не хотел рассказывать мне о ведьме, но мне удалось разговорить одну дамочку. Это женщина где-то сорока лет, миссис Марта Ловат. Она сдала мне комнату наверху, в старенькой мансарде. Ну ничего, мне ведь там ничего, кроме сна, делать не потребуется.

- Марта Ловат! – воскликнул Норман, вглядываясь в страницы текста и зарисовки, - Помнишь, Коралина рассказывала? Это у неё украли сестру-близнеца. И она бабушка этого парня, как его…- Вайби. Получается, она тоже всё это прекрасно знает. И может знать, чья это тетрадка.

- Ладно, потом к этому вернёмся. Пометь карандашом. Что там дальше?- Тут дальше уже по-другому: он начинает заметку писать. Кажется, он собирал информацию о чудовище. Если, конечно, она и есть эта его ?ведьма?.

Норман забрал тетрадь из его рук и, найдя нужную строчку, сам приступил к чтению, пока Диппер вернулся к остывающему тёплому чаю.- Семья Свенсон, хроника 1899-го года. Отец Антон и мать Альма – культисты. Следов от их культа не осталось, только местные байки о том, что они кому-то поклонялись. Единственный ребёнок, Беата, от рождения страдала зависимостью от гемоглобина, иначе говоря – научный вампиризм. Похоже, что из-за этого её совершенно не принимали люди, как и членов её семьи. Беата обладала замкнутым и спокойным характером, мало с кем разговаривая. Почти всё своё время, не имея друзей, она играла с пауками, что водились в дереве возле дома. Подбрасывала к ним в паутину насекомых и радовалась, когда тех иссушало. Порой она разговаривала с кем-то невидимым и рисовала разные геометрические фигуры на стенах дома. Родители обожали девочку и потому были готовы на всё, чтобы утолить её жажду, чтобы та в итоге не привела к смерти. Жертвами обычно становились различные мелкие люди, рабочие, горничные или просто случайные путники, что просили ночлега в ?Розовом дворце?. Но настал день, когда жители округа решили, что им это надоело. Они устроили облаву на семью Свенсон, требуя выдать маленькую вампиршу на справедливый суд. У отца снесло крышу, и он, вооружившись ружьём, стал палить по горожанам из окон. Но в итоге его задержали и скрутили по рукам и ногам. Мать Беаты, женщина по имени Альма, спряталась вместе с ребёнком в каморке, что вела в другую часть дома, в надежде, что их не найдут. Но горожане, обнаружив их, поступили максимально жестоко – отобрав ребёнка, они замуровали мать в каморке, заложив оба выхода кирпичами. Отца, Антона Свенсона, на следующий день пристрелили, а его жена была обречена на голодную смерть. Записал, чтобы не спрашивать о подробностях в третий раз.

Норман проглотил ком в горле, кое-как закончив читать. Воображение очень живо нарисовало те эмоции, что испытывала несчастная, оказавшись замурованной там, в крохотной каморке. Она наверняка умирала долго, имея возможность в полной мере осознать то, что с ней произойдёт в ближайшем будущем. Испытать все муки организма, которому требуется влага и питательные вещества, но получить их он не вправе при всём желании. Мальчишки коротко переглянулись, похоже, что Дипперу пришло в голову почти то же самое.

- Вот дьявол, - Нормана аж передёрнуло, и он резко захлопнул тетрадь.- Теперь всё становится на места. Похоже, что наша ?другая мама? - Альма Свенсон. Она забирает чужих детей, желая отомстить городу. Я бы даже назвал это естественным.- Может, она и путешественника сожрала? А вообще, это странно, - Бэбкок помолчал, встряхивая мысли, - Ты не хуже меня знаешь, что вот таких жутких смертей происходит множество. Но становятся после этого паукообразными тварями – единицы. Для того, чтобы она получила возможность отомстить, должен быть какой-то катализатор. Вот Эгги, она и правда умела колдовать, как и её мама. Потому смогла отомстить своим обидчикам.

- Но там же было написано, что её родители были культистами. Автор вряд ли упомянул бы это просто так. Может, именно это и дало Альме шанс? То, чему они поклонялись.- Тогда у нас проблемы. Это не просто какое-то существо. Это мстительный дух с огромной поддержкой, и мы даже не знаем, чьей.

Они провели в попытках разгадать ту загадку ещё около получаса, но ни к какому выводу не пришли. Похоже, что и путешественник вряд ли ответил бы на их вопросы. Теперь его след надолго будет утерян, да и вряд ли когда-либо отыщется. Если этот человек и смог выбраться отсюда живым, то он наверняка слишком далеко. А, если его записи по какой-то причине остались здесь, то он тоже не смог выбраться живым, раскопав информацию о ведьме. Время было уже явно позднее, и подростки отправились спать, погасив в доме свет и оставшись наедине со своими никчёмными жуткими мыслями. Похоже, застряли они тут надолго.

Норман впервые ловил себя на том, что ему спится хуже, чем Дипперу. Обычно Пайнса никто не мог переплюнуть в ночных речах, криках и припадках. Но сегодня, похоже, вечное невезение в этой области переключилось на Бэбкока. Норман просто не засыпал, не умея отделаться от мыслей о том, в какой же мучительной агонии умерли мать и дочь, обречённые гнить в этом доме. Удивительно ли то, во что превратилась мать, чьё дитя отобрали таким образом? И вообще, что в тот роковой день стало с самой виновницей катастрофы, Беатой? Вряд ли Норман хотел фантазировать слишком широко, но слишком уж много вопросов оставалось без ответов. Именно это состояние, пожалуй, самое раздражающее в любом приключении. Когда вопросы плодятся и плодятся, а ответов нет вообще. С чего начинать, как подбираться к этому? Норман глазел за окно, за которым виднелось слегка штормящее море. Чёрное, заволоченное облаками небо, даже никакого намёка на лунный или звёздный свет. Жаль, что море из окон этого дома было видно лишь самую малость, большую часть вида загораживали холодные серо-чёрные скалы.Норман понял, что заставлять себя спать попросту бесполезно. Он кое-как сел на кровати и покосился на наконец-таки уснувшего Пайнса. Диппер, похоже, сумел перебороть мрачные мысли. Более того, даже Агата сейчас спала, не следуя умильной тенью за Норманом. Он остался в полном одиночестве, наконец-таки наедине с собой. Паренёк спустился в кухню и, открыв бутылку с молоком, сделал уверенный глоток. Он понимал, в чём тут дело. В Ашленде творилось множество странных и по-настоящему жутких вещей когда-то, и мертвецы этой местности только и могут, что медленно стагнироваться в своём проклятии. Норману всегда было тревожно, он по воле своего дара никогда не мог остаться один. Особенно с возрастом, когда его способности стали расти и расширять границы действия.

Наверное, он мог бы ещё долго думать об этом, если бы вдруг его взгляд, скользящий по местности за окном, неожиданно не выхватил до боли знакомую фигурку. На ней в этот раз не было жёлтого дождевика, лишь старенький зелёный рождественский свитер, пижамные брюки и уличные сапоги для грязи. На Ашленд снова стал медленно, но верно опускаться туман окутывая молочной пеленой всё живое. Норман знать не знал, что именно его подруга надумала, но мысль о том, что надо поспешить за ней, не заставила ждать себя. Он кое-как набросил куртку поверх своей пижамы, обулся и выскочил на улицу, в объятия тумана. Снаружи было холодно, определённо холоднее, чем во всей стране в такое время года. Белая пелена ещё не полностью покрыла холмы Ашленда, позволяя разглядеть Коралину. И именно это позволило нагнать её в яблоневом саду. Яблок ещё в помине не было, а цветы ранней весны уже исчезли.

- Коралина, ты что тут делаешь!- ААААА!! – она привычно громко взвизгнула и мгновенно огрела Нормана по лицу, спохватываясь только спустя секунд, - О боже, это…это ты. Ты чего так пугаешь? Совсем сдурел?- За что, блин, - Норман недовольно поворчал, но буквально спустя секунды три вернулся в прежнее состояние. Коралину нельзя было винить, мало ли кто подойдёт к ней тут со спины. Порой такая реакция может спасти ей жизнь, - Извини меня. Мне не спалось, и я высмотрел тебя через окно. Ты куда собралась в такое время?

- Хочу спуститься к морю. Если хочешь, то можешь пойти со мной. Мне обычно бывает довольно тоскливо там, - она неловко улыбнулась, тут же отводя взгляд, и тут же возобновила шаг. Коралина плохо умела извиняться.

Какое-то время они спускались вниз молча. Яблоневый сад очень быстро кончился, сменившись холодным полем из высохшей жёлтой травы. Высокой, практически до колена, сквозь которую была протоптана маленькая тропинка. Сперва Норман подумал, что их поход закончится на большом мысе, куда стала подниматься дорога после сада, но оказалось, что он ошибся. Коралина, бросив краткий взгляд с высоты, направилась вниз по сухому глиняному спуску. Похоже, тут реально существовал способ добраться до пляжа. Они оба молчали даже тогда, когда спустились вниз. Пляж оказался совершенно не туристическим, что и не странно – мрачные скалы над ним, куски рифов, что выглядывали из взволнованного моря, серый песок. Всё это не способствовало атмосфере радостного купания с семьёй. Старенькие доски пристани с пришвартованным чужим катером приняли подростков своими гостями. Оба сели на самом её конце, свесив ноги к воде, что своими мелкими волнами чуть-чуть не достигала их.- Дочурка дорогая, тебя я так люблю. Овсянки и компота тебе я наварю, - Джонси с лёгкой грустью пропела слова какой-то далёкой детской песенки. Она не переставала глядеть на море, грустное и серое, словно состоящее из жидкого металла, - Знаешь, а ведь это Бобинского катер. Я знать не знала, что он вообще куда-то плавал, пока он невзначай не ляпнул об этом. Я нашла завещание, и…в общем, он оставил эту лодочку мне. Я потому и пошла сюда. Не хотела при вас бегать.- О чём ты вообще, Коралина? Мы же друзья. Все вместе, я, ты, Диппер, Вирт. Грег и Фриск тоже. Ты могла рассказать нам, разве нет?

- Нет, - тихо ответила девушка после недолгой паузы, - Не хочу загружать их. Нам надо тайну разгадывать, а не мои переживания мусолить. Совсем разнылась, как маленькая. А вы вот с Диппером тетрадку нашли, быть может, в ней новые зацепки есть.

Коралина слегка дрожала от холодного ветра с океана. Подумать только, не море, а целый огромный океан. Норман коротко фыркнул и закутал её в свою куртку, ничего не говоря. Его самого тут же пронизал холодный ветер.

- Наверное, нам будет лучше забраться в катер. Там хотя бы можно спрятаться от ветра, - Джонси мягко улыбнулась и, взяв его за руку, повела за собой.

И верно, кабинка катера хоть и была маленькой, но в ней было тепло, а это самое главное. Здесь даже валялся какой-то стародавний флисовый плед. Здесь не было ничего лишнего, разве только какой-то журнал о спорте и здоровом питании. Открыта статья о возмутительнейшей пользе свёклы. Коралина осматривала управление, понимая, кажется, что в будущем ей придётся управлять этим катером, а Норман глазел куда-то прочь, на море, где отчётливо виднелся силуэт старинного полуразрушенного маяка, на котором уже давным-давно не горел свет. Но в какой-то момент он стал понемногу понимать, что видит вовсе не только маяк. Что-то виднелось гораздо ближе, буквально метрах в трёхстах от катера. Силуэта объекта видно не было, но Нормана привлекало совершенно другое – до тошноты ему знакомое зелёное свечение. Где-то там, в море, кружит одинокий призрак. И кто знает, быть может, он хочет помощи?- Серьёзно, там? – получив в ответ уверенный кивок головы, Джонси пожала плечами и, сдвинув брови, завела мотор. Катер коротко булькнул и набрал скорость, рванув настречу внеочередной тайне.По мере приближения становилось гораздо проще рассмотреть также и маяк. Старый, разрушенный наполовину, он внушал животную тоску, от которой хотелось выть. Он выглядел так, словно его надкусил чей-то огромный рот и оставил так. Но в данный момент обоих ребят куда сильнее интересовал призрак. Чем сильнее они приближались, тем яснее становился силуэт. И, когда катер всё-таки затормозил по указанию паренька, Норман почувствовал, как на глазах холодеет. Он и без того тревожился о том, что в этой местности погибло очень много детей, и их призраки никак не могли найти покой. Но то, что предстало перед его глазами теперь…в общем, было хорошо то, что это видел только он.Над штормящими мелкими волнами безжизненно повисла маленькая девочка. Норман точно не мог сказать, какого возраста. Когда-то нарядное пышное платье было изорвано в клочья, и кусок подола скрывался в волнах. Обе ноги были сломаны и безжизненно висели, иногда прячась в воде. Девочка была неровно коротко острижена, почти полностью налысо, на голове виднелись шрамы и проплешины от мощных ожогов. Норман не мог представить, что с ней случилось и почему, а поэтому, выкарабкавшись из кабины, он немедленно окликнул страдающую душу.- Эй…привет! Привет? – ответа не последовало. Но мальчик точно знал, что его услышали. Шторм мгновенно утих, а море так же моментально вернулось в состояние мёртвого штиля. Тишина на секунду оглушила обоих подростков, - Спасибо за это. Меня зовут Норман, и я хочу тебе помочь. Скажи, кто ты, и что с тобой случилось?

- Это они виноваты. Они боялись меня. Они сломали мне руки и ноги, и теперь я не могу играть с пауками. Они застрелили папу и заставили меня копать могилу для него. Они заперли маму в доме и не выпустили. Это всё они, они, они…Голос ребёнка звучал просто чудовищно. Он булькал так, словно девочка пыталась говорить с полным воды ртом. Но, пожалуй, это было меньшее, что пугало в ней. Потому что потом девочка обернулась, и это заставило Нормана ненадолго возненавидеть свой дар снова. Ведь он всегда видел, как именно умер человек. И когда он увидел покрошенные кем-то зубы, вырванные глаза, разорванный рот и множество ожогов, что было отлично видно по всему телу, то едва не подпортил воду, сдержав рвотный позыв. Но самым страшным было то, что на давным-давно мёртвой шее призрака красовалась петля, к которой был накрепко привязан тяжёлый булыжник. Похоже, что после всех истязаний ребёнка попросту утопили, закончив свои бесовские обряды.

- Ты…ты Беата, да? Та самая, из Розового дворца, - страшно было говорить с ребёнком, вместо глаз которого две пустые дыры. Ох не напрасно природа сделала глаза самой выразительной частью лица. Без них всё станет жутким, - Беата, послушай. Я твой друг и хочу тебе помочь. Мы оба твои друзья, понимаешь?

Коралина уже давно вылезла из кабины, желая послушать, с кем и о чём говорит Норман. И только лишь услышав его слова, она тут же устремила взгляд туда, куда глядел товарищ, и доверительно кивнула. Пускай призрак думает, что она тоже видит его.- Пожалуйста, подскажи, что нам делать? Где нам найти способ освободить твою маму?

- Освободить…так она всё-таки воспользовалась даром. Осмотрите наш старый дом. Поищите внимательно, пока не поймёте, где мама. А когда найдёте маму – оставьте её отдыхать. Там, где будет свежо, где пахнет морем. И где её никто никогда не тронет.

- Я…я всё понял. Спасибо тебе, Беата, - Норман улыбнулся, потянув к девочке руку и неожиданно схватившись пальцами за призрачную верёвку от камня, лёгким движением разорвал её на две части. Девочка подняла пустые глазницы на своего спасителя, совершенно растерявшись, и отлетела подальше.- Я не могу больше держать океан. Плывите прочь, - с этими словами девочка исчезла под водой.В ту же секунду, как по щелчку, вода неожиданно начала сходить с ума. Похоже, Беата мастерски сдерживала каким-то образом надвигающийся мощный шторм, который теперь вырвался из её ручек и понёсся на незваных гостей моря. Теперь ребят холод вовсе не беспокоил, надо было как можно скорее вернуться к берегу. Коралина поспешно схватилась за штурвал, направив кораблик к пристани. Шум воды всё нарастал и нарастал, становился всё более невыносимым, и Норман был готов поклясться, что видел где-то там, в гребне волны, зелёный маленький силуэт. Уже не привязанный к месту утопления, только лишь дожидающийся маму. Норман много чему научился, когда его дар стал обретать новые свойства. И таким маленьким радостям тоже.

Они сам не поняли, как поднялись назад, на мыс. Как добрались до Розового Дворца, с трудом веря в произошедшее. Как Норман поспешно записывал те слова Беаты, что запомнил, в тетрадку. Как они, за невозможностью спать после такой встряски, сидели в спальне Коралины, что была уставлена старыми игрушками, и переговаривались о случившемся. Было решено разобраться с инструкцией общими усилиями завтра утром, а сейчас надо было всё-таки выспаться. Вот только после пережитого стресса Джонси настолько долго засыпала, что пришлось лечь рядом с ней и рассказывать какие-то глупые истории из школы. Сперва она смеялась негромко, потом попросила открыть окно для кота. А после и вовсе приятно засопела, словно и правда дитя. Услышав, что подруга всё-таки спит, Норман поднялся кое-как с кровати и, улыбнувшись, вышел из комнаты, кинув напоследок взгляд на снимок в рамке, на тумбочке. Подумать только, а ведь когда-то у Коралины были каштановые волосы. Интересно, каким она была ребёнком?Вернувшись в комнату, Норман застал Диппера сидящим на подоконнике и глазеющим в окно. Он собрал вокруг себя комок из одеяла и строчил сообщение сестре в Калифорнию.

- Теперь тебе не спится? Что случилось?- Билл, - коротко бросил в ответ Пайнс, объяснив этим словом всё на свете, - А ты где бегал? Всё нормально?

- Вылез проветриться. На улицу не ходи, сквозь туман ничего не видно. Я тебе расскажу всё, только давай завтра? – сквозь зевание пробормотал Бэбкок, прячась под своим одеялом.- Ну давай. Посмотрим, есть ли у нас зацепки по Свенсонам. Доброй ночи.Уже спустя пару минут Норман довольно и спокойно спал, иногда ворочаясь. Диппер просидел на подоконнике ещё около десяти минут, после чего, дохнув на старое толстое стекло, нарисовал на нём треугольник, и вышел из комнаты. Члены отряда всё больше и больше скрывали друг от друга, сами того не замечая. У всех есть свои собственные, личные тайны.

Телевизор в гостиной комнате проработал вплоть до самого утра, играя для уснувшего на диване Диппера. Он тоже много ворочался и говорил во сне с кем-то. С Биллом ли? Кто знает.

Слишком уж много вопросов поднакопилось. И всё ещё никаких ответов.