В поисках исцеления (1/2)
В один миг Никита домчал до указанного дома гоф-хирурга. Его по-прежнему не было.
— Ах жалость-то... И ведь оба наших коллеги разъехались, как же помочь вам... А что если вам в госпитале поискать, где господин Паульсен школу курирует... Да вот только далече он, на Выборгской дороге! — его родственница сочувственно качала головой, заверив, что непременно даст знать по прибытии оного домой о нужде молодой графини.
Понимая, что сей сомнительный вояж может занять целую вечность, а помощь нужна немедля, Оленев заскочил домой и решительным шагом прошел в лабораторию камердинера. Она все ещё была пуста.
— Где же он!!! Где Гаврилу носит?! — заорал он лакею.
— Так ведь на Андреевский рынок отправился, что на Васильевском острову... — пролепетал тот. — Чего-то там Анюта, горничная выбросила, пока вас тут не было. Воняло ей очень, дурехе. А у него, оказалось, компонент зелья нужный был. Ругался по чем свет стоит, да оно видно, что не с той ноги сегодня встал. Как с утра пропажу обнаружил, так умчался...Оленев остановился, переводя дух — нежданный выбор меж двумя островами и людьми начал сводить с ума. Простой знахарь, которому веришь, как себе самому — и некий учёный медикус, который, быть может, и вовсе не сможет за ним поехать. Взять ли курс налево иль направо? Этим выбором уже решалась не задача навигации, а жизнь человека, его лучшего друга!
И вспомнив, как недавно был обманут случайным знакомством, выбрал первое.
Заложив сани, Оленев домчал через еще замерзшую Неву до рынка, где предполагался быть его деятельный камердинер. Молодой человек продирался сквозь толпу торговцев и прохожих, выискивая глазами крепкую фигуру своего алхимика.
— Гаврила!!!
— Ах, боже ты мой, Никита Григорьевич! И откуда вас принесла-то нелегкая? Да что ж вы второй день-то сам не свой! Без шапки почему! Весна-то еще не скоро, мороз лютый!От сердца отлегло, но стало немного грустно. Гаврила никогда не обижался на него всерьёз, продолжая считать не столько хозяином, сколько маленьким мальчиком.
— Иди за мной! Твоя помощь нужна немедля.
— Да что ж такое, барин, кому я так нужен сильно-то...Никита остановился и взял его за плечи. Выдохнул и сказал:
— Мне нужна, лично... Саша, друг мой, он... умирает... —голос его дрогнул.
— Ах ты ж... Неужто про Белова толкуете? Святые угодники! Вчера ведь еще жив-здоров был... —Гаврила перекрестился. — Но помилуйте, Никита Григорьевич! Не спасал я ни разу — так чтоб прямо от смертии! Лекаря звать надо!
— Я прошу тебя. Просто прошу. Лекарь был, случайный, не убил едва. Больше так нельзя, кого попало... Мы должны попробовать сделать... все.
Гаврила обреченно кивнул и направился за ним.
Прошло целых два часа, когда они, загнав по невскому льду лошадей, добрались до Малой Морской.
Понимая, какое промедление пришлось ему допустить, Никита едва сдерживался. Казалось, он в этот момент ненавидел зиму, лишившую их Исакиевского моста, скользкий февральский лед на Неве, лошадей, что везли их не так быстро, как ему хотелось, а, главное - себя, за то что вовремя не прочитал записку и бездарно потерял время в поисках...
— Только бы успеть... — шептал он с нетерпением.
А стоит ли за привозом Гаврилы безоговорочное спасение раненого Белова, и сам не знал...
Во время нетерпеливых метаний Оленева по городу Анастасия множество раз слышала свое имя, произносимое в бреду.Девушка понимала, что близится очередной кризис, а сама она в данный момент почти бездействует.
"Я тоже не могу ничего сделать, как и этот шарлатан..." — её просто снедала своя беспомощность.По привычке она снова обратилась к иконе, и вдруг поняла, что ничего не облегчают молитвы, кроме её груза бездействия:"Разве можно ими излечить? Без умелых рук и мудрых деяний? Кабы можно было, то излечила бы любовью одной..."Свои соображения показались девушке богопротивными, и поначалу она испугалась, что Господь не станет помогать вовсе... Но за просьбой о прощении последовала мысль иного толка:
"А вдруг мы и вправду помогаем, каждый по своему? Что бы было с Сашей, кабы не мои ласки и божья милость? Так пусть Всевышний и далее видит, как я пытаюсь бороться! Он не может отвернуться от того, кто на этом свете так нужен..."