Прочь из дому (2/2)
— Мне правда невмоготу дома! И вот что, знайте! Я убегу оттуда в любом случае, даже без вашей помощи...
— Ну, знаешь ли, дорогая моя... - развел руками обескураженныйкнязь и подумал: "А ведь и вправду сбежит, знаем мы чья кровь, ишь как глазами яростно сверкает... Что ж, посмотрим, что надумало это прекрасное создание... "— Пока ты в девицах, София, тебе положено жить при своей матушке... Для замужества ты еще мала, да и вряд ли я смогу быть тебе полезен, не мужское это дело. Подумай, не найду же я своей очаровательной крестнице в женихи первого встречного... — назидательно проговорил Никита, и вдруг осознал, что малышка Софи на самом деле уже взрослая девушка, почти невеста.
"Да уж, очаровательна, и не поймешь на кого похожа, глаза Сашкины, нос и губы Настасьины, да женские задатки матери определенно есть..."
— Но вы же бываете иногда при дворе...- перебила его вдруг девушка, глядя на него невинными серыми глазами с дрожашими ресницами и выпалила по сути:
— А вдруг там есть вакансия фрейлины! Например, какая-нибудь девица вышла замуж, а может, скончалась, упаси господи, и сие место освободилось как раз для юной дочери отважного капитана лейб-гвардии...Любой другой бы на эту нахальную тираду как минимум рассмеялся, но князь лишь сдержанно усмехнулся.
— Видишь ли, дитя мое, сия придворная привилегия чревата подневолием да насильным браком... Твоя матушка пробыла в этой должности полгода, после чего ей пришлось бежать от подневольной свадьбы...
Да уж если на то пошло, а знает ли она о твоих планах?Это был самый сложный вопрос.
— Ах, милый крестный! - ласково перебила его девушка. — А давайте представим, будто я попросила вас месяца два тому, ведь никто не знал, когда вернется маменька... Уж вас-то она не наругает, будьте покойны...
— Вот что, София. - твердо сказал Оленев. - свои хитрости прибереги для поклонников. Я сам поговорю с твоей матушкой, а после попытаюсь тебе помочь. Договорились, сударыня?
Его переговоры оказались успешны с обеих сторон. Анастасия с грустью признала, что дочери плохо дома и чем дольше она станет сидеть у себя запершись, тем хуже станет ее душевное здоровье...
Императрица, в удачно пойманный князем момент между своими недугами и надоевшими военными сводками, проявила сентиментальность, особо усилившуюся с возрастом.
Елизавета посетовала на громкие обстоятельства, заставившие когда-то столь решительно сослать на гибель героя-гвардейца, бесспорно, более полезного для их Отечества, нежели убитый иминостранный дипломат. И оказалась вовсе не против помочь его подрастающей дочери в придворной карьере и определить оную к "молодому двору", что размещался в отдаленном Ораниенбауме.
О большем юная Софи не смела и мечтать! Теперь барышня пребывала в решительных планах поскорее перебраться из постылого дома во дворец, пусть даже не к императрице, а к Великой княгине. Тем паче, что Елизавета Петровна была совсем больна и поэтому скучна, а вокруг молодой Екатерины Алексеевны вращалось молодое и веселое общество.