Жертва земляков (1/2)
Уезжая ранней весной на длительную охоту, Имагми оставил молодую жену в плохих предчувствиях. Это виделось по лицу - впрочем, он объяснял это ее состоянием.
— Ангин атакук...(я беспокоюсь)
— Атакукагада. (не волнуйся).
Мужчина погладил успокаивающе по девичьей щеке, а затем провел рукой по уже заметно выступающему из-под бесформенной одежды животу. В отличие от чётких охотничьих команд, житейский словарь давался постепенно. Многое поясняла Инира, но язык жестов и касаний тоже служил неплохо.Ребенок ожидался летом, после ухода тепла. "Каким он будет? Похожим на меня иль на нее? " - думал с тревогой охотник. Совсем недавно была достроена его хижина, которой теперь предстояло стать домом для растущей семьи.
Прожив около двух лет среди островитян, Имагми понял, что община жила довольно обособленно, называя самих себя странным словом "аллитхух", а общину — "Кикусих" (Скалистые), что, судя по обилию скал, означало название их острова.
"Но, по крайней мере, они хоть как-то себя называют, а я, будущий отец "аникдух", тогда кто? Из какой земли?" - все не унимался Имагми от этого вопроса. — “И зачем я плыл сюда? Завоевать или что-то узнать?"Начало сезона, как обычно, выдалось весьма удачным — звери и птицы, отвыкшие за зиму от стрельбы, оказывались легко уязвимы. Было это очень кстати, ибо запасы нужно было пополнять как можно скорее, и в условиях переменчивой весны эта вылазка была очень ценной. Имагми, недавно ставший старейшиной, с удовольствием одобрил идею остаться на ночлег. Охотники расположились в близлежащих пещерах, согреваясь шкурами и огнём.
Забота об Инире была поручена её родственницам, а сам он, впервые после зимнего безделья, наслаждался ролью кормильца и вожака. Первое супружеское зимовье в заснеженной ульгаме, конечно, немного сблизило их с женой, но ощущение вынужденности по-прежнему не покидало. Кроме того, вернулась его сдержанность в чувствах — теперь уже из страха навредить будущей юной матери, однако еёсаму это несказанно огорчало.Ах, как же было надежно и привычно в этом диком обществе собратьев по охоте! Собравшись вокруг костра, они без лишних слов лишь деловито обменивались травой на курительные трубки...
Их новоявленный предводитель, не спеша выдыхая дымок, смотрел на весёлое пламя, желая отыскать в нем картины из прошлого. Но потрескивающий огонь казался каким-то зловещим...Вернувшись, нагруженные тюками, на следующий день домой, мужчины обнаружили разоренный поселок..Хмурые, избитые и раненые дозорные что-то объясняли, показывая рукою на горизонт. Как оказалось, с большой земли на корабле прибыли люди с дурным запахом и, не встретив борьбы, устроили в общине беспорядки, хватая подряд женщин вместе с заготовленной впрок пушниной. Напоследок сказали, что вернутся еще.
Ворвавшись в хижину, Имагми застыл в ужасе перед ложем своей молодой жены. Она лежала на боку, скрючившись, истекая кровью.
— Те, что напали с Большой земли, взяли ее силой, она отбиваться пыталась, бедная...Погубили её, да дитя...— причитали женщины, что кинулись в их ульгаму на крики несчастной.
В первом порыве он кинулся к Инире, осторожно обхватив руками. В голове застучало: "Все они верят в силу шамана... пусть я не верил, но вдруг он поможет.. нужно к нему..."Но едва потрясенный мужчина развернулся со своей ношей к выходу, чтобы бежать ещё не зная куда, как уже наощупь осознал — его метания бесполезны и девушка уже мертва...