Большерецк. Ничего впереди. (2/2)
— Господи, сколько же здесь было крови!!! — она с немым ужасом всматривалась в застарелые пятна, представляя и чувствуя, словно на себе, глубокие раны.
В этот момент ее верный слуга, сжимая кулаки, надвигался на хозяина дома: — "Да кабы не убивца еще...оно-то слабо ему с нашим барином вот так просто справиться... А ну как подлым способом..."— раздумывал про себя Иван, приходя в ужас от всего что успел услышать и додумать.
— Один.. целковый...да серебряный... да.. — пересчитывал тот деньги, изучая их при свете возле подслеповатого окошка, ни на кого не реагируя, как вдруг... Ручища камердинера вцепилась в горло.
— Ах ты, мразина... А ну говори, тварь подлая, ты порешил? А?! Порешил да ограбил? Я ж за него шкуру спущу твою вонючую, да на костыль кишки твои поганые намотаю... Признавайся!
— А-а! Барыня! Красавица! Защити калеку убогого! Христом Богом поклянусь!!! — пропойца вырывался из крепкой хватки и пытался рухнуть перед Анастасией на колени.
— Да! Да! Знал я, знал вашего... Александра Белова! Вместе с шитика вышли вчетвером, да не свезло остальным! Сбежал я тогда, только не выдавайте! Схорониться тут хочу! А в остроге я помру сразу!
— Иван! Ваня, оставь пока! Говори немедля!! Все говори, не то сама прикажу ему сделать с тобой, что он захочет!
— Клянусь, я только обокрал! Только обокрал! Снял я с него, кафтан согреться да медальон этот, продать его хотел! Ну зачем оно мертвому? Лодку казенную с товаром тоже увел!
Но не убивал я супруга вашего, нет! Я уж 15 лет как христианин! Не брал никогда такого греха, ей Богу, защитите меня, инвалида, от вашего изверга! — Он ползал на коленях, хватая ее за руку и хныча, и пытался убедить женщину и заодно самого себя в своей правде.
Анастасия брезгливо одернула руку, ухватившись за случайную опору ввиде скошенного набок стула. "Он сказал "мертвому"? Нет, мне просто послышалось... Или ему привидилось... Сейчас он просто оправдается, что сбежал и больше ничего не знает... Но теперь я хотя бы получше узнаю, где тот остров!"— Начал я с него снимать все это, а он-то, бедный, не дышит... — продолжал бормотать калека, словно не замечая её бледнеющего на глазах лица. — Ну, что ж мне покойника просто так бешплатно обирать! Глаза я ему тогда прикрыл, вот вам истинный крест! Кровь, что на лице была, вытер и... похоронил его, дабы не грабеж был, а честная плата. Дык чтоб по православному все было, хотел... Свои мы, все же, русские верноподданные... Да крест там поставил... еле успел, жизнью рискуя!— Точно ли мёртв был? Или ты его без помощи оставил и врёшь, гнида? — подозрительно протянул хмурый Иван, снова схватив ответчика за шиворот.
— Ну уж по правде иначе вышло, коль желаете...— тот отвёл взгляд и прочесал косматую голову, размышляя, как преподнести малую часть перекрученной наизнанку истины, без которой поначалу думалось вовсе обойтись... "А пущай... к чему главное скрывать-то, коль все одно не выжить было их Белову?"— Не просто разбился о камни ваш любезный... Только думал я ему, еще живому, помочь, дык дикари проклятые вдруг как примчались, еле ноги унёс! А потом из лодки вижу... Обступили они мужа вашего... Да копьями, ироды, стали тыкать! Насквозь пробили!
И, всплакнув нарочито, добавил: — Куда ж в раненого ещё тыкать было! Нехристи!
— Не-ет!!! Хватит!!! Замолчите!!! — Она прохрипела навзрыд, падая без сознания на груду объедков и мусора.
— Ну, сами же правду хотели... - разведя руками, сказал с облегчением калека, с трудом поднимаясь с пола.
Иван перестал сжимать его за шиворот и кинулся подхватить Анастасию.
— Барышня, барышня...— сам потрясенный, камердинер с перепугу обращался, как давным-давно к девице, подхватив ее на руках-очнитесь же...
Он выскочил с нею на руках на двор, дверь за ними сразу же плотно захлопнулась. Добежав до ближайшего колодца, слуга уложил свою госпожу на лавку и брызнул в лицо водой. Анастасия приоткрыла глаза и неуверенно встала на землю, которая уходила из-под ног.
Ей казалось, что она снова только что вышла из Адмиралтейства, но тогда... Тогда она еще была полна жизненных сил и тешила себя надеждой. Сейчас же не было ничего. Пустота вокруг, как будто чем-то оглушило. Не доносится даже звуков от драки мальчишек, набирающих из колодца ведра. Полное опустошение и холод. Нет, она просто очень устала и ей примерещился этот окровавленный кафтан и этот человек с медальоном, и дикари, добивающие копьями мертвого... Нужно лечь, уснуть и этот кошмар закончится...
— Пойдём. — тихо сказала женщина Ивану, опершись на его крепкую руку и развернулась по направлению к их временному жилищу.
Зайдя в скромную комнату-келью, предназначенную для ночлега, Анастасия опустилась на кровать и, не раздеваясь, отвернулась к стене. Служанка, видя ее состояние, заставила принять валериану.
"Сколько угодно, лишь бы подольше не просыпаться, хоть бы вообще никогда не просыпаться... Погубили не только шторм, скалы и дикари... На моих руках тоже твоя кровь..." - таковы были последние путаные мысли перед провалом в забытье.
Пробудившись на рассвете, Анастасия вздрогнула от накатившей реальности: "Это не дурной сон... Вчера я узнала, что все кончено и Саша умер... Вот и все..."Пролежав так до вечера, она побрела пешком к побережью. И, всматриваясь целый час в морской горизонт, как будто видела издалека безямянную могилу и ласково обращалась вслух по имени, благодаря и прося прощения.
Так бы и дальше стояла вдова на пронизывающем ветру, игнорируя тщетные призывы пришедшего следом Ивана, если бы не заметил ее издалека уже знакомый ей капитан покетбота, который радостно кинулся навстречу и тут же осекся.
— Сударыня,.. Ээ... Анастасия... Павловна! Что вы делаете здесь так долго, на холоде? Бобровое море еще суровее Охотского, уж поверьте. Знаете, а я ведь как раз сегодня собирался вас отыскать...
Протасов снял плащ и накрыл им женщину, едва коснувшись ее сжатых плеч. Его открытое обветренное лицо при этом покраснело еще больше и он продолжил, запинаясь.
— Я хотел сообщить вам, что из канцелярии меня отправляют с приказами и почтой дальше, к земле Беринга...И я был бы рад, если... Словом, вы можете снова присоединиться... Клянусь вам, что постараюсь вам помочь, мы удлиним маршрут и...
Он выдохнул и решился:— Хоть я и отчаянно завидую вашему мужу, в том, что вы так его любите, но я также очень хочу помочь вам снова быть счастливой! И пускай вы все же найдёте своего любимого...В пути вы стали мне так дороги.. очень дороги. Клянусь вам, вы можете положиться на мою порядочность. Поверьте, я бы даже не думал вас тревожить так нескромно, если бы вы сейчас не стояли здесь, на ветру, такая беззащитная перед этой стихией и такая несчастная... Но ради Бога, что... что случилось?
Вся эта длинная, путанная тирада далась моряку с трудом и сейчас он с облегчением выдохнул.
Анастасия повернула к нему лицо, дрожащее от холода или чего-то еще. В ее пронзительных, но сухих глазах застыли горе и ужас, губы и щеки покраснели от ветра. У мужчины захватило дух от исходящих от нее страстей, и он едва не прижался к этим губам с поцелуем.
— Вам больше некому завидовать. И не за что было, право... Некуда мне ехать с вами дальше, не-ку-да. Все, действительно, кончено! Я потеряла его! Потеряла, понимаете?! Навсегда!
И она отчаянно зарыдала, упершись в него руками.
Выплакавшись, наконец, женщина опомнилась и отстранилась от рук, крепко сжимавших ее вздрагивающие плечи.— Простите,сударь, простите меня, я не должна была так... Просто я первый раз так заплакала со вчера, как узнала, о... о его... Нет, я никогда не произнесу это вслух!
— Ах, нет, что вы, я сочувствую, искренне сочувствую вашему горю. Ведь вы знаете,что я тоже... вдовец, и я помню, как это больно, терять близкого.
"Я должен это ей сказать до конца, как ни ужасны этипризнания в день потери мужа. В конце концов, мы сейчас расстанемся, и ее право никогда меня более не встретить...“ — думал моряк и выпалил вслух:— Я не вправе предлагать вам сейчас большего, но знайте!Если вы когда-нибудь оправитесь от этого тяжкого удара и решитесь начать новую жизнь с человеком, который, хоть и не в столице, но о вас готов позаботиться, то я... приеду за вами.
Анастасия озадаченно посмотрела на капитана. Его ли неловкое признание, или неожиданный выход эмоций возымели над нею лечебное действие, не давая сойти с ума, и в придачу, застудиться.
— Я так благодарна вам за вашу поддержку, милый Михаил Ильич, знаете, вы единственный человек здесь, который оказал помощь, не потребовав ничего взамен... Мне даже это напомнило одну судьбоносную встречу, много лет назад, еще в 43-м.
Последняя фраза прозвучала с такой уже знакомой нежностью в голосе, что, не зная ничего, он сразу понял, с кем случилась эта самая встреча.
— Но... прошу Вас, не тешьте себя надеждой понапрасну.И желаю вам все таки устроить свое личное счастье, ведь вы заслуживаете и готовы к этому. Я же... не могу искать другую судьбу... У меня она одна — так сложилось, много лет назад. И ещё знаете... вряд ли я заслуживаю хорошего мужа. Не умею я ни понимать, не жалеть по-настоящему...
Она помолчала и грустно усмехнулась. — Так что не будем обсуждать эту тему, иначе я снова залью вашу одежду слезами. Не беспокойтесь обо мне, я постараюсь справиться для детей. Не знаю как, но постараюсь.
— Но...что я сейчас могу сделать для Вас, напоследок?
— Прошу, помогите мне поскорее добраться в Охотск, найдите мне судно. — прошептала Анастасия уже спокойным тоном. — Я, действительно, умру, если буду оставаться здесь.
Протасов, сдерживаемый приказом по алеутской навигации, все же отыскал мореходов, направляющихся в Охотск, убедив их в отсутствии склонности госпожи Беловой к "бабьим истерикам" и благонадежности ее спутников.
Дождавшись прибывших из Нижнекамчатска без толку отосланных слуг, и сжигаемая бесконечной тоской, Анастасия отправилась в долгую дорогу домой.