Глава 9 (2/2)

По лицу мальчишки было видно, что мои слова кажутся ему чушью. Спас положение запах дыма, распространившийся почти на весь ангар. Из-за полутьмы его не было видно, но нос уже начинал чесаться, а глаза слезились. Джош, видимо, тоже почувствовал неладное.— Псих ты, Лукас, больной псих, — крикнул он, толкнув меня в сторону, но все же двинулся к выходу.

Найти остальных ребят было несложно, а вот уговорить закончить игру – куда сложнее. Курту пришлось соврать, хотя на самом деле я никогда не стал бы жаловаться его маме по пустякам. Да и вообще жаловаться не стал бы. Однако то была ложь во спасение. Все, кроме меня, уже были на улице, а треск огня грохотал за спиной, словно торнадо, набирающее силу.

Я бросился в сторону дыры в стене, зацепился за острый край штанами и рванул их на себя, из последних сил пробежал в сторону ребят, как за спиной прогрохотал взрыв. Меня будто кто-то ударил в спину, я полетел на землю, больно стукнувшись подбородком. В ушах звенело, и я не сразу услышал Маркуса. Он сидел надо мной вместе с остальными мальчишками, и их состояние нельзя описать даже словом ?потрясение?. Они были в ужасе, и они были счастливы. Они смотрели на меня со смесью недоверия и благодарности, и я не знал, что и сказать.

— Лукас, ты в порядке? Как ты узнал, что это случится? Кто тебе сказал? – десятки вопросов посыпались на меня, ошарашенного, напуганного.

Я молчал с минуту, выравнивая дыхание. Говорить было сложно, язык одеревенел, и непосильного труда мне стоило произнести всего четыре слова.— Видел. Я это видел. ************************ Голос Маркуса теперь звучал более глухо, однако в нем слышалось все то же волнение. Он, видимо, пытался достучаться до моего разума, пока мыслями я был далеко. Память, оказывается, хранила многие воспоминания о жизни, о которых я даже не догадывался. То видение было единичным, и я довольно быстро забыл о нем. И только сейчас мне удалось понять, что боль в голове была точно такой же, как и вчера, и как после моих страшных сновидений этой ночью. ?Это? преследовало меня еще с детства, но почему-то обострилось лишь после убийства, совершенного моим телом. Кто стал катализатором этого?— Лукас, ты меня слышишь? – брат тронул меня за плечо, заглядывая в глаза.

Я кивнул, снова переведя взгляд на могилу родителей. Их лица постепенно размывались перед глазами, как лицо того мальчика из воспоминания. Было страшно забывать их.

— Я думал над тем, что ты мне рассказал.

После этих слов брата можно было ожидать чего угодно: осуждения, длинной проповеди или очередного совета показаться врачу. Но я никак не ожидал, что Маркус протянет мне мятый листочек, исписанный неровным почерком. Это писал кто-то другой, мой брат был слишком аккуратен, чтобы позволить себе такие каракули.

— Я немного поговорил с людьми, и мне рассказали, что есть некая женщина, которая сталкивалась с подобными странностями. Она немало знает о них, должно быть, — неуверенно проговорил он, отдав листок с адресом и именем.

— Спасибо, — только и ответил я, спрятав озябшие руки в карманы. Больше слов было не нужно.

Мы молчали еще несколько минут, каждый думая о своем. Мои мысли были чуть более радостными, чем обычно. Когда я говорю ?обычно?, то уже начинаю подразумевать последние несколько дней, что прошли после того убийства. Будто раньше у меня не было никакой жизни. На том листочке значилось незнакомое мне имя – Агата. Теперь оно казалось мне проблеском света, чудом попавшим в мою темницу. В темницу разрастающегося безумия. Плевать, что добираться придется через весь город. Ради того, чтобы разгадать эту тайну и навсегда оставить это в прошлом, я был готов на животе переползти всю Америку. Если понадобится, то и весь мир.