Глава 23. (1/2)
Получив сигнал SOS, Ковальски сразу пожалел, что поручил такую работу новенькому посреднику, который уверил его, что умеет и знает все. Однако он просчитался, полагаясь на начальные сведения, нужно было узнать про все больше, но в его распоряжении был только день. Хотя, даже представить было сложно, что на секретную базу банды ?Пизанги? заявятся в это же время агенты его старого знакомого. Может, это на самом деле была ловушка. Тогда сейчас нужно было полагаться только на удачу.Проводив ученого взглядом, Шкипер опустил руки и вздохнул. Вот же, свалил и даже не рассказал, куда и зачем. Головой понимая, что Ковальски все же профессионал в своем деле и не допустит ошибки, его все равно одолевало плохое предчувствие. Интуиция почти не подводила командира, но сейчас он мог только ждать, так как даже выйти из этой чертовой крепости без отпечатков пальцев хозяина невозможно. От скуки брюнет начал рассматривать стоявшие книги в шкафу, но ничего для себя интересного не обнаружил – сплошная наука и только. Как Ковальски не надоедает это?В некоторых книгах Шкипер находил интересные закладки с подписями, изредка забавными, что заставляли его улыбнуться. Одна из книг вообще была вырезана внутри, а в ней хранились несколько карт памяти. Достав еще одну, командир заметил, как к его ногам медленно упала бумажка. Фотография скорей. Будто подбираясь к чему-то неизведанному, он даже затаил дыхание, поднимая ее. И вздрогнул от неожиданности. На слегка выцветшей фото были изображены Ковальски с Блоухолом видимо на какой-то выставке, шатен держал в руках плазменную пушку и радостно улыбался, а его еще тогда друг держал на вытянутой руке телефон и фотографировал их с легкой ухмылкой. Зачем он хранит такое у себя? Сказал же, что все фото сжег. Шкипер нахмурился и сжал пальцами фотографию. Присмотревшись, он заметил, что у обоих на тот момент еще были длинные волосы. Неужели Ковальски был таким? И когда это фото было сделано вообще? Появилось куча вопросов, брюнет еще долго смотрел на клочок бумажки, как на вселенское зло, и когда послышался стук двери и приветствие Евы, поспешил поставить книгу на место уже без фотографии внутри. Ковальски зашел в комнату и медленно прошагал к лабораторному столу, со злостью кидая на нее несколько документов на листах. Он стиснул зубы и оперся ладонью на стол, всматриваясь в то, что принес.
- В чем дело? – слегка встревоженный Шкипер заметил его состояние и было хотел подойти, но тот указательным пальцем призвал к молчанию, даже не поворачивая головы. Командир осмотрел пришедшего: вся его одежда была мелко изрезана будто осколками от взрыва, черные пятна хаотично расползлись по ткани, сам он был взъерошен и напряжен. Что же там произошло? Или он так постоянно со своих ?заданий? возвращается?- Проклятье! – Ковальски с горечью стукнул кулаком по столу и опустил голову. Он думал, что все просчитал, хотя времени было очень мало. Но все равно этот мерзавец науськал своих агентов так, что не оставалось выбора, кроме как импровизировать уже на месте.
Когда ученый подъехал на мотоцикле на место, задняя часть здания полыхала огнем, а в самом было ярко слышно сражение. Он не сразу понял, как один человек, его посредник, мог такое учинить. Но потом заметил еще одну больно знакомую машину. Блоухол! Его люди. Теперь все кусочки мозаики сошлись. Надо было спасать своего посредника, пока не поздно. Или хотя бы добыть ту информацию, за которой он и был послан самим Ковальски незадолго до сигнала. Но что же нужно было этому эгоистичному выродку? Оставляя транспорт чуть поодаль, ученый пытался уловить гарнитурой хоть какой-то разговор внутри, но понял, что все глушили. Пришлось идти наощупь, неизвестность заставляла холодеть пальцы рук. Но если он не поторопится, то и информация исчезнет бесследно, и спасать будет некого. Ковальски давно привык и к таким переделкам, но сейчас увиденное выводило из равновесия. Из здания вылетел человек, в чью спину через секунду влетела шальная пуля. Пытаясь сохранять хладнокровие, ученый схватил его и прикрылся, как живым щитом, от следующих выстрелов, одновременно с тем вгоняя в сон дротиками стрелявшего агента Блоухола в коридоре. Везде мелькал свет, искрились неисправные лампочки по бокам коридора, нагоняя мрак на помещение. Множество трупов в собственной крови лежали на пути, Ковальски подавил рвотный рефлекс и осторожно заглянул за угол. Что-то взорвалось, и стены затряслись с новой силой, с потолка посыпались мелкие камешки. Вот-вот рухнет. Надо было срочно найти посредника: живым или мертвым, без разницы. Информация была слишком ценна. Двери были наполовину раздроблены взрывом, поврежденный пулями экран открытия яро искрил, повторяя ошибку. Перевернутые вверх дном столы и стулья размешались по комнате, часть стены отсутствовала, и в ней полыхал безудержный огонь. Во мраке, освещаемый лишь этим огнем, стоял в конце комнаты человек, держа в руках какие-то изрядно помятые листы бумаги, а за ним… Нет! На полу лежал его посредник, и, кажется, уже не дышал. Весь торс был в кровяной каше, будто вывернут органами наизнанку, а половина лица обгорела почти до кости. Его задело взрывом или… Буквально секундное промедление едва не стоило жизни. Ковальски отскочил в бок, когда на него навели лазерный прицел, но здание в этот момент еще раз тряхнуло, и он потерял равновесие, упав на пол. В этот момент ученый почувствовал резкую боль в боку, она застилала глаза, но сейчас нельзя было поддаваться. Шатену повезло, что он тогда рухнул за перевернутый стол, который служил ему достойной преградой, но послышались шаги. И действовать нужно было молниеносно. Они выстрелили одновременно друг в друга, но дротик со снотворным попал первый в цель, а луч, выстреливший в Ковальски, прошел по полу буквально в нескольких сантиметрах от его лица. Агент Блоухола упал и выронил все ценные бумаги. Ученый схватился за левый бок и почувствовал под пальцами кровь. Его похоже, все-таки задело лазером при попытке уклониться. Здание снова шатнулось, послышался взрыв уже где-то совсем недалеко, и еще одна стена комнаты обвалилась. Нельзя было больше здесь оставаться, если жизнь дорога. Собрав документы с пола, шатен убедился, что именно эта информация и была нужна ему. Но зачем агент его врага их взял? Неужели они тоже приходили за ней? В голове не укладывалось. Напоследок взглянув на своего бывшего коллегу, Ковальски прикрыл глаза на пару секунд, и достал из сумки бинт, приложив его к ране и болезненно поморщившись. Здание разрушилось буквально через несколько секунд после того, как он вышел из него, осыпав осколками стекла и сбив с ног ударной волной. Отчаянно цепляясь за остатки сознания, молодой человек думал о Шкипере, который ждет его в его квартире. Если он не вернется сейчас, то снова заставит своего командира волноваться.
Шкипер терпеливо ждал, пока Ковальски снова хоть что-то скажет. Все еще сминая в руках фотографию, командир посмотрел на нее и решил, что для этого сейчас не время и отложил ее пока на кофейный столик возле дивана. Ковальски стоял неподвижно, что-то усиленно обдумывая, его лица не было видно из-за волос. Шатен внезапно сложил все бумаги в стопку и кинул на край стола, отойдя на шаг назад.
- Спасибо, что Вы не пошли со мной.Одна фраза, сухо произнесенная ученым, заставила слегка поежиться Шкипера. Да он еле живым вернулся! Зачем благодарит-то за то, что просто отпустил одного? А вдруг бы случилось что-то? Вообще не думает своей гениальной бошкой! Командир хотел возмутиться, как вдруг Ковальски пошатнулся и схватился за бок правой рукой, болезненно скривившись.
- О-о…Ты ранен!- Шкипер подскочил к ученому и поддержал его, заглядывая в лицо. А тот только прикрыл глаза, мучительно скривившись и стиснув зубы. Окровавленный бинт от раны отпал на пол, и командир отвернул его куртку, ужасаясь.
- Пожалуйста, просто молча помогите мне сейчас, - безжизненно произнес Ковальски и схватился за руку брюнета, которую тот потянул к его куртке, - я … все расскажу позже.Шкипер замолк, в его глазах сейчас мелькал тихий ужас от происходящего, но он помог ученому снять куртку, стараясь почти не смотреть на его кровавую рану. Этот идиот все-таки влип в передрягу и не поберег себя. Сняв сумку с плеча, Ковальски небрежно положил ее на лабораторный стол и достал чистый бинт. Поддерживаемый с боку командиром, он крепко прижал рану, чтобы остановить кровь. А свободной рукой достал из той же сумки какую-то закрытую пробкой колбу и открыл ее зубами, поднеся потом к носу. Очевидно, это была какая-то пахучая дрянь, чтобы оставаться в сознании. Закашлявшись, и прикрыв после нос рукой, шатен поставил колбу на тот же стол. Потихоньку в глазах начала проясняться картинка, сейчас точно нельзя было отключаться. Рана была не глубокая, но поразила всю боковину торса, лазер должен был оставить лишь линию ожога, но похоже из-за того, что Ковальски дернулся, он прочертил почти по всему боку. А тот даже не сразу понял, как это получилось. Но похоже повезло – был поврежден только верхний слой кожи, но все равно было больно. Кровь почти остановилась, и ученый уже отнял бинт от раны, скинув его на стол рядом со всем остальным. Пришлось снять с себя все до трусов, мелкие порезы от осколков стекла оставили царапины абсолютно везде. Обладая ангельским терпением, Шкипер безмолвно помог добраться до душа нерадивому ученому, чтобы тот с себя смыл всю грязь. Глядя на шатена, командир просто отгонял от себя разные мысли, просто чтобы не загоняться лишний раз и не придумывать страшные вещи, от которых становилось не по себе. Ковальски просто обязан теперь все ему рассказать. А тот чуть не валился с ног, борясь со своим до сих пор ускользающим сознанием в голове, иногда нещадно щипая себя за руку, чтобы еще какая-то боль отрезвляла рассудок хоть ненадолго, потому что к остальной он привык. Ученый так же все еще не поднимал головы, но вряд ли что-то бы сейчас это изменило. Когда наконец раны были обработаны, Шкипер помог молодому человеку дойти до дивана и аккуратно его на него уложил, подкладывая под голову подушку, и сел рядом. Но Ковальски на него даже не посмотрел, все еще пребывая в подавленном состоянии. Неизвестно, сколько времени еще продлилось молчание. Его прорезал тихий почти безжизненный шепот шатена.- Задание провалено. Это была ловушка.Шкипер обреченно вздохнул и осторожно взял за руку Ковальски, но кажется даже это сейчас причиняло ему боль. А ведь предчувствие не обмануло. Командир знал, что что-то должно случиться.- Эти несколько бумажек, которые я принес, стоили жизни как минимум тридцати людей, - с горечью произнес ученый и стиснул зубы, - агенты Блоухола тоже были там. Взорвали базу, перебили всех, в том числе и моего посредника. Я потерял еще одного из своих подчиненных, Шкипер.
Вот только сам брюнет не знал, что ответить ему на это. Подбодрить и сказать, что все будет хорошо? Такая оптимистичная хрень была не в духе Шкипера, да и вряд ли сейчас бы это помогло. Ковальски продолжил, чуть сжимая руку командира в своей.- Та информация, что я достал – чертеж ослепительно мощного оружия. И если бы оно попало не в те руки, то последствия были бы необратимые. Судя по тому, что мой старый знакомый отправил своих ищеек в то же место – он предугадал мои действия и решил прибрать к рукам все снова. Но когда я приехал на место, они с ребятами из ?Пизангов? перестреляли друг друга.
После этих слов он мрачно улыбнулся, и, наконец, перевел взгляд на Шкипера. Полный холодного отчаянья.
- И когда здание рвануло, я думал больше не о тех бумажках, что у меня были в руках, а о том, чтобы вернуться, - силы постепенно покидали, но последние слова Ковальски произнес чуть громче и прикрыл глаза, - Вернуться сюда, к моему командиру.На этих словах уже Шкипер с горечью стиснул зубы и наклонился к ученому, легко касаясь его губ своими на пару секунд. Шатен приоткрыл глаза, глядя на него. Но во взгляде почти не было эмоций, поэтому неизвестно на данный момент было, о чем тот думал.
- Так странно, да? Раньше я, когда ходил на вылазки, всегда было конечной и неоспоримой целью вернуться с информацией и продолжить свою работу. Мне было, наверное, все равно – умру я или нет. А теперь… Этот азарт пропал. Когда я лежал там в куче стекла, а за спиной взорвавшееся здание, у меня единственной мыслью было то, что ты будешь волноваться и ругать меня за то, что я пострадал.Ковальски хрипло засмеялся и положил ладонь на щеку Шкиперу, слабо погладив пальцами. Брюнет приложился лбом ко лбу шатена и еле слышно прошептал:- Не вздумай больше влезать в такие неприятности в одиночку. Я действительно волновался.
У Ковальски наконец-то появились какие-то эмоции в глазах, и он виновато отвел взгляд, прикусив губу. Поэтому он не хотел с кем-то сближаться, чтобы лишним чувствам не давать застилать разум. Чтобы ни о чем не жалеть, играть со своей жизнью в азартную игру, каждый раз гадая и успешно предугадывая, какое же препятствие будет на пути. Не думать ни о чем, кроме работы. Но теперь это казалось невозможным. Ученый впервые за все время задумался о том, чтобы принять предложение Шкипера о присоединении к отряду. В одиночку он теперь не сможет всегда корректно работать, к тому же уже до этого Блоухол вставлял ему свои копья в колеса, а сейчас это будет втройне.
- Тебе чего-нибудь хочется? – осторожно спросил Шкипер, видя, как шатен снова ушел в глубокие мыслительные процессы. Тот покачал головой.- Спать. Я бы поспал пару часов, - придумав в конечном счете ответ на вопрос, Ковальски слабо улыбнулся и осторожно подвинулся ближе к спинке дивана, освобождая рядом с собой место. Шкипер мягко свалился рядом на бок, стараясь особо не тревожить раненого. Шатен подтянулся немного к нему, силясь не повредить повязку на боку и, скрепя зубами от ноющей боли в теле, обнял командира за талию, укладывая голову у его груди. Подушка оказалась где-то сверху, и брюнет захотел подоткнуть больший край ее под голову ученого, но тот сказал, что ему и так удобно, на краю. Приложившись ухом к груди, Ковальски улыбнулся. Ведь с утра хотел так вот просто полежать, но все не удавалось. Сердце командира гулко стучало, а он все пытался сообразить, как же ему так лечь, чтобы и умнику не навредить и самому было удобно, ведь о его удобстве тот не позаботился сейчас особо. Просунув в итоге одну руку под его головой, чтобы тот использовал ее как подушку, а второй накрыл плечо раненого, он аккуратно притянул его к себе, приобнимая. Так-то лучше.
- Прости, - прошептал Ковальски; стук сердца и тепло чужого тела его успокаивали сейчас, он уже в полудреме погладил Шкипера по спине ладонями.- Спи уже, извиняется он тут, - беззлобно хмыкнул командир, - потом у меня к тебе разговор будет.
Один из агентов Блоухола все-таки успел сбежать с базы до того, как она взорвалась. Он видел Ковальски, лежащего пластом перед разрушенным зданием, но получил приказ к отступлению сразу же после того, как доложил ситуацию. Как и думал ученый, это была ловушка. Френсис отследил по каналам связи его очередной заказ и понял, что тоже самое он уже неделю искал, тот же чертов чертеж, который просто украл у него из-под носа его старый бывший друг. Гении мыслят одинаково. Пепельноволосый стиснул зубы от злости, глядя на экран, где был ярко изображен последний кадр этого всего деяния. Но не мог не заметить раненого Ковальски, который кое-как поднялся и ушел в неизвестном направлении. Сердце больно кольнуло, но сразу отлегло. Он жив. Вообще приказа на его устранение не было, лишь на поимку. Френсис знал, что Ковальски пойдет спасать своего подчиненного, но зная, что его агент попробует его убрать… В общем и этот агент не добрался до базы, его сразу же пристрелили как еще одного свидетеля этой провальной миссии.
- Надолго ли хватит твоего терпения, Ковальски? Ты сам придешь ко мне, когда наступит время.Блоухол произнес это в пустоту, злобно, почти сумасшедше усмехаясь. Он почти всегда перехватывал запутанные нити контактов Ковальски, следя за каждым шагом. А тот даже не догадывался об этом. Ну, в принципе, как и он сам. На голографическом экране появился какой-то из его солдат, Френсис уставился в монитор с дьявольской ухмылкой. Он знал и давно знал, что у Ковальски есть шпион на его базе, который ничем себя не выдает и очень хорошо служит. Но каналы связи его уровня отследить сложно, но можно.