Это всё иллюзия. Часть 2. (1/1)

***На светящуюся во тьме дорогу, по которой осторожно и медленно шагали две спутницы, опустился туман. Но туман не был белым маревом, за которым ничего нельзя разглядеть – лазурная тонкая дыма, казавшаяся прозрачной ширмой, окружала девушек. Лазурная дымка, подёрнутая золотистым светом уходящего солнца. Золотистые блики, отражавшиеся на тонкой ширме,ложились на лица идущих по светящейся дороге.- Так вы говорите, что время от времени путешествуете на землю… и умираете там, когда хотитеуйти? – спросила Надин, еле поспевающая за Викторией.

Каштановые волосы девушки развевал лёгкий ветер. В изумрудно-бирюзовых глазах отражалось солнце… и, словно бы желая защититься от золотистых бликов, постоянно скользящих по лицу, Надинзаслоняла лицо хрупкой ручкой и то и дело искала разбившиеся, испарившиеся очки.В новой оболочке девушка себя ещё не осознавала – не видя своё отражение, не смотря на себя со стороны оценивающим взглядом, Надин всё ещё считала себя маленькой, неуклюжей студенткой Медицинского факультета, которая где-то потеряла свои очки.Виктория, шедшая рядом с ней, оглядела свою спутницу и легко усмехнулась. Затем, набрав в лёгкие побольше свежего вечернего воздуха, ответила на поставленный вопрос:- Да. Именно так. А ты видишь в этом что-то сверхъестественное? – она спросила об этом без всякого удивления. Просто и естественно, растягивая апельсиновые губы в беззаботной улыбке.

Хотя, когда её в первый раз кто-то спросил об этом, то она очень удивилась. Но сейчас… эти вопросы уже больше не удивляли. Иногда в груди госпожи Факри поднималось некое раздражение, но она старалась его победить. Улыбкой.

Порой это было не так легко.- Разве нельзя просто… шагнуть в портал, раскрыть волшебную таинственную книгу… ну, как у вас тут бывает… я же в сказке после смерти оказалась, так? – Надин вопросительно посмотрела на собеседницу, у которой каждый раз находилось много загадок и мало ответов на них.- Ты про волшебную палочку с заклинаниями и зельями забыла! – хихикнула Виктория. – Сказка… иллюзия… ещё какую-нибудь шутку расскажешь? Тут всё далеко не так просто, как ты себе там навыдумывала. Книги с заклинаниями даются на определённом уровне развития твоих духовных сил… когда сам себя ты сможешь направлять по сверкающей дороге, то тебе дастся магия. И то, в ограниченных размерах. В этих книгах, к тому же, нет заклинаний – их надо записывать самим, все слова в правильной очередности, без единой ошибки… а то ведь белиберду напишешь – белиберда и будет воплощаться в жизнь! А это, знаешь ли, не очень приятно знающим существам… - с этими словами Виктория критическим взглядом осмотрела Надин и вновь чуть не прыснула со смеху.- То, что вы знающая, не даёт вам права смеяться над другими существами! – возмущённо сказала последняя, а затем сконфуженно опустила голову. – Я ведь здесь совершенно случайно, непонятно, для чего. И сейчас, ты меня ведёшь куда-то в неизвестном направлении, ничего толком не объяснив и даже не рассказав подробно об устройстве вашего мира… и о своих приходах в наш мир, в конце концов!- Подробно тебе господин расскажет. Или «Всевидящий», если к нему на жертвоприношение попадёшь. Правда, этот рассказ в жизни твоей будет последним, сквозь судороги и мучительную боль…- Хватит. Мне неприятны ваши слова. Вы говоритетак, как говорили блондинки, подстроившие аварию, благодаря которым я и попала в этот мир!- Да… влияние господина на них оказалось велико. Несчастные, ничтожные, ободранные пташки не знали, что конкретно ждёт их и тебя. Совсем скоро ты их увидишь.

- В смысле, увижу? Они умрут в том мире, как я и вы?- Возможно… а возможно, их потащат сюда в качестве наказанных в мешке,спотыкаясь об острые камни. А возможно «Просто закинут в портал», как предполагала ты. Те, кто обладает магией перемещения с меньшим количеством ограничений и запретов, могут себе это позволить. Но магией перемещения обладает тот, кто способен. Например, моя сестра Хильда – потрясающий тому пример… а я – другой случай.

Виктория гордо вскинула голову. Улыбка исчезла с её лица, оставив надменные, строгие, сжатые губы. Каменное лицо госпожи Факри долго всматривалось в окружающее пространство, не меняясь абсолютно. Не моргали глаза, где красным рубиновым светом вспыхивало стремительно уходящее солнце.Не разжимались губы, не выпуская ни единого слова.Надин задала ещё много беспорядочных вопросов, но Виктория пропустила их мимо ушей, всё так же всматриваясь в лазурный туман, который постепенно таял и открывал огромное поле ядовито-зелёных растений. Светящаяся дорога неожиданно исчезла, вместо неё появилось несколько узких земляных тропинок, которые похожи были на песочных змей. Паутина тропинок вела к одинокому заброшенному ветхому дому с провалившейся крышей и обшарпанными стенами, который стоял посередине громадного зелёного поля и был похож на некого одинокого паршивого стража – на чучело, которое никогда не отпугнёт ни одной вороны.- Мда… мне же досталась магия исцеления. Я вошла в этот дом и получила дальнейшие распоряжения. Дом назначения, дом судьбы – вот как называют его здесь, в Люменесценскозути. А Хильде сказали – магия перемещения переместит тебя в то место, откуда ты никогда не вернёшься. Оно погубит тебя. Ей предоставили выбор – перемещение либо исцеление. На моё будущее магия перемещения не должна была повлиять отрицательно, а на неё… но, несмотря ни на что, она выбрала. Шагнула в пропасть. Она всегда всё решала по-своему… проклятая упрямица…Виктория сжала кулаки и бросила на свою спутницу хмурый взгляд исподлобья. Рукав её зелёного платья сполз на плечо, госпожа Факри резко его поправила. И вздохнула – медленно, глубоко. Чтобы сосредоточиться и избавиться наконец-то от неприятных воспоминаний.- Пошли, знающее создание… - на этот раз усмешка целительницы была довольно-таки неприятной. Колючей. – Даже солнце упало стремительно в траву. Чувствуешь, каким воздух тяжёлым стал? Верный знак – опасность приближается. Конечно, будь моя воля, я бы оставила тебя на съедение местным вечерним козутникам, живущим в траве, но… мой господин сдерживает меня. Ненавижу свою работу.Она резко схватила Надин за руку. При этом последняя поёжилась – прикосновение холодной, жёсткой руки, от которой разило запахом неведомых горьких трав, показалось довольно неприятным.- Значит, мы с вами практическим одним делом заняты… - хмыкнула Надин, следующая за госпожой Факри, что аккуратно ступила в траву одной ножкой в зелёной бархатной туфельке и, почти встав на цыпочки, двумя пальчиками подняла длинную юбку платья. Надин, пытаясь не ошибиться, проделала то же самое.- К сожалению, это так… - процедила Виктория, прощупывая носочками туфель рыхлый песок и пристально вглядываясь в траву. На этот раз на поле спускался ночной туман – теперь уже белое марево, заполнявшее постепенно всё пространство.- Что же вы так… говорите со мной? Что я вам сделала? – жалостливо проговорила собеседница, пошатываясь и то и дело выпуская юбку из неуклюжих рук. Да, несмотря на новую оболочку красивой и хрупкой девушки, внутренняя сущность «маленькой отличницы» осталась такой же.- Тебе всё перечислить? Ну, во-первых, ты оказалась девушкой, нужной моему господину – голову ему вскружила и заставила его думать только о твоих поисках. Точнее, о поисках той вещицы, которая у тебя имеется. Во-вторых, ты несколько раз сказала, что наш мир – иллюзия, а таких оскорблений Люменесценскозути не приемлет. В-третьих, своими беседами ты вызвала у меня довольно неприятные воспоминания, которые приносят один вред… всё ясно? Это я ещё укоротила список…- И я должна вас поблагодарить за это?!- Надин, наступая на одну из сплетшихся между собой тропинок, возмущённо подняла глаза и перестала смотреть под ноги вовсе.- От таких, как ты, благодарности ждать не следует… факт.Виктория, вновь оглядев Надин ненавистным критическим взглядом, быстро опустила глаза и, совершив поворот, попятилась уже спиной. Между тропинками, то сходящимися, то расходящимися, мелкими рядами росла зелёная травка, которая даже во тьме светилась особенным, ядовитым сиянием.- Получается, что мне с вами лучше вообще не идти, чтобы всех этих оскорблений не выслушивать? Мало того, что я здесь оказалась не по своей воле…- Мы все – пленники чьей-то воли. По большей части, своей собственной. Ты же хотела на море – так вот тебе зелёное море травы. Даже водорослей не надо. Ты хотела другой мир – вот он, пожалуйста! Ты хотела чуть-чуть быть похожей на тех моделей с обложек журналов – поздравляю, у тебя новая оболочка! Только вот девочка забыла, что за исполнение желаний могут потребовать услуги и от неё…

- Объясните хотя бы, что это за услуги, которые я должна вам оказать, чтобы вернуться к своему любимому… и терпеть все ваши выходки, хотя я вполне могла бы не идти с вами!Виктория замерла, от удивления отпустив юбку. Зелёная ткань неслышно приземлилась на землю и взметнула вверх облачко песка. Затем, глубоко вздохнув, госпожа Факри закатила глаза и… расхохоталась. Громко, звонко, отрывисто, дерзко. Плечи её затряслись, глаза превратились в щёлочки… голова запрокинулась назад, чёлка отодвинулась со лба, открыв несколько грязно-фиолетовых шрамов.- …Не идти со мной – пожалуйста. Только вот куда ты пойдёшь? Разве у тебя есть выбор в мире, где никто не знает тебя и твоего языка? Я – та единица, что проживала в твоей стране и тщательно изучала всякие непонятные словечки… я – та, кто видела тебя и могу проводить тебя по миру! Иди, иди, куда хочешь, только не жалуйся, если вдруг умрёшь невзначай! – задыхаясь от накатившего заливистого смеха, Виктория схватилась за талию и согнулась пополам.Постепенно, правда, этот смех превращался в болезненный сухой кашель. Но девушка скрывала это, вновь растягивая губы в широкой усмешке. Она смеялась и ругалась, становясь выше и ниже себя.- Вот и пойду, раз вы смеётесь мне в лицо!- Надин не выдержала и топнула босой ножкой. Взметнулся песок, зашелестела зловеще трава. По полю прошёлся ветер, пригибая высокие побеги к земле…Послышалось чьё-то шипение из-за травы. Вздрогнула Виктория и резко выпрямилась, проглотив свой смех.

- Козутики… мы потревожили этих тварей своими голосами и жестами. Заметь, это четвёртое злосчастное событие, в котором виновата будешь ты… - госпожа Факри сама прошипела эти слова и, с взвизгом подпрыгнув и пропустив мимо себя движущуюся песочную струйку, побежала к Надин, от испуга замершей на своём месте и глядевшей себе под ноги…Среди травы шевелились какие-то неведомые создания – они взрыхливали песок и заставляли траву пригибаться.Трава постепенно теряла свой ядовито зелёный цвет и становилась жухлой, болотной. Какие-то зелёные стрелки взметались вверх над полем и, описав непонятную траекторию, возвращались с громкой трескотнёй.Они были похожи на змей, кузнечиков и других существ… но назывались одним, предательски ласковым словом «Казутики». Как мамы называли своих малышей в шутку, так и здесь называли непонятных насекомых, имевших острые зубки и лапки-присоски.Виктория схватила Надин за руку, и они вдвоём, временно забыв все свои разногласия, понеслись сквозь поле к старому дому. Несколько раз девушки чувствовали, как град мелких иголок врезался в их ноги и руки, несколько раз делала беспорядочные движения и стряхивали нападавших существ – несколько раз подпрыгивали высоко, несколько раз прощались с жизнью и кляли весь этот путь…Но продолжали держаться за руки, несмотря ни на что. Бежали по паутине тропинок, которые шевелились. Бежали сквозь стрелки ярко-зелёные, метавшиеся по полю…Козутики не отставали, прыгали, присасывались и зловеще шипели… жухлая трава путалась под ногами и становилась смятой, истерзанной требухой под быстрыми ногами спутниц в одно мгновение. Надин спотыкалась и чуть ли не падала, постоянно закусывая губу и сдерживая подступающие слёзы страха. Виктория, оборачиваясь назад с неким раздражением, протягивала руки и почти что тащила Надин сквозь это смертоносное поле…

- Если ты останешься на месте, то они сожрут тебя с потрохами – «Всевидящий» их специально не кормит мясом местной фауны, чтобы козутики оставались злыми существами, несущими смерть всяким непрошеным путникам, пришедших на пункт решения судьбы… издевается, называет этих зелёных тварей «специальным испытанием»… тут бы магию перемещений хорошо иметь! – говорила Виктория, а слова её исчезали в пугающем шелесте травы.Они мчались быстро, как только могли. Горячее дыхание вырывалось из лёгких, обильный холодный пот катился по спинам и плечам… волосы их спутались, ноги стали слабыми, ватными. Но, несмотря на все препятствия, они продолжили бежать. Будто по инерции они бежали к одинокому дому, в окнах которого свечное сияние пробиралось сквозь разбитые стёкла.И, сделав несколько неровных вдохов, всё-таки вырвались. Вырвались и упали на холодный белый песок, окрасившийся кровью, которая струйками текла по ногам и рукам. Упали, нервно смеясь, плача, проклиная и благодаря их бег, что тянулся, казалось бы, бесконечность.А козутики, не имевшие сил выйти за пределы своего травяно-песочного поля, бесновались – всё летали, летали в белом тумане зелёные искры.

Туман же постепенно накрывал поле. Опускались полы чьего-то огромного плаща…- Чёртовы создания, - прохрипела Виктория, и, пошатываясь, встала на истерзанные ноги. – Повезло, что в шею не впились, гадины.- И… у вас… каждый день… такое? – Надин застонала, схватившись за больное плечо, в котором зияла рваная рана.- Нет. Не каждый… - Виктория распустила волосы, чтобы перевязать их золотистой резинкой получше. – Если вести себя осторожно, смотреть под ноги, не делать лишних движений и шагать только по тропинкам, то эти козутики не станут портить дневное хорошее настроение. Но видишь, ты сама нарушила все правила – так что, некого винить, не с кого спрашивать…Надин хотела что-то возразить, но промолчала, виновато опустив глаза. На этот раз госпожа Факри показалась ей правой.

- Простите, - пробормотала Надин, а затем снова застонала, схватившись за раненое плечо и почувствовав невероятную коляще-зудящую боль в обеих ногах, которые покрывали мелкие язвочки – следы острых зубов мелких существ.- «Простите» к ранам не приложишь… - хмыкнула собеседница, и, наконец сжалившись, вытянула из кармана изорванного платья свёрток зеленоватых бинтов.Встав на колени и сжав губы от боли, не дав стонам вырваться наружу, Виктория размотала бинты и начала перевязывать плечо пострадавшей спутнице. Надин зажмурила глаза и сжала кулаки за спиной. Прерывистое дыхание девушки изредка переходило в стон.- Сначала – плечики. Затем – ноженьки. А Викторию в доме перевяжут. Виктория – железная, чёрт возьми. Бинты уцелели… бинты уцелели, а платье изорвалось… подарок мамы… платье… проклятые воспоминания!Обрывки разговора, что долетали до Надин, которая находилась в почти бессознательном состоянии, не могли ничего толком донести – определённая информация, находившаяся в них, давно исчезла в густой траве среди шелеста. Прощального шелеста уставших козутиков, которые поняли наконец, что ужина им не ждать. Легли спать в своём зелёном поле.- Создания мерзкие, твари, что спят и едят. Когда еды нет – засыпают. Вредные, ленивые, которых «Всевидящий» травил дрянью, озверил и стал натравливать на других…Виктория поднялась и отряхнулась. Критическим взглядом оглядела свою работу – перевязанные аккуратно ноги и плечо Надин казались в наступающем тумане не покалеченными, а облачёнными в какие-то чудесные, необычные наряды.- Спасибо. Мне стало намного легче. Наверняка, вы очень хороший врач… то есть, целитель… -Надин, найдя в себе силы, чтобы проснуться, разлепила глаза и мутным взором посмотрела на свою спасительницу.- Наверняка, - согласно и гордо кивнула Виктория. – И хорошую целительницу не грех подождать несколько минут, пока она пойдёт в дом решения судеб…- Одна пойдёт?- Ну да.

- А… я? Неужели, вы меня здесь бросите, беспомощную, израненную…- Только не ныть, прошу тебя. Гостям запрещено входить в дом решения судеб, пока они не сделают чего-то действительно значимого для нашей страны. А ты, судя по всему, туда никогда не войдёшь. Это истинная правда.На правду, не обижаются, кстати. А ещё одна правда состоит в том, что я скоро приду. И тебе нужно меня здесь переждать,не впуская в свою душу преждевременных глупых страхов…- А если кто-нибудь… задумает меня украсть или съесть? Что тогда?- Не съест. Эти земли возле дома решения судеб уже давно заброшены – сюда ходят исключительно по делам. Конечно, тут жили существа до раскола Алмазного сердца, но сейчас… остались только козутики да больные, прокажённые, которые не причинят вреда.- Но если кто-нибудь зловредный придёт сюда по делу и попытается украсть или съесть? – не сдавалась Надин, с мольбой устремив взор на спутницу.Виктория глубоко вздохнула и потёрла рукой лоб. На пальцах тут же остались вишнёвые следы – какое-то зелёное существо рассекло один лиловый шрам на лбу.- Тогда я сделаю тебя невидимой. Это в моих полномочиях – точнее, в полномочиях того странного лунного камня, который был прощальным подарком сестры.

С этими словами госпожа Факри вынула из своего вместительного кармана маленький, едва заметный, блестящий камешек и протянула его Надин, что дрожащими пальцами взяла волшебный предмет.- Держи его в руке – будешь невидимой для всех существ. Сама я им никогда не пользовалась – никогда скрываться не хотела. Как и чувств своих скрывать, в отличие от Хильды. Ну, не будем об этих мерзких воспоминаниях – время не ждёт… не бойся всяких глупостей! – И Виктория ушла, скрылась в одиноком доме, приветственно прокричав хозяевам несколько непонятных запутанных слов.***Туман застилал окрестности. Не видно стало и собственных пальцев – в этом тумане вдруг стали проскальзывать знакомые, ясные образы…То Серж, который склонился над мёртвым телом, то странные существа, впивающиеся в плоть, то девушка, летящая под колёса машины и оказывающаяся Викторией – таинственной, грубой спутницей, которая умеет лечить и ненавидит свои воспоминания.И боль. Раскол чьего-то сердце. Нескольких сердец. И звон, наполняющий поле, превращающийся то в истеричный смех госпожи Факри, то в шелест травы… зелёные искры мечутся туда-сюда. Зелёные искры превращаются в бриллиантовые.Они переливаются на маленьком солнце, которое светит через лазурный туман, который становится пугающе белым. Как снег, из которого не выбраться. И вот уже настоящая снежная буря – родители уходят, ничего не боясь.Ошибаются, сходят с заветной тропинке. И снежинки летят в лицо, кусают и заставляют кровь в жилах останавливаться. Козутики. Снежинки, пахнущие ядом. Надо бежать, надо двигаться, а родители застывают…Пугающий взгляд. Замершие фигуры на снегу. Будто целая галерея ледяных мёртвых статуй. Галерея ужасов. Всё – в галлюцинациях Надин и так пугающе реально…

«Это всё – иллюзия!» - шепчет Снежная Королева – огромная козутиха с несколькими лапами. И раскрывает огромный, исковерканный рот с острыми зубами. И впивается в плечи взрослых людей, их маленькой дочки…Боль пронзает всё тело, заставляет стаи мурашек бегать по спине. Надин резко вздрагивает и тянет руку к раненому плечу. Разжимает дрожащие пальцы. Камешек невидимости, посверкивая, падает на землю, исчезает в тумане. Надин же не успевает даже заметить этого.И просыпается окончательно только тогда, когда несколько свистящих стрел, что пронзают туман, вонзаются в землю рядом с ней. Так, как козутики вцепляются зубами в нежные плечи.