Глава 8 (1/1)

POV AOI«Меня зовут…»Каждый день меня встречают коридоры, пропитанные спиртом. Суетящиеся медсёстры, строгие врачи. Семнадцатая палата и ты.«Меня зовут Сузуки Акира и я наркоман»«Меня зовут Сузуки Акира и я анорексик»

Врачи ещё спрашивают адрес, сколько человек в твоей семье, названия песен. Иногда просят посчитать, рассказать о детстве. И если первое ты делаешь, то последнее нет. Ты молчишь, врач недовольно цокает и уходит, пропуская меня к тебе.–Привет, – здороваюсь я.–Привет, – ты слабо улыбаешься.Ты стал ещё более худым. Больничная одежда висит на тебе, кости проступают, вены проступают.Ты отказываешься есть. Но здесь никто не может мягко настаивать. Здесь тебя кормят через трубку, если ты отказываешься делать это сам. Это ведь очень неприятно, верно? Почему же ты не пошлёшь своё упрямство куда подальше?–Как ты себя чувствуешь?–Нормально, – Акира пожимает плечами.Мы молчим, хотя смотрим друг на друга. У тебя, кажется, даже глаза выцвели.

–Знаешь, Юу, я соскучился. Заберёшь меня домой? – протягивает он.И это невыносимо слышать. Потому что я знаю, по чему он «соскучился».

–Да, Аки, заберу. Уже очень скоро.

Снова заходит врач. Он вкалывает тебе в руку лекарство и спрашивает, не кружится ли голова.Ты отрицательно мотаешь головой. Он уходит, напоминая при этом мне, что долго здесь находиться я не могу.

Я подхожу к тебе ближе и глажу по лицу. Ты закрываешь глаза.–Аки, пожалуйста, будь здоровым.

Я прикасаюсь губами к твоей щеке. Я слышу биение сердца. У тебя оно звучит громче, так как ударяется об тоннель из костей.***Я возвращаюсь в квартиру. Наверное, надо что-то сделать, что-то убрать, кому-то позвонить, но меня хватает лишь на то, чтобы свалиться на кровать.

Он в больнице уже два месяца. Два чёртовых месяца ничего не происходит. Непонятно, лучше ему или хуже. Непонятно, в какую сторону теперь вращаетсянаша ось.***–Он поправится,– сказал Таканори, выходя из палаты номер семнадцать. На ней стояла метка, обозначавшая особо тяжёлый случай.«Почему особо тяжёлый?» – спросил Така у меня, когда пришёл к Акире первый раз.«Потому что он не объясняет, почему»– ответил ему я.–Ты так уверен…–Я знаю. Слушай, он мне не станет врать, – Руки деловито прошёлся по больничному коридору, словно по сцене. Ему не хватало на лице этой самодовольной улыбки.–Э? – не понял я.–Да ничего. Просто знай, он поправиться, – Руки улыбнулся, а затем снова заглянул к тебе в палату, громко попрощался и потопал в новых ботинках по длинному коридору.Я глубоко вздохнул. Маленький интриган, что же ты задумал?Или просто веришь ему. Веришь…–Извините, –обратилась ко мне медсестра, – вам уже пора уходить.–Да, конечно, извините.***–Извини, я заставляю тебя беспокоиться, – Акира держит меня за руку, его голос звучит ниже, чем обычно.

–Ничего.–Нет, поверь, есть чего. Ведь наверняка я здесь долго проваляюсь. Вам нужно думать, что делать дальше. Искать нового человека на моё место, придумать отмазку для фанатов…– он говорил что-то ещё, но я не слушал.–Зачем ты вычёркиваешь себя из нашей жизни?–Что?–Ты больше не хочешь играть? Почему? Разве я, Уруха, Кай и Руки не часть твоей жизни?Я хочу ещё что-то сказать, но мне кажется, что я заплачу. Акира молчит,смотрит на меня этими сильно выцветшими глазами. Я глажу его по запястью. Оно кажется мне тонкой веткой, переплетённой артериями.

–Я больше не смогу играть. И я уже давно не часть вашей жизни. Юу, ты должен это понимать, – Акира закрывает глаза.–А ты просто эгоист.Он хмыкнул.

–Может тогда тебе стоит уйти? –он вырывает своё запястье из моих рук и отодвигается от меня. Движения его тела стали очень скованными. Это потому лишь, что у он снова отказывался есть, вырвал трубку, когда его пытались кормить через неё. Его силы иссякают, он очень раздражителен.

–Нет, Аки, я не пойду никуда. Извини, я больше не буду тебя расстраивать, – говорю я.–Ты врёшь! – вскрикивает он.–Аки, успокойся пожалуйста?–Успокоиться? Ну и успокой меня сам, таблетками! – Акира пытается встать с кровати, но сил нет. Он теперь не может ударить меня, не может убежать. Я прижимаю его к себе, чувствуя, как его кости царапают меня, когда он пытается вырваться.

–Юу, мне нужны таблетки, –начинает хныкать он, как маленький. А я не знаю, что мне делать. Не могу понять, что меня больше пугает: такой он или осознание того, что это уже совсем не он.Акира, куда же ты делся? Куда испарилась твоя улыбка? Куда пропал цвет глаз? Где смех, где твоя сила?–Юу, я хочу таблетку!

Почему ты сломался? Ты ведь обещал Таке. Пообещал ему, что выздоровеешь? Почему ему?

–Юу, ты меня слышишь??!! Юу, я ведь ещё не умер!Нет, ты ошибаешься.–Правда, не умер. Акира, у меня нет таблеток для тебя.Прости. Прости что я не уберёг тебя. Прости, что вовремя не остановил. Сейчас придёт врач с успокоительным, спросит, как тебя зовут, сколько тебе лет, где ты живёшь. Ты будешь отвечать. Потом он поставит тебя на весы, а я закрою тебе глаза, чтобы ты не видел цифр. Здесь нельзя показывать больному его вес.

–Здравствуйте, –слышу я этот сухой голос врача.–Юу, скажи ему, чтобы ушёл. Мне не нужно, ты ведь видишь? Я сегодня ел и я очень спокоен. Юу, пусть он уйдёт…– повторяешь ты, прижимаясь ко мне.–Аки, он должен остаться.–Как вас зовут? –обращается между тем к тебе врач.–Сузуки Акира.–Сколько вам лет?–Двадцать четыре.