Глава 1 "Проклятие Ояширо-сама" часть 27 (1/1)

Pov Эйприл Я шла домой одна, так как Микеланджело вспомнил о свалке и пошёл искать там "сокровища".На пути к дому, я вспоминала всё то, что говорил мне весельчак...******—По-почему даже бита такая же?!—... чего ты мелишь?..— спросила я Микеланджело, не поняв вопроса.—Я сказал… почему даже бита такая же?!— повторил вопрос весельчак, но уже гневным тоном.—Ты, что хочешь сказать-то?!— снова не поняла я скрытного посыла в вопросе.— Выражайся понятнее! Микеланджело всё так же не оборачивался. Глубоко вздохнув, он агрессивно прокричал:—Я сказал... ПОЧЕМУ ДАЖЕ БИТА - ТА ЖЕ, ЧТО БЫЛА У МОНЫ?!?!—... э?.. Мона?..— застало меня врасплох неожиданно произнесённое имя.Я перевела взгляд на плотно стискиваемую рукой биту. На её ручке были написаны две буквы: "М.Л" - Мона Лиза.—... а... ясно, — выпалила я вслух.— Это, значит, бита Моны Лизы."Идиотка, ну зачем ты это сказала вслух?!"- ругнула я себя в мыслях.- "Теперь выкручивайся как-нибудь!".—... ну, потому как ею никто не пользуется, я решила взять на время, — сказала я парню.— В этом нет ничего страшного, правильно?—Не... НЕПРАВИЛЬНО!!!— агрессивно закричал весельчак, всё ещё не поворачиваясь.Майкл продолжил, не обращая внимания на моё бессловесное замешательство:—... почему... почему всё так же, как с Моной-тян?!Слова голубоглазого намекали, что здесь дело не в одной бите.—... Мона-тян поступала так же!— крикнул Майкл, словно в пустоту.— Она состояла в бейсбольной команде... хотя она любила футбол, а не бейсбол!..—А я-то здесь при...—А потом Мона стала всё время носить с собой биту!— перебил меня голубоглазый.— Просто из-за того, что вошла в команду!.."Ну и зачем ты мне это рассказываешь?!"- именно это я и хотела сказать Майклу вслух. Но едва раскрыв рот, я тут же его захлопнула."Майки пытается поведать тебе кое-что значительно важное...".—Однажды... Мона-тян стала ходить в школу одна, — продолжил рассказывать голубоглазый, — как и ты, Эйприл! А потом она вдруг начала тренировать замах. Как и ты, Эйприл! А потом она вдруг начала всюду таскать с собой биту. Как и ты, Эйприл! А потом она вдруг... Майк вдруг затих.—... а потом она вдруг, что?!— нетерпеливо спросила я.Ответа от рыжика не последовало. С его молчанием на дорогу вернулась тишь... и тогда до меня, наконец, дошёл смысл его слов. Он говорит, что я... поступаю точь-в-точь как Мона Лиза.—Майки... что вдруг сделала Мона?— как можно спокойнее спросила я."Майки знает... он знает, что стало с этой девушкой", - подумала я.- "Да нет, кому она теперь нужна?! Майки... знает... что случится со Я же говорил тебе, Эйприл.Это - знакомое. По крайней мере - не тот конопатый парнишка, который только что со мной говорил. В голосе ни следа испуга и смятения. Глаза, пронизывавшие меня, как ледяные иглы... улыбающийся оскал рта, напоминающий ножевой разрез... они заморозили мою спину и сковали холодом думы.Под сверлящим ястребиным взором Майка я не могла отвести взгляд... словно для того, чтобы напомнить о прошлом кошмаре, он придвинул своё лицо к моему, дыша на меня в упор. Ничего, кроме лица конопатого, не было видно... и затем... разрез его рта пополз дальше в краях, загибаясь полумесяцем и образуя... колючую усмешку.—Понимаешь, Мона Лиза ПЕРЕВЕЛАСЬ."Что... перевелась?.."— Не поняла я.По крайней мере, в моём словаре слова "перевестись" в том значении, которое придал ему парнишка, не нашлось...Вдруг, глаза и улыбка конопатого стали нормальными, и он сделал пару шагов назад. В тот же миг мои колени подкосились, и я рухнула на землю, а Майки всё так же безучастно улыбался.Конопатый не насмехался, но и руку не протягивал, чтобы помочь подняться. Он просто молча уставился в мои зрачки, не давая ни встать, ни умчаться.—... ты же не станешь, да, Эйприл?— спросил меня весёлым голосом парнишка. После показавшейся вечностью секунды он меня отпустил, позволив ответить.Снова сглотнув, я переспросила:—... н... не стану чего?.. чего... не стану я делать?..—... *** Вспомнив всё, что говорил Микеланджело, я стала размышлять над тем, что он пытался мне донести... но я всё равно почти ничего не поняла."Мона и я... что он хотел мне сказать?"- задумалась я.- "Он рассказал, что все мои сегодняшние действия, которые столь тщательно мною обдумывались, подражали поступкам Моны Лизы. А оказывалась ли она в моём положении, когда все друзья совершенно переменились и без какой-либо причины (хотя, наверное, я просто её не вижу), начали угрожать её жизни?.. испугавшись, нашла ли она себе защиту в бейсбольной бите, начав таскать её повсюду, изображая тренировку, как я?.. пока однажды не... "Хто... хто там?..— с трудом выбрался из горла незнакомый, сиплый, но всё же мой голос.... такое чувство, что "кто-то" не собирался мне отвечать..."... "такое чувство"? Да как ты можешь знать?!"- крикнула я на себя в мыслях.- "Уймись, Эйприл! У тебя разыгралось воображение!" Но затем я что-то услышала наверняка.Лёгкое колебание, отвечать ли на заданный мною вопрос?.. я точно услышала вздох. Под ударом треснула дверца обувного ящика.Хотя взмахи прошили один только воздух, врага они здорово напугали. Я даже ощутила чьё-то волнение, небось, напуганного врага."Важна не только атака... нужно нечто большее, чтобы это "нечто" оставило меня в покое", - подумала я. В этот момент я была готова сделать всё, что угодно, лишь бы невидимка ушёл и не возвращался. Я рванула биту из проломленного ею ящика, вкладывая в рывок всю доступную силу, и заорала:—А-А-А-А-А-АРГХ!!!Мой крик потряс воздух, добавляя убойной силы в сверхсильный удар!..*ТРЯ-А-А-АХ!!! * Удар со всего размаху, поистине достойный названия "смерть с одного удара", снёс верх ящика для ботинок. Хотя ни единым ударом врага я не поразила, ярость определённо пробила вражескую оборону.Мои плечи тяжело вздымались и опадали с каждым вздохом, по телу лился горячий пот, но невидимый враг исчез.Убедившись, что враг растворился полностью, я заперла дверь на замок и даже накинула сверху цепочку."Погодите-ка... а вдруг, оно только притворилось, что убежало, а на самом деле пробралось в дом?!"- посетили мою голову тревожные мысли.Я снова воспылала враждебностью и начала рыскать по дому, ища любые признаки вторжения. Тщательно осмотрев всё, я не обнаружила никаких признаков чьего-то присутствия."Я с успехом отбила врага!"- радостно подумала я, когда убедилась, что дома никого кроме меня нет. И тут у меня иссякли последние силы, вылетев наружу громким вздохом.Химикалии в мозгу, подавляемые во время приступа ярости, растеклись и смешались в бульоне страха. Одновременно с этим я почувствовала некую подозрительность, но даже при этом умудрилась сохранить хладнокровие.Перепроверив двери с окнами во всём доме, я поднялась к себе в комнату и задёрнула занавески. Сев прямо и чуть-чуть запрокинув голову, я прогнала все неуместные мысли, дабы как можно быстрее успокоиться..."Что только что произошло в прихожей?.."- задумалась я.- "Там, несомненно, что-то находилось" Сейчас, успокоившись, я почти верила в обман чувств из-за непомерной тревожности... но до конца поверить в это мне не удалось."Спокойствие, Эйприл О'Нил... становись спокойнее, намного спокойнее..."- пыталась я себя успокоить.Но как бы спокойно я ни пыталась мыслить... услышанное - не обман чувств. За моей спиной, несомненно, таилось некое сверхъестественное явление...Я не сошла с ума, ничего не попутала, не бредила - вовсе нет! Доказательства? Да, есть одно.Когда я спросила: "Кто там?" - нечто за спиной сделало вдох, словно собираясь ответить. Этот вдох я слышала чётко.И я до сих пор не представляю, что случилось. Столкнулась ли я с призраком Ояширо-сама, или тут поработали деревенские жители - последователи веры в проклятие? Как бы то ни было, причина этого неясна. И тайна, зачем они прибегают к столь странным приёмам. Если виновны люди (а это значит, придётся признать, что мои друзья - преступники...), то решение простое. Надо лишь добиться их ареста Джеком Куртцманом и полицией.Но... если проклятие Ояширо-сама и впрямь существует... что же тогда?.."Мистер Куртцман утверждал, что проклятий не бывает", - вспомнила я. Тогда, в ресторане, мне казалось, что его словам можно верить... но теперь, когда появилась вероятность нечеловеческой природы преступника... те слова растеряли всю свою надёжность."Но... что случится, если я скажу детективу, что всё произошло из-за проклятия?"- призадумалась я. Меня уже гложут сомнения.- "Не могу представить, как он ответит, но пропасть в доверии между нами точно расширится" Потому как у меня так мало союзников - а ведь я ещё и сама пока не определилась, проклятие или нет, - делиться этим с мистером Куртцманом не особо разумно. Лучше держать рот на замке касательно "правды" о произошедшим в прихожей... и лучше не упоминать о спрятанном за часами листочке."А если мне только казалось, что я в здравом уме, а на самом деле я уже свихнулась, отчего и буянила в передней?.."- посетила меня мысль, о которой я даже и не задумывалась.- "Такое возможно..."И хорошо, если это так. Я тогда смогу показать фигу проклятию Ояширо-сама. Но если я наотрез откажусь от проклятия Ояширо-сама, придётся признать Микеланджело, Леонардо и Донателло преступниками...Если я наотрез откажусь от виновности своих друзей, придётся признать проклятие... а если отмести обе возможности, то... а что тогда? Кто станет виноватым? Деревенские жители (кроме моих друзей)? Тайные организации? Наёмные убийцы из деревни или города?.. Уклоняясь от этих двух старых и новых решений, вдруг я заметила, как те слились и начали вместе закручиваться в спираль, отчего глаза поплыли кругами...И вновь я уселась прямо и откинула затылок, успокаиваясь в мыслях:"Спокойнее, Эйприл, спокойнее... старайся ни о чём больше не думать..."Только вот... не думать я не могу. Если я действительно поехала крышей, а всё случившееся - наваждение... как бы хорошо тогда стало. Тогда проклятие Ояширо-сама стало бы ничем, а парни оставались бы лучшими друзьями на свете... если бы только у меня впрямь ехала крыша.(Автор: ... я полагаю, ты так и не научилась ничему.)Впервые, за всю свою жизнь я такого желала, а ещё лучше, если бы всё это было кошмаром... от которого я проснусь, пойду в школу и вместе с друзьями посмеюсь над своими снами... В передней задребезжал телефон.Мне почти никогда не звонят, потому я, обычно, не утруждаю себя поднятием трубки, но даже если звонят мне, папа всё равно берёт трубку, чтобы узнать, кто и кому звонят. Но отца дома нет, больше трубку поднимать некому, кроме меня. Я встала и спустилась вниз.Нехотя взяв трубку, я сказала:—Алло, Эйприл О'Нил слушает.—Эйприл, это папа, — донёсся из трубки голос отца.... почему-то у меня возникло дурное предчувствие, что сейчас меня попросят сходить за покупками. А потому я поспешила опередить папу:—Меня вполне устроит и растворимый ужин; лапша и гречка ещё остались, мне этого хватит.—Я позвонил не для того, чтобы спровадить тебя в магазин, хотя и не помешало бы, — сказал отец.— Понимаешь... я уехал в командировку, в Токио.—ЧТО?!?!— очень сильно удивилась я.—Эйприл, пойми, у меня дела на работе идут не очень прекрасно, — спешно начал объясняться папа.— Мне придётся пробыть там какое-то время, но зато я принесу тебе какой-нибудь сувенир.—Хорошо, я поняла, — сказала я.—Ты справишься там, одна?— спросил меня отец. В его голосе можно было заметить лёгкую тревогу.—Ну, конечно, я ведь не помру, — оптимистично ответила я.—... Эйприл, не говори о смерти так обыденно, — попросил меня отец, переживая.— Пожалуйста, расскажи мне, если ты чем-то обеспокоена. Мне ты можешь рассказать всё, ведь ты единственная, кто у меня есть из родных, и я очень сильно беспокоюсь о тебе.Да... особенно после вчерашних моих слов: "Если умру". Но помирать я не собираюсь... хотя бы до тех пор, пока что-нибудь не узнаю.—Я не умру, — сказала я, пытаясь успокоить папу.— Серьёзно, буду жить... я всё сделаю, чтобы выжить.—Эх, вот как... ладно тогда, — облегчённо вздохнув, сказал отец, немного успокоившись.— Завтра обязательно встань вовремя и позавтракай. Не забудь помыться и почистить зубы.—Ладно, ладно... пока, — быстро попрощалась я, пока отец ещё чего-нибудь не сказал, что я не должна забыть сделать. Повесив трубку, я задумалась:"Интересно, насколько долго папа там пробудет? Токио-то ещё очень далеко от Хинамидзавы... по-моему, если я не ошибаюсь... до него добираться шесть часов на машине, а на поезде... я не помню, но, наверное, ещё дольше, чем на машине".Отец никогда не ездил в командировки, а тут вот те раз... осталась одна дома с ещё большей вероятностью умереть или исчезнуть. Мне тут же стало беспокойно... слишком неестественно всё стало выглядеть без папы.Ну да ладно... похоже, сегодняшний вечер я встречаю одна.... когда отец возвратится, он меня не найдёт, я пропаду без следа. Испарюсь. По крайней мере, подобное вероятно, если учесть тринадцатилетнюю историю проклятия Ояширо-сама. Я посмотрела на настенные круглые часы."Близится вечер..."- подумала я, не отрывая взгляда от часов.- "Стало быть... свет будет гореть только в моей комнате?.. а если враги так смогут понять, что отца нет дома, и час действий настал?.."От этих мыслей я начала бегать в панике, пытаясь хоть что-нибудь придумать... и, я придумала. Первым делом, я побежала в гостиную, включила все огни и телевизор, сделала этот зомбоящик погромче, затем побежала в папин кабинет и точно так же врубила свет и радио с классической музыкой."Отлично, теперь хоть снаружи похоже на то, что папа дома", - подумала я, оглядев свою проделанную работу довольным взглядом. Ещё я прошлась по дому, проверяя, все ли двери заперты... Поглядев на балкон, я побледнела: там висело стиранное бельё."О, нет! Надо поскорее его снять, а то в любой момент может пойти дождь!"- подумала я, вспомнив сегодняшний прогноз... вечером должен был пойти дождь.Я быстро выбежала наружу, схватила своё развешанное бельё в охапку и занесла его внутрь помещения."Что ж, вроде бы всё сделано..."- подумала я, суша ещё не до конца высохшее бельё феном. Но затем я вспомнила об одной немаловажной детали... ГАРАЖ!!! Перед тем, как попрощаться с отцом, он сказал, что не стал ехать в Токио на машине, но до станции "Окиномия" добирался на ней.

Потому как папа обычно оставляет гараж открытым, сейчас он без машины... зияет приглашающей пустотой! Машину привезут завтра, а за такое время кто-нибудь увидит пустеющий гараж! Я снова помчалась наружу и закрыла почти никогда не закрывавшуюся дверь гаража."Ну, теперь-то всё... а газета?! Папа всегда её забирает!"- вдруг вспомнила я ещё об одной вещи.- "Он уехал где-то в полдень, а вечерний выпуск всё ещё в ящике!"Я всё выгребла из ящика и покидала в прихожую."Фух... теперь уж ТОЧНО всё..."- устало выдохнув, подумала я. Но стоило мне посмотреть в сторону..."Ах да... тот поломанный в яростной вспышке ящик из-под обуви, печальное же у него состояние", - вспомнила я, увидев "мёртвый" ящик.Что ж, если кто-нибудь спросит об этом, надо будет сказать... споткнулась и ухватилась за ящик, но он отвалился..."Нет, таким его оставлять нельзя... надо слегка прибраться, чтобы папа, когда вернётся, не рассердился", - решила я.- "Насколько я помню, в кладовой лежали метла и совок". Только я собиралась пойти за необходимыми вещами для уборки, как опять зазвонил телефон.Взяв трубку, я спросила:—Алло?—Эм... а вы кто?Я впала в шок после такого вопроса... может, ошиблись номером? Это я и спросила, и мне сказали, что позвонили на нужный номер, который дал психотерапевт.—Понятно... а как его зовут?— спросила я, начиная догадываться, кто этот психотерапевт.—Его зовут Кирби О'Нил, очень странная, конечно же, у него фамилия... наверное, Англичанин, — ответила женщина, при этом прокомментировав фамилию моего отца.—Он Американец, — поправила я.—Погодите... вы его знаете?!— с удивлением спросила женщина.—Да, он мой отец, — небрежно ответила я.—Оу... эм... простите, а... он дома?— неловко спросила женщина. Наверное, она к нему на приём записана.—А, э-э, его сейчас нет..."Эйприл О'Нил, ты идиотка?! Не говори никому, что папы дома нет!"- отругала я себя за такую ошибку.Но... эта женщина, скорее всего, точно записанная на приём пациентка, и если она не узнает, что мой папа уехал в Токио, то она попросит меня подозвать его к телефону или перезвонит снова, или, ещё хуже, пойдёт к нему на приём завтра... тогда у отца потом будут неприятности.—Оу, хорошо, тогда я пойду завтра к другому психотерапевту, — сказала женщина и повесила трубку. Я с облегчением выдохнула. Учту, что в следующий раз, надо будет поаккуратнее отвечать на последующие звонки, пока я буду вместо папы."Надо выдумать какую-нибудь сказку, способную убедить в том, что отец дома, но подойти сейчас не может", - придумала я.- "Что-то типа: отец занят, котлеты делает и от плиты отойти сейчас не может... нет. Отец приболел и лежит в кровати... сойдёт".В размышлениях я уже собралась идти к себе в комнату, но телефон снова зазвонил. Отвечать не хотелось... но только вот надо, а не то заподозрят, что дома никого нет.Приготовившись ко всему, я сняла трубку...—Алло?..— слегка неуверенно спросила я.—Мои глубочайшие извинения за столь поздний звонок, — весело ответил звонивший... знакомый голос, кстати.— Звонит Джек Куртцман из книжного магазина Окиномии, не мо...—Можете не притворяться, моего отца нет дома, — сказала я, перебив мужчину.—Что ж, раз так, то...—М-минуточку!— быстро сказала я, схватив эту переносную трубку, и "взлетела" по лестнице в свою комнату.Хоть дома никого не было, как и разницы в месте беседы... но мне бы хотелось поговорить с Джеком Куртцманом в месте, где я хотя бы чуточку буду более защищена.