Глава 1 "Проклятие Ояширо-сама" часть 26 (1/1)

Pov Эйприл"Может быть, мне... позаниматься с битой?"- пришла мне в голову идея. Я пошла в раздевалку, взяла биту и вышла на школьный двор."Надо создать образ того, кто всегда таскает с собой биту, тренируя замах", - подумала я. С моего прихода солнце успело стать ярче.Косо глянув на прибывших одноклассников, я отошла в тень под школьной стенкой.Меня никогда не привлекала наука, да и спорт тоже. Если прямо сейчас начну махать битой, могу потянуть мышцу... надо начать с разогрева. Я приняла стойку, хорошенько ухватила биту и легонько ею взмахнула."... увесистая, я чуть её не выронила..."- подумала я, после первого замаха.Сделав ещё два медленных замаха, я и не заметила, что ко мне подошли два парня. Я заметила это только после замахов.—Ого...— произнёс шокированный Леонардо.—Я же говорил тебе, а ты не верил...— тяжело вздохнув, сказал Микеланджело.—Эйприл... что это ты делаешь?— спросил меня всё ещё шокированный брюнет.— Ты что, в бейсбольной команде состоишь?.. слышать, что ты уже вышла из дома - удивительно само по себе, но... то, что ты занимаешься бейсболом... это как увидеть пришельцев вживую.—Эм... ну, папа меня недавно записал в команду, пока я выздоравливала, — соврала я.— Он считает, что спорт сделает меня здоровой и сильной, к тому же, я всё равно хотела сбросить вес... сейчас готовлюсь.—... сбросить вес, говоришь?— не поверил весельчак.— Эйприл, ты, правда, считаешь себя такой жирной?—О, да ты, небось, не заметил, что на мне уже три слоя жира! Особенно на щеках!— недовольным голосом сказала я любопытной Варваре по имени Микеланджело, который стал меня уже раздражать своей привычкой допрашивать.—Эх, вы, девушки, когда чуть-чуть набрали, то начинаете строить из этого трагедию, — покачав головой, сказал Леонардо, будто он уже пожилой человек.— Именно поэтому, я предпочитаю не заводить отношения.—А Карай?— спросила я брюнета.—Карай?.. так ту девушку на Ватанагаши зовут Карай?!— в восхищении спросил Леонардо, улыбнувшись улыбкой "влюблённого идиота".—Хе-хе, — ухмыльнулся весельчак.— Знаешь, Лео... а я встретил её недавно.—Правда?!— спросил друга ошарашенный брюнет.—Да, я её спросил, что она думает о тебе, а она сказала: "Этот парень такой симпатичный красавчик, а его глаза напоминают мне ночное небо!"— ответил Микеланджело, рассказав о своей фейковой встрече с Карай. Лео покраснел как помидорка... теперь у нас есть две помидорки: он и Донателло...Вспомнив обо мне, синеглазый сказал:—Ну, тогда удачи тебе на префектурном турнире! Мы все за тебя болеем!—Эм... спасибо, — сказала я, неловко улыбнувшись.—Тебе потребуется огромная удача. Высшая школа Оосима играет сильно, как я слышал от Рафа. Говорит, у них есть потрясающий подающий, её Мира зовут, — рассказал мне Лео.— Ну, ни пуха, ни пера!С этими словами, синеглазый ушёл, и, судя по всему, весельчак тоже собирался уходить. Подождав немного, пока он скроется из виду, за углом, я вновь вернулась к своему занятию. На моём лице всё ещё стояла эта неловкая улыбка после пожелания удачи. Так приятно, когда кто-то тебя поддерживает...А потом я вернулась с небес на землю, и тут же долбанула по земле битой.—... блин! Не ослабляй бдительность! Никому нельзя доверять!"Казалось, я это всё прекрасно знала... так почему... почему я заулыбалась?!. Пора, наконец, осознать, насколько злобны мои ласково улыбающиеся "друзья" на деле!... всё-таки я до сих пор не могла поверить. Может, у них раздвоение личности? Такое бывает, но чтобы у всех сразу... хотя, человек с таким заболеванием не один бывает. Или они одержимы Ояширо-сама, о чём и признался доктору Майкл?.."Значит... есть на свете нечто сверхъестественное по имени Ояширо-сама, завладевшее каждым умом и желающее меня убить?.."- призадумалась я.- "Насколько я помню, когда я ещё жила в Нью-Йорке, в школе, на уроке... по-моему, истории... учитель рассказывал об идиллие некоего греческого поэта Феокрита. В ней рассказывается о том, как одна женщина по имени Агава во время тайного празднества в честь языческого бога Диониса заметила, что её сын подглядывает за участницами мистерии. Злой дух бога Диониса вошёл в неё, и тогда она вместе с другими женщинами набросилась на своего сына и растерзала его на куски. Поэт Феокрит, будучи сам почитателем Диониса, не осуждает её за это, а восхваляет, ибо деяние то было совершено по внушению бога. "Богов же никто не судит!"... может, тоже самое происходит и со всеми жителями, только этот бог - Ояширо-сама?"Нет... НЕТ!!! Это всё детские сказочки! Не бывает никаких богов и сверхъестественного! Все жители деревни просто сборище фанатиков!—Эйприл О'Нил, ты идиотка, раз веришь этим сказочка!— крикнула я на себя уже вслух.— Сколько раз я говорила...Со страшным рёвом я высоко подняла над головой биту:—... *** От неожиданно прозвеневшего звонка колокольчика я дёрнулась."Фух... наконец-то, со школой всё..."- тяжело и устало вздохнув, подумала я.- "Теперь можно и расслабиться...".Целый день прошёл незамеченным, словно в сером тумане - будто бы в нервозности аль полудрёме. Никакого веселья, но хоть на занятиях на меня не напали - уже хорошо."Сколько ещё мне так жить?.."- устало задумалась я.—Эйприл!— радостно окликнул меня кареглазый.— Пошли, время клуба! Это внезапное щебетание Донателло привело меня в чувство.—Эйприл, просыпайся!— начал меня тормошить радостный кареглазый.— Двигаем парты, двигаем!"Что это с ним? В него как будто Майки вселился..."- задумалась я, при этом глядя на Донателло, как будто вижу его в первый раз.- "Наверное, он просто очень рад меня видеть, ведь он... меня якобы "любит"... хотя до первого звонка он не вёл себя так".Я посмотрела на "друзей" и увидела, что они оба привычно сдвигали свои столы."Ах да, сейчас наступило время веселья и игр..."- вспомнила я о клубной встрече.- "Теперь понятно, почему он вдруг стал таким жизнерадостным..."Но я не собиралась к ним присоединяться. Я начала собирать вещи в рюкзак, при этом не сказав: "Я пошла домой".—... и что за дела, Эйприл?— недовольно, но со скрытой злостью спросил меня Лео.— Снова рано уходишь?Я ответила голосом, прозвучавшим не менее зло, чем у него:—... не в настроении. Оставь меня в покое, ладно? Воздух словно засох.Майкл почти раскрыл рот, намереваясь что-то сказать, но передумал и закрыл рот, не произнеся ничего.Никто не произнёс ни слова... а значит, я могу отсюда уйти. Однако их взгляды пригвоздили меня к полу, словно какое-то насекомое. Кареглазый первый нарушил засохшее молчание:—... Эйприл... тебе совсем не нравилось... играть с нами - мальчиками... так ведь?..Его горький тон кинжалом полоснул по душе. Если эта горечь способна убить, так пусть же убьёт всё то, что из-за собственной глупости страдает во мне... Вгрызшись ногтями в грудную клетку, я выдернула прикреплявшие меня "булавки".—Всё не так!..— вырвался из самой глубины моего сердца крик.После, немного помолчав, я повернулась кругом и вышла из комнаты. Снова никто не произнёс ни слова.****** Дорога домой длинна и скучна, но я бдительности не теряла.Рукоятка биты была скользкой от пота крепко сжатой ладони. Я вытерла пот рукавом - плохо выйдет, случись ей выскользнуть из руки в самый неподходящий момент. Утреннее происшествие возбудило во мне предельную чувствительность к приближающимся машинам. Шагая, напрягая слух, я внимательно прислушалась ко всем необычным звукам.Затем я услышала... шаги. Они следовали за мной уже какое-то время."Сколько человек за мной идёт?"- задумалась я, при этом прислушиваясь.- "Одиночка".Даже если за мной шёл один человек, расслабляться я не собиралась. Преследователь, как и утренняя машина, собирался идти за мной, пока мы не попали бы в какое-то место, где было бы легче напасть..."Если дело в этом, то продолжать шаг - кретинизм", - подумала я, готовясь к самому худшему.

Я перестала шагать и посмотрела за спину. Лесная дорога затаилась, вроде как никто там и не шёл... но меня не обманешь. Я уверена, за мной кто-то шёл. Шаги прекратились тогда же, когда прекратились мои. Преследователь, должно быть, хотел держать определённый разрыв, что явно доказывало его намерение.Задержав дыхание, я начала ждать, пока тот не потеряет выдержку и не двинется...Древесные кроны покойно шелестели под ласковым ветром. Даже цикады трещали назойливо, словно пытаясь отвлечь. Так прошло примерно пять минут. Или даже тридцать...Удерживая дыхание, я чуть не задохнулась, в итоге потеряв терпение первой.

Из-за тех деревьев за мной кто-то наблюдает.

"... ну, раз так - мой ход!"- решилась я. Я покрепче ухватилась за биту и с большим трудом перекинула её вес на плечо, готовясь обрушить в любое мгновение.—... ЭЙ, ТЫ!!!— со злостью заорала я, насколько хватало горла, на прятавшуюся в тени леса фигуру.— Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ ТАМ!!!Но эта фигура не пошевельнулась. Наверное, хочет остаться неузнанной до последней секунды...—Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ ТАМ!!!— вновь заорала я.— ХВАТИТ ДУРЬЮ МАЯТЬСЯ, ПОКАЖИСЬ!!!Но движенья вновь не последовало. Меня это уже начинает дико бесить..."Ну, раз так, я подойду к тебе сама!"- раздражительно подумала я. Я осторожно приблизилась; шажочек, ещё один...Обойдя ствол на почтительном расстоянии, я заметила кого-то съёжившегося под деревом, будто маленькое животное.—... Майки?!— удивилась я.Голубоглазый, признав обнаружение, покорно посмотрел на меня. Но, хоть он и выглядел извиняющимся, рта так и не раскрыл. Слегка придя в себя после произошедшего, я крикнула:—... чего тебе надо?!—Н-ничего... ну... я... я так...— занервничав, ответил Майкл, скомкано.В глазах паренька дрожали слёзы. Только вот он шёл за мной...—Почему ты не на собрании клуба?— недовольным и раздражённым голосом спросила я.—... Э... Эйприл, ты ушла, вот... я тоже ушёл...— всё ещё нервничая, ответил голубоглазый.—И что с того?! Оставь меня, вали и веселись!— гневно крикнула я на парня.—... н-но, но... я... мы беспокоились о тебе, Эйприл...— дрожащим голосом сказал Майк, а потом, став увереннее, продолжил:—... Донни попросил меня узнать, всё ли с тобой в порядке... Если посмотреть на то, как я начала себя вести, не удивительно, что в моём поведении углядят странность. И беспокойство рыжика и Дона вполне понятно.... однако я пыталась проявлять особую бдительность.Майку никак не стоило красться за мной по пятам. Он мог меня просто позвать, и тогда мы пошли бы домой вместе и поговорили о моём поведении... чего он, собственно, и не сделал.Рыжик шёл за мной, держа одно расстояние. Даже подражал моим шагам, скрывая своё присутствие. А когда почуял, что замечен, то зачем-то спрятался и затаил дыхание.Глаза Майка молили о пощаде, но он - сомнений нет - сел мне на "хвост".—Больше за мной не ходи, — сухо сказала я, с подозрением посматривая на паренька.—Х... хау-у-у...— грустно протянул рыжик, словно потерявший свою маму котёнок. Я медленно пошла прочь, глядя на Майки.Стойло чуть-чуть отойти, как конопатый зашагал следом, не обратив внимания на приказ. Я снова на него заорала:—ЭЙ, Я ЖЕ СКАЗАЛА ТЕБЕ, НЕ ХОДИ ЗА МНОЙ!!!—Ай!.. н-но, понимаешь... мой дом в той же стороне!..— опешив, сказал удивлённый Майки.—Хорошо, тогда иди впереди!— крикнула я и добавила:—Я пойду, когда ты исчезнешь из виду.Сойдя с дороги, я махнула битой, принуждая конопатого пройти.—Но Майки... хочет пойти домой... с анэ-чан!..— захныкал Майки жалобным голосом, зная, что заденет меня за живое! Ведь он ещё меня старшей сестрой назвал с этим милым окончанием "чан"!"Ну, хватит, надоел!"- гневно подумала я.- "Пусть он Донни сажает в эту галошу, а не меня!". Я знаю, что от этого конопатого паренька ложь так и хлещет фонтаном! Хотел бы пойти домой вместе - так бы мне и крикнул. Нынче слишком уж поздно!—П-п-п-прости, прости, прости, прости!— поспешно извинился Микеланджело.— О-обещаю, ч-что больше тебя т-так не назову, только не делай такое лицо!Полагаю, кипевшая внутри ярость отразилась и на моём лице. ... я ничего ему не сказала, но весельчак всё и так понял, что я хотела сказать.—Ладно, двигайся, раз понял!— опять взмахнув битой, принуждая к движению, сказала я гневным тоном.Пометавшись взглядом между мной и битой, Микеланджело боязливо пошёл вперёд и вдруг остановился.—... да проваливай ты уже!— недовольно крикнула я на парня. Аргх, как же мне хочется, чтобы он побыстрее свалил! Меня это уже бесит!—И-иду!— боязливым тоном пролепетал весельчак.— Только, прошу тебя, не маши битой!.. м-мне страшно!.. Микеланджело сжался, прикрываясь руками, поглядывая то на меня, то на биту в моих руках."Похоже, он осознал, что она не для бейсбола..."- подумала я. Похоже, теперь мне будет трудно врать ему о бейсбольных тренировках... хотя, он, наверное, и раньше заподозрил меня во вранье.Я, очень тяжело вздохнув, убрала биту и дала весельчаку дорогу - аккуратно и осторожно.—Ну, хорошо, перестала. Так нормально?— с ноткой раздражения спросила я и сказала, не дожидаясь ответа:—... а теперь, убирайся.—...Майкл прошёл мимо, сторонясь обочины, словно пытался не разозлить меня ещё раз. Отошедши совсем немного под моим взглядом, он остановился.—Эй, не останавливайся!..— снова крикнула я, поторапливая голубоглазого. И тут ураганной силы ветер швырнул мне в лицо песок.Зрение размылось от слёз и попавшего в глаза песка!.. я начала тереть их левой рукой, в то же время вслепую отмахиваясь битой от вероятных противников.Но Майкл не воспользовался моей уязвимостью, даже не обернулся... нет... он не только не нападал, он вообще как статуя стоял и не шевелился. Единственный след налетевшего ветра - затрепыхавшиеся светло-рыжие и пышные волосы. Рыжая шевелюра утихла, и вернулась тишина... и другая, внутренняя и её убил, а потом замёл все следы?"- осенила меня страшная мысль, из-за которой по спине пробежали холодные мурашки.Я перевела взгляд на плотно стискиваемую рукой биту. На её ручке были написаны две буквы; "М.Л" - Мона Лиза."Понятно, значит... это её бита..."- подумала я. Мне стало как-то не по себе...—... а... ясно, — выпалила я вслух.— Это, значит, бита Моны Лизы."Идиотка, ну зачем ты это сказала вслух?!"- ругнула я себя в мыслях.- "Теперь выкручивайся как-нибудь!".—... ну, потому как ею никто не пользуется, я решила взять на время, — сказала я парню.— В этом нет ничего страшного, правильно?—Не... НЕПРАВИЛЬНО!!!— агрессивно закричал Микеланджело, всё ещё не поворачиваясь. Можно подумать, бита - что-то такое святое, неприкосновенное. Словно подношение семейному святилищу... или оставленная на могиле вещь... что-то вроде того...Весельчак продолжил, не обращая внимания на моё бессловесное замешательство:—... почему... почему всё так же, как с Моной-тян?!.Слова Майкла намекали, что здесь дело не в одной бите.—... Мона-тян поступала так же!— крикнул голубоглазый, словно в пустоту.— Она состояла в бейсбольной команде... хотя она любила футбол, а не бейсбол!..—А я-то здесь при...—А потом Мона стала всё время носить с собой биту!— перебил меня Майкл.— Просто из-за того, что вошла в команду!.."Ну и зачем ты мне это рассказываешь?!"- именно это я и хотела сказать голубоглазому вслух. Но едва раскрыв рот, я тут же его захлопнула."Майки пытается поведать тебе кое-что значительно важное...".—Однажды... Мона-тян стала ходить в школу одна, — продолжил рассказывать Майкл, — как и ты, Эйприл! А потом она вдруг начала тренировать замах. Как и ты, Эйприл! А потом она вдруг начала всюду таскать с собой биту. Как и ты, Эйприл! А потом она вдруг...

Голубоглазый вдруг затих.—... а потом она вдруг, что?!— нетерпеливо спросила я.Ответа от Майка не последовало. С его молчанием на дорогу вернулась тишь... и тогда до меня, наконец, дошёл смысл его слов. Он говорит, что я... поступаю точь-в-точь как Мона Лиза."Стойте... и что же это значит?!"- озадачилась я. До сей минуты я и думать забыла о Моне. Не припомню, чтобы когда-нибудь о ней размышляла. Да что там - я ни малейшего понятия не имела, кого та из себя представляла, и что могла натворить.Ко всем совершённым сегодня поступкам я пришла сама, после тщательных обдумываний... и... я делала всё то же самое, что делала Мона Лиза?..Тогда она... нет, не только!.. если наши поступки соответствовали до сих пор, не вероятно ли, что судьба нам уготована одинаковая?..—Майки... что вдруг сделала Мона?— как можно спокойнее спросила я."Майки знает... он знает, что стало с этой девушкой", - подумала я.- "Да нет, кому она теперь нужна?! Майки... знает... что случилось со Я же говорил тебе, Эйприл.Это - знакомое. По крайней мере - не тот Майки, который только что со мной говорил. В голосе ни следа испуга и смятения.... больше всего на свете я жалела, что развернула рыжика вот так безрассудно!.. Глаза, пронизывавшие меня, как ледяные иглы... улыбающийся оскал рта, напоминающий ножевой разрез... они заморозили мою спину и сковали холодом думы.Под сверлящим ястребиным взором Майки я не могла отвести взгляд... словно для того, чтобы напомнить о прошлом кошмаре, он придвинул своё лицо к моему, дыша на меня в упор. Ничего, кроме лица конопатого, не было видно... и затем... разрез его рта пополз дальше в краях, загибаясь полумесяцем и образуя... колючую усмешку.—Понимаешь, Мона Лиза, ПЕРЕВЕЛАСЬ."Что... перевелась?.."- не поняла я.По крайней мере, в моём словаре слова "перевестись" в том значении, каковое придал ему конопатый, не нашлось... Горло с губами запеклись, пересохли. Я не смогла издать ни звука - только сглотнуть.Вдруг, глаза и улыбка Майки стали нормальными, и он сделал пару шагов назад. В тот же миг колени подкосились, и я рухнула на землю, а конопатый всё так же безучастно улыбался. Преклонённая перед ногами Микеланджело, я представила, как мы выглядим со стороны. Безумная, должно быть, живая картина...Весельчак не насмехался, но и руку не протягивал, чтобы помочь подняться. Он просто молча уставился в мои зрачки, не давая ни встать, ни умчаться.В моей руке по-прежнему была бита. Только... для меня, попавшуюся не лучше лягушки, пригвождаемой к месту взглядом змеи, она бесполезна. Холодный пот орошал всё тело, спадая на землю...—... ты же не станешь, да, Эйприл?— спросил меня весёлым голосом Микеланджело. После показавшейся вечностью секунды он меня отпустил, позволив ответить.Но вопрос весельчака безмерно расплывчат.Снова сглотнув, я переспросила:—... н... не стану чего?.. чего... не стану я делать?..—... Переводиться, — ответил не-Микеланджело, вновь посмотрев на меня пронзительным соколиным взглядом.