Глава 1. Поступление. (1/1)

Второй этап экзамена, кажется, был проще первого. На уровне деревни Зомби [хотя многие зовут ее городом из-за стремительного роста населения] нужно было показать свои навыки в стандартных школьных науках: математике, общей истории и биологии, искусстве. Второй же этап заключался в том, что ты сдаешь экзамен по официальному языку. Сначала нужно было выполнить простенький тест, прочитать текст и написать по нему сочинение-отзыв. После была устная часть: звонок по телефону и беседа с экзаменатором. Позвонить нужно было якобы в спортивную секцию, задать несколько стандартных вопросов. А вот беседа с экзаменатором была наиболее интересной частью. Сдав все бумажные материалы, Хвамин, по указаниям куратора, вышла в коридор, где ее встретил еще один, проводив до нужного кабинета. Тяжелая дубовая дверь открылась с характерным скрипом, в темный коридор [солнце уже успело скрыться, погрузив Олдерик в темноту] пробился желтый свет лампы, Хвамин вошла. Из всех присутствующих педагогов Хвамин знала только Хосока, поэтому вцепилась в него взглядом, как утопающий за спасательный круг. Сейчас он выглядел очень серьезным и собранным, будто этой странной и даже такое?,- подумала она. Лишь тогда, когда все присутствующие ученики, выстроившись в очередь, постепенно стали расходиться с экзаменаторами по разным частям класса, Хвамин обратила внимание на окружающую ее обстановку: этот класс отличался от предыдущего тем, что был необычайно темным, строгим и дорогим. Что уж говорить, даже дверь была тяжелой, дубовой. Стены, выкрашенные в светлый беж, в совокупности с грузными каштановыми шторами и роскошными люстрами из хрусталя, делали это место по-настоящему элегантным. У места, где обычно находится кафедра учителя, стояло вполоборота фортепиано, а рядом с ним — банкетка, такая же каштановая, как шторы. Тогда Хвамин вспомнила, что табличка, висящая на двери, гласила ?Музыкальный класс №1?. Свет тут был приглушенным, обстановка — интимной, расслабляющей, потому руки Хвамин перестали дрожать ровно до того момента, пока куратор не назвал ее имя.— Мун Хвамин, экзаменатор — Чон Хосок, седьмой отдел,- она вновь впилась взглядом в библиотекаря, который уже шел в её сторону.— Идём, нам нужен седьмой отдел,- полушепотом бросил Хосок, оставаясь таким же спокойным. Этот жест Хвамин показался очень Хосоку несвойственным. Он кивнул в сторону дальнего угла кабинета, где на столе красовалась табличка с цифрой семь,- когда мы начнем, я должен буду включить диктофон, так что не отходи от темы и тем более не давай даже намеков, что мы знакомы.— Почему?— Это сочтут за подтасовку результатов, твое поступление спишут на ?связи?,- пояснил Хосок,- а еще я не буду улыбаться по той же причине. Мало ли.— Думаешь, я вообще поступлю? — удивилась Хвамин.— А ты в это не веришь? Они сели за стол друг напротив друга. Пока Хосок что-то искал среди бумажек и настраивал диктофон, Хвамин мысленно прокручивала в голове всевозможные правила, вспоминала хитрости, которые вычитала из книг, ранее предоставленных ее экзаменатором. Но все внезапно исчезло из ее головы, оставляя после себя какой-то вакуум, ничем не заполненный. Как это обычно бывает перед самым экзаменом — забывается просто все, что ты знал. Так и случилось. Хвамин начала нервничать, перебирая в руках складки своей юбки.— Не волнуйся, все получится,- подбодрил ее Хосок и слабо улыбнулся, показывая верхний ряд белоснежных зубов. Это был жест поддержки, но когда с улыбки взгляд Хвамин переместился к его глазам, она вздрогнула — снова эта пугающая разница между взглядом и улыбкой, причем улыбка эта была какой-то.. кривой, искаженной. Заметив смятение ученицы, экзаменатор снял улыбку со своего лица и вернулся в прежнее состояние. Он нажал кнопку записи диктофона. Беседа и правда была довольно простой, потому что говорить на официальном языке Хвамин уже приходилось. Конечно, как и заметил позже Хосок, Хвамин иногда переходила на диалект деревни зомби, но понять ее можно было или из контекста или хотя бы потому, что слова все равно часто созвучны или похожи. На экзамене же нужно было придерживаться строгих правил произношения и лексики, но Хвамин справилась: так ей сказал легкий кивок Хосока-хеннима в конце. Поговорить с ним лично, к сожалению, не удалось, но почему-то Хвамин уверенна — она вернется сюда снова. Она увидится с ним и точно спросит про его кривую полуулыбку, про пустые потерянные глаза, про эту разницу в подаче эмоций, она точно спросит его. Выйдя в холл, Хвамин смогла вдохнуть полной грудью охлажденный воздух, поступающий из включенного кондиционера. С момента начала экзамена, судя по положению часовой стрелки, прошло, может, часа два или около того. До окончания осталось еще столько же, и Хвамин буквально молит небеса, чтобы Ханна и Чонгук закончили пораньше. Вообще-то у нее особо друзей никогда не было, да и сейчас назвать этих двоих ее друзьями было трудно, но Хвамин почему-то очень хотела их увидеть и попрощаться. После сдачи второго этапа экзамена все отправлялись домой на две-три недели, чтобы у школы Олдерик было время оценить работы и прослушать все записи с диктофонов экзаменаторов. Именно поэтому, расставаясь на такой долгий срок, Хвамин хочет узнать у ребят, как их успехи. Хотя почему Хвамин решила, что они вообще встретятся снова?— Свяжись со мной, если что, вот адрес, пиши,- просит она, протягивая Ханне листок с аккуратно выведенным адресом ее проживания.— Брось, мы еще встретимся, я уверена,- заверяет ее Ханна, но на всякий случай листок все-таки берет.— А мне? — немного обижено замечает Чонгук.— Не думаешь, что просить у девушки ее адрес, когда вы знакомы едва ли больше получаса, это как-то странно? — хохочет вампирша, он морщится.— Я же шучу,- Чонгук пожимает плечами,- что ж, еще увидимся,- он тепло улыбается и уходит прочь.*** Три недели ожидания показались Хвамин сущим адом, потому что Лес, что ограждал Олдерик от любопытных глаз мимо проезжающих людей, был густым, деревья тут возвышались грозно, и без того темная дорога стала вообще еле заметной. Водитель автобуса включил фары и выехал на главную дорогу, где даже днем вдоль стоящие фонари сияли ярче солнца. Хвамин прислонилась ладонью к стеклу — холодное. Осень пришла в этот раз раньше, чем обычно, солнце в день экзамена почти месяц назад было наверняка последним. В следующий раз можно будет увидеть его, скорее всего, только весной, когда снег наконец растает, деревья покроются зелеными листиками, а цветы смогут распуститься. А пока на улице был лишь мелкий дождь, все еще зеленые листья и сентябрь, стремительно врывающийся депрессией в жизнь поступающих [да и давно поступивших]. На душе была скорбь, Хвамин тяготило чувство беспокойства, и она не могла ответить даже самой себе, что это: предчувствие или просто осенняя хандра. ?Приветик!? — налетела на нее Ханна, как только автобус выпустил Зомби наружу. Хвамин ответила смутным ?рада тебя видеть?, хотя действительно радостной она совсем не выглядела. Конечно же Хвамин не лгала, просто действительно странное чувство страха разрывало ее на части прямо изнутри. Теперь корпус, в котором они будут жить, был не временным, а постоянным. Одно почти самое крупное здание среди всего кампуса, сразу после главного первого корпуса, конечно. Коридор отличался от того, каким он был во временном корпусе — тут все было выполнено в темно-коричневых и красных тонах. ?Чем-то схоже со стилистикой первого музыкального класса, где я сдавала устную часть экзамена?,- подумала Хвамин, волоча за собой чемодан. Ханна, идущая впереди, что-то неустанно объясняла подруге, но та была слишком погружена в свои мысли. Вот она здесь, в кампусе, поступила в Олдерик, как и мечтала. Для нее открыто множество возможностей, Хвамин может выбрать свой путь, получить истинные знания. Теперь в ее руках несметное богатство. ?Но не стоит забывать, зачем я здесь на самом деле?. Расположившись в соседней от Ханны комнате, Хвамин поспешила к доктору. ?Ты Зомби, такие редко учатся в нашей школе, так что отметься у врача. И отнеси все документы?,- попросила ее зрелая Ведьма, которая, кажется, была преподавателем по растеневеденью и зельварению. Эти предметы были узкоспециальными, но на первом году обучения все узкоспециальные предметы были обязательными к посещению, чтобы каждый студент мог определиться с направлением будущей деятельности. Хвамин, только приехавшая в кампус, плохо тут ориентировалась. Она могла бы, конечно, попробовать найти Хосока, но где находится библиотека, Хвамин не знала, а потом просто отправилась в третий, самый дальний, учебный корпус, надеясь, что когда-нибудь наткнется на нужную дверь. ?Вот оно!? — мелькнуло в ее голове, когда она увидела табличку ?Мед. кабинет?.— Простите, я..— Мун Хвамин? Заходи,- кивнула какая-то женщина, сидящая за столом. Она перебирала бумаги, среди которых Хвамин успела разглядеть часть своих документов.— Вот,- Зомби подала ей еще одну папку, та кивнула и молча приняла документы.— О, ты уже здесь? — с некой досадой в голосе заметил из ниоткуда появившийся врач,- идем,- он кивнул в сторону кабинета, в который тут же вошел. Хвамин растерянно кивнула мед.сестре и поспешила за доктором. Кабинет был выполнен в стандартных светлых тонах вроде белого и голубого, на окнах висел лишь легкий тюль, что очень удивляло. Как Хвамин успела заметить, тут любили все грузное, торжественное, но кабинет Сокджина был максимально комфортным, простым и уютным, без лиших вычурных предметов или величественных люстр из хрусталя. На белом столе органично поместился горшок с какими-то нежно-лиловыми цветами, тут же лежали документы, канцелярские принадлежности. В углу кабинета стоял стеклянный позрачный стеллаж с медикаментами, а еще немного дальше — уже закрытый шкаф, о содержимом которого остается лишь догадываться. Сокджин не любил брать на себя какую-то дополнительную ответственность, особенно он не любил нянчиться с кем-то проблемным, вроде этой девчонки, что сейчас сидит перед ним, вжимаясь от страха в посетительский стул. Сокджин работает тут всего ничего — пару месяцев, но он уже успел проклясть тот день, когда решился на это. Конечно, в той ситуации, в которой он находился, выбирать особо не приходилось, но что-то говорит Сокджину, что он мог поступить иначе: более рационально, взвешено, обдумано. Но думать об этом, по мнению доктора, не было никакого смысла. Наверное, в этом они с Хвамин похожи. В остальном, эта девушка ему совсем не нравилась, было в ней что-то отталкивающее, кричащее Сокджину: ?Беги!?. И он с радостью побежал бы, но работа такая, к тому же, перечить Намджуну — себе дороже. Кроме Намджуна у Сокджина тут больше никого нет. Ну, как никого..— Я правда такая проблемная? — вырвалось у Хвамин. Она сама не поняла, зачем это сказала и откуда у нее вообще такие мысли. Сокджин оторвал взгляд от документов и посмотрел на нее: такую же напуганную, как и пару минут назад. Нет, она дрожала еще сильнее, будто чувство горечи и обиды захлестнуло ее. Она умеет читать мысли?— Есть немного,- равнодушно, но честно бросил он, снова скрывая взгляд глубоких темных глаз за черной аккуратной челкой. Хвамин была готова взорваться на месте. Это чувство было ей незнакомо. Больше всего на свете она ненавидела быть обузой, ненавидела доставлять кому-то проблемы, она никогда и никому не хотела мешать. Особенно Хвамин не нравилось быть назойливой и раздражающей. Она тряслась то ли от злости, то ли от обиды, а может, это был страх. На месте Сокджина было бы логично спросить ?ты в порядке??, но ему слишком все равно. Цифры да буквы намного интереснее людей,- будешь приходить ко мне по вторникам и пятницам в обязательном порядке.— Зачем? — Хвамин знала ответ, но почему-то все равно спросила.— За такими, как ты, нужно послеживать. Всякое может случится. Если будут какие-то недомогания или травмы, можешь приходить в любое время,- Сокджин сказал это просто потому, что это его работа. Его взгляд был полон холода, поэтому Хвамин даже показалось, что температура в кабинете упала на пару десятков градусов. По коже пробежали мурашки, а в кончики пальцев будто вонзали иглы. Тогда, когда она увидела его впервые, в библиотеке, Сокджин показался ей равнодушным, но, кажется, только теперь она понимает, что такое быть на самом деле равнодушным. Этот доктор идеально гармонировал с коружающей обстановкой, его холодность так хорошо вписалась в эти стены, выкрашенные в светло-голубой. Хотя Сокджин работать сюда пришел сам, некоторые факторы все же сподвигли его на это, не оставив выбора. И Сокджин стал чертовым лекарем в кампусе.— Хорошо, спасибо,- Хвамин более или менее успокоилась и, поклонившись на прощание, поспешила прочь от этого человека. Она не видела половины его лица, потому что Сокджин был в медицинской маске, но Хвамин могла поклясться, что мышцы его были абсолютно расслаблены, а губы вытянуты в линию. Вдруг вспомнив, что печальный взгляд Хосока сопровождался кривой полуулыбкой, Хвамин передернуло. ?Вдруг Сокджин такой же? Только понимает, насколько это жутко выглядит, и потому прячется?- подумала она,- нет, ерунда, он обычный доктор, который просто выполняет свою работу. Не стоит надумывать?. Она сама не помнит, как вылетела из холодного помещения, пробежав мимо мед.сестры. Ноги несли ее невесть куда, из третьего корпуса, прочь, и только столкнувшись с Хосоком, Хвамин поняла, что по памяти набрела на библиотеку в соседнем здании. Тот сначала лучезарно улыбнулся, но увидев обеспокоенное лицо Хвамин, нахмурился и вежливо поинтересовался:— Все в порядке? Что-то случилось? — и Хвамин была бы рада ответить, что она ничерта не в порядке, что ей нужна помощь. Но она и сама не знает, что ее так напугало, что заставило ее уносить ноги из того кабинета. Она не знает, как себе помочь, и тем более не знает, как ей может помочь Хосок, поэтому Хвамин просто кивает и бормочет невнятное: ?Я в порядке?. Парень оглядывает ее с ног до головы, все еще свыкаясь с мыслью, что она ?в порядке?. Задавать лишние вопросы сейчас не было особого настроения, поэтому все, что библиотекарь сделал, это пригласил ее зайти за учебниками. ?Раз уж ты тут?,- он улыбнулся. Все, как и в прошлый раз, но отчего-то теперь эти высокие стеллажи в потолок с тысячами книг, многие из которых существуют в единственном экземпляре, не выпускаются, утеряны или запрещены, не впечатляли, как в ее первый день здесь. Все казалось таким неважным, глупым, простым. Ее накрыло чувство опустошения.— О, Хвамин, рад тебя видеть! — со стороны донесся знакомый голос, она обернулась. Чонгук, мило улыбающийся, шел в ее сторону с кипой каких-то книг. Вероятнее всего, он тоже пришел за учебниками, и если Чонгук вообще находится здесь, он поступил.— Да, привет,- максимально радостно сказала Хвамин, опуская взгляд. Без стеснения смотреть на высокого накаченного брюнета с обворожительной милой улыбочкой, который вдобавок говорил, что рад видеть тебя, было невозможно. Кто позволил ему быть нормальным, снова улыбался, снова Хвамин вдруг стало спокойно. Она ему верила. Вот сейчас она верила ему. Верила, что тот действительно не в обиде, что все это шутка, глупость, плод ее воображения.— Прости, но и ты не делай так больше!— Я же невидимка, было забавно воспользоваться этим,- Чонгук пожал плечами и прошел вперед,- не задумывайся, идем уже.Собрать учебники по всей библиотеке не составило особого труда, в частности, потому что рядом оказался Чонгук, да и Хосок наконец расправился со своими делами и смог помочь. Все это время голову Хвамин атаковали разные мысли, мучали важные вопросы. Например, что случилось с Хосоком в день экзамена? Что это было за жуткое лицо с несовместимыми пустыми глазами и кривой улыбкой? Или, например, кто такой этот равнодушный Сокджин, который приставлен ей чуть ли не личным доктором? А еще ее беспокоил Чонгук, который слишком уж быстро переходил из состояния покоя в состояние гнева и обратно, и скрывал это.Хвамин оглянулась, чтобы посмотреть на Хосока и Чонгука, сейчас что-то мирно обсуждающих. У нее слишком много вопросов, и на все она хочет получить ответы. Но сейчас не стоит быть назойливой, какой ее назвал Сокджин, сейчас она просто спросит. Просто спросит кого-то из них.