Порчи/Рудбой, подразумевается Мирон/Порчи/Рудбой, PG-13 (1/2)

Когда Ваня оказывается совсем на пределе, Порчи коротко выдает:

— Zaebal, — и покупает им билеты до Лиссабона.

Вообще это обычная ситуация — после туров им всем нужно время восстановиться, восполнить энергию. Тяжелее всего Мирону, он вообще уходит в подполье — хотя бы недолго, но ему нужно побыть совсем одному. Порчи, наоборот, начинает активно проводить время с друзьями, ходить на вечеринки и всячески развлекаться.

А Ваня... Ваня остается наедине со своими мыслями, сигаретами и твиттером. И ему на самом деле нужно что-то с этим сделать, но куда проще забить хуй.

В общем, он не сопротивляется, хотя и не испытывает особого энтузиазма, на автомате собирает вещи, отписывается всем, что уедет на какое-то время, отказывается от предложения Храмова его проводить.

Отпускать начинает где-то в самолете.

Они даже не пьют, так, болтают ни о чем, опять вспоминая прошедший тур, обсуждая планы на будущее и осенние концерты. Порчи, в отличие от Мирона, не ебет мозг настойчивым ?ты должен выпустить хотя бы микстейп, серьезно, у тебя столько охуенного материала!?. Лететь часов семь, и где-то на исходе третьего Ваня засыпает, прислонившись к плечу Порчи.

В Лиссабоне тепло. Они прилетают вечером, и лучи предзакатного солнца приятно ласкают кожу. Порчи, и так открытый и позитивный, еще больше преображается, словно светится изнутри. Как будто оттаивает. Он любит Россию, но на родине становится безбашенным мальчишкой и улыбается шире. Музыка, которую они пишет здесь, по энергетике совсем другая — легче, соблазнительнее.

Они всю ночь гуляют, то просто слоняясь по улицам, то забредая в бары. Рассвет застает их на пустом пляже. Ваня снимает кроссовки и позволяет теплой воде обнимать его ступни, а Порчи просто валится на песок.

— Мне не хватает океана, — признается он. — Даже запаха.

Ваня не отвечает, просто садится рядом, близко-близко.