3 (1/2)
Чем дольше Джури слушал Сакая, тем мрачнее становилось его лицо. Все его продуманные ранее планы рушились с каждым сказанным словом. Вот в чем беда планов: не многие из них остаются выполняемыми при наличии дополнительной информации.
- Каган был полностью в ее власти, а она, взамен, проводила такую кампанию, что в итоге сама поверила в то, что ее сын посланник небес. Турон умела держать в узде двадцать один знатный род, но еще при ее жизни четверо нарастили могущества, среди них и захваченные даваньцы. После смерти матери каган пожаловал всем по нехилому наделу и отправил подальше от себя, боясь переворота. Из всех родов ему преданы не больше пяти, об остальных либо ничего не слышно, либо слышно только плохое, - Сакай вонзил зубы в персиковую мякоть. По подбородку потек сок, который тот нетерпеливо вытер рукавом. – Все пока еще исправно платят непомерные, по словам народа, налоги.- По словам народа любые налоги непомерные, - хмуро проговорил Джури. – На что расходуется казна?..
- На поддержание армии. Солдатом быть выгоднее всего, форма, казармы, оружие – все на государственные средства. Все мальчишки, с кем я говорил, как один хотят стать воителями и прославить свое имя.
Джури фыркнул.
- Стоит назвать любую заварушку войной, так люди сразу теряют голову. Славное имя не убережет от копья в спину.
- Как бы то ни было, манапам совсем не нравится, что их налоги уходят на разрастание армии, которой их же и пугают. Давань так и не склонила голову, они готовят восстание.
- И последний, кто им нужен, так это правитель чужак.
- Точно, - Сакай даже кивнул два раза, словно в подтверждение своих слов. – С запада у нас общий враг – динлины.
- Сомневаюсь, что у них есть ресурсы для нападения, - Джури подтянул к себе ногу, скрещивая их и упираясь локтями в колени. – Они понесли не меньше потерь, чем мы. Если бы не пришедшие им на помощь шанюя, победа осталась бы за Семиречьем.
И Ю был бы жив. И Аяме, ринувшегося в гущу схватки в поисках грозного имени, но нашедшего только собственную смерть, все еще был бы шахом. А сам Джури не сидел бы сейчас в обветшалом дворце, пытаясь мыслить спокойно и не думать о том, что через две недели его тело могут сжечь, а о нем – забыть.
- Тебе удалось узнать, кто там главный в армии?
- О, этот вопрос самый интересный!
- Веришь или нет, в списке моих интересов он занимает далеко не первое место.
- Младшая сестра Денизы, - чуть не прошептал Сакай. Джури удивленно уставился на него, совсем не-по царски раскрыв рот. – Да-да. От второй жены. Стоит отдать девчонке должное – выше подниматься уже некуда. Формально, конечно, там есть какой-то военачальник, но за главную там она. Но что более важно, так это с кем она делит постель.
- Любовные дела меня не…- С Денизой, - закончил Сакай с победной улыбкой. Довольным произведенным впечатлением он притворно поклонился и выплюнул персиковую косточку.
- Насколько этому можно верить?
- Как ни странно, - Сакай замолк, поковыряв в зубах и снова сплевывая в окно. – Это узнать оказалось легче всего. О пристрастиях госпожи знает каждая служанка.
- Еще бы, - хмыкнул Джури. – То есть, старик никакой власти не имеет?
- Все так. Скажем, он хочет умереть от старости, а не от того, как грызня за престол перегрызет его глотку. Каждый регион живет вроде как обособленно, но как известно…- Чем выше место, тем сильнее хочется летать, - закончил за него Джури. Он вскочил, подходя к окну, глядя на солнечные часы в центре двора. Не оформившееся до конца понимание начало созревать в его голове. Он глянул на Сакая, приступившего к очередному персику.
- Тебе никогда не казалось, что ты ешь слишком много?
Сакай причмокнул.
- Если бы я ел слишком много, я бы это чувствовал. Но сколько бы я ни ел, всегда выходит, что съедено ровно столько, сколько мне надо.
Джури улыбнулся, понимая, что в его слуге находили все окрестные девчонки – в Сакае удивительным образом сочетались магнетическое обаяние и несусветная дерзость.
- Не раскисай, - подбодрил его слуга. – Этот мир и без того достаточно мрачное место, чтобы добавлять к нему еще одно унылое лицо. Что с того, что государство, которое тебе достается полное дерьмо? Важно не то, что ты имеешь, а то, как этим пользуешься.
- Ты действительно считаешь, что я буду чем-то пользоваться? Тебя-то не было на приемах. А я там был, и видел, как из брата сделали собачку на поводке.
- Аямэ попросту не умел быть лидером, не умел править.
- Ты до сих пор не понял, что Семиречьем правит не шах, а тот, кто правит шахом?Джури покачал головой, глядя в окно. Всю ночь шел ливень, во дворе чернели лужи. Но Джури был даже благодарен такой погоде – хоть он и наелся грязи на сегодняшней тренировке, охоту было решено перенести. Как он и ожидал, появилась царица, вышедшая на прогулку. Рядом с ней шел распорядитель монетного двора и младший представитель одного из знатных родов его родины.
- Политика, - равнодушно пожал плечами Сакай. – Куда это ты?
- Надо поговорить с ней.
- Джури! – Сакай окликнул его в момент, когда он уже потянул ручку двери. – Я рад, что ты пришел в себя.
- Я-то как рад, - улыбнулся Джури, выходя в коридор. Если память ему не изменяла, то царица отправилась в сад. Легко слетев по ступенькам, он выскочил во двор, огибая дворец и не обращая никакого внимания на низко склоняющуюся прислугу, встречавшуюся ему по дороге. Внимательность также не подвела, издалека он увидел подол платья Шерин, неспешно продолжавшую путь. Джури сбавил шаг, стараясь ступать как можно тише, и вошел в сад, скрываясь в противоположной стороне, чтобы потом снова перейти на бег, опережая гуляющих. Пару раз по лицу хлестануло веткой, сад был такой же неухоженный, как и все здесь, но Джури упрямо пробирался вперед, намеренно минуя протоптанные дорожки. Он пробирался между деревьями, мягкая подошва промокла, в сапогах чавкала грязь, а ноги то и дело оскальзывались и проезжали по влажной земле, по влажным листьям, чей прелый запах забивался в ноздри. Дыхание клекотало в груди, кровь гулко стучала в висках. Потом, оскользнувшись особенно сильно, он растянулся на боку. Некоторое время пролежав, тяжело дыша и всматриваясь в сумрачный сад, он услышал быстро приближающиеся мужские голоса. Он отполз подальше, под рукой хрустнул сучок, и Джури резко выдохнул, упираясь лопатками в ствол. Каждый изгиб ребристой коры он чувствовал кожей.
- … видишь его каждый день, и что? Скажи мне, и что? Тот ли он, ради кого пойдут тысячи на верную смерть?
- Тебя только смерть и волнует. Неужто за твоим избранником последуют легионы?
- Заставим!
- Так и мы заставим.
- Ты не убедишь меня.- Так и ты не убедишь, - голоса раздавались совсем близко. Сжавшись, Джури задержал дыхание. В одном из голосов он узнал Хиро, второй тоже казался смутно знакомым, но владельца определить он никак не мог. – Ты выбрал не тот путь, - в тоне Хиро будто звенело волнение. – Остановись! Это измена!
- Это – благоразумие.
- Благоразумие не твоя сильная сторона, - Хиро повысил голос. Потом, опомнившись, наоборот зашептал, и Джури ни слова не смог разобрать. Весь он обратился в слух.
- Отцепись! – зашипел второй. – И не угрожай мне. Ты просто дурак, если считаешь так.
- Я расскажу. Я донесу, я серьезно.
- Хе! Посмеешь ли, а, Хиро?
- Еще как.
- Я бы подумал на твоем месте. Много раз подумал. Очень много, - совсем рядом захихикали. – Я знаю твою слабость. Если говорить откровенно, ее все знают, и только тебе упорно кажется, что ты весь такой загадочный и неприступный.
- Не понимаю, о чем ты, - слишком быстро отозвался Хиро. Джури хотел зажмуриться, но заставил себя держать глаза широко открытыми. Мельком он увидел одежду Хиро, который снова перешел на шепот. Двое стремительно удалялись, и он не смог сдержать облегченного вздоха. Издали снова донесся смешок, Джури обнаружил, что весь он взмок и волосы прилипли к влажному лбу. Запоздало он понял, что не придумал даже приличного оправдания, если бы Хиро все же повернул голову вправо и смог заметить его, прижавшегося к яблоне. Обругав себя, он поднялся на ноги, недовольно осмотрел испачканную одежду и грязные руки. Но выбора не оставалось, и он, стараясь держаться уже ближе к центральной аллее, продолжил путь. Дорожка упиралась в стену, которая, по задумке должна была защищать сад от посторонних, но за ветхостью своей была разрушена не то погодой, не то руками бедняков, позарившихся на яблоки. К счастью, он не опоздал: царица появилась в конце тропинки как раз тогда, как он восстановил дыхание и нацепил на лицо самую скорбную гримасу, какую только мог.
- Джури! – воскликнул Даичи. – Вот так неожиданность! Мы и не заметили вас, как вы здесь оказались? – казначей оглянулся. – Разве здесь не одна…- Я просто гулял, - перебил его Джури. – Хоным, - поклонился он царице. – Агаи, - сопровождающим ее.
- Что с вашим костюмом? – прищурился Даичи.
- О, я такой неуклюжий, - Джури попытался рассмеяться, но вышел какой-то нервный кашляющий лай. – Я упал. Прямо в лужу.
- Что ж, одежда – меньшее, из-за чего стоит волноваться, не так ли? – казначей растянул губы в елейной улыбке. - Не желаете присоединиться? Мы как раз направляется обратно.- Это все, на что я могу надеяться, - снова поклонился Джури. Царица окинула сына прохладным взглядом. Процессия двинулась назад к замку, но тему Даичи затронул самую нейтральную – про красоты природы. Предшествующий разговор явно не предназначался для ушей Джури.
- Как вы нашли невесту? – наконец обратился он к Джури.
- Она прекрасна.
- Разве это не чудно? Эти сладостные муки влюбленности, - нараспев говорил Даичи. Наверняка, узнав о том, что наследница предпочитает мягкое женское тело костям предполагаемого жениха, насквозь фальшивая улыбка сошла бы с его блестящих губ.
- Для своих тридцати зим она действительно выглядит неплохо, - заметила царица.
- Долго же она пробыла в девицах, - заметил Нацу. Он был одет настолько роскошно, что Джури почувствовал себя рядом с ним неуютно. Каждый шаг сопровождался хлюпающим звуком его сапог.- Много предложений было отклонено, - пояснила Шерин. – К тому же, у нее был брат-престолонаследник.
- Да-да, - Даичи потянул на себя разросшуюся ветку, чтобы та не задела никого из шествия. – Так жаль Рю. Он был довольно перспективным.
- А что с ним стало? – без эмоционально поинтересовался Нацу.
- Неизвестная болезнь, - Даичи притворно вздохнул. – Как жаль, когда смерть забирает таких молодых.
- Да уж, - только и мог ответит Нацу.
- Ну, что беда одним – счастье другим, не так ли? – сощурился Даичи. Царица повела плечом. – Теперь вся наша надежда на вас, - обрался он к Джури. – Надеюсь на вашу победу в поединке с вождем и победу за сердце прекрасной Денизы.
- Чем больше враг, тем громче он падает, - пробурчал Нацу.
- Или тем больнее бьет, - возразил ему Даичи.
- Любая победа хороша, - Шерин замедлила ход, опираясь на посох. Она выглядела уставшей. – Тяжелая или легкая – победа она и есть победа. А поражение всего лишь провал, каким бы благородным он ни был.
- Я уверен, шах принесет вам долгожданный результат, - Даичи сцепил руки за спиной и зашагал дальше. Джури остановился рядом с царицей, понимая, что момента лучше не предвидится.
- Неужели ей действительно тридцать? – ужаснулся он, подавая Шерин руку. Та презрительно глянула на его чумазую ладонь.- И что с того?
- Она же страшная, - прошептал Джури. Шерин застучала посохом, игнорируя протянутую руку. – Я совсем ее не знаю, и мне не победить горца… - как актер он едва ли удостоился бы лавров, но, к счастью, царица совершенно не знала своего сына, в то время как сам он знал ее весьма неплохо.- Насчет дикаря можешь не волноваться, - тихо произнесла она. Даичи и Нацу оторвались вперед, до них доносился звук голоса казначея. – А что до девицы – бывают и хуже.
- Она отвратительная, - захныкал Джури.
- Прекрати! – зашипела Шерин. – Никто не требует от тебя невозможного. Делай как велят.
- Но я не хочу…
- Вот незадача, - гоготнула она. – Видать, я никогда не сумею разгадать загадку: почему люди хотят того, чего они хотят. Любой мечтает оказаться на твоем месте. Богатство, роскошь, женщины, вино!
Войны, засуха и отсутствие собственной воли, - мысленно закончил Джури, но вслух только вздохнул.
- Я даже не знаю, как вести себя с ней, - еще раз вздохнул он.
- У тебя есть время поучиться, - задумчиво пошаркала Шерин. – Я приглашу ее в сад завтра, и ты выйдешь тоже. Пусть слуги видят, кто идет рядом с их женщиной. Пусть видят и привыкают.
Джури закусил щеку, чтобы не расплыться в улыбке.
- Ладно, - буркнул он куда-то в сторону. Оставшуюся часть пути, напустив на себя обреченный вид, он плелся позади, не принимая участия в разговоре. Но в душе Джури ликовал.
Сакай испытующе смотрел на него. За то время, что Джури провел в обществе царицы, он успел смотаться на кухню и притащил в комнату огромный поднос с едой. Немного подумав, он наведался к поварам еще раз, и утащил еще один немногим меньше.
- Ну? – не выдержал он, наблюдая как довольный Джури отправляет в рот пригоршню риса. – Скажи, что я не зря торговался на базаре. Деньги Семиречья тут, знаешь ли, не в ходу.
- Не зря, - согласился Джури. – Завтра я иду на свидание с Денизой.
- Что?
- То, - хихикнул Джури. – Завтра я узнаю, что на самом деле тут происходит. По крайне мере, попытаюсь.
- И насколько ты уверен в своем успехе?
- Нельзя начинать дело, если ты не уверен, - Джури потянулся за кусочком мяса. – Зачастую вера составляет половину успеха, - негласная истина, зазвучавшая словно более реально, когда ее произнесли вслух.
- И что, если за главную тут она?
- Тогда я напрямую спрошу о ее целях.
- И ты рассчитываешь на правду?
- Я рассчитываю увидеть правду, а не услышать ее.
- Может, она не плохая, - протянул Сакай. Джури посмотрел ему в глаза. В его миндалевидные, зеленоватые глаза, светившиеся лукавством.
- Ты вырос на улице.
- Как тебе прекрасно известно.
- И видел людей в самых отвратительных их проявлениях.
- Именно так.
- Ну вот и скажи мне, Сакай, эти ?неплохие? люди, когда получают свое, чего хотят потом?
Сакай расхохотался, не спеша озвучивать очевидный ответ.
- Чуть большего своего.
- Вот и все, - Джури вытер жирные руки о тканевую расшитую салфетку. – Я не знаю, что она задумала. Не знаю, что задумала Дениза, если, конечно, ее мысли хоть чего-то стоят. Но знаю совершенно точно, что это ?чуть больше? они обе захотят, ибо нет женщины более коварной, чем та, что почувствовала власть, - он улыбнулся. - Но нет и более слепой. Все это представление с полуразрушенным дворцом, оборванным населением и кажущейся незащищенностью хорошо спланировано и обговорено заранее.
Сакай фыркнул.