Глава 1 (1/1)

Глава 1What seas what shores what grey rocks and what islandsWhat waters lapping the shoreWhat memories returnOh my daughterTS EliotКуда угодно, только прочь отсюда.Екатерина не сказала этого вслух, она только отвернулась, не стараясь скрыть смысл этого жеста от гостей в зале?— создав вокруг себя некий купол тишины, который остальные не стремились нарушить. Под его холодной защитой она размеренным шагом пересекла зал и устремила взгляд сквозь огромное, шириной во всю стену, окно на вздыбленные штормом воды большого озера, на берегу которого стояло их поместье?— Форкосиган Сюрло. Как и следовало ожидать, осень пришла слишком рано, и другая сторона озера виднелась темной массой мокрой зелени, увенчанной лоскутами бегущих облаков. К несчастью, этот темный и мрачный заоконный пейзаж превратил стеклянную стену в зеркало, и оно безжалостно отразило все тот же зал.Не спаслась.Она нашла в мутном, испещренном дождевыми каплями зеркале отражение двух темноволосых голов?— одной гладкой, другой кудрявой?— склонившихся вместе над толстым звездным атласом в дальнем углу зала, и решительно сжала дрогнувшие губы.Могу ли я вставать на пути спасения возлюбленного моего сердца, даже если он найдет его не со мной?А предательский?— второй?— внутренний голос тут же возразил:?— А кто, в таком случае, утешит мое разбитое сердце?Она не стала отвечать. Пим, эффективный как всегда, возник рядом с ней с бутылкой, наклоненной к ее пустому бокалу. Она отказалась, едва уловимым движением одной из лицевых мышц.Ты полагаешь, что я смогу утопить мое горе в вине? Нет, Пим. Даже если бы твоя бутылка была размером с это озеро, а я могла бы стоять и пить, пока не выпью его до самого дна.Она не даст зрителям такого удовлетворения. Когда она шла, молча, сквозь их толпу, она знала, что они бросали на нее взгляды исподтишка, как будто уже подыскивали ей местечко получше на чердаке форкосиганского особняка?— но она не даст им увидеть, что теряет самообладание. Не в этот раз.Не в этот раз, Милорд Аудитор; подожду, когда вы, в конце концов, сломаетесь, и последуете за тонкими зудящими голосами, которые взывают к вам со всех этих едва различимых звезд на нашем небосклоне. До тех пор, Милорд Аудитор, поступайте, как знаете. И будьте с кем захотите. Я не встану на вашем пути.Ее циничный скучающий взгляд прошелся по залу, вяло заметив ярко-рыжую, с сединой, голову, обращенную в ее сторону; взмах изысканных драпировок; даже, возможно, блеск проницательных серых глаз?— Вице Королева. Она покачала головой. Какой бы смысл ни скрывался в этом знаке внимания, как бы она ни пыталась интерпретировать взгляды и жесты, с той стороны ей не стоит ждать помощи.И зачем Графине вставать на твою сторону? Дурища. Ты здесь одна. Пусть высший свет?— все эти Форы?— твердят миру, что это ты принесла сюда свой испорченный геном с дикого, неисследованного Южного Континента. И кто им скажет поперек? Тератогенная, не мутагенная?— так он уверял тебя перед свадьбой. И обещал, что никогда не будет тебе лгать. Бедная моя доченька. Почему я не умерла вместе с тобой, моя Натали? Бедная крошка, захлебывающаяся плачем в своей колыбели, раздавленная астматическими приступами, идущими один за другим. И ты могла?— нет, не так?— ты сделала так мало, чтобы защитить ее. Только кислородные маски и бессонные ночи. Ничего не помогало. И ты не догадывалась, что это не просто астма. Пока доктора?— склонившись над безжизненным младенческим телом?— не сказали тебе, что ваша борьба была обречена с самого начала. Что вскрытие показало, что она и не могла победить?— бедный детеныш, игравший из последних сил с той жалкой колодой, которую ему раздали при рождении. Что ее легкие были слишком малы для ее тела, но она все равно боролась до самого конца. Моя бедная Натали, кровь от крови Императоров, ты не посрамила своего наследия и ушла во тьму, не покорившись.Она холодно оглядела зал от края до края. И тогда все Высшие Форы, собравшиеся вместе, дрогнули под ее взглядом. Она признала их слабость бесстрастным кивком, и отвернулась вновь к окну и безжалостным свинцовым волнам озера.Куда угодно, силы небесные. Только бы прочь отсюда.Вдруг, она ощутила сухую мелкую каменистую почву под ладонями и жесткую упругость вереска под коленями. Вереск, отметила она бесстрастно, цвел. Склон горы, возвышавшийся над ней, был усеян белыми пятнами, гнездившимися в расщелинах серого камня: остатки снега, которые теплые дни еще не успели расплавить. Заросли папоротника, поднимавшиеся вверх по более пологим частям крутого склона вниз от нее, были почти барраярского красно-коричневого цвета; единственное отличие?— скромная поросль свежих зеленых побегов, пробивавшихся сквозь прошлогодние мертвые заросли.Что ж, где бы я ни была, но вокруг?— весна.Бледная вечерняя голубизна неба и проблески солнца, клонящегося к горизонту сквозь пелену облаков, подтверждали эту гипотезу. У нее внезапно перехватило дух, когда она взглянула с высоты на казавшуюся бесконечной панораму гор и утесов, уходящую вдали к беспокойному серо-зеленому морю, оживленному всплывающими подобно спинам китов многочисленными скалистыми островами, и белую линию прибоя, ударяющегося в усыпанный булыжниками берег.И еще кое-что.Низко над уровнем горизонта едва видимый призрак висит в темнеющем небе. Сателлит, освещенный на три четверти, едва заметный, но становящийся все ярче по мере наступления вечера. Только один из миров среди всех известных обитаемых планет имел астероид-спутник с таким уникальным расположением?— таким большим размером, чтобы время от времени закрывать солнце и быть чудом небесным во все времена. Астероид? Невольно, она покачала головой. Эта серебряная красавица во всех мирах и во все времена называлась своим собственным именем, ныне и во веки веков. Луна.Я на Земле.Кровь застучала в ушах. Не веря себе, она ногтями провела по земле, просыпала ее между пальцев, посмотрела как маленькие насекомые шустрят меж камней, покрытых лишайником, увидела парящего высоко над головой ястреба.Безумие. Пожаловало, наконец.Невольно, ее напряженные плечи расслабились.Я никогда не думала, что безумие может стать свободой.Она слишком давно ждала, что ее слабеющий мозг заявит о своем расстройстве. И все же, уверенность в том, что она, несомненно, сошла с прямых путей здравого смысла, принесла неожиданное чувство умиротворения. С почти чувственным наслаждением приняв инаковость бытия, она выдохнула последние частицы Барраяра из своих легких, заменив их прохладным незнакомым воздухом диких вересковых зарослей и легкого морского ветра. Бунтарская, дикая, непристойная радость охватила ее. Она раскинула руки, широко, в разные стороны, затем поднялась на ноги и закружилась в танце, легко, большими кругами, празднуя свою долгожданную свободу.Безумие. И я освободилась от всех, наконец.Впервые за много месяцев на ней не задерживался ничей заинтересованный взгляд, ничей голос не задавал ненужных вопросов, за спиной не маячило ничье внимательное тактичное присутствие.Свободна. Одна. Если таково безумие, пожалуй, я напрасно так долго его гнала.Холодный легкий ветерок, от которого совсем не спасал ее черный шелковый костюм?— брюки и жакет?— в комаррском стиле, заставил ее двинуться вниз с поросшего вереском горного плато к морю. Она шла по узкой извивающейся тропинке, и с каждым шагом ей становилось все тяжелее. Требовалось серьезное усилие, чтобы просто передвигать ноги. Она старалась смотреть под ноги, не отвлекаясь, чтобы не споткнуться. Казалось, сам воздух становился гуще, но ничуть не теплее. Несмотря на внешний холод, она чувствовала, что ее лоб покрывает испарина.Екатерина не смогла бы сказать, что побудило ее взглянуть вверх именно в этот момент. Она была уверена, что не было никакого звука. Возможно, сам воздух, давивший на нее со всех сторон, вдруг стал совсем невыносимо тяжелым.Впереди виднелась темная фигура, где-то в десяти метрах вниз по тропинке?— она как будто скользила над камнями, быстро удаляясь прочь. Не было никакой возможности не узнать эту спину.—?Тьен! —?Ужас, волнами накативший на нее, превратил голос в хриплый крик. Усилием воли она постаралась совладать с собой.—?Тьен. Почему ты вернулся ко мне сейчас? Или ты -?Отчаянье, вызванное этой мыслью, перехватило ее дыхание, но она отогнала его, заставила себя договорить.—?Ты и не уходил от меня? Все это время?Призрак ее первого мужа полуобернулся к ней, ухмыльнулся снисходительно и заскользил в быстром темпе, чтобы скрыться из глаз за поворотом. Эта слишком хорошо знакомая улыбка высекла в глубине ее души малую искру гнева, всплеск теплоты, которую она в себе уже похоронила.—?Будь ты проклят, Тьен! Ответь мне, черт возьми! Дай мне прямой ответ, хотя бы единственный раз.Она ринулась за ним вниз по тропинке, завернула за угол утеса и?— никого. К этому моменту она уже разогналась слишком сильно: не смогла затормозить и беспомощно бежала вниз под гору, пока какой-то выпирающий корень не поймал ее и не свалил с ног; дальше она уже катилась, не выбирая дороги и, наконец, остановилась в зарослях темного сырого папоротника.Осторожное ощупывание не выявило серьезных повреждений?— только ссадины; Екатерина оттолкнулась от земли и села, тяжело дыша.—?Вы появились, сойдя вниз с горы,?— заявил озадаченный и несколько капризный голос из-за ее левого плеча.Никки была ее первая реакция, когда она обернулась и увидела того, кто это сказал. Хотя нет, поправила она себя, между ними нет никакого физического сходства: более того, трудно отыскать хотя бы малейшую общую черту. Этот мальчик был старше, во-первых,?— где-то семнадцать-восемнадцать?— и ростом примерно с нее. Никки, в свои четырнадцать, был на пару дюймов выше и уже начал приобретать солидную мускулатуру, отличающую мужчин в ее роду. Этот же, наоборот, был худ до истощения: кожа, натянутая на торчащие во все стороны кости. Его лицо?— ей стало нехорошо от столь знакомой картины?— было бледно землистой белизной недавно перенесенной тяжелой болезни, о которой напоминали и темный круги под несчастными воспаленными серыми глазами.Она внимательно посмотрела на него. Действительно, совсем не похожи. Разве что, неуловимое впечатление подростковой неуклюжести, внезапного резкого роста, с которым организм плохо справляется, оказалось достаточным для внешней иллюзии сходства с ее сыном.Это, и еще, конечно, знакомое выражение растерянной беспомощности, неумело прикрытое маской сердитого упрямства.Она вздохнула.</i>Бедный Никки. Сейчас ты так далеко, и я не могу сказать тебе, как я мне жаль, что из-за меня твое лицо носит эту маску?— что я была так?— занята?— что даже не замечала ее все эти последние месяцы.</i>—?Вы спустились,?— повторил мальчик, агрессивно расставив обутые в сапоги ноги на ширину плеч, надменно глядя на нее в упор. Этот авторитарный жест нелепо соседствовал с намеком на невзрослый капризный обертон, проскользнувший в его голосе. Отвечай мне немедленно. Нет, я не желаю ждать.Единственный сын, ставлю пять монет, здраво отметила некая механическая часть в ее мозгу, и затем: Он?— твоя галлюцинация. То есть, в некотором смысле, твое дитя. Твоя ответственность.Она прикусила губу. Чтобы дать себе время сообразить с ответом, она задвигалась, вставая. После секундного колебания юноша протянул ей руку, такую худую, что она напоминала птичью лапку.—?Итак,?— спокойно произнесла Екатерина, как только выпрямилась достаточно, чтобы прямо смотреть ему в глаза,?— Я спустилась с горы. Кажется, это вас удивляет.Он нервно глянул на нее, как пугливый англо-арабский жеребец перед нежеланным прыжком через ручей, и быстро пробормотал:—?Лучше не здесь. Идемте со мной.Лапка вцепилась ей в предплечье. Она, было, подумала о сопротивлении.Отпусти меня, Видение!Это было бы нелепо. Она позволила тащить себя вниз по каменистой тропе к берегу моря.Через несколько минут, кое-как протиснувшись по кружащей вокруг утеса тропе, они спустились на пляж, обойдя какие-то крупные покрытые водорослями валуны. Мальчик прищурился и бросил на нее подозрительный взгляд, видимо, хотел что-то сказать, но передумал. Он опустил руку к поясу, достал оттуда тонкую палочку, взмахнул ею и пробормотал что-то малопонятное. Невероятно, Екатерина увидела, что камни вздрогнули, утратили свою плотность, подобно туману, и расступились, явив вход в пещеру. Перед входом в нее, другой мальчик, гораздо более высокий и плотный, помешивал что-то, подвешенное над костром, с выражением недовольного смирения.—?Есть что новое? —?спросил он, не утруждаясь взглянуть вверх.—?Да,?— сказал худой мальчик, с некоторым самодовольством. —?Она. Просто спустилась вниз с горы. Прямо сквозь их рой. Без всякой, насколько я могу судить, магии. Я бы сказал, что это весьма необыкновенное явление.Это вынудило повара поднять глаза. Он посмотрел прямо на Екатерину, с явным недоумением. Затем его взгляд переместился на худого мальчика, потом опять вернулся к ней. Он сдержанно поинтересовался, сердитым голосом:—?И что? Тебе не пришло в голову спросить у нее, кто она? Знаешь ли, Драко, даже сверхъестественные явления должны иметь имена.Худой мальчик насупился.—?Да. Уж мне ли этого не знать? В конце концов, именно по именам их и призывают, когда стоят в центре гребанной пентограммы. Но я ее не Призывал. Она сама явилась. Сошла с горы.Крепенький мальчик вздохнул, обтер испачканную руку о бок какой-то подпоясанной ремнем хламиды, которая была на нем надета поверх мятых и сильно заляпанных штанов, заправленных в поношенные армейские кожаные сапоги, и протянул ее Екатерине.—?Невилл Лонгботтом. А он?— Драко Малфой. А -?Она серьезно пожала предложенную руку. Внезапно, ей захотелось пошалить.—?Леди Екатерина Форвейн Форкосиган,?— представилась она чинно, подавая руку другому юноше. Во время ее само-представления его глаза слегка расширились, но он быстро справился с собой, поднес ее руку к губам и легко коснулся внешней стороны. Ее глаза встретились с глазами Невилла, поверх склоненной к ней белой головы; высокий мальчик с улыбкой наблюдал за этим спектаклем.—?Не стоило бы тебе так смаковать это дело, Драко,?— заметил он, и, повернувшись к Екатерине, сказал:—?Простите его. У него в роду были вампиры.Екатерина была почти уверена, что худой мальчик вскинется на эту клевету, но он и не думал обижаться?— ухмыльнулся только: видать, шутка со временем утратила острые углы, но еще не успела сильно надоесть. Он нагнулся к содержимому котелка и сделал картинный вдох, подражая сомелье.—?А больше тут и нечего смаковать, судя по всему,?— протянул он, рисуясь. Невилл, очевидно, оказался раздираем двойственными чувствами: справедливостью высказанного замечания и обидой на его автора. И решил выбрать второе.—?Я как-то ни разу не видел, чтобы ты хоть пальцем пошевелил и что-нибудь приготовил. Поэтому не тебе бы говорить.—?Да откуда мне знать про кулинарию, господи боже? Мне всегда слуги готовили.—?Какая жалость, что они остались в Уилтшире, а мы торчим в Вестер Росс. Кстати меня тоже не учили на повара.Драко еще раз понюхал содержимое котелка:?— Верю. —?Его голос изменился, гласные стали шире, пропали верхние тона: имитация, по мнению Екатерины,?— не особенно удачная?— произношения второго паренька. —?Дык, сварка, братан, эт’ совсем другое дело.Годы тренировки в улаживании конфликтов в отношениях Никки и Артура Пима настроили до тонкости ее ментальный барометр, и она могла легко улавливать тот момент, когда подтрунивание пересекает границу и переходит к, а ну повтори, если такой смелый! Она заметила промелькнувшую на лице Невилла глубокую обиду, и у Драко?— внезапное удивленное понимание, что что-то пошло не так, выразившееся в мимолетном сжатии губ, быстро подавленном.Не имея особого желания выступать сейчас в качестве рефери в драке двух фантомов ее больного воображения, она пробормотала, без особого выражения:—?Что и говорить, приятно, когда ты не должен сам готовить, а наша Ма Кости на кухне просто великолепна, но иногда я скучаю по этому делу. Мне раньше очень нравилось готовить, до того как я вышла замуж второй раз?—Она замолкла на полуслове, не договаривая. Оба мальчика глянули на нее с новым интересом.—?Неужели? —?манерно протянул худой мальчик, бросив картинно-небрежный косой взгляд на отвратное варево, которое уже начало прилипать к стенкам стоящего на огне котелка.Внутренний голос язвительно прокомментировал:Деточки. Знали бы вы. Мной манипулировали и заставляли поступать вопреки здравому смыслу признанные эксперты галактики. Вы и правда думаете, что я могла случайно сделать вам такую подачу?Она тоже быстро глянула на содержимое котелка и, дабы пощадить чувства повара, сдержала дрожь отвращения.И, в конце концов, велик шанс, что мне самой придется это есть, так что это не скучная работа. Это самозащита.Слишком долго у нее не было никакого аппетита, поэтому она и спутала, сначала, приступ голода с тошнотой. Теперь, однако, потребность в пище проявилась вполне отчетливо, на свежем то морском воздухе. Она опять глянула на котелок.Пища?— это дело понятное. А вот то, что там?— точно не оно. Даже как форма бреда.—?Кажется, это блюдо немножко переварено,?— с удивлением услышала она собственный голос, как будто шедший издалека. Оба мальчика посмотрели задумчиво сначала на котелок, потом снова на нее, кивнули и замерли. С тремя старшими братьями и четырнадцатилетним сыном она имела вполне адекватное представление, как много и что может съесть подрастающий мужчина, при определенных обстоятельствах. А вот то, от чего пара оказавшихся вдали от дома оголодавших подростков готова отвернуться без всяких колебаний, можно считать не просто рожденным под звездой ?Несъедобное?, но и смело отнести к ?Туманности Токсичных Отбросов?. Она принялась, медленно, закатывать рукава. —?Если у вас есть какие-нибудь другие продукты, я, пожалуй, могла бы?——?Я что-нибудь добуду,?— решительно сказал худой мальчик, и скрылся за валуном.—?Драко -! ,?— окликнул его второй мальчик, но не преуспел, и его зов рассеялся в порыве ветра. Обернувшись к Екатерине, он горестно заметил:—?Я очень надеюсь, что он опять не притащит кролика.Ее глаза расширились от удивления, с немым вопросом. Он пожал плечами.—?Я думаю, ни один из нас не может похвастаться, что способен жить дарами природы. И?— ээ?— тому, кто взращен на шелковых простынях от этого не легче. Прошлый раз, когда у нас закончилась еда, Драко сам вызвался пойти поискать добычи, и к его чести надо сказать, что ему довольно быстро удалось добыть тушку какого-то сильно удивленного кролика?— как уж он его добыл, бог весть?—Его лоб на минуту сморщился, а затем он, по-видимому, сознательно решил не думать на эту тему.—?И вот тогда стало до жути очевидно, что он никогда не задумывался, сколько всяких промежуточных стадий лежит между ?мертвый кролик? и ?кроличье рагу?.—?Ах,?— пробормотала Екатерина.—?И вы абсолютно не представляете себе, как цепко эти мелкие уроды держатся за собственную шкуру?— даже будучи совершенно мертвыми?——?Уй,?— воскликнула Екатерина, не справившись с нездоровым воображением. У нее перед глазами промелькнул образ Графини, высказывающей свои твердые взгляды на превосходство искусственного протеина.—?Или сколько у них внутри всяких липких гадостей?— извините?—Она покачала головой в смысле Даже?— и?— Не говорите?— Об этом. В конце концов, все твои основные личные средства поступают от переработки отрыжки эскобарских жуков. Так что не строй из себя благородную.Невилл бросил на нее косой взгляд. —?Ну вот, и в конце концов мы оба решились на крайние меры, но из-за того что не удосужились хоть как-то скоординировать наши действия?—Ее глаза стали еще шире?——?Шарахнули по бедной тушке двумя совершенно разными заклятиями, которые с какого-то хрена слились в одно немыслимое?—Что? Часть ее мозга пыталась пробиться с вопросом, но темп повествования был слишком хорош?— не хотелось перебивать. Она пожала плечами и промолчала.—?и, я боюсь, в результате мы получили что-то типа кроличьего паштета?——?Боже,?— пробормотала она, поежившись.—?Если, конечно, не обращать внимания на уши?— они продолжали, как ни в чем ни бывало, торчать?—Она поймала его взгляд, и тут они оба, неожиданно и внезапно, прыснули со смеху. Ее лицевые мышцы так отвыкли от этого действа, что Екатерине в какой-то момент показалось, что она себе что-нибудь повредит. Когда Невилл, наконец, обрел дар речи, он, для пояснения, очертил рукой широкий круг и добавил:—?Весь лагерь был похож на последние кадры трэшевого фильма?— ну,?— Атака Кроликов-Мутантов или типа того?—После всего, что ей по жизни довелось перенести, эта неожиданная жестокость мирозданья ударила, как кузнечный молот. Она чувствовала, что ее лицо мгновенно каменеет и застывает неподвижной маской; шок, смущение и растерянность, и желание загладить непонятную ему невольную вину накрыли ее волной, пришедшей с другой стороны костра, оттуда, где стоял мальчик. Она знала, что нельзя не сказать хоть что-нибудь, не объяснить ему, что он ни в чем не виноват, но все слова казались столь же невозможными. Она чувствовала, что ее голос сам собой перековался в Светский Тон Высших Форов, которым следует выражать благодарность за почтительно врученный букет, подносимый во время четко расписанной церемонии посещения отдаленных поселений Графства.—?И как так случилось, что вы оказались вынуждены жить дарами природы?Он с опаской глянул на нее. Прежде чем ответить, он подхватил с огня котелок, отнес к каменистой заводи у кромки моря и притопил его в холодной зеленой воде. Поднялся клуб пара и на время скрыл его лицо, когда он склонился к воде, по-видимому, пытаясь отчистить загаженную посуду.—?Мы ищем здесь камнеломку,?— сказал он, вежливо и сдержанно.И если ты хочешь узнать больше, сама теперь расспрашивай, прозвучал невысказанный упрек в его голосе.Она признала, что это вполне заслуженно.—?Там на вершине я видела несколько разновидностей камнеломки,?— заметила он мягко. Его глаза прищурились.—?М-да. Вот именно. На вершине этой горы.Опять этот странный намек. Даже если я сошла с ума, я все-таки имею право на некоторое любопытство.Она посмотрела на него.—?Послушайте, что такого особенного у вершины этой горы? Почему вас так удивляет, что я оттуда спустилась вниз?Но ответил ей уже не Невилл.—?Интересно. Знаете, а ведь это первый настоящий вопрос, который вы задали.Худой мальчик стоял, облокотившись на один из загораживающих вход валунов; большая морская форель болталась вдоль его сапога, доставая почти до земли?— он держал ее, подцепив пальцами за жабры.—?Я ожидал от вас гораздо больше вопросов,?— добавил он, когда она повернула к нему голову. Что-то в его поведении вдруг показалось ей невыносимым. Ее голос стал холоден.—?Я, собственно, задала еще один вопрос. Чуть раньше.—?Это насчет жизни за счет даров природы? —?Он посмотрел на ее совершенно бесстрастно. —?Так это был не вопрос. Это было милостивое снисхождение к крестьянству. Уверяю вас, я вполне разбираюсь, в чем разница.—?К сожалению, ты ее совсем не практикуешь,?— пробормотал Невилл. Худой мальчик проигнорировал его, но заметное увеличение холодности в его лице дало понять, что он, во-первых, услышал, а во-вторых, не намерен оставить это без ответа.Екатерине все это, резко, надоело. Там, дома?— в Форбарр Султане?— в те времена, когда она еще могла обращать внимание на причуды общества?— вдруг возникло паническое беспокойство по поводу того, что старые Форские Традиции размываются под напором галактических манер. Мгновенно расцвели публикации и открылись классы по изучению Этикета. Она была уверена, что будь у нее доступ к правильным пособиям, она нашла бы не менее трех специалистов, которые с радостью подсказали бы ей достойный Фор-леди способ информировать парочку галлюцинаций о том, что в связи с тем, что они, в действительности, не существуют, им следует, как минимум, перестать задираться.Но вот здесь и сейчас на ум приходит только брутальная откровенность. Хотя, если подумать, вряд ли получится задеть чувства фантомов собственного воображения.Она решилась.—?Я потому не задавала вопросов, что считаю это бессмысленным. Вы?— нереальны.Невилл глянул на нее в замешательстве. —?Что?Драко, напротив, выглядел, скорее, довольным.—?Продолжайте,?— сказал он.Она пожала плечами. —?Вы двое?— просто фрагменты бреда. Я была?— не здорова. В депрессии. Возможно?— в помрачении рассудка. В действительности я?— сейчас?— на планете Барраяр?— около озера в нашем поместье Форкосикан Сюрло, на другой стороне галактики. Я?— не на Земле. Я не стою сейчас здесь. Я пребываю в смятении духа и во власти галлюцинации. Вы?— плод моего воображения. Так-то.Они смотрели на нее молча, какое-то время. Первым заговорил худой мальчик.—?А я и не возражаю, мне даже легче стало. Если я существую только в вашей голове, я могу перестать дергаться по поводу всего того, что я никак не могу изменить, и гадать, моя ли в этом вина. Скажите, есть надежда, что вам скоро подберут метод лечения и вы избавитесь от своих проблем?В его шутливом тоне проскользнула неуместная тоскливая надежда.—?Прекрати это,?— сказал Невилл сердито. Он рывком встал на ноги, чтобы и ростом и тяжестью тела подчеркнуть свое негодование. —?Куча всякого крутого народа пахала изо всех сил, чтобы вернуть тебя из мертвых, и я, черт меня задери, не собираюсь стоять и слушать как ты тут скулишь и ноешь про то, что лучше бы тебе быть чьей-то галлюцинацией, чтобы раз и?— исчезнуть как?— как задувают пламя свечи, если она перестанет видеть тебя в своем сне.Екатерина быстро взглянула на другого мальчика.Крио-регенерация, скорей всего. Это бы многое объяснило.Голос второго мальчика прозвучал резко и отчаянно.—?Посмотри правде в глаза, сам-то! Мы проигрываем. По сравнению с тем, что будет, если мы живыми достанемся Темному Лорду после его победы, это?— как в рай попасть; неудивительно, что я предпочитаю быть задутым, как свеча. Я хоть сейчас готов.Невилл упрямо выдвинул челюсть.—?Мы еще не проиграли. Может быть, как раз сейчас удача поворачивается к нам лицом. —?Он с надеждой посмотрел на Екатерину. —?Может быть, она нам поможет.—?Точно. —?Тоскливое выражение лица Драко слегка смягчилось. —?Я хочу сказать?— безумная она или нет, но пройти сквозь строй Дементоров?— а их там штук пятьдесят было?— и даже не запыхаться?— это реально круто. И если хорошо подумать, то только сумасшедшему такое в голову придет.—?Сквозь что?Они оба посмотрели на нее. Драко заговорил первым. Было видно, что он аккуратно подбирает слова. —?Вы не видели ничего?— необычного?— когда спускались с этой горы?—?Да. —?Ее голос был очень спокоен. —?Я видела призрак моего первого мужа. Как раз перед той скалой, на середине спуска.Оба мальчика были явно поражены ее словами. Драко даже присвистнул.—?Фигасе. Я полагаю, ваш брак трудно было бы назвать счастливым?Скорость его догадки, даже больше, чем откровенность слов, сбила ее дыхание. Он довольно хмыкнул: видимо, что-то в выражении ее лица стало достаточным подтверждением его правоты, и ей можно было не отвечать. Она была этому рада: она не стала бы лгать на прямой вопрос, но правда, даже спустя пять лет, была так тяжела, что просто раздавила бы ее горечью и унижением.Нет. Это не был счастливый брак. На самом деле, это был тягучий бесконечный кошмар?— Тьен медленно высасывал из меня последние крохи радости и любви. В конце от меня осталась только пустая оболочка, неспособная ни на какой чувство, не рассыпающаяся только из-за чувства долга.Ее глаза оставались сухими: лицо застыло мраморной маской.Моей ошибкой было позволить себе вновь обрести плоть и кровь.Решительно перейдя к делу, она спросила:—?Полагаю, что это не то, что вы ожидали, что я увижу?—?Ну -,?— он помедлил. —?Это уж точно не то, что я видел рядом с вами. Я-то знаю, что вы прошли прямиком сквозь кордон Дементоров, которые стояли в оцеплении как раз над теми скалами, о которых вы говорили. Забавно, что ни вы, ни они, казалось, не могли друг друга видеть. Учитывая все известные обстоятельства, я тогда счел это?— странным и интересным.—?Дементоры?Он нервно посмотрел вокруг, как будто опасался, что сказанное слово может призвать их сюда. Стало заметно темнее, и вне очерченного светом костра круга метались темные тени.—?Это сильные и очень опасные Темные Существа. Их очень трудно сбить со след?— и практически невозможно уничтожить. Ни один из нас не выжил бы, если бы мы оказались на вашем месте.Невилл вздохнул.—?И в этом-то все и дело.Екатерина спросила, старательно сдерживая эмоции:—?Может быть, вам стоит рассказать мне чуть больше? О том, что тут происходит, и что вы на самом деле здесь делаете?—?Странно?— если вы видите нас во сне?— вы, вроде, и сами должны это знать?Это Невилл взял слово. Она глянула на него. Он пожал плечами.—?Извините. Я, конечно, никогда раньше не был персонажем в чьей-то больной фантазии?— то есть, насколько мне известно, не был?— его лицо болезненно дернулось, и он запнулся. Может быть, это можно было счесть игрой теней и света костра, но Екатерине показалось, что она заметила на лице худого мальчика промелькнувшую гримасу сострадания.Невилл сглотнул, с трудом, и продолжил:—?Я могу сказать, что когда смотришь со стороны, это выглядит совсем не так нормально, как выглядите вы.Она обдумала эту мысль. Следовало признать, что он указал на важный момент, который уже начал ее тревожить. Она было готова согласиться, что бред может быть сложным и имеющим свою отдельную логику, но мог ли ее собственный мозг начать дразнить ее такими загадками, намеками и нестыковками? И главное?— может ли галлюцинация обманывать обоняние? Она прекрасно чувствовала запахи теплой свежести зарослей папоротника, йодистых испарений мокрых водорослей, выброшенных на камни, и кислый смрад подгоревшего котелка.Как это может не быть реально? И что есть реальность, если не это?—?И кстати, было бы неплохо,?— протянул Драко,?— услышать побольше о вас и откуда вы родом. Другой конец галактики делает вас изрядной путешественницей, как ни крути. —?Он взглянул на форель, висящую на его руке. —?Когда будете готовить, если вас не затруднит.Она чуть не рассмеялась, услышав эту наглую смесь откровенной лести и неприкрытого эгоизма. Но сдержалась, и решительно придала лицу выражение непреклонной суровости.—?Однако, я не могу готовить, пока вы это не выпотрошите и не удалите чешую.Он с сомнением посмотрел вниз на рыбину. Воспоминания о походах на природу под предводительством старших братьев, к которым ей разрешали присоединиться только ценой безусловного согласия быть единственным исполнителем всех обязанностей по съему чешуи и выемке внутренностей, возникли перед ее внутренним взором. Она твердо придавила всякое желание самой приступить к делу.—?Возьмите неострый нож и счищайте от хвоста к голове,?— сурово проинструктировала она. —?И осторожней, потому что чешуйки полетят?—Не слушая ее предупреждений, худой мальчик живо приступил к делу.—?Во все стороны,?— закончила она слабым голосом, тщетно пытаясь отряхнуть волосы и жакет, на которые только что налетели серебряные мушки. Он придвинулся к ней поближе и в сумрачном свете критически осмотрел с ног до головы, доставая из-за ремня брюк узкую палочку, которую она уже видела.—?И не говорите,?— проговорил он и внезапно добавил,?— Abite! (уходите (лат.)- прим. Перев.)Мгновенно, рыбьи чешуйки исчезли.Жест, голос и произведенный эффект внезапно слились воедино и вызвали в памяти один эпизод: ее двоюродная бабушка Анна?— как она подправляла одеяло вокруг ее плеч и уступала ее мольбам рассказать еще одну, последнюю сказку на ночь.И тут же подтянулось другое давно забытое воспоминание?— о том, как же ей удалось узнать, что бабушка Анна, оказывается, была мастерица сочинять волшебные сказки.Раскаленное, медно-красное небо Южного Континента долго копило свой гнев, чтобы, наконец, разразиться чудовищной грозой, которая так сильно пугала тебя, что заставляла прятаться, согнувшись в три погибели, под одеяло; потом кто-то из братьев вытаскивал тебя наружу под глумливую дразнилку: ?Трусливая кошка, безмозглая кошка?— спасайся в окошко, облезлая крошка?.Сидя за чайным столом, ты изо всех сил старалась вежливо притворяться, что тебе безразличны изменения в погоде, в то время как гроза собирала свои полки за окном гостиной бабушки Анны. Ты смогла попробовать только один кусочек шоколадного торта со своей тарелки, ком в горле не давал тебе проглотить ни крошки.А потом тебя отнесли на веранду, откуда были прекрасно видны всполохи молний над равниной, вся их мощь и ярость, и бабушка Анна усадила тебя под плед в кресло-качалку и сама села рядом, дождь с конька крыши падал каскадом тяжелых струй на каменное крыльцо. Постепенно ты перестала бояться, с восторгом слушая рассказ о чародее, который запряг молнии, чтобы покорить сердце дочери Императора.И ты все смотрела на ее прекрасные летающие руки, когда она ловила всполохи молний, как будто призывала их тебе на радость, как тот чародей, что слепил из воздуха и огня четырех волшебных коней, чтобы впрячь их в карету своей невесты.Она осмотрела свой чистый, без единой чешуйки, жакет, и глянула на него. К ее досаде, голос дрогнул.—?Это была магия?Его голос был полон самодовольства.—?Вы, наконец-то, догадались.Она осмотрела лагерь. С запозданием, она вспомнила, как валуны становились прозрачны, как туман, от одного его жеста?— она отнесла это, слишком поспешно, к коварству собственного тяжелого состояния или, возможно, к эффекту какой-нибудь голографической иллюзии. Она протянула руку и потрогала камень; он был тверд и шероховат. Она резко села.—?Я серьезно думаю, что нам следует начать все разговоры с начала,?— сказала она ровно.Невилл посмотрел на нее.—?Согласен. И вам стоит начать первой. Где ваш космический корабль? И вправду ли вы гуманоид, или ваш образ?— это только проекция, чтобы нам было легче с вами общаться? Я хочу сказать, у вас ведь нет щупалец или еще чего такого?У Екатерины упала челюсть.—?Вы?— ээ?— действительно полагаете, что я могу быть разумным чужим? —?спросила она слабым голосом.—?Похоже, что так, а как иначе? —?Он начал медитативно затачивать нож?— она надеялась, что с целью разделки рыбы, а не для самозащиты от ее щупальцевидной чужеземной угрозы. —?Всем известно, что пилотируемые космические путешествия пока не вышли за лунную орбиту.—?Мне неизвестно,?— вставил худой мальчик. Невилл застонал.—?Уверяю тебя, даже Ежедневный Пророк не смог бы обойти своим вниманием такую новость, как выход Магглов за пределы солнечной системы. Даже твоя семья не смогла бы этого не заметить.Худой мальчик задумчиво кивнул. —?Пожалуй, что так. И, в любом случае, Темного Лорду пришлось бы постараться и положить этому конец, из принципа. Итак, получается, что она?— Чуждый Организм из Дальнего Космоса? Это могло бы объяснить ее нечувствительность к Дементорам.—?Я не чуждый организм из Дальнего Космоса. Всем известно, что в галактике пока не обнаружены разумные представители иных рас. —?Она помолчала. —?За всю тысячелетнюю историю человеческих полетов в космос. —?Она еще помолчала. —?И, чтоб вы знали, у меня нет космического корабля. Или?—Ее голос дрогнул, когда она осознала последствия своих слов, но нашла в себе мужество продолжить:—?Или, соответственно, машины времени?— последние не существуют, это доказано. Я просто стояла и смотрела из окна на озеро, и неожиданно оказалась здесь. И, если я нахожусь здесь, я не имею ни малейшего представления, как я сюда попала. И соответственно, не знаю, как мне вернуться.Она ожидала, что они будут поражены. Однако, после кратковременного удивления, выразившегося в расширении зрачков, сразу после ее слов, они казались более расслабленными, чем до того.Очевидно, необъяснимые сверхъестественные явления встраиваются в их картину мира гораздо проще, чем продвинутые технологии.Невилл посмотрел на нее.—?Что ж, в сложившихся обстоятельствах, я думаю, мы можем только предложить вам наше гостеприимство в надежде, что дела наладятся сами собой. Я думаю, что так оно и будет. Причем скоро.—?Особенно,?— добавил худой мальчик,?— учитывая, что вы наделены талантом, которым здесь не может похвастаться ни один из нас.Она решила проигнорировать этот намек, если это был он. Мальчик смотрел на нее какое-то время, в надежде, что она просто тупит, а не проявляет неуступчивость, затем пожал плечами. Она перевела взгляд на раскаленные угли костра, которые уже начали слегка остывать и скоро должны были стать пригодными для приготовления пищи.Невилл взял в свои руки процесс потрошения очищенной от чешуи форели, и управлялся с этим весьма успешно, и даже напевал что-то себе под нос; Драко, по-видимому, решил, что уже достаточно постарался для общей пользы и уселся с удобством рядом с огнем.—?Раз вы из будущего, может быть, вы знаете кто победил, мы или они? —?спросил он.Было жестоко разочаровывать его, но честность взяла верх.—?Я даже не знаю, из-за чего вы воюете. И с кем.А вот это поразило их.Взрослейте, детки. Ее внутренний голос оказался неожиданно похож на речь Графини, с ее теплыми Бетанскими интонациями. Вы когда-нибудь задумывались, сколько войн человечество способно упаковать в период в тысячу лет?Драко, казалось, подбирал слова с особым тщанием.—?Но?— даже спустя тысячу лет мы знаем о Салазаре Слизерине?— не хотите же вы сказать, что никогда не слышали о Темном Лорде, совсем ничего?Она попыталась припомнить курс Галактической Истории, который прослушала, факультативно, в течение одного летнего семестра, во время своего короткого пребывания в Университете.—?Мне кажется, что основатель Дома Дайн, на Архипелаге Джексона, брал себе такое имя. —?Сказала она неуверенно. —?Еще, помню, Майлз говорил что-то о космическом пирате, промышлявшем в окрестностях Тау Кета, и тот тоже требовал величать себя, как-то, похоже. И потом, конечно, был еще младший брат Графа Петра Кровавого Форратьера?—Невилл заржал. —?Вот видишь, Драко. Просто темный лорд, а не Темный Лорд. Пожиратели могли бы поднапрячься и выдумать чуть более оригинальное погоняло.Драко не торопился с ответом, но, явно, не был готов признать поражение.—?Что ж,?— сказал он,?— пользоваться вашим убогим эвфемизмом?— тем более смысла нет, о нем она вообще не слышала.—?Это все неважно,?— торопливо заметила Екатерина. —?Ведь я вряд ли с ним встречусь, поэтому проблема, как к нему лучше обращаться?— наименьшая из моих бед.Драко поперхнулся. —?Уверяю вас, это будет наименьшей из ваших бед, даже если вам доведется с ним встретиться. Не говоря уж о наибольшей.—?Итак, что же вы здесь делаете? —?Смутное воспоминание подсказало добавить,?— И при чем тут камнеломка?Их настроение, слегка было приподнявшееся, внезапно обрело прежнюю мрачность. Драко заговорил первым.—?К несчастью, это единственный ингредиент, который абсолютно незаменим для одного зелья. Его нужно очень мало?— где-то пять частей на миллион, но именно эта добавка определяет всю разницу между жизнью и смертью. Элегантно, не правда ли. Жестоко, но элегантно.—?И этот особенный подвид камнеломки, насколько удалось узнать, не растет нигде, кроме вершины именно этой горы. Которую,?— добавил Невилл мрачно,?— Темный Лорд обеспечил самой лучшей охраной. Такой вот изящный способ заставить наше командование решать нерешаемую задачу. Мы не можем ни отступить, ни преуспеть. Даже если бы хоть один из нас мог вызвать Патронуса?——?И что по разным причинам ни один из нас не может?——?Это не поможет?— слишком много там Дементоров.—?Это уже пробовали,?— сказал Драко. —?Мы тут не первые.Невилл выглядел особенно удрученным.—?Подумать только, мы даже не третьи.Екатерина подумала, и решительно отказалась задавать вопрос о том, что же случилось с предыдущими командами. Вместо этого она кашлянула и спросила:—?А что делает это зелье?Прежде чем ответить Драко переглянулся с Невиллом.—?Это единственное лечение для?— определенного вида пневмонии?— без него смертность достигает примерно 90%.Екатерина содрогнулась. Она боялась, что догадывается, каков будет ответ на следующий вопрос, но все же задала его:—?И?— насколько распространена здесь эта болезнь?Возможно, это тени сгущались вокруг костра, но Екатерине показалось, что Драко еще больше помрачнел и напрягся.—?С тех пор, как Темный Лорд изобрел ее, она стала эпидемией,?— сказал он, а его рот скривился, как будто он раскусил что-то особенно горькое.Рыба, зажаренная на углях, была съедена. Она умилилась, когда узнала, после всех разговоров о жизни на дарах природы, что запасы ее спутников, оказывается, включали лимоны, сливочное масло, перец в серебряной мельнице, и изысканное сухое вино соломенного цвета; когда она подняла вопрос об овощах, Невилл исчез и через четверть часа появился с охапкой какого-то темно-зеленого суккулента.—?Критмум морской,?— кратко объяснил он; после быстрой бланшировки, сдобренный маслом, необычный продукт поразил ее непривычным, но очень приятным вкусом, который полностью оправдал, по мнению Екатерины, те неимоверные усилия, которые понадобились крестьянам шекспировской эпохи, чтобы принести это нежное, отдающее морем чудо на обеденный стол. Интересно, подумала она отвлеченно, растет ли он еще на современной Земле, и можно ли его адаптировать для морских побережий Барраяра.Они не возвращались к обсуждению войны во время еды. Однако, она узнала много интересного о земной жизни этой эпохи: оказалось, что уровень моря был гораздо ниже, поэтому отличались и температуры, что, в свою очередь, влияло на растения умеренного пояса, которые ее отдаленные предки могли привезти с собой на Барраяр, и которые она знала. Она очень удивилась, когда обнаружилось, что они искали подвид пурпурной камнеломки в Шотландии, хотя она знала, что это растение относится исключительно к субарктическим, тундровым видам. Невилл ухмыльнулся.—?Вы не поверите, как много этот край может предъявить из природы Арктики, если захочет. В этом феврале, например, у нас был метровый слой снега, менее чем в трех милях от побережья.Она ужаснулась. —?Надеюсь, вы не стояли здесь лагерем в тех условиях? —?Она окинула взглядом обоих мальчиков: хрупкий Драко казался особенно неприспособленным к суровым условиям.—?Нет, меня здесь не было. Собственно, в то время никто бы и не послал меня сюда. —?Голос Драко был резок и полон раздражения. Невилл неожиданно рассердился.—?Я говорил, если тебе интересно, совсем не по твоему адресу. Неужели нельзя упомянуть начало этого года, не задев при этом твою персону?Голос Драко упал до опасного урчания.—?Было бы чудесно, если бы ты просветил на этот счет кое-кого из своих друзей, там?— на нашей базе.Невилл прикусил губу. Было видно, что он, по справедливости, не мог отмахнуться от высказанного упрека. Екатерина вздохнула. Слишком у них все сложно, не стоит туда влезать. Она настроила голос на тон сдержанной вежливости.—?А не могла бы я где-нибудь прилечь? Что-то я устала.—?Конечно. —?Драко отступил в сторону, чтобы пропустить ее внутрь пещеры, впереди себя. Она была уверена, что ей удалось сдержать возглас изумления, но, очевидно, ее вдох был достаточно шумным, чтобы он услышал его и отпустил довольный смешок. Она резко развернулась и успела поймать шаловливую улыбку на его лице. Было понятно, что он ожидал именно такой реакции и получил от нее полное удовольствие.Пещера была меблирована. Толстые персидские ковры покрывали каменный пол, тут и там были разбросаны большие подушки ярких расцветок. Гобелены с изображениями сцен охоты на и поимки единорога украшали стены, и слегка колыхались от легкого ветерка, поступающего со стороны входа. Пара больших диванов, обитых пурпурным узорчатым шелком, обрамляли с двух сторон низкий кофейный столик, выполненный из черного дерева, с прихотливой инкрустацией из слоновой кости?— фантастические звери и растения. Диваны, судя по одеялам, небрежно накинутым поверх них, использовались еще и в качестве кроватей. Освещалось все это великолепие парой тяжелых бронзовых масляных светильников, подвешенных, довольно неустойчиво, на резных столбах из сандалового дерева. В углу располагалась жаровня, которую Драко, походя, зажег одним взмахом палочки, и из нее пошел завиваться ароматический дымок, чтобы скрыться где-то высоко у каменного потолка.—?Простите, что вам придется терпеть неудобства, миледи,?— проговорил он, растягивая слова. Екатерина ответила ровным голосом.—?Полагаю, я справлюсь. И зовите меня Екатерина.Он принял ее ответ, просто широко распахнув глаза. —?Что ж,?— добавил он,?— Я, все же, думаю, что вам не помешает некоторое уединение. Екатерина.Палочка взлетела опять, и задняя часть пещеры оказалась отгорожена высокой черной с золотом лакированной ширмой, обильно украшенной аистами, мостами и изогнутыми восточными деревьями. Екатерина осторожно шагнула за нее и увидела на полу толстый матрас. Не раздеваясь, только скинув туфли, она рухнула на него. Постель была разостлана, с шелковыми одеялами и простынями тонкого льна, теплая и душистая, как будто какую-нибудь минуту назад умелая горничная выдернула из нее горячую грелку. Екатерина и не подозревала, насколько измотана, но как только она нырнула под одеяла, то сразу почувствовала, что ее сознание блаженно уплывает прочь.Было темно, когда она проснулась: и сразу отметила шевеление в отделенной ширмой части пещеры. Она почувствовала, что сердце ее забилось от страха, и услышала встревоженный голос Невилла:—?Эй? Кто здесь?—?Это я.Она узнала голос Драко, и ее пульс выровнялся. Она приложила усилие, чтобы ее дыхание осталось ровным.Нахваталась дурных привычек за последние пару лет, так?Она нетерпеливо заткнула своего сурового внутреннего цензора.—?Я в чужой стране, и эта страна воюет.Всякая война не обходится без обмана. Мы не можем вступать в союзы, пока не узнаем замыслы наших соседей.За тонкой перегородкой тихие голоса продолжали дискуссию.—?Извини. Я не думал, что разбужу тебя. Я только вышел на минутку наружу?— проверить кое-что.—?Хм. —?Пауза, затем последовал вопрос Невилла, другим тоном.—?Опять кошмары, что ли?—?Нет. —?Односложный ответ, казалось, повис в воздухе. —?Бессонница оказалась отличным лекарством против них.—?Вот как. Понятно.—?А как вообще день прошел? Я не успел тебя сразу спросить, а потом она,?— Екатерина представила, как он кивает в сторону расписной ширмы,?— объявилась и все закрутилось. Нашли альтернативу?—?Нет. И надежды нет. Мы проверили все, что могли найти. А времени у нас?— меньше чем мы думали. Сам-Знаешь-Кто, вроде бы, заканчивает разработку антидота. По крайней мере, кто-то распространяет слухи, что есть зелье, которое может это вылечить, но его приберегают для Командования и их семей, бред какой. Да, и еще?— появился новый штамм: за 24 часа, якобы, доводит совершенно здоровых до летального конца. В деревне двое вновь заболевших, только за сегодня.Звук тревожного вздоха.—?Да? Это кто-то, кого я?— мы?— знаем?—?Зависит от того, как хорошо ты знаешь официанток в Трех метлах.Пауза.—?Нет. Это не то место, где мне были бы рады в последние годы. Поэтому нет?— совсем не знаю.—?М-да. Что ж, значит, ты упустил свой шанс.Екатерина слышала, что худой мальчик что-то тихо бормочет: но не могла разобрать, бранился он, плакал или молился.В голосе Невилла неожиданно прозвучало раскаяние.—?Извини. Я не ожидал, что это прозвучит так?— ой, черт. Извини. У меня паршивое настроение с тех самых пор, как я вернулся, и еще эта голова разболелась, с самого ужина раскалывается.—?Головная боль?Голос Драко стал резким?— гнев, смешанный со страхом. Невилл ответил нарочито легко, и чересчур поспешно.—?Это не важно. Слишком долго пырился в слепые гербарии при плохом свете. К утру пройдет.Вопрос Драко, хоть и заданный негромко, прозвучал с таким напором, что, казалось, способен уронить ширму. —?Невилл?— признавайся, как долго ты там пробыл?В голосе Невилла чувствовалась попытка самозащиты.—?Шшш. Ее разбудишь. И ты сам знаешь, сколько меня не было.Послышался долгий сердитый вдох.—?Я не спрашивал тебя, как долго ты отсутствовал. Я спрашивал, как долго ты был там. Ты отлично понимаешь, что это не одно и то же: и я это понимаю. Кончай пороть херню. Сколько ты там был?Самооправдание стало более агрессивным.—?Спраут, практически, с ног валится. А кроме нее там остались только дети. Ни один из них ни хрена не знает. Какой смысл нам корячиться и жизнью рисковать, добывая растения, если они потом передохнут уже в теплицах.—?Теплицы. —?Голос стал созерцательным. —?Что ж, тогда еще ничего?—Пауза. Еще пауза. Голос Драко снова обрел жесткие тона. —?Если ты все время?— сколько бы там ни было?— провел в теплицах, то откуда ты знаешь о новых заболевших в деревне? Уже в последний раз, когда я там был, связь школы с Хогсмидом была ограничена и осуществлялась ?Строго по необходимости?. Итак?В темноте, с вызовом, прозвучал голос Невилла.—?Может, у меня и была потребность? Усек?Тяжелая говорящая тишина. Затем:—?Ну, ты полный мудила. Кто там мог оказаться для тебя настолько важным?Голос Невилла выдавал его неуверенность.—?Одна из девушек?— Фрэнки?— она была местная. Из нашей деревни. Ее мама раньше работала у моей бабушки. Она была более-менее в сознании перед?— в общем, она пришла в себя. Немного. Один из домовиков передал мне, что она плакала и просилась домой, кричала, что не хочет умирать за двести миль от родной деревни, среди чужих чертовых шотландцев. Ну, я и подумал?— может, мой говор?— она уже не очень узнавала людей?— а вот звуки?—Он замолк. Послышался тяжелый долгий вздох.—?Я этого, наверно, никогда не пойму. Noblesse блядь oblige (прим. перев. —?положение обязывает) посреди чумного барака. Какого черта ты туда полез со своими соплями, зачем?!Голос Невилла, резко, стал холоден и чужд.—?Извини. Забыл, что был риск и тебя заразить. Вообще, не беспокойся. У меня просто голова болит. Что из этого? У всех бывает. К утру пройдет. Спокойной ночи.Тишина в пещере вдруг стала абсолютной. Екатерина пыталась настроить себя на сон, но это оказалось труднее, чем ей представлялось. Наконец она задремала.