2. Нам тяжело... (1/1)
Твое горячее, гибкое тело плавится в моих руках, как воск. Меня завораживает черный узор твоих волос на белоснежных простынях, которые в полумраке комнаты кажутся дымчато-серыми. Твои глаза закрыты, но на лице твоем меж болезненно дрожащих от неприятных ощущений черт я читаю удовольствие. Тебе нравится, клянусь всеми богами и Демиургами, тебе нравится! Губы твои то приоткрываются, дабы издать очередной стон, или вздох, или даже легкий вскрик, то сжимаются так, что белеют, становясь почти бескровными. Я двигаюсь медленно, очень медленно, растягивая наслаждение, я сдерживаюсь… пока – сдерживаюсь.
Меня сводит с ума ощущение того, как твои руки скользят по моей спине, как твои ладони ласкают мои лопатки, как кончики твоих пальцев бродят по моей коже. Я знаю – ты вслепую ищешь знакомые тебе родинки – и безошибочно находишь их, касаешься, щекочешь, наверно, даже машинально, неосознанно – но, о боги, как же это приятно!
Ты всегда делаешь так. Ты знаешь меня. Ты помнишь мое тело. Ты сам не раз смущенно говорил, что оно тебе нравится – сильное, красивое, мускулистое. Да, это я – крепкий, широкоплечий и широкогрудый, а ты – тонкий, стройный, изящный, ловкий, так похожий и в то же время так непохожий на меня.
Ты хорошо знаешь мое тело. Почти так же, как я знаю твое.
Неудивительно. Мы занимается любовью каждую ночь. И темнота – не преграда для того, чтобы видеть малейшие детали любимого тела и замечать даже крошечные его изменения: новый шрамик на плече, тонкую полоску загара на шее, шероховатость обветренных губ… Я досконально помню, каким все было вчера – и сравниваю с тем, какое все сегодня. Я помню все твои чувствительные точки – и искусно пользуюсь ими, дабы доставить тебе наибольшее наслаждение.Нам тяжело. Нам трудно друг с другом.Но друг без труда – невозможно.
Друг без друга – нет жизни.
Друг без друга… нет ничего.
Я завожусь все больше, возбуждение растет – и невольно я начинаю ускорять темп, входить сильнее, глубже, яростнее. Ты замечаешь это – и ты вздрагиваешь. Ты знаешь эту мою особенность – и боишься ее.
— Т-Трион… н-не надо…
Я слышу – но не понимаю смысла твоих слов. Я двигаюсь быстрее, и ты стонешь, громко, жалобно, всхлипываешь, судорожно хватаешься за мою шею, пытаешься изогнуться, приподняться, чтобы было не так неприятно.— Не надо… нет…Ты боишься меня, когда я такой. Да, я знаю. Я могу держать себя в руках долго, но не вечно. И когда самообладание изменяет мне, я становлюсь просто диким…— Трион, нет… мне больно… Трион… мне больно……И снова причиняю тебе боль.
Прости, маленький мой. Ничего не могу с собой поделать.— Трион… прекрати… больно… мне больно…Ты сводишь меня с ума.
— А… а-а… ах!.. Т… Три… о… н…
Ты дрожишь, ты мечешься, ты изгибаешься, но я придавливаю тебя к постели всем своим телом, не давая возможности для лишних движений, подминаю под себя, стискиваю в объятиях.— Трион… больно… нет… ах!.. Трион… Трион! Трион!!!В твоем голосе – страх, паника, мольба. Ты боишься меня такого. Знаю. Прости.
— Трион… больно… а… ах… а-а…Я двигаюсь все быстрее, чувствуя скорую разрядку, я тороплюсь, зачем – сам не знаю, и изо всех сил стремлюсь к полному единению с тобой – крошечному моменту экстаза, в который наши тела сливаются в одно.
— Трион… а… ах!.. А-а-а-а-а!!!Я изливаюсь в тебя, отстраненно замечая твой пронзительный, долгий, болезненный крик. Его слышу только я – для остальных комната отделена «пологом безмолвия» и защитными чарами, так что мы можем не бояться, что нас увидят.Я наваливаюсь на тебя – привычно, желая всем телом ощутить твое тело, почувствовать, как часто вздымается твоя грудь, как бешено колотится твое сердце, как горячо бежит по твоим жилам кровь. Я желаю чувствовать тебя – вот так, кожа к коже, дыхание к дыханию, душа к душе…— Трион, — ты морщишься. – Ты тяжелый…Я, усмехаясь, слегка изменяю положение, но не слезаю. Мне нравится вот так ле-жать на тебе – или когда ты лежишь на мне, — потому что так я точно ощущаю – ты здесь. Рядом. Со мной.
Это безумие. Да, малыш. Ты – мое персональное безумие.
— Трион, ну слезь же. Тяжелый…Я, ничего не говоря, еще сильнее прижимаю тебя к себе.Влюбиться в младшего брата… Кто же знал, что такое возможно?— Трион, ну что ты делаешь… Ты же меня раздавишь… Пусти…Знаю, братишка. Знаю. Нам тяжело друг с другом.
Но порознь – нас просто нет.