Агнозия (2/2)
Топограф не понимала ничего. Она не знала нашего уговора и потому боялась Башни. Она все еще не могла забыть о смерти антрополога там. На деле же, наша психолог под гипнозом сначала заставила антрополога идти, подчиняться, а затем резко освободила ее разум, оставив беспомощным – своего рода дала гипнотическую установку?освободиться от гипноза?. От того ужаса, что успела эта несчастная девушка испытать, нагнетаемого на нас день за днем тут, она и умерла. Без сдерживания он реализовался и просто прикончил ее… Что за смерть это была? В лапах чудовища? От людской жестокости? От воды или огня? От удушья или чего-либо другого?Из-за того, что я подсознательно знаю, что нахожусь под ?охраной? Ясности, мне не уготована подобная смерть…-И что будет, когда я спущусь?-Ты найдешь там цветы… лианы. Эти растения имеют споры… Понюхаешь пыльцу – заразишься.-Не походит на правду.
-Тем не менее, это она. Мы будем ждать тебя здесь. Когда ты поднимешься, отведешь нас к Границе.
-И ты спускалась туда? И нюхала эти цветы?-Да.-Цветы не растут под землей, им нужен свет. Как биолог, ты могла бы придумать более изощренную ложь!
-Нам нет смысла лгать тебе, мешать тебе, - отвечала топограф.
-Как я могу быть уверен, что вы не закроете люк?!-Если мы сделаем это, мы сами подпишем себе приговор, поскольку только ты можешь вывести нас из Зоны, - сказала я.И несмотря ни на какую нынешнюю неуязвимость, я ни за что не вернусь в этот колодец. Я не спущусь в него больше, даже если топограф сейчас свалится в люк и будет просить меня о помощи!Какую жуть наводит это место… Эта Башня. Она и вправду словно живая…Ночь наступала стремительно, как и всегда в этих широтах. Здесь нет утра и вечера, только ослепляющий день или темная ночь. Медик не возвращался так долго, что я начала думать о худшем. Медик не находился под гипнозом, во всяком случае, вряд ли обрабатывал сам себя. Если он увидит свой страх – желудок ли, замкнутое пространство или что-то другое – он может сойти с ума прежде, чем Ясность сделает его неуязвимым…?…тени из пустоты, подобно гигантскому цветку, расцветут в черепе и раздвинут границы сознания так далеко, как человеку и не снилось…?В этом не было ничего вселенского, никакого надприродного замысла. Ничего гностического, природа обезличена и равнодушна. Эти письмена оставили люди, люди из далеких минусовых экспедиций, люди средних веков, когда отправлялись сюда и находили это место… Они сочли это в ту эпоху то ли дьявольщиной, то ли Смыслом. Но на самом деле это далеко от любых высших сил и смысла. Это просто подсознание, людская свобода.?Там, где покоится зловонный плод, что грешник преподнес на длани своей, произведу я семена мертвецов и разделю его с червями, что…? ?…что копошатся во тьме и питают мир своими соками, а из полутемных залов иных пространств тянутся тени, коих не должно быть, жаждущие наконец увидеть и быть увиденными…??…в черной воде, под полуночным солнцем те плоды созреют и в темном молчании, что зовут золотом, лопнут, и все узрят гибельную непрочность земли…?Семена мертвецов – это какая-то алхимическая попытка древних изобразить мое состояние восставшего из мертвых, вызванное Ясностью, которую несет пыльца…. Соки, которыми питают мир эти черви – это оживающие резервы мозга, что названы здесь не подсознанием, но иными пространствами теней… Человек начнет познавать мир иными способами… А между тем, не будет никакой правды в этих способах, и если научный метод объективен лишь на 99%, то ненаучный может вообще легко оказаться фальшью. Стоит отдавать предпочтение первому методу, даже осознавая, что он может никогда не дать полной картины в силу ограниченности сознания людского, чем отдавать предпочтение второму и ошибиться полностью, руководствуясь безумием подсознания… Не об этом ли ?проклятии? говорил медик?!Послышались приближающиеся шаги. Из глубины открытого люка доносились они, как из черной глухой преисподней, застывшего вулкана, который спит последние столетия. Я слушала их не без содрогания. Мы честно дежурили у дыры, следя за крышкой. Может быть, если бы мы не уследили за ней и она захлопнулась – это был бы страх медика, который и убил бы его там, погребя заживо на дне колодца, под тоннами земли?Скоро мы услышали его сбивающееся дыхание от усталости. Он выбрался наружу, кряхтя и переводя дух.
-Цветы, - на выдохе бормотал он, - спрыгнув с края дыры. – Но это невозможно…-Конечно, невозможно. Для привычного понимания вещей. Для людей, находящихся под гипнозом, это невозможно. Они никогда не поверят в такую чушь, - сказала я.-Не поверят?! – вскинулся на меня медик, когда понял, что мне все известно. – Эта проказа, болезнь, проклятие! – он ухмыльнулся. – Чего стоит этот порошок – порошок смерти, освобождающий от защиты людской разум, защиты от того беспредела, что являет собой реальность.Снова он называет это проклятием… Но ведь он хотел достичь этого? Это несовместимо… Мне были все еще не ясны его мотивы.?Что ж, пусть будет Ясность?. Так спокойно и без лишних вопросов он сказал это мне тогда… Почему он не поинтересовался причиной, по которой я назвала эту сверхспособность ?ясностью?? Не потому ли, что он уже знал о ней все? Только.. что будет, если человек, не защищенный гипнозом, столкнется с этой свободой? Когда Зоной станет весь мир, и уже невозможно будет сдерживатьреальность с помощью гипноза, люди выйдут из-под контроля использования резервов мозга. Ведь что есть Граница? Возможно ли, что это просто условные рамки, хрупко разделяющие сознание от подсознания?Исчезнет смертность, отпадет надобность в медицине, поскольку любой страх смерти и болезни будет блокироваться подсознанием. В распространившейся Зоне повсеместно будут оживать самые дикие страхи, и ни один из них не убьет человека, понюхавшего пыльцу. А тот, кто не заражен Ясностью, в полной мере ощутит влияние этого оружия и, подобно антропологу, попадет в лапы тех, кто окажется у его власти.-Что ты задумал?! – я подошла ближе к медику, пытаясь во тьме разглядеть черты его лица, пытаясь прочесть в них что-то. – Ты сделал это? Ты обрел свободу?Он быстро взял себя в руки.-Обрел свободу? Разумеется. Я такой же, как и ты теперь, - он показал мне руку со свежим порезом. Порез был явно глубиной в сантиметр, но уже практически затянулся.Топограф отшатнулась от медика. Я была такой же, как он, а он такой же, как я. Но топограф теперь доверяла лишь мне.Но тут я уловила неприятный знакомый запах – вонь от жженой листвы.
Видимо, одновременно со мной его почувствовала топограф – она вскрикнула и показала пальцем на открытый люк, из которого тянулся дым… Медик поджег все лианы! Он успел заразить себя, но лишить других людей Ясности заранее. Если по какой-то причине Зону не смогут больше сдерживать, то ни у кого больше не будет возможности спастись.-Ублюдок! – закричала топограф в истерике, и я увидела, что она целится из дробыша в медика. И когда она только успела стащить у него оружие, да еще такое мощное. С топографом держи ухо востро. В отличие от меня, она оказалась ловкачкой.Я немного уже знала ее способности, а точнее, ее состояние аффекта. Медик же только рассмеялся. У него в кобуре тоже было огнестрельное, а также припрятанное холодное… Я подбежала, встала между ними. Если эта идиотка выстрелит, то медик восстановится, а вот если выстрелит он, ее уже ничто не спасет.-Хватит! – крикнула я. – Прекратите… Я не соврала тебе, как видишь, - я повернулась к медику. – Теперь твоя очередь не соврать.
-Ах, да, - он спохватился. – Ты хочешь выйти к Границе.-Мы хотим, - поправила топограф, но он ее не услышал. – Не просто выйти, а пересечь, - но он снова не услышал ее, он смотрел мне в глаза. В темноте ночи его лицо пугало меня…-Говори! – приказала я. – Что было под гипнозом при переходе?! Отвечай.-Все просто, - он пожал плечами и неторопливо вытащил один из своих пистолетов, взвесил его в руке. А после направил на меня.Не скажу, что мне стало страшно ввиду всех событий, но я невольно отступила на шаг.
-Это единственный способ вернуться домой, - сказал медик, и я чувствовала, что он не врет.Я молчала, и топограф тоже. Она стояла неподвижно, то и дело озиралась на меня, как бы пытаясь найти в выражении моего лица опровержение его слов, только не находила... Но и она, в свою очередь, чувствовала, что я не вру…-Ты сама пришла к этому, - продолжал говорить он. – Разве нет? Ты ведь поняла это? Возвращаются только трупы.
-Но не людьми! – воскликнула я. – Они возвращаются, больные раком и измененные психически. И вскоре гибнут.-Ты ожидала чего-то другого?
-Но это невозможно! – я не могла с этим смириться. – Ты не сможешь сейчас убить меня, потому что я под охраной Ясности! Я восстановлюсь! Ты не можешь убить меня, как и я тебя!-Не могу, - согласился медик. – Ты не умрешь – что верно, то верно, девочка. Поэтому ты никогда не вернешься домой. Ты никогда не пересечешь Границу. А вот она – да.Я не успела толком сообразить, как он уже повернул руку в сторону топографа.