Глава 7. Смерть придёт, у неё будут твои глаза (1/2)

— Как Вы написали в одном эссе, ?всякий любимец, всякий социальный феномен прекрасно понимает, что любая любовь и любая феноменальность держится на живом мясе?. Возникает ощущение, что любовь — это самое яркое Ваше жизненное впечатление? Так ли это? — Нет. Самое мое яркое жизненное впечатление — это унижение. Унижение, которое я испытываю при столкновении с жизнью, ежедневной и ежечасной. Может быть, я и стал делать то, что стал делать, когда понял, что этот мир настроен против меня. Причем в данном случае у меня нет особого сострадания только к себе. Просто я очень хорошо знаю, в чем именно заключается мое унижение.Как надо жить — чтоб быть любимым. Дмитрий Воденников.***— Ты же понимаешь, что меня здесь нет, и ты разговариваешь сам с собой?

— Меня больше беспокоит мое подсознание, которое подсунуло тебя в образе Иисуса. Кстати длинные волосы тебе не идут.

— Знаю.

— Где мы вообще?

— Антон, — Арсений вздыхает, — мы в Гефсиманском саду. Ждем.

Арс прислоняется спиной к оливковому дереву и складывает руки на груди.— Чего?

— Когда ?минует меня чаша сия?.— Что?

— Как в Новом Завете.Антон дергает плечами — в саду холодает.— Каком нахрен Новом Завете?— Вот и я думаю, в каком нахрен Новом Завете, и почему я умер за грехи человеческие?— Я даже в своем видоизмененном углероде не понимаю, о чем ты говоришь.

Арсений срывает оливковую ветвь, подходит и бьет Антона по жопе.

— Поцелуешь меня?

— Думаешь, я Иуда?

Арс бьет по плечу.

— Поцелую.

Кожа у Арсения полупрозрачная, сквозь нее просвечивают золотые кости. Он весь какой-то очень хрупкий и худой.

Антон наклоняется и осторожно касается губ.

Картинка резко меняется.Арс прибит к кресту, золотая кровь стекает по дереву и коже на землю и застывает капельками ртути.

— Тащи стремянку, — невозмутимо вещает Арсений сверху.— Где я ее, блядь, здесь найду?— Это видоизмененный углерод, придурок.

— Действительно.Антон вытаскивает лестницу из воздуха и заодно гвоздодер. Земля неровная, стремянка шатается, руки дрожат, гвозди забиты качественно и поддаются с трудом. Антон вытаскивает один из правой руки. Арс сам выдирает второй из левой и опирается на чужие плечи.

— Красиво тут, хороший вид.

И смотрит Антону в глаза.

— Какой же ты ебанутый, Господи.

Антон освобождает его ноги и помогает спуститься.

Крест падает набок буквой ?Х?. Арс дописывает оставшиеся две буквы ножкой стремянки.

Антон потирает лицо рукой и материализует диван. Получаются четыре тумбы и надпись ?Импровизация?, из которой горит только ?ПИЗЦ?.— Ебанутый я, а психиатр нужен тебе.

Арсений садится на крайнюю слева тумбу, Антон, принимая правила игры, — на крайнюю правую.

— А почему не двенадцать?

— Я и отсюда-то тебя слышу плохо.Арс встает, подходит и опускается на землю, опираясь спиной на ноги Антона.

Антон задумчиво пинает его в район копчика.

— Как ты умудрился залезть во все это?

— Хотел справедливости.

— И умер.— И умер.

Антон не сильно замахивается и прописывает подзатыльник темноволосой макушке.

— Оставил о себе на память наши покалеченные души.

Арс разворачивается.— Тебе могу подарить другой сувенир.

— Какой?Арсений снимает футболку. Пальцами раздвигает кожу на груди, с болезненным стоном вытаскивая сердце, и протягивает Антону на вытянутых руках

***Арсений кончает прямо во время очередного дубля. Он конечно выкрутил свою чувствительность на минимум, но двадцать шестой поцелуй его добил.

Антон невозмутимо закидывает Арса на плечо и сгружает в кресло, отключившуюся от оргазма тушку.

— Что случилось? — в панике спрашивает режиссер.— Он устал. Дайте пару минут.

У самого Антона отваливается челюсть, снимают крупный план, и ей приходится усиленно работать.

Месяц почти однообразных съемок пролетает незаметно. Их пихнули в рекламу Киберлайф, колы, Макдональдса, адидаса и еще огромной кучи всего. Копия Арсения вообще участвует в новом Холостяке. И Антон считает, что это полный пиздец, но его никто не спрашивает. Получил свою годовую зарплату за месяц — сиди и не возмущайся.

Целовать Арса приятно даже в такой атмосфере. Антон шестьсот лет его не целовал, теперь наверстывает и считает чужие оргазмы. Арсений кончает красиво: ресницы трепещут, глаза закатываются, пальцы дрожат, голос съезжает на пару тонов ниже — стонет иногда, не сдерживаясь. Антон просит на все съемки свободные штаны и отдельную гримерку. Они, кажется, трахались уже в каждом съемочном павильоне Новой Москвы, потому что невозможно. И еще в туалетах основного здания ООН на мероприятиях. Даже Сережа с Димой перестали хоть как-то реагировать на их поцелуи. Зато Кадмин начал натурально от них шарахаться. Он в какой-то момент добесил Антона и получил в лоб информацию об особенностях секса с андроидами. И членскую карточку в Московский элитный бордель. Арс веселился и лез целоваться исключительно, когда рядом был Кадмин. Получалось смешно. С одного мероприятия посланник сбежал, оставив вместо себя милую девушку, которая весь вечер восхищенно на них пялилась.

— Сколько осталось дублей? — вымученно спрашивает Арс.

Он лежит в кресле в той же позе, в какой его оставил Антон и не шевелится.

— Вроде немного.

— Бля.

— Я тебе слегка завидую.

— Впечатлился?— Так видно? Штаны же свободные.

— Тепловой спектр тебя выдает.

Антон улыбается. Вот сейчас Арс выглядит как человек. Заебавшийся в край человек. Он встает и обнимает Антона за шею, почти оседая в руках.

— Чем займемся вечером? — шепчет на ухо, касаясь мочки губами.

— Пиво, сериал, нытье ребят.

— Они придут к шести?— Должны, Сережа опоздает, у него корпорат.

— Ладно, погнали работать.Арс идет к метке под камеру как под крышку гроба. Антон рукой разминает челюсть.

Сережа заезжает за ними под конец затянувшихся съемок, матерясь в сообщениях в общем чате, где Дима с Пашей присылают бухающие смайлики и отрывки новых еще не вышедших серий ?Импровизации?.

Арсений задорно прыгает в кабриолет, не открывая дверь, Антон пытается также, но спотыкается и падает носом в заднее сиденье автомобиля.

— Бля, Шаст, заебал.

Арс переворачивает Антона и кладет его голову к себе на колени.

— Оба заебали, — добивает Сережа.

— А чего Арс такой счастливый, я не пойму?— Серый, а давно у тебя секс был? — спрашивает Антон.

— Не поверишь, Шаст, давно.

— А у него весь день.

Сережа нервно ржет и стартует с крыши, резко врываясь в автомобильный поток.

Паша, размахивая четырьмя открытыми бутылками пива, встречает их у лифта.

— Наш Арс — пидорас, и он андроид. Это Импровизация, давайте начинать бухать.— Пора устроить вечеринку, — откликается Арсений и продолжает массировать Антону плечи, но лучше б челюсть, конечно.— Знаете, никогда б не подумал, что моей основной работой на полгода будет сосаться с Арсением.

Дима болтается в двери пентхауса Арса, жуя вяленое мясо.

— Зато рейтинги, — говорит он. — Стас был бы в шоке.

Они заваливаются внутрь. Шаст снимает кроссовки, опять спотыкается, выливает полбутылки на Пашу и, извиняясь, опадает на ковер в гостиной. Арсений ложится рядом на живот валетом. Его жопа, обтянутая черной кожей, оказывается у Антона перед лицом. Забавно, канал обязал Арса постоянно носить открытые и узкие вещи. Антон начал думать, что пизданется быстрее, чем это закончится. Жопу хочется схватить, но приходится угомониться и поставить на нее тарелку с чипсами.

— Эй, — возмущается Арсений.

— Не мешай, я нашел идеальное положение перед телевизором.

Паша тыкает Сережу в бок.— Дашь рецепт?— Чего? Пива? — Матвиенко прихлебывает из бутылки, кидая в Волю чипсы.

— Нет, твоей кислой рожи.

— Очень смешно.— Между прочим, — вмешивается Дима, — экспрессионисты предпочитали печальные уставшие лица. Сережа был бы прекрасной натурщицей. И Шаст тоже.— Я сейчас умру, — ноет Антон, зачем-то стягивая носки с Арса. — Или усну. — и без перехода: А тебе совсем не щекотно?Арсений лениво поворачивает голову.— Пятки нет. Под ребрами только если.

Антон прищуривается и с воплем задирает чужую футболку. Арсений от неожиданности роняет тарелку с жопы, но вывернуться все равно не успевает, потому что на него нападает еще и Сережа. Вдвоем они успешно доводят Арса до истерического захлебывающегося смеха. Тот даже отбиваться перестает и просто обмякает, вяло прикрываясь руками.

?Он человек?, — думает Антон и говорит:

— Ты для меня все.

Арсений мгновенно перестает ржать, улыбается счастливо и трется виском о плечо. Темные волосы электризуются, смешно вставая торчком с одного бока.Момент прерывает Кадмин.

— Ребят, звонит пернатый. — Антон рубит воздух рукой. — Сбросить не могу, поэтому тишину и адекватность включили.

— Пернатый, — пьяно хихикает Паша.

Голограмма посланника закатывает глаза.

— Пернатый, серьезно?

Антон плюется пивом.

— Кадмин, это вы?

— В этом теле я Брайан, но как вам удобно.

— Видок у вас, конечно.Посланник оглядывает себя, смущенно поправляет задравшуюся рубашку и чешет щетину на подбородке.

— Я в борделе. По вашему же совету между прочим.

Арс прыскает в кулак.

— Вы мне поэтому звоните?

— Нет, хотел предупредить, — Кадмина обнимает голая девушка-андроид, — хотел предупредить, — и целует.

— Что вы в борделе?

— Я занят, — рявкает посланник. Андроид с его колен исчезает. — Самое отвратительное, Антон, что я даже здесь работаю.

— Не оправдывайтесь.

— Не иронизируйте. Вы же знаете, что в последние две недели после начала вашей рекламной кампании активизировались фанатики. Андроиды — происки дьявола и все такое. Завтра на празднике, который вы ведете, может стать жарко. Очередного теракта мы не допустим, но я все же хотел бы попросить вас не участвовать.

— Боюсь, это невозможно. — Антон качает головой. — Вы можете связаться с нашим руководством, но скорее всего и вам и им погрозит пальчиком ООН.

— Да, — Кадмин опирается подбородком на скрещенные руки, — скорее всего. Я сделаю все возможное, чтоб вы не пострадали. Но будьте готовы. И возьмите оружие.

— Настолько серьезно?

— Сложно сказать. Что ж, приятного вам вечера. До встречи.

— Кадмин, вы…

— Мистер О’Нил, — посланника отвлекают, — конфигурация сбежавшего андроида…

— Секунду, Антон, — Кадмин поворачивает голову направо и берет в руки какие-то бумаги. — Дайте полчаса, я просмотрю, и мы решим, что делать дальше. Да, Антон, продолжайте.

— Ваша новая оболочка очень сильно отличается от старой.

— О, — посланник издает сложный звук смахивает кудрявую челку набок каким-то Арсовым жестом, Антон даже пугается, — а вы думали, я в бордель шкафом приду? — и подмигивает сквозь прозрачные квадратные очки. — Я собираюсь отдохнуть, если вы понимаете, о чем я. Это оболочка не боевая.

— Умоляю, без подробностей. Не хочу знать, зачем вам эта оболочка.

— Именно за этим. До завтра, Антон.Посланник отключается.— Пиздец, — подводит вердикт Паша. — Пернатый с тобой флиртует.

— Нет.

Антон валится на пол, давя рассыпавшиеся чипсы. Арсений, воспользовавшись моментом, садится сверху на бедра.

— Я хочу такую оболочку как у него сейчас, — говорит Дима мечтательно.Все поворачиваются на него.

— Ну красиво же.

— Нет, — Арс поджимает губы.

— Ревнует, ты глянь, — ржет Сережа.

Антон щипает голую коленку через дырку в штанах и тянет Арсения за плечо ближе к себе.— Ты — мое все! Ты не расслышал?

— Еще разок.— Ты для меня все.

— Мне приятно. — Арс быстро целует Антона в губы и прямо на нем разворачивается, продолжая радостно смотреть в телик.

— Будем пялиться на наши рожи, — интересуется Паша, — или сериал глянем?

— Сериал, — вздыхает Антон, щелкая по чужим позвонкам, — или старые стендапы Белого. Давно с ним не пересекались кстати.

***Антон злобно пялится на Кадмина, пока посланник злобно пялится на Диму, который помогает завязывать бабочку Арсению.

— Хорошо, что вы мне все объяснили. Плохо, что я ничего не понял.

— Вам угрожает вполне реальная опасность, а вы пришли сюда впятером. Парами ходить никак не получается?— Ну почему же, получается.Антон берет Арсения за руку. Кадмин рывком оттаскивает его на метр в сторону.

— Прекратите этот цирк. И послушайте меня, — рычит посланник, — я сейчас приставлен защищать лично вас. Но я не могу гарантировать безопасность остальным.

— Мы взяли оружие и умеем им пользоваться.— Ой, как страшно.

Антон засовывает руки в карманы и, пиная камушек, отходит от друзей подальше. Кадмин следует за ним.

— Чего вы от меня хотите?

— Выпить я хочу.— Вчера не получилось? — ехидно интересуется Шаст. — Зачем вы кстати оболочку сменили? Та была хотя бы эстетически приятной.

— Но не боевой.

— Да ладно, убила бы парочку девичьих сердечек.

Посланник выглядит так, будто сейчас его придушит, но в итоге просто машет рукой и отходит к своему взводу, пытающемуся создать иллюзию бурных действий.— На самом деле он прав, — говорит Дима. — Возможно нам стоит уехать.

— Поздно. Мы уже договорились с организаторами, что сыграем ?Опоздание?.

Поз задумчиво кивает.

— Тогда мы с Серым и Пашей отыграем и свалим.

— Это лучший вариант. Мы с Арсом выйдем, немного поговорим со зрителями, а потом сразу объявим ?Опоздание?. Надеюсь, Кадмин, ошибается на счет нападения. Самое прикольное, что люди пришли, хотя знают о возможности терактов со стороны фанатиков.

Антон потирает переносицу пальцами — неравномерными по силе волнами наплывает головная боль.

— Хотят хлеба и зрелищ.

— Иногда мне кажется, что они хотят увидеть, как нас распотрошат.

— Шаст…— Извини, Поз, я устал. Последний месяц кручусь как белка в мясорубке. Чисто в фарш.

— Из-за Арсения? — Дима поправляет лацкан чужого пиджака. На самом деле просто гладит, чтоб успокоить.

— Я не понимаю, почему он не сказал. Ладно мне. Он мне походу вообще не особо доверял. Но Сереже? Тебе?— Шаст, не неси чухню. Он за тебя боялся. И за нас. Вот чем мы смогли бы ему помочь?

— Не знаю. Просто выглядит так, будто мы его бросили.

Антон касается браслета на своей руке, пробегается пальцами по бусинам, вращая в разные стороны, но спокойствие не приходит.

— Антон, — Дима подходит ближе и шепчет: он нас любил.— Ценой своей жизни.— Высшая форма проявления любви.

— И не самая ужасная смерть, — говорит Кадмин.Антон с Димой вздрагивают.

— Ебать вас в сраку, Кадмин. Не подкрадывайтесь.

— Извините, — посланник вдруг усмехается, — материтесь вы, конечно.

— Как раненая в жопу рысь. Что-то случилось?— Вам пора выходить на сцену.

Антон одергивает рукав пиджака и только сейчас понимает, что марсианский браслет неприятно жжет запястье. Шаст рывком скидывает его на землю.

Бусины горят кровавым янтарем.И браслет начинает орать.

— Это марсианское дерево, Антон, думайте о хорошем, иначе мы тут оглохнем.

К ним в панике подбегает Арсений, и вопли браслета сменяются тихими напевами на неизвестном, но красивом языке.

Дима убирает руки от ушей.— Что это было?

— Марсианское дерево. Впитывает печаль, — Арс хмурится, — но оно обычно настроено на двоих людей. Тебя, Антон. И того, кто тебе…— Необязательно, — перебивает Кадмин. — Верещит эта хрень по любому поводу. Возможно приумножила вашу печаль и решила проораться. Накопила и выбросила. Хорошее кстати оружие. Вы браслет вообще снимаете?— Иногда. Но раньше он не вопил.— Вопил, вы не слышали просто. Снимали и не слышали. Марсианское дерево не вредит своему владельцу.— А чего сейчас заистерило, а потом распелось?

— Сложно сказать. Но дело в любом случае в вашей реакции на окружающие раздражители. Что-то вас опечалило. Что-то успокоило.— Кто-то, — говорит Антон и смотрит Арсению в глаза.

Кадмин вздыхает.Браслет вскрикивает и замолкает.

Антон осторожно поднимает его, надевает на руку и гладит прохладные бусины.

— Вы собираетесь в нем выступать? — удивленно спрашивает посланник.

— Это же оружие. А вы просили взять с собой оружие.

— Как-будто вы выполняете то, о чем я вас прошу. Пойдемте.Кадмин жестом приглашает их с Арсением на сцену.

Антон с беспокойством смотрит в зал. Столики, на которых сидят зрители, расположены очень близко как на стэндапе. Если начнут стрелять, жертв будет много. По мнению компании Киберлайф, организовавшей это мероприятие, человеческая жизнь ничего стоит. Антону не плевать.

— Я знаю, о чем вы думаете, — Кадмин хватает его за локоть. — Не смейте. В зависимости от вашего положения на сцене у вас два варианта: бежать к запасному выходу или в мою сторону.

— А третий вариант?

— Ваш андроид ведь чувствует боль?Антон дергается.— Не жалеете себя, пожалейте его.

— Я понял.

— Он будет пытаться вас защитить. У нас с собой есть запасные детали. Даже сердце. Но вы же не хотите создать ситуацию, при которой его придется заменить?

— Я понял, — рычит Антон.

— Как хорошо, что мы друг друга поняли.

Антон вылетает на сцену к Арсению в руки. Арс обнимает его, поглаживая по спине, и непонимающе смотрит в глаза.

— Все в порядке. Чуть не навернулся на лестнице. Продолжай. Ты очень красивый. — на одном дыхании выпаливает Антон и поворачивается к зрителям.

Все радостно аплодируют. Их с Арсом обожают. Антон и подумать не мог, что эти отношения воспримут лучше, чем наигранное одиночество каждого. По правилам шоу-бизнеса мужчина должен быть холостым. В их случае шоубиз отсосал.

Арс улыбается и болтает со зрителями. Смех Сережи раздается из-за кулис постоянной реакцией на особо всратые каламбуры. Захлебывающийся такой, когда Серый закрывает лицо ладонями. Дима с Пашей тоже хохочут. Открыто. Счастливо. Антону больше не о чем мечтать. Он берет Арсения за руку. Потому что хочет и может себе это позволить. Травли не будет. Карьера не рухнет. А главное Арсений сожмет пальцы в ответ.

— У нас сюрприз, — пританцовывая говорит Арс. — Шоу ?Импровизация? в полном составе. Встречайте! Дмитрий Позов! Сергей Матвиенко! И конечно Пашечка Воля.

— Пашечка? Пашечка? — возмущается Паша. — Сенечка, подвинься. Я здесь ведущий на ближайшие полчаса.

Арсений приседает в реверансе.— Это ?Импровизация?! — орет Паша. — Я Павел Воля. Давайте начинать!Он подпрыгивает, опираясь на плечи Арса и Антона.

— Сегодня мы сыграем ?Опоздание?. На свое место идет начальник корпорации ?Видоизмененный долбоеб?.

Антон сам вывозит свое кресло из-за кулис и встает рядом, опираясь на спинку.— Первый сотрудничек — Сережа, который ему уже наплел, где были, что делали, по какой причине опоздали его коллеги.

Сережа садится на подлокотник и болтает ногами.— И двое собственно опоздавших.

Арс с Димой надевают наушники. Арсений посылает Антону воздушный поцелуй, чмокая обе ладони. Прядка, потревоженная наушниками, смешно шевелится. Антон склоняет голову, любуясь взъерошенным темноволосым затылком.

И слышит позади звук взводимого курка.Тишина и безмятежность никогда не были частью его жизни.

Он оборачивается и видит момент выстрела, а потом пулю, увязающую в магнитном щите. Реакция Кадмина спасает его от дыры во лбу.

Арсений выхватывает несколько пуль прямо из воздуха у Диминой груди и падает на пол вместе с ним и Пашей.

Антон дергает Сережу за кресло.

— Пиздец, пиздец, опять. Какого хуя нам дома не сиделось? Нас же предупредили.Матвиенко матерится и раздражающе елозит хвостиком по подбородку. Вдвоем за креслом неудобно катастрофически настолько, что Антон готов оторвать дурацкий хвостик прямо сейчас. Отстреливаться невозможно — они оба правши.

Посланники накрывают щитами зрительный зал. И их подготовленность безумно радует. Вспыхивает надежда, что ситуация разрешится без жертв.— Ничего, Сереж, помрем — пожмем друг другу руки в хранилище через полчасика.

Антон на периферии видит, как медленно уползают к запасному выходу Дима и Паша. Арс сидит на месте под щитом, вжимаясь спиной в Пашину тумбу, и на крики Кадмина не реагирует, придурок. Посланник зрил в корень их совместной с Арсением проблемы — защищать друг друга вопреки здравому смыслу. ?Где логика?? — спросил бы Азамат. Но он умер еще в двадцать первом веке. Вместе с ним видимо скончалась и логика.

— Арс, уходи.

— Без вас не уйду.

— Пиздуй, — Сережа машет рукой в сторону запасного выхода.

Сбоку раздается грохот, кто-то из посланников взрывает стену и начинает выводить людей.

Около сцены перестрелка только набирает обороты. Их окружают. Антон молится, чтоб Дима и Паша успели убежать.

Кадмин влетает за кресло на максимальных оборотах, сдвигая его на пару сантиметров по инерции. Накидывает на Арсения еще два щита, хотя в него и так не стреляют, потому что он вжался в Пашину тумбу и не высовывается.— Запасной выход для нас заблокирован. Ваши друзья успели выйти. А нам придется выкручиваться.

— Кадмин, мы сейчас с вами близки как никогда, — хрипит Антон. — Любите обнимашки?Посланник прижимает их с Сережей к креслу, защищая и слегка придушивая, потому что в два раза шире и в три тяжелее.— Упаси Босх.

— Смешно. Будете с нами выступать? В другой оболочке разумеется.— Антон.

— Шаст, заебал.

— Сейчас я перенаправляю щиты, мы двигаем кресло в сторону вашего безмозглого андроида, захватываем его, переворачиваем кресло и прячемся под сценой. Понятно?— Предельно, — говорит Сережа. — А как мы двигать кресло будем?— Видели как женщины писают на улице? — Кадмин усмехается. — Так и будем.

Антон ржет. Они пятятся на четвереньках, сдвигая тяжелую мебель на пару сантиметров за шаг.

Кадмин резко тормозит.— Тихо.

— Что?— Слышите? Не стреляют.

— Может все закончилось? — с надеждой предполагает Сережа.А потом на сцену прилетает граната.

У посланника на лице проступает какая-то безнадежная обреченность.

— Взорвется через десять секунд. Выкачает весь воздух из помещения. Вдохните глубже, когда я скажу, и бежим к ближайшему выходу, пытаясь не попасть под пули. Никаких гарантий, что добежим.

Антон поворачивается к Арсению и искренне радуется, что андроид может не дышать.

Арс ловит взгляд и радужка его глаз краснеет, сквозь скин проступают голубые линии внутренних систем. Он делает рывок и швыряет гранату вверх, пробивая стеклянный купол.

Раздается свистящий хлопок. Еще один. Антон делает вдох, и ощущение такое, будто он дышит через пережатую в нескольких местах трубочку из под коктейля. В голове звенит. Рядом надрывно кашляет Сережа. Кадмин хрипло втягивая остатки кислорода, стреляет в зал. Антон вытаскивает оружие из кобуры на поясе, пытается прицелиться и охуевает.То, что сейчас делает Арсений, абсолютно точно не имеет отношения к земным законам физики. Его скорость раза в четыре больше человеческой. Он уворачивается от пуль и прыгает вверх метров на пять. Стреляет, попадая исключительно в голову, с любого расстояния, из любого положения. Это завораживающе красиво. Искусство убийства, доведенное до совершенства.

Кадмин каким-то невозможным образом за ним успевает, прикрывая спину, хотя в этом нет нужды. Хваленое чутье посланников. Усовершенствованное химией тело.

Арсений останавливается в центре зала. Кадмин накидывает на него щит. Но стрелять больше некому. Арс убил всех.

Тишина пугающая.

— Я видел военных андроидов в действии, — хрипло говорит Кадмин.— Он не военный андроид, — отвечает Антон.— Нет. Они так не могут. Даже не близко.Арсений шагает в сторону и помогает какой-то девушке выбраться из-под упавшего стола. Она бросается к нему в объятия, рыдая.

Посланник хмурится, но не комментирует.

Антон встает и, пошатываясь, спускается со сцены по лестнице, спрыгнуть сил нет. Он идет к Арсу, по пути успокаивая людей и направляя их к выходу. Воздуха все еще катастрофически мало.

— Арс, ты цел?— Я? — Арсений удивленно оборачивается. — А что я… Это я?Паника на его лице неподдельна. Он будто только сейчас понял, что происходит.

— Я не…— Успокойся, — Антон хватает его за руку. — Все в порядке. Ты людей спас. Ты молодец. Слышишь меня?

— Это сделал я?

— А ты не помнишь?

— Нет.

— Мы разберемся, ладно? Давай сейчас поможем посланникам вывести людей.— Хорошо.

Арсений послушно идет к толпе.

Антон потирает рот ладонью и следует за ним, но Кадмин встает на пути.— Нам нужно поговорить, это важно.

— Позже.

— Желательно сейчас, когда мы выберемся. Мне… Бля…Антон слышит выстрелы и понимает, что его дергают вниз и вбок. Перед глазами оказывается спина посланника. Кадмин убивает кого-то буквально в паре метров от них и начинает оседать на пол.

— Блядь, — Антон подхватывает тяжелое тело, заваливая к себе на колени.

Арс опускается рядом, ощупывая его плечи и грудь — все до чего может дотянуться.

— Ты не ранен? Антон, ты не ранен?— Я нет. Но врач нужен ему. Быстро.Кадмин отмахивается.— Этой оболочке конец. Идите помогайте моему взводу. Оба.

— Арс, иди.

Арсений нахмуривается, смотрит внимательно Антону в глаза.

Антон кивает.— Жалеете меня?

— Кадмин, ну зачем?

— Я помню, вы не боитесь смерти. Но я…— Вот именно.

— А я боюсь, — вдруг признается посланник. — Боли не боюсь, а вот смерти.

— Ну и зачем бросаться ради меня под пули?

— Нравитесь вы мне.

— О-о-о, — Антон инстинктивно поворачивается в сторону Арсения.Кадмин смеется.— Не пугайтесь. Я не претендую. Тем более любовь всей вашей жизни… — он закашливается. Кровь стекает с уголков губ.— Любовь всей моей жизни, да, — бездумно повторяет Антон, глядя на Арсения.

— Я имел ввиду, что вы излучаете свет, Антон.

— Он излучает, я лишь хороший проводник.

— Ошибаетесь, — Посланник стонет, кривясь от боли. — Кстати можете радоваться.— Чему, Господи?— Хорошая была оболочка, но другой такой на Новой земле нет.— Остальные поприятнее?

Антон улыбается.— Людям нравится.— А вам?— Боевую ненавижу.— Почему?— Я в ней родился.— Самокритично.

Кадмин хрипит. У него глаза закатываются. И Антону иррационально хочется его тряхнуть, попросить не умирать, но в их случае быстрая безболезненная смерть — спасение. Посланнику больно.

Антон стирает кровь с чужих губ рукавом рубашки.

— Держите меня, — шепчет Кадмин. — Пожалуйста.

— Я держу.Антон рвано выдыхает и вцепляется в его плечи.

Посланник умирает через минуту.

***Снег скрипит под колесами мотоцикла, когда Антон паркуется на крыше. Арсений перекидывает ногу и утопает по щиколотку. Топчется на месте несколько секунд, задирает голову вверх, открывает рот и ловит языком снежинки. Антону остается только любоваться и охреневать.— Ты лучшее, что есть в моей жизни.

— Любишь меня?— Пиздец как.

Антон слезает с мотоцикла, и Арсений прижимает его к себе. Целует мягко, поглаживая затылок теплыми пальцами.

На взлетно-посадочной полосе тихо. Идет снег. Антон обнимает Арса, перекрещивая руки за спиной, уложив голову на плечо. Они стоят минут двадцать, пока конечности Антона не начинают отмерзать.

— Я никогда не думал, что могу любить так. Мне шестьсот шестьдесят три года. А я как-будто и не любил раньше никогда. По-настоящему. А сейчас ты.

Арсений склоняет голову набок, прищуривается и выдает:— Поженимся?Антон опускает руки и отходит на пару шагов назад.

Арсений выглядит серьезным.

— Ты серьезно?— Абсолютно.

— Все охуеют.— Мне плевать. Ты не хочешь?— Хочу. Блядь, да. Конечно я хочу, Арс.— Прекрасная новость.

Антон закатывает глаза.— А ты сомневался в ответе?— Процент отрицательного ответа был довольно большим.

— Ой-ой-ой, считает он, посмотрите, — лицо Антона становится похожим на куриную жопу.

— Иррациональная человеческая часть меня боится, что ты…— Что я что? Не люблю тебя?Арсений кивает.— Ну, дурак же. Дурачина. А поехали прямо сейчас кольца купим?

— Твоя готовность меня радует. Но нам бы желательно спуститься в пентхаус. Твой умный дом регистрирует человеческую активность у входа.Антон подрывается к лифту, таща Арсения за собой.— Это Мия, месяц не отвечала на звонки, и на тебе.Девушка сидит на пороге, закутавшись в безразмерный пуховик. Рядом валяется коробка из-под пиццы и несколько стаканчиков с чаем. Пахнет грибами. Антон сглатывает, понимая, что сам не ел давно.

— Привет, ребят.— А позвонить тяжело?— А смысл? Вы все равно сейчас на съемках постоянно. Мне кстати предлагали участвовать в ?Холостяке?. Прости, Арсений, ты не в моем вкусе, — Мия вздыхает. — А Лили пошла. Да.

— Мия…— Шаст, не надо, ладно? Я знаю, что ты знаешь.

— Расскажешь?— Я за этим здесь.

Антон открывает дверь, пропускает девушку и Арса вперед. Оба не разуваясь проходят на кухню. Арсений хотя бы куртку снимает. Куртку Антона. Это важно. Мия бросает свою на стул и просит домашнего андроида заварить чай.

— Мне уйти? — спрашивает Арс.

— Не надо. Останься. Все это по сути уже неважно. Но нам с Мией станет легче, когда мы поговорим.— Тебе может и неважно, потому что твой друг мертв. Но Николь жива. Осталось понять только, куда Арсений Попов спрятал ее стек.

Антон замирает у стола.— Он сделал что?— Ты не ослышался. Он вырезал стек и спрятал, чтоб не уничтожили. И умер. Я больше сотни лет пытаюсь найти сознание Николь. И никто не может мне помочь.

— Мия, давай сначала.

— С какого момента?Она ложится на круглый кухонный стол и болтает ногами, стуча металлическим мыском мартенса по пластиковой ножке стула. Антон морщится.

— Как Арсений и Николь познакомились?

— В Массачусетском университете. Николь там преподавала ксенолингвистику.

Антон выдвигает стул, с противным звуком проезжаясь ножками по полу, и садится.

— Ты не знал?

— Меня сейчас терзают смутные сомнения в собственной адекватности. Он конечно говорил про экспедиции, но без подробностей.— Да мы про ваши съемки тоже знали по стольку по скольку. Выпуски видели. А Арсений особо не распространялся. Николь вообще сначала не понимала ажиотажа вокруг него. Потом дошло, конечно. Посмотрела ?Импровизацию?, — Мия отпивает из кружки и фыркает. — Кстати Николь считала, что вы встречаетесь, и как-то спросила об этом Арсения.

— А он?— А он сказал, что хуевый актер, и единственное, что он хорошо сыграл, это любовь к тебе.

Антон старается сделать вид, будто пощечина ему не прилетела. Горечь разливается по венам. Арс улавливает и начинает кусать губы. Мия считывает вмиг осунувшееся лицо.— Извини, отвратительно прозвучало вырванное из контекста. Речь про романтическую любовь. А как друга он тебя обожал, правда. Болтал о тебе часто. Скучал очень, — Мия окидывает Антона подозрительным взглядом и поднимается на локтях. — Блин, извини меня. Мне вообще не стоило углубляться в эту тему. Даже не мои ведь тайны.

— Теперь говори уже. Что он там еще про меня растрепал?

— Он по тебе скучал. Твои фотки на планшетах стояли. Распечатанные висели дома. Шастун, меня не было рядом с ними. Это просто воспоминания Николь — мы с ней общались в видоизмененном углероде. Тогда быстро долететь из Франции в Америку было проблемой. Деньги опять же.

Антон складывает руки на столе и утыкается в них лбом. Арсений не пытается подойти и успокоить. И спасибо ему за это.— Я понял. Продолжай. Что было после университета?

— Они сдружились. Ну а дальше совместная экспедиция на Инненин. В земле копались. Прекрасное времяпровождение. Потом вернулись на Новую землю. Их исследование заинтересовало ООН. И на приеме Николь познакомилась с Банкрофтом. Насколько я знаю, в последствии почти все экспедиции финансировались ООН или лично Банкрофтом. Первая была инициирована Арсением и, кажется, полностью за его счет. Неважно. Спустя какое-то время Николь вышла замуж за Банкрофта. Она его любила. Сильно. А он… блядь.

Мия резко поднимается, спрыгивает со стола и идет к раковине. Залезает под воду с головой, вцепляясь до побелевших костяшек пальцев в гранитные края. Антон просит домашнего андроида принести выпить. Девушка отказывается, качая головой. Вода стекает и обрамляет ее лицо паутиной волос. Под глазами очерчивает круги темная тушь и размазывается по щекам. Арс дает салфетки и заваривает Мие чай, пока Антон пьет виски прямо из бутылки.

— Она его любила. И поэтому сейчас мертва. Ей никогда не было плевать на других. Николь умоляла Банкрофта не трогать Инненин и Шарий, когда их правительства отказались сотрудничать с ООН. Переворот случился и на той и на другой планете. И с этого момента Арсений начал собирать информацию на Банкрофта и других членов парламента. Они столкнулись носами. Николь пыталась их остановить, но, как видишь, у нее не вышло. Банкрофт был ревнивым, решил, что Арсений — ее любовник. И как с цепи сорвался. Гулял по борделям и клубам, пока Николь находилась в экспедиции. Арсений в это время заседал в парламенте. Именно тогда он начал угрожать Банкрофту и видимо нарыл что-то на Кавахару.

— Стоп, — Антон размахивает руками. — Кавахара — это глава сената.— Чувствуешь чем пахнет? Он был человеком, стоящим в море бензина со свечей в руках. Николь вернулась из экспедиции, и для нее раскрылся ад. Она бегала между Банкрофтом и Арсением, упрашивая их обоих ничего не предпринимать. Я не знаю, какую информацию откопал о нем Арсений, но Банкрофт поехал крышей окончательно. Ударился в религию, почти не выпускал Николь с острова. У нее была назначена еще одна экспедиция уже с Арсением, так она буквально сбежала из дома на корабль. Банкрофт убил ее спустя месяц после того, как она вернулась. Заставил стать католичкой и убил. Николь звонила Арсению и просила о помощи. Но он не успел. Приехал и нашел четыре трупа. Ее, двоих детей и Банкрофта. Эта мразь застрелилась. Арсений вырезал стек Николь и спрятал. Сказал мне, что если я оживлю ее незаконным образом, нас обеих поймают и сотрут и что у него есть план. Ага, план. Впихнуть поправку в парламент и ждать ее принятия, попутно угрожая нескольким сенаторам. Охуенный план. Лучше не придумаешь. А в финале этой истории ты сам принял участие.

— Мия, кто убил его?Девушка прикладывает ладонь ко лбу и качает головой.

— Его неуемные амбиции. Николь конечно говорила, что это жажда справедливости, и Банкрофт действительно не прав. Но какая нахрен разница, если они все мертвы. Я не знаю, кто его убил. Точнее, кто отдал приказ. Уверена, это был не один человек.

— Сенаторы?— Да. Примерный список я тебе отдавала в распечатке. Коллинз хоть и двинутый слегка, но аналитическими способностями не обделен.Антон покачивает бутылку в пальцах, держа как сигарету между указательным и средним.

— Мне тогда разгромили дом и вынесли твои бумаги.

— О-о-о, мне тоже показалось, что в моем доме кто-то был. Значит не показалось.

— Антон, — Арсений опирается на стену, скрещивая руки на груди, — мы не будем искать его убийцу. Но я, кажется, догадываюсь, где стек Николь.