Глава 24. Тайна Тринадцатой Ступени. (2/2)

– Это вряд ли... – натужно рассмеялся Лайт, чувствуя, как волнение скручивает желудок.

Минута ужасного, болезненного сжатия, когда отличник сжал кулаком простыню, желая заставить себя взглянуть на Аврил и даже не умея поднять голову: неужели это она, она напала на него там, у склада? Это она, взбалмошная, неуклюжая, румяная девчушка – преступник, орудующий в округе?

– По этим местам ходит столько разных слухов, – продолжала Аврил, – даже о Библиотеке есть рассказ, вроде ?Золотой Феи?. Эта фея необыкновенно умна и может решить любую твою загадку, но взамен она забирает душу. По-моему, это больше похоже на демона, нежели на фею, тебе так не кажется?...А ведь и Томое Кабеякава сначала показалась ему немного несуразной, но милой и приятной девушкой...

– Неправда, – неожиданно для самого себя сказал Лайт, с трудом узнавая свой голос. Слова сорвались у него с губ помимо его воли. – На верхнем этаже Библиотеки живёт Викторика.

– Викторика?..– Да, она прогуливает уроке и в одиночестве читает книжки. А в обмен на помощь требует конфеты, а не души, – ответил Ягами, ощутив вдруг необычайную теплоту к этой миниатюрной светловолосой девочке.

– Но ведь, кого не спроси, никто её не видел, – возразила Аврил, пока Лайт вылезал из постели и завязывал шнурки кроссовок. Ягами не хотелось быть предвзятым, но ему показалось, будто голос у неё как-то завибрировал. – Она вообще существует?– О да.

После этого Лайт, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания, для чего он нарочно вышел через заднюю дверь и короткими перебежками добрался до калитки, ведущий к складу, самым тщательным образом исследовал все кусты, прошерстил траву в радиусе двадцати метров вокруг, надеясь отыскать книгу. Однако после часа поисков стало абсолютно очевидно, что тот, кто его вырубил, разумеется, не мог позволить себе оставить книгу лежать рядом с телом. И то, что Аврил спрятала книгу, и то, что Лайта вывели из игры, а потом она пропала, говорило явно не в пользу Бредли. И это угнетало Лайта больше всего.

Когда он наконец поднялся с корточек, а он провёл в этой позе довольно много времени, то вдруг увидел, как неторопливо у нему подходит мисс Сесиль, румяненькая, симпатичная, с каштановыми завитушками волос, немного напоминающими круассаны. Она семенила, немного смущённо улыбаясь смешным детским ртом, и улыбка её показалась Лайту ужасно неуместной, но он ничего не решился сказать, памятуя о том, как при виде трупа учительница рухнула в обморок.

– Мисс Сесиль, вы хорошо себя чувствуете? – спросил Лайт, чувствуя, как начинает разрастаться неуютная пауза.

– Ах, Лайт, спасибо, да! – смущённо защебетала мисс Сесиль. Потом она вдруг подобрала ноги, выставив вперёд грудь, вся посерьёзнев. – Кстати, ты слышал новости? Тот мертвец... был из Академии! Вот ужас-то! – при этих словах женщина мгновенно приобрела оттенок синевато-зелёный, задрожала, потом разом побледнела, прижимая ко рту книгу. Ту самую книгу. Лайт встрепенулся.

– Простите, мисс Сесиль! – воскликнул он, одним шагом преодолев разделяющее их расстояние. – Откуда у вас эта книга?– Лежала на дорожке около клумбы, – растерянно ответила мисс Сесиль, явно не понимая, какое отношение книга имеет к страшным событиям и её полуобморочному святому ужасу за приют и Академию.

Стало быть, это и не обязательно Аврил... – с некоторой надеждой подумал Лайт туманно, спиной чувствуя, что сейчас что-то должно произойти.

И произошло.

Оглушительный грохот тяжёлых деревянных балок донёсся со стороны склада. И если Лайт просто вздрогнул, то мисс Сесиль чуть не лишилась чувств, взвизгнула, пошатнулась, из-за чего Ягами был вынужден в срочном порядке прийти ей на помощь, и устремила неподвижный, полный леденящего ужаса взгляд на полуоткрытую дверь склада. Лайт, ибо любопытство оказалось сильнее страха или чувства самосохранения, осторожно подошёл и заглянул в проём, куда падала скудная, остроконечная полоса закатного света, но ничего, кроме коробок и мешков, не увидел, мисс Сесиль, титановой хваткой вцепившись ему в рубашку, побрела следом, но её хватило только лишь секунд на тридцать, после чего она спряталась за спину Лайта.Снова шум, скрип, в нос Лайту ударил едкий запах средства от насекомых, после чего он уже занёс ногу для следующего шага.

– На помощь... на помощь... на помощь...

И хотя Лайт был не из слабонервных, он не помнил следующих пятнадцати минут своей жизни, хотя был уверен, что никогда в жизни он ещё не бежал так быстро. ***Воровато оглянувшись, Аврил скользнула через массивную дверь Библиотеки и зашагала вверх по лестнице, на каждом пролёте вертя по сторонам головой, словно боясь запутаться и заплутать. И уж лучше бы лестница оказалась лабиринтом, она длилась бесконечно, и в какой-то момент Аврил стало казаться, что она карабкается по Вавилонской Башне. Впрочем, она и не могла много думать обо всяких неудобствах, поскольку совершенно определённо знала, зачем здесь находится. Ещё утром она быстро забежала сюда до занятий, чтобы не торопясь пролистать оставленную книгу и отыскать открытку, адресованную ей, и после того, как ни того, ни другого не обнаружилось, поклялась себе, что вернётся сегодня же и не покинет это место, пока не отыщет.

Непроизвольно руки сжимались в кулак, дыханье перехватывало, а грудь сдавливало злостью от одной мысли, что все труды теперь пошли насмарку, всё псу под хвост, весь риск, которому она подвергалась каждый день, каждый час и каждую минуту, был напрасен, а она связана по рукам и ногам тошнотворной неизвестностью. Аврил фыркнула и ускорила шаг. К счастью для неё, тот азиатский юноша подсказал ей замечательную идею, где можно отыскать открытку, и, сам того не подозревая, здорово ей помог. Хотя, конечно, она не ожидала, что он станет рассказывать ей небылицы про какую-то девочку, которая живёт в Ботаническом Саду.

Бредли усмехнулась. Она неплохо умела разбираться в людях и сразу, ещё при первом их разговоре, заметила, с каким плохо скрываемым недоверием он относится к разным историям о привидениях и духах, а тут – вот тебе на! – поверяет ей очередную.

Наверное, не стоило так сильно бить его по голове...

– Хм, – произнесла Аврил, когда наконец упёрлась взглядом во всё великолепии Ботанического сада, вымощенные под шахматную доску полы и разбросанные книги, – никакой девочки тут нет. Если кто и есть, то призрак, – она натужно хохотнула, – или библиотекарь, или, может быть, Золотая Фея!

Она бродила между ограждёнными резными заборчиками посадки, оглядываясь на каждом шагу, и по мере того, как она продвигалась вглубь, возбуждение её нарастало, улыбка всё сильнее искривляла рот.

– Конечно, девчонкам тут делать нечего.Она остановилась, потому что увидела маленький, почти буфетный, позолоченный шкафчик с красивыми блестящими ручками, вокруг которого тоже были разбросаны книги, а прямо около него лежал небольшой листочек бумаги, исписанный косым почерком пожилого искателя приключений. Чуть ли не плотоядная усмешка скользнула у неё на губах. ?Вот она!? – торжествующе воскликнула про себя Аврил и уже было шагнула навстречу своей цели, как вдруг услышала позади:– Викторика! Эй, Викторика, ты здесь?Аврил прикусила нижнюю губу в бессильной злобе. Всё-таки надо было тогда от него избавиться! Она сверкнула глазами и скосила взгляд в сторону Лайта, мысленно посылая в его стороны самые страшные проклятия, какие только знала, метнула колючий взор туда, где только что разглядела открытку в области слепящего радостью света и вздрогнула, даже отшатнулась: её там не было. В первую секунду Аврил не поверила глазам (на что раньше она никогда не жаловалась), а когда поняла, что не спит и не ошибается, только сильнее скривилась, как от лимона, прерывисто дыша и стараясь взять себя в руки. Если Ягами её заметит, нельзя, чтобы он что-то заподозрил.

Несколько раз глубоко вздохнув, Аврил приготовилась улыбнуться, когда Лайт (а он успел построить не меньше десятка догадок, почему, ища у Викторики совета насчёт Аврил, а Саду он застаёт именно последнюю, а не ту, которую искал) окликнул её, спросив, что она тут делает, на что Бредли дала довольно вразумительный и вполне логичный в свете их недавнего разговора ответ:– Просто захотелось посмотреть Ботанический Сад, про который ты рассказывал. Ну, ладно, до скорого! – она слегка помахала ему рукой, сложив губы в привычной уже лёгкой улыбке, и непринуждённо, почти невесомо, заскользила вниз по лестнице.

Убедившись, что Аврил ушла достаточно далеко (наполовину это было из чувства потребности в конспирации, учитывая, что безоговорочно верить Аврил не стоит, наполовину из желания сохранить свою тайну при себе), он снова позвал Викторику. Ботанический Сад по-прежнему сохранял подмигивающее молчании, из чего Лайт сделал вывод, что Викторика или ушла, или... ?Но ведь, кого не спроси, никто её не видел. Она вообще существует?? Ягами вздрогнул, выпрямил похолодевшую спину и энергично затряс головой, словно отгоняя наваждение. Бред какой-то! Викторика, которая спасла его от тюрьмы, Викторика, которую уважает Рюзаки, Викторика, благоговеющая перед L, умная, странная, загадочная, таинственная Викторика. И она существовала. Да, она существовала.

Ещё раз протянув её имя, Лайт сделал глубокий вдох и снова оглянулся – почти безо всякой надежды. Но, словно решив доказать своё существование, именно в этот момент за его спиной возникла Викторика с чуть склонённой головкой и устало-отчуждённым выражением лица.

– Какой же ты шумный, – заметила она. – Ты принёс мне что-то нескучное?Викторика встретила его рассказ довольно скептически и равнодушно, хотя, возможно, это было вызвано коробкой жевательного мармелада, купленного Кудзё, как плату за беспокойство, которая целиком и полностью поглотила внимание девочки: они медленно смаковала красненькие и жёлтенькие фигурки танцующих животных, держа поодаль зелёненькие – на потом. Пока Лайт в красках, выстраивая сложные и пленительные синтаксические конструкции, излагал цепь своих злоключений на сегодняшний день, Викторика подносила маленького оранжевого слоника на свет, глядела сквозь, а потом медленно опускала в рот двумя пальцами, неторопливо жевала, выбирая новое лакомство. Когда Лайт закончил, она даже не шелохнулась.

– Так вот, Викторика, кто-то меня ударил, – подытожил Ягами, расхаживая вперёд назад позади девочки. – И вариантов, кто бы это мог быть, очень много.

– Ну да, – растянуто согласила Викторика и повернулась к Лайту со странной улыбкой на гладеньком личике. – Вор Куеран, привидение со склада... или, может быть, Золотая Фея из Библиотеки! Конечно, ведь девчонкам тут делать нечего! Если кто и есть, то разве что библиотекарь, или, может быть, призрак, а, может, и Золотая Фея. – Ты о чём?

– Эта Аврил, – шумно роясь в пакете из-под сладостей и изящным движением выуживая последнюю зелёную фигурку, торжествующе поднеся её к глазам. – Это она второй Куеран.

И проглотила. А Лайт остался стоять на месте.

– ...То есть? – тупо переспросил Лайт после длинной неуютной паузы.

Вздохнув, Викторика поднесла трубку к губам и ненадолго прикрыла глаза, потом резко распахнула и долго, оцепенев, глядела в одну точку где-то поверх левого плеча Лайта. Наконец она сказала:– Так уж и быть, поскольку L – твой друг, я открою тебе правду, которую мне поведал Источник Мудрости. Первым Куераном был Максим.

– Потому, что Куеран пропал семь-восемь лет назад, и Максим умер восемь лет назад, – закончил Ягами за неё мысль. – То есть это не совпадение?– Ни в коей мере, – Викторика чуть заметно мотнула головой. – Если ты помнишь, то Максим каждую весну возвращался сюда. Ему нужно было где-то спрятать украденное. И эта книга тому пример. Но Максим умер до того, как успел её спрятать. И Аврил искала эту же книгу.

– Другой вопрос – зачем, – задумчиво произнёс Лайт, углубившись в свои мысли, когда заметил, что Викторика совершенно потеряла интерес к происходящему, отвернулась и с видом крайнего разочарования стал комкать пакет из-под мармеладок.

– Кстати, – произнесла вдруг Викторика, – призрак со склада ведь что-то говорил?

– Да, он звал на помощь.

– Плохо, – констатировала де Блуа. – Идите и помогите, – безапелляционно велела она.– Помочь призраку? – переспросил Лайт, хотя почти не удивился такому развитию событий. Он уже много чего успел проделать, почему бы не прийти на помощь привидению сомнительного происхождения?

– Привидение на складе – это настоящая Аврил Бредли.

С тяжёлой душой Лайт направился к инспектору, мысленно исходясь душераздирающим безысходным воплем. Ему жутко не хотелось ввязываться с ним в какие бы то ни было отношения, поэтому для верности он взял с собой Эдварда и Ицки, как наиболее прилично владеющих английским и с мало-мальски адекватным выражением лица, которые могли бы уберечь его от несправедливых нападок Гревеля. Пока они скороговоркой и в смятении выложили ему ситуацию, он буравил их троих острым подозрительным взглядом, непрестанно проводя по контуру тонкого подбородка двумя пальцами, так что Эд даже удивился, как тот до сих пор не истончился до толщины игольной нитки.

Когда рассказ окончился, Гревель важно хмыкнул, как бы показывая своё главенствование. Вообще говоря, у Лайта, как и у Эдварда позднее, сложилось впечатление, что, помимо служебных перед начальником полиции, Гревель выполняет ещё какие-то левосторонние обязательства, непостижимые для непосвящённых обывателей. Видя, что столь загадочная история не произвела на инспектора должного впечатления, Лайт добавил, что так сказала Викторика. Упоминание имени девочки волшебным образом подействовало на Гревеля: он сорвался с места, прошествовал к концу кабинета и с чопорным выражением физиономии натянул пальто, движением подбородка призывая следовать за ним.

(Гревель принадлежал именно к той категории людей, которую Эдвард ненавидел всем своим существом: громадное самомнение сомнительного обоснования и происхождения, подкреплённое служебным положением)Через четверть часа они стояли с фонариками около входа на заброшенный склад, только на сей раз Лайт чувствовал себя более уверенно: рядом не было психически нестабильной учительницы, которая начинала вопить от каждого подозрительного и зловещего порыва ветерка. Наличие рядом такого неунывающего типа, как Эдвард и такого хладнокровного, как Ицки, вселяло в него хоть какие-то крохи уверенности. И если Гревель по-прежнему выражал скептическое недоверие, то весь вид и естество Эдварда просто вопили: я с тобой, мась, но пасаран! Так что, поборов робость и даже некоторую неловкость ситуации (учитывая, что обычно всё происходило наоборот: Лайта разводили на общение с потусторонними силами, а он активно отбрыкивался, подобно тому, как рыба ещё бьётся хвостом на сухом песке, тщетно борясь за жизнь), пошёл вперёд, освещая склад фонариком.

– Голос призрака шёл как будто отсюда, – сказал он, осторожно ступая вперёд. Тут он вдруг услышал короткий вскрик инспектора, и резко обернулся, что у него даже заболела шея. Гревель стоял носом ботинка на чуть выдающейся вверх доске, скрипевшей неестественно густо в этом царственном запустении. Люк, догадались все четверо, не сговариваясь. Почти трепетно Эдвард и Лайт открыли крышку и синхронно отшатнулись.

На дне его, на сырой земле, источающей запустение и холод, лежала Аврил Бредли. Её руки и ноги были крепко связаны жёсткой верёвкой, а повязка на лице, которая раньше, очевидно, служила кляпом, под воздействием её потуг позвать на помощь и вырваться на свободу, спустилась ей на шею. Девушка была бледна, что было особенно заметно в сравнении с розовым шёлковым платьицем с воротничком, колени были поджаты к животу. Она почти не подавала признаков жизни, и Эдвард быстро сунул в люк руку и проверил пульс на шее. Он молча кивнул своим спутникам, и Ицки ловким движением пальцев развязал эти гибельные путы у неё на руках, от которых на запястье и на щиколотках остались красные рубцы.

Осторожно, точно хрустальную куклу, Лайт достал её оттуда и бережо потряс.

– Вы в порядке? – услышал Ягами свой голос. – Мисс, мисс, вы живы?

Под пытливыми взглядами присутствующих подлинная Аврил Бредли разлепила глаза и приподняла хорошенькую, свесившуюся у Лайта с рук, головку, затем с полминуты она рассеянно изучала лица других мужчин, а затем, громко и резко взвизгнув, встрепенулась, подпрыгнула и больно обвила шею Лайта руками, прижимаясь к его плечу и титановыми тисками сомкнув бледные пальцы на его рубашке. Сначала Лайт опешил, но потом немного успокоился – мало ли, в конце концов, что можно чувствовать, когда неизвестно сколько времени провёл в холодной и сырой ловушке? Он мягко отстранил девушку от себя.

– Спасите меня! – всхлипывала она.

– Вы Аврил Бредли? – вклинился Эд, воспользовавшись тем, что она набирала дыхание для нового панического вскрика.

– Да, – пролепетала Аврил, а потом выпалила отчаянно: – Эта женщина! Она выдаёт себя за меня! Мы с ней встретились в поезде, когда я ехала сюда. Я рассказала, что дедушка оставил мне наследство в Академии, что рядом с приютом ?Вамми?. Это оно ей нужно!

Лайт едва удержался, чтобы не зажмуриться от смешанных чувств вины и острого кишечного страха: просто он представил себе, как эта женщина заманивает невинную, ничего не подозревающую девушку за калитку к складу, не снимая ободряющей улыбки с обольстительных уст, а потом быстро бросается на неё и пытается набросить верёвки ей на шею, на руки, на талию... И эта девушка, не долго думая, впивается своей мучительнице зубами в палец так, что ручьём потекла густая кровь. ?Ничего. Просто упала.? Ну да, как же. Потом она, наверное, бросилась в сторону и, так же, как и его, огрела пленницу чем-нибудь тяжёлым по затылку и сбросила в потайной люк. Лайта терзало невыносимое чувство вины перед этой прелестной девушкой с прозрачными глазами, ему было ужасно думать, какие страшные догадки он строил под её именем, когда на самом деле всё оказалось настолько непредсказуемо.

Одновременно с этим Лайт испытал и настоящее облегчение, потому что, как бы ситуация не разворачивалась дальше, он убедился, что Аврил Бредли – настоящая Аврил Бредли – не была замешана ни в чём противозаконном, и даже наоборот, всячески сопротивлялась произволу. Сомнения рухнули у него с плеч с таким шумом в голове, какой мог бы быть приличен только при камнепаде в горах, когда под невыносимым грузом небосвода из раненых скал брызгают слёзы. В ушах наконец перестала стучать кровь. Однако вместо этого сердце у него всё сжалось и билось учащённо, мелко и так быстро, что Ягами не всегда мог его расслышать.

Аккуратно усадив Аврил на коленки перед собой, Лайт быстро поднялся на ноги в необъяснимой на что-то решимости и уверенно направился к выходу.

– Инспектор, пожалуйста, позаботьтесь об Аврил, – сказал он через плечо, а потом обратил взгляд на Эдварда и Ицки, твёрдых в своём намерении идти до конца. – А вы должны вызвать полицию и рассказать обо всём остальным. Никто не должен заходить в Библиотеку!

Он бросился бежать, страстно надеясь, что его интуиция окажется не менее действенной, чем трезвый расчётливый ум.