Глава 14. Женщиной быть - наказание. (2/2)

Тут же плавной, кошачьей походкой к ним подкатил Ранма, с засунутыми в карманы шаровар руками. Он явно испытывал нечто среднее между заинтересованностью и некоторой брезгливостью, потому как тема эта была знакома ему как никому другому. Как мы все хорошо помним (а если нет, то это очень легко внести ясность), Саотоме однажды имел неудачу свалиться в источник утонувшей девушки, когда тренировался в Китае в Долине проклятых источников; отец его тоже не избежал неприятностей, получив облик панды, стоит ему и его сыну оказаться под струёй холодной воды. В таком духе (со всеми вытекающими из этого пренеприятными, порой абсурдными и двусмысленными обстоятельствами) у Ранмы прошло уже довольно долгое время, а потому он мог лишь понять чувства мужчин, которым впервые пришлось столкнуться с этой страшной бедой, ибо помнил, как психовал и с перерывами в несколько минут дубасил и поливал сквернословиями отца, и что при этом чувствовал.

Однако, зная, что вслед за всеми тяготами придёт ещё и осознание собственных возможностей в новом теле, как он всегда поступал: покупал несколько пирожков в местной лавке, а за то, что ?какая милая девушка, такой не грех дать один бесплатно!? набивал полный живот этих чёртовых пирогов.

– Не понимаю, чего вы так переживаете, - наконец сказал Ранма, меланхолично созерцая, как Эльза стережёт свою огромную гантель, ожидая, когда та понадобится в своём новом назначении. - Я вот, - он самодовольно ткнул себе в грудь большим пальцем, - уже года полтора так живу, и ничего.

– Ранма, - спокойно отозвался Эд, искоса поглядев на Саотоме через плечо, - я, конечно, прошу прощения за выражение, - он мимоходом кивнул Лайту, хотя тот не удостоил этот реверанс вниманием, после чего вновь обернулся к Ранме, - но, поз-моему, ты сравнил жопу с пальцем.

Последовала недолгая пауза, в которой Ранма лишь саркастично сдвинул правую бровь, скрестив на груди руки, после чего сказал с видом человека, сделавшего умнейшие выводы в результате общения с недалёкими и ограниченными окружающими:– Я, видимо, палец.

Он отошёл, и Эд вернулся в точно такое же положение, в каком находился минуту назад. Он угрюмо сверлил взглядом стену, видимо, утратив интерес к происходящему, хотя внутри его терзала неумолимая жажда трепать языком; Элрик даже начал подозревать, что таким образом сказывается побочный эффект от заклинания, и его повадки всё больше напоминают женские. Не то чтобы в силу усталости и крайнего душевного опустошения алхимик испытывал к этому факту (?) злость или благоговение, но при одной только мысли, что они с Уинри теперь одного пола разила его в сердце, точно клинок. Ведь теперь он в одночасье лишился всех своих привилегий и льгот, полагающихся по достижению некоторого возраста, и во веки вечные (судя по тому, как Нацу вглядывался в строчки, видимо, даже не до конца понимая, что там такое написано, это было вполне возможно) наказан этим дурацким бабьим телом, которое, как оказалось, ничуть не легче его родного, разве что вес недостающий располагался в другом месте.

Лайт между тем строил тревожные, мрачные прогнозы на будущее, в которых то и дело пытался связать в единое целое свои бессвязные реплики, где он будет объяснять родителям причины столь внезапного пересмотра приоритетов, и представить, какая может последовать реакция. Хорошо, если ограничиться тяжёлым оседанием на стул и шумным дыханием, а сестра широко раскроет рот и вообще не произнесёт ничего конкретного, но в самом что ни на есть неудачном случае, мать рухнет на месте, а отец (которого ждёт та же неминуемая участь) сначала схватится за сердце. Ладно, если на этом всё закончится. Чем больше Лайт думал об этом, тем безвыходнее казалось ему его положение, тем более что на помощь со стороны Нацу надеяться не приходилось.

Минуты тянулись невообразимо долго, так что Ягами казалось, будто уже начало смеркаться, хотя только лишь начинался третий час. С периодичностью в минуты три-четыре сзади слышался глухой звук падающего тела и звона железа, что явно говорило о том, что промежутки между Эльзиными потерями терпения сокращаются. Всё чаще стал звучать приглушённый стон боли Нацу, который сопровождался неизменным громким, твёрдым Эльзиным ?Хм!?, на что Люси лишь тяжело вздыхала. За время её пребывания в Хвосте Феи она много чего повидала, её на каждом шагу поджидали самые разные драмы и перипетии, она ужасно боялась, что, оказавшись здесь, потеряет те узы, которые обрела в гильдии, но, как оказалось к огромному её облегчению, здесь всё не больно-то отличалось.

Сердоболия испустила ещё один вздох и уже собралась встать с корточек, когда издалека услышала вопль парящего над комнатой Хеппи:– Народ! Народ! Шухер! - все как один вскинули головы, глядя вслед улетающему коту с тревогой. Ребята пугливо оглянулись на входную дверь, и над гостиной повисла ожидающая тишина. Было слышно, как кто-то поворачивает в замке ключ, как раздаётся щелчок, и Мисти первой вступает за порог дома.

Всё ещё глядя на несущего пакеты мужа (Эш изо всех изображал улыбку, но была она такой корявой, что больше напоминала гримасу боли) и щебеча что-то, абсолютно выученными движениями толкая дверь и шествуя вглубь помещения. Грей и Эльза среагировали сразу: оба во мгновение ока оторвались от Нацу (когда тот был уже готов испустить дух) и, минуя Харухи с Микуру, рванули прямо ко входу, загородив Мисти и остальным проход. Не то чтобы сама Титанийская боялась сенсея, но, будучи благоразумной девушкой, она понимала, что та в гневе страшна, и лучше не давать ей лишнего повода напомнить о лёгкой руке лучшего тренера водных покемонов. Эд и Лайт заторможено, но синхронно оглянулись, и тут же догнали, от какой страшной участи и берегут друзья, и мысленно пропели им полагающиеся дифирамбы.

Ягами, однако, не упустил возможности метнуть в распластавшегося на полу Нацу уничтожающий взгляд.

Мисти резко умолкла. Она взглянула на добродушно-лукавые лица Эльзы и Грея и явно почуяла что-то неладное в их улыбающихся физиономиях. Вильмас нахмурилась, сверля тех испытывающим взглядом, под тяжестью которого Фулбастера потихоньку начинало подколачивать, а Скарлетт продолжала взирать на учителя с псевдо-простодушным выражением, надеясь, что до вопросов не дойдёт. Она внимательно следила за каждым движением учителей (все они, кроме Мисти, судя по всему, решительно не знали, на чью сторону переметнуться), оставив краешек глаза про запас, дабы не упускать из виду деятельности Нацу. Мисти изогнула бровь, после чего спросила:– Вы чего? - Грей ощутил, как у него задрожали коленки.

– Д-добрый день, учитель, - пролепетал маг льда (Дождия, стоявшая неподалёку, изошлась от любви), стараясь не показать испуга. - Ра-ад, что В-вы в добром здравии.

Тогда Эльза метнула в его взгляд, который Грей трактовал как: ?Ты чё несёшь, тварь?!? Мисти вздохнула, напрочь забыв о муже и покупках, и уверенными шагами направилась вперёд, и, хотя Грей безуспешно пытался её остановить, Вильмас была неумолима. Кён нервно сглотнул, видимо, поддавшись всеобщему оцепенению, а Микуру, стоявшая рядом с ним и дышащая ему в локоть, и вовсе пискнула от волнения, но тут же удручённо умолкла, словно выболтала какую-то вселенскую тайну. Эш шёл за женой вровень с пикачу, вид которого выражал терпеливое смирение перед непростым характером любимой супруги его лучшего друга. Брок и Трейси, ровно как и Мей с Анни (для Доун пары не нашлось, поэтому она лишь хмыкнула, стараясь не выдать разочарования) переглянулись и, пожав плечами, зашагали вглубь.

Кое-кто до последнего старался огородить жертв неосмотрительности Нацу от колкого взгляда учительницы, но все потерпели унизительное поражение. Лайт и Эд встали, даже не ради того, чтобы поприветствовать Мисти, а чтобы заглушить подступающую к горлу тошноту от страха перед неминуемой бурей. Когда Вильмас, миновав последнюю преграду в виде Венди, которая наперебой выкрикивала какие-то бессвязные слова, в отчаянии метаясь из стороны в сторону, взглянула на двух девушек, которых раньше здесь никогда не видела, но которые смутно ей кого-то напоминали, и лицо её окаменело. Она встала, глядя на ребят так, словно насквозь видела их жалкие, озябшие душонки. Эш доковылял до жены, посмотрев сначала на неё, затем на Лайта с Эдом, судя по всему (в силу своей недальновидности, граничащей с устойчивым желанием нырнуть в омут с головой), не догадываясь ни о чём.

– Эш, - вяло протянула Мисти, на что Кетчум участливо хмыкнул. - Я одна это вижу, или мы с тобой опять с постели звезданулись?Если бы это была подходящая для того ситуация, то Лайт с радостью попросил бы её не посвящать их в подробности своей интимной жизни, но сейчас, когда вся его жизнь грозилась улететь под откос, он на время забыл об этом. Губы Мисти между тем изогнулись в кривой улыбке, не предвещающей ничего хорошего.– Драсьте, девочки, а где мальчики? - поинтересовалась она слабым голосом, так что Эш, стоящий рядом, приготовился ловить жену.

Ни Эдвард, ни Лайт не нашлись что ответить. Оба как стояли истуканами, так и не двинулись с места. Элрик почувствовал, будто у него отнялся язык. Обычно он был очень словоохотлив в отношении Мисти, но сейчас ему было совсем не до сарказма. Остальные учителя ошалело оглядели присутствующих, которые между тем лихорадочно соображали, как же им оправдать такой прохлоп. Вильмас принялась тщательно осматривать помещение (лицо её почернело, а высокий красивый лоб исполосовали морщины, словом, видок у неё был ещё тот), стараясь не пропустить ни единой детали. Она вгляделась во все лица, каждое из которых выражало глубочайшие скорбь и раскаяние. Нацу всё ещё валялся неподалёку, и злосчастная книжка покоилась у него на глазах, точно полотенце, а сам дракон слабо постанывал, не находя в себе силы даже пошевелить пальцем.

Впрочем, Мисти ничуть этому не удивилась. Такую картину в повседневной жизни приходилось видеть по пять раз на дню, когда Эльза наводила порядок. Вильмас ещё некоторое время оглядывала своих подопечных тяжёлым, хмурым взглядом. С таким же успехом она могла служить в камере пыток, заставляя жертв выбалтывать секретную информацию. Глаза её словно говорили: ?И какая падла такое сотворила, а?!? Многие задрожали. Хитоми было хотела лишиться чувств, но Лен предусмотрительно пришёл ей на помощь, подставив под зад стул.

Тут я на секунду вставлюсь, дабы нарушить хронологию действа. Сильно загораживать не буду, буквально пару слов. Надо сказать, что на Эда ей было, если говорить совсем по правде, наплевать, куда больше её беспокоила судьба Ягами Лайта. В конце концов, размышляла Мисти, он не волшебник, хоть и обладает некоторой духовной силой, а его семья уж тем более ничего в этом не смыслит, а потому настоящее положение дел для них будет смерти подобно. Кроме того, если ситуация вывернется (что было весьма и весьма вероятно) боком, то с ней и с остальными учителями могут неприятно разобраться, а то и снять с должности...

Первой опомнилась Аюми:– Это всё Нацу! - и она пальцем указала в сторону Драгнила, который только-только начал подавать признаки жизни. - Это всё он!

– Да-да! - подхватил Трей, невзирая на все попытки Аоки заткнуть младшую сестру.

– Ну думать ж надо, чё делаешь, ну? - вставил Грей, многозначительно сложив руки на груди.

– Вот-вот, - не упустила возможности внести свою лепту Люси.

– Так что во всём виноват Нацу, - заключила Харухи, которая ещё недавно находила в происходящем нечто приятное.

Нацу, видимо, вообще не понял, на каком основании все, так внезапно его огорошив, против него ополчились. Он вяло раскрыл глаза, а вот вытаращились они как-то сами собой. Тупо глядя на товарищей по гильдии, Драгнил туго соображал, чего хочет от него эта орущая стая волков. Мисти на это не проронила ни слова, хотя по ней было заметно, что за секунду она перебрала кучу самых разнообразных бранных слов, и Лайт был абсолютно уверен, что не знает даже половины. Вильмас ещё раз взглянула на него, затем на Эда, потом глаза её всё же задержались на Лайте, после чего со вздохом направилась к Нацу, которого от такого внезапного проявления внимания бросило в дрожь. Он было хотел сорваться с места, но крепкий шнур проклятой эльзиной верёвки совершенно сковал его движения.

Мисти присела напротив него на корточки, и на лице её отразилось выражение глубокой печали. Она положила на его крепкое плечо свою ладонь и проговорила вкрадчиво, краем глаза указывая на Ягами:– Нацу, учти, - сказала она, - ты сам должен будешь извиниться перед его родителями.

Отличник аж затрясся от негодования.

– Чего-о-о?! - взревел Грей. - Мисти, ты охренела? Это вообще как понимать?– Ты ничего не собираешься делать?! - добавил Эд, наконец ощутив, что может вставить слово. - И мы останемся такими навсегда?– Видимо, да, - горько согласилась женщина, вставая.

Из аудитории прогремело сразу несколько воплей отчаяния: Уинри, которая потеряла всякую надежду в будущем иметь семью и жить как все нормальные люди, Ал, который был явно не готов пересматривать ценности в адрес новоиспечённой старшей сестры, Микуру, жизнь которой не зависела от этого факта, но которую он очень испугал, а также стон Мелло, который словно бы выразил реакцию Мисы, если бы она была здесь. Остальные, зная пагубную привычку Мисти пошутить, всё пытались разгадать, говорит ли она серьёзно или просто их надувает. Лайту перспектива навсегда остаться девчонкой совсем не улыбалась, тем более что у него имелись планы относительно эксплуатации своего мужского начала, и расстаться с ним вот так просто он был пока не готов.

– Мисти, что за пофигизм? - не унимался Грей. - Мы не можем оставить всё как есть.– А чегой-то ты так завёлся, Грей? - улучив момент, встрял Хеппи, и на морде его растянулась лукавая улыбочка. Он кокетливо прикрыл рот лапкой и промурлыкал так, чтобы все его услышали: - Влюбился, что ли?Надо было видеть, что случилось с Греем. На его лице в миг пронёсся весь спектр красок, от бледно-зелёного до густо-алого, который завершился тем, что у мага льда изо рта повалил пар и он ошалело уставился на кота, столь бесцеремонно разбрасывающегося комментариями. Зрелище Дождии представлялось ещё более занятным: она вскинула руки и изобразила все страдальческие жесты, которые смогла вспомнить, после чего смерила Эда и Лайт взглядом поистине устрашающим, говорящем: ?Это мой мужик! Мой, понятно вам?! Я его первая застолбила!? Люси мысленно прониклась к ребятам глубочайшим сочувствием, ибо как никто другой знала, какого это, когда Дождия подозревает тебя в препятствии на её пути к сердцу ?милого Грея?.

Мисти испустила тяжёлый вздох. И на этих людей (и котов) я трачу лучшие годы своей жизни! – мысленно сокрушалась она. Собственно, Вильмас и сама прекрасно понимала, что делать что-то надо и побыстрее, но вот что именно, она понятия не имела. Когда она соглашалась на эту работу, никто не предупредил её о возможных последствиях всей этой затеи и о перипетиях, ждущих её во время исполнения обязанностей, а в особнности о возвращении главным кандидатам в ?гении? (о чём будет рассказано позже) их нормального облика. Метаясь между зовом совести, профессиональной исполнительностью и устрашающим благоговением перед туманно известными ей чертогами магии и волшебства, Мисти всё больше убеждалась в том, что, согласившись на это место, совершила несусветную глупость, и надо было ей или оставаться на стадионе в Церулине с тремя вредными старшими сёстрами и притащить туда Эша, или в срочном порядке мигрировать на дом к его матери, где она бы до скончания веков выращивала в саду гортензии, или навсегда стереть о себе упоминания и построить себе домик и жать там преспокойно до старости.Но коль скоро мечтам этим едва ли было суждено сбыться в обозримом будущем, Мисти решила, что непременно разрулит ситуацию, и ни одна живая душа (за исключением тех, кто присутствовал в комнате) не узнает об этом инциденте.

– Момент, - коротко бросила она и быстро зашагала из комнаты.

Остальные проводили её недоумёнными взглядами. Анни искоса следила за тем, чтобы Брок не привысил лимита времени, отведённого ему на созерцаний прекрасного пола. Впрочем, тот уже настолько был поглощён своими мыслями, что едва ли обратил на них внимание.

– Пика, пикачу, пика, - серьёзно пропищал пикачу.

– Ага, - согласно кивнул Эш, почесав затылок. - Ты прав, пикачу.?Он его понял?!? - встрепенулся Лайт, ибо было совершенно неясно, насчёт чего покемон оказался прав.

– Мась, - угрюмо сказал Эд, нахмуренно глядя на то место, где только что стояла Мисти. Лайт было испугался, что сейчас последует очередная террада в адрес ?рыжей бестии?. Удостоверившись, что Ягами его слушает, ну, или по крайней мере делает вид, Элрик продолжил: - Вот знаешь, что во всей это ситуации меня утешает?Лайт не знал и знать, в общем, не хотел.

– У меня грудь больше, чем у тебя, - сообщил Эд, и на лице его проклюнулась довольная улыбка.

– Нашёл, чем гордиться, - вяло огрызнулся Ягами. А между тем сердце уколола неприятная игла зависти. И вправду, больше.

Тем временем в дверях показалась Мисти с огромной толстой книгой, которая на вид весила никак не меньше, чем она сама, посему женщина выразила огромное облегчение, повалив её на стол. На обложке огромными золочёными буквами было написано: ?РЕШЕНИЯ В ТРУДНЫХ СИТУАЦИЯХ? Название надежды не вселило. А её последние крохи уничтожили первые же строчки, рассказывающие, как нужно себя вести, если не можешь поставить палатку. Десятки пар глаз устремили на тренершу недовольные взгляды, которые она проигнорировала. Она размашистым движение раскрыла книгу на середине и стала водить по строчкам пальцем, не сводя глаз со страниц. Несколько минут она тупо всматривалась в текст, однако, когда пауза, повисшая над комнатой, достигла кульминации, Вильмас наконец спросила:– А вы сами-то что-нибудь пытались сделать?

– А то! - заверил её Нацу прежде, чем кто-либо успел открыть рот. - Мы уже и Вмужиковус превращамус попробовали, но ничего не вышло.

– ...странно, - произнесла Мисти. - Между прочим, - добавила она, заметив скептический взгляд Лена, - здесь есть ещё и глава о снятии заклятий. Так что не возникай, - это уже было адресовано Джоко, который как раз собирался отпустить очередную свою шутку. - Так, - и она стала задумчиво вглядываться в текст, бормоча себе под нос, - импотенция, похудение, запор, понос...– А в волшебном мире эти проблемы актуальны, что ли? - взвыл Лайт, решив, что раз уж он навсегда останется девчонкой, то лишние остатки мужской гордости ему ни к чему. Кроме того, он и так был невысокого мнения о волшебниках, а теперь уже и вовсе зарёкся без крайней нужды с ними знакомств не водить.

– Слушайте, - лицо Ранмы просияло, и он со всем воодушевлением, на какое был способен, рассёк воздух указательным пальцем, - когда я превращаюсь в девчонку, меня достаточно полить горячей водой, чтобы я снова стал парнем. Так почему бы нам не...

– СЕБЕ НА ГОЛОВУ КИПЯТОК ЛЕЙ! - возопили одновременно и Эдвард, и Лайт.– Аг-га, - вставил Хеппи.

Нет, Мисти, конечно, многое была готова сделать, но о таком её никто не предупреждал. Она обессиленно посмотрела на Эша, который, видимо, в данный момент определял степень натянутости своих отношений с магией, а потому толку от него было мало. Между тем женщина не упустила возможности мысленно поругать эту Миражанну за такой необдуманный подарок (хотя её Вильмас никогда не видела и знала о ней лишь со слов волшебников). Ну знала же, что кончится плохо, так зачем!.. Вот если бы можно было как на компьютере — нажать клавишу, – и всё, и Мисти ещё некоторое время тешила себя этой своей мечтой, пока вопли боли Нацу не вернули её к реальности.

Рядом сидела и причитала Люси, сетовавшая на то, что вот если бы здесь была Леви, она бы эту дурацкую головоломку распутала, как нечего делать. Но поскольку ни её, ни Фрида, который наверняка бы тоже смог что-нибудь придумать, здесь не было, Сердоболия впала в уныние. Она долго наблюдала, не придавая происходящему, в сущности, никакого значения, как Грей норовит дать Нацу лишнего пинка, пока Эльза занята кратковременной проверкой, как там идут дела, пока ей в голову не пришла смутная мысль, которая Люси по началу ни капли не взволновала. Мира написала в своём письме такие слова: ?пользуйтесь с умом?, и трактуются они совершенно понятно: вы должны много раз тщательно подумать, прежде чем пользоваться, но вдруг там было что-то ещё? Что-то, о чём даже сама Миражанна, возможно, не догадывалась?Однажды Люси прочла в какой-то книге, что порой самой сильной магией бывают обыкновенные желания, представленные в правильной формулировке. Загадав такое желание, можно творить любые чудеса. Что если и тут так же? Вот только они-то никакие не волшебники, а Эдвард, пусть и владел алхимией, то теперь уже ничего не может преобразовать.– Эй, народ, - Люси встала и обернулась к остальным, - кажется, у меня появилась одна мыслишка.

И она вкратце изложила свою идею, пока другие слушали её. Принимая к сведению, дай Бог, одно слово из трёх, а когда она закончила, Йо и вообще зевнул. Анна тут же отвесила ему затрещину, отчего Амидамару сейчас же взмыл и повис над люстрой. Эд и Лайт глядели на заклинательницу к недоверием и подозрительностью, пока каждый из них мысленно пытался оценить риск и рассчитать обстоятельства, при которых он был бы близок к нулю. Поскольку лазеек обнаружить не удалось, ребятам пришлось согласиться, что ничего другого не остаётся, и лучше по крайней мере попытаться.

– Вы должны сосредоточиться, - строго сказала Люси, - а иначе магия не подействует. - Лайт хотел было возразить, что называть это нелепое действо магией не совсем правильно, но смолчал и послушно присел рядом с Эдом на пол. - А теперь вы должны подумать о том, чего хотите и сказать это вслух. Если попросите искренне, то желание действительно исполнится, и вы вернёте себе нормальный вид, - она ободряюще улыбнулась, - действуйте.

Ягами почувствовал себя как-то очень странно. Он понятия не имел, что должен делать, но, заметив, что Эдвард, хоть личико его выражало полнейший офиг, сел и замолчал, сосредоточенно глядя на одну точку. Спиритический сеанс, блин, подумало отличник, но, поймав на себе испепеляющий взгляд Анны, отогнал от себя эти мысли.

Загадать желание, значит? А разве это не слишком наивно? Неужели достаточно лишь пожелать, и оно исполнится?

– А теперь загадай желание.

– Это ещё зачем?– Как это, зачем? Так положено.

– Это где это, интересно знать, в письменном виде закреплено, что положено?Лайт не знал, что следует делать в подобных случаях, поэтому на всякий пожарный закрыл глаза. Однажды он где-то слышал, что, если закроешь глаза, то порой сможешь увидеть даже больше, чем когда открываешь. Ерунда, конечно, но попытка не пытка, в конце концов.

Господь всегда поможет тебе. Всегда направит, поддержит, даст сил. Он всегда огородит тебя от опасности, и ты не будешь бояться темноты. Запомни, ты не одинок.

?Правильно сформулировать?? - подумал Лайт, чувствуя, как мысли его уносятся куда-то очень далеко, в памяти всплывают какие-то реплики, фразы, слова, лица, но всё стало необыкновенно туманным, словно не из этой жизни.

?Желание??Господи, если ты есть, пожалуйста, помоги мне. Дай мне сил на то, чтобы стать самим собой. Дай мне мужества стать тем, кем я хочу быть, жить той жизнью, которой я хочу. Прошу тебя, позволь мне, пожалуйста...?– Я вернусь в своё пацанское обличье, чтоб имел я право класть на все приличия... - бормотал себе под нос Эд.

– А в рифму-то зачем? - сдвинул бровь Грей. - Да ещё такую похабную?– Завались! - буркнул Элрик. - Зато так на заклинание больше похоже.

Внезапно его лицо озарил тёплый луч золотого света, который заструился по всей комнате, образуя нечто вроде магического круга под потолком. Эд удивлённо рассматривал свои ладони, который вдруг огрубели и как будто стали больше, он отчётливо уловил, как его ноги резко стали длиннее, тяжесть в груди ушла, линии талии исчезли, и спустя мгновение бывший Стальной уловил то пьянящее чувство, когда ты — это ты, не больше и не меньше. Он повалился на пол, раскинув руки и уставился в потолок, где всё ещё пытала светом магическая печать. Парень мельком взглянул на Лайта, но был слишком утомлён (по крайней мере, так ему казалось), что не то, что ничего не сказал, даже не вполне понимал, что происходит.

– Что загадал?– Не-ет, говорить нельзя.

– Да брось, скажи.

– Ну уж нет. Нельзя, иначе быть беде. Тебе нужны беды? Уверен, что нет. Не положено.

– Это где это, интересно, в письменном виде закреплено, что положено?– Брось, Лайт, расскажи нам, ничего плохого в этом нет.

– Не скажу.

?Я просто хочу быть самим собой, таким, какой я есть. Неужели я так много прошу??

Кто-то вскрикнул, Хеппи мяукнул он изумления, Люси, прикрывая ладонью рот, указала пальцем на печать, которая тем временем зашлась светом, и спустя пару секунд весь дом погрузился в белую пустоту.

Когда свет угас, все открыли глаза. Венди стала нервно озираться по сторонам, но вопреки всем её потугам разглядеть в обстановке какие-либо изменения, всё осталось, как было. Тем временем Нацу досконально и дотошно осмотрел себя, дабы убедиться, что не пал жертвой фатальной мести со стороны товарищей, однако, поняв, что внешне ничего – вроде бы – не изменилось, а заглянуть внутрь себя ему было, к несчастью, не по силам, Драгнил обессиленно плюхнулся на пол, раскинув руки. Грей порывисто оглядывался по сторонам, и лицо его выражало предельное глубокомыслие, отчего Дождия чуть было не растаяла, как мороженое под июльским солнцем, хотя взгляд этот вожделенный направлен был не на неё.

Лайт пришёл в себя не сразу, а только спустя некоторое время. Он вяло приоткрыл сначала один глаз, потом другой, глядя в потолок, затем медленно бросил взор вправо, влево, и вновь уставился прямо перед собой. Всё пережитое казалось просто дурацким сном, нет, такое не могло на самом деле с ним случиться. Ягами подёргал пальцами рук, чтобы убедиться, что он это всё же он (если такое теперь вообще было возможно), и его не запихнули в чьё-нибудь тело и ещё некий сосуд, чему бы он не удивился, как однажды его подхватила и безжалостно захлестнула своими потоками бурная эмигрантская жизнь, к которой он до некоторого времени не испытывал никаких определённых чувств. Он попытался издать звук, но тот утонул в гуле, воцарившемся в комнате.

Эдвард между тем уже начал подниматься на ноги. Держась за голову, Лайт тоже начал вставать на ноги, но внутри у него творилось нечто непонятное, словно пока он спал, его накручивали вокруг палки, а теперь перестали крутить, но внутренние органы так и не перестали вращаться. Слабо понимая, что с ним происходит, Ягами упёрсвя на стопу, переводя дыхание. Затем он мимоходом бросил взгляд в сторону, и его глаза столкнулись к другими — яркими, медовыми, отливающими золотом. Эдвард Элрик – несуразный, взлохмаченный, с волевым широким подбородком, милым выражением растерянности – смотрел на него в упор, такой какой есть. Лайт было приоткрыл рот, но слова встали поперёк горла, и он не вымолвил ни слова. Эд, глядя на Лайта широко раскрытыми глазами, не стал больно церемониться, дабы не травмировать свою и без того пошатнувшуюся психику, сразу проник рукой себе между ног. И на его лице растянулась счастливая улыбка кретина. У Лайта дёрнулся уголок рта, но он последовал примеру, и в живот у него ёкнуло.

Люси облегчённо вздохнула. Аканэ прислонила к глазам платочек.

Парни (теперь уже с чистой совестью можно называть их так) некоторое время молча смотрели друг на друга, не веря собственному счастью. Но потом, когда Эдвард ощутил, что счастья его слишком много, чтобы он переживал его один, он раскинул руки и закричал так, что Морти сдуло с его места:– Я ЭТО СНОВА Я!

Уинри кинулась к нему в объятия, обвив руками его шею, чему тот несказанно обрадовался, и ещё минут пять они самозабвенно наслаждались друг другом в уголке, не будучи способными нарадоваться, тем более, что Рокбелл поняла, что её простое женское счастье ещё не окончательно кануло в небытье. Даже Эльза мягко улыбнулась, не упустив возможности метнуть в Нацу устрашающий взгляд, но едва ли тот его заметил. Грей, скрестив руки на груди, кивнул в такт своим мыслям; Мисти с облегчением вздохнула и захлопнула книгу, радуясь, что не пришлось рыться в поисках нужного заклятия в этой идиотской энциклопедии юного скаута. Лайт, взглянув, как вслед за Уинри, на Эда набросился Ал, а потом и Роза, и как он забавно отбрыкивается, силясь не поддаться неизбежному удушению, лишь сдержанно улыбнулся, убеждая себя в том, что это моё. Слава Богу, что я стал прежним.

Кагоме счастливо хихикнула, переводя взгляд с одного парня на другого, но потом на её лице появилась тень, а следом за ней на лбу залегла небольшая складка.

– Э-э, ребят, - осторожно подала голос она. Все разом обернулись, обратив на Хигураши заинтересованные взгляды. - Н-ну, это... вы всё ещё в женской одежде...Эд и Лайт обменялись растерянными взглядами, после чего синхронно посмотрели себе на ноги, тщательно стараясь осмыслить слова девушки. Оба зарделись, на искажённых их физиономиях отпечаталась неслыханная паника. И они говорят им об этом только сейчас!

– А-а-а-а?! - верещал Эд, метаясь из стороны в сторону с поразительной скоростью. - Чё делать-то, мать его, а-а!– Спокойно, брат! - причитал с отдышкой Альфонс, гоняясь за старшим. - Семпай!

– Горим, горим! - вопила Люси.

– Надо срочно избавиться от этой книжки! - спохватился Грей, кинувшись к месту, где лежала бездыханная тушка Нацу. - Нацу, где книга?!– Не знай...

– ЧТО-О-О-О? - взбеленилась Эльза, услышав, что корень зла безвозвратно утерян. - НАЦУ, ТЕПЕРЬ ТЕБЕ ТОЧНО ХАНА! ПЕРЕВООРУЖЕНИЕ: НЕБЕСНАЯ ВЛАДЫЧИЦА ГРОМА! Я ПОКАРАЮ ТЕБЯ, НЕВЕРНЫЙ!!!

– Не-ет, пожалуйста, хватит! - взмолилась Венди. - Вы же всё здесь разнесёте!– Битва? Я с вами!– Инуяша, СИДЕТЬ!

?Всё, не надо мне больше никакого волшебства!? ***В комнате царил полумрак, а сквозь шторы просачивался лишь тоненький лучик заходящего солнца. Стояла звенящая тишина, которую нарушали лишь часы, но и те тикали почти неслышно. Во всём этом явно чувствовалось нечто зловещее, нечто, что пробудит злой рок и ниспошлёт на землю обетованную многочисленные испытания и страдания. Каждая молекула воздуха дышала бедой, хотя запах этот был столь неуловим, что даже девушка, сидящая на краешке кровати и впитывающая каждую частицу, не чувствовала ничего, кроме жажды деятельности и пылкой своей страсти, в которой не находила себе покоя.

– О, мой возлюбленный, несравненный и необыкновенный... - шептала она, прижимая к груди давешнюю книжку... - Дождия непременно сделает тебя своим и телом и душой, о, мой милый Грей!Что было дальше, история почтительно умалчивает.