Глава 12. Я не буду плохим — просто буду собой (1/1)

Ра’с аль Гул ждал Талию и Алфи возле главного входа в Международный аэропорт Готэм-Сити. Он был один, на заранее арендованной машине. Меньше всего на свете он хотел объяснять детям свою спешку и то, почему он выдернул их из Китая. Но Талия и Алфи уже были взрослыми для своих лет: они знали, чем Лига Теней занималась, и, более того, они часто являлись свидетелями казней. Теперь они должны были быть в курсе, что среди них появился предатель.Предатель, похороны которого состоятся завтра на одном из городских кладбищ.Прислонившись к капоту машины, сложив руки на груди и временами поглядывая то на свои часы на запястье, то на табло возле входа в аэропорт, Ра’с сквозь черные очки высматривал знакомые фигуры.Талию и Алфи должен был сопровождать один из воинов, но к месту назначения, в отель, тот точно поедет на такси?— Ра’су нужно было побыть наедине с самыми юными членами Лиги. Он не собирался обсуждать с ними столь волнительную для себя тему в пути, ему просто нужно было убедиться, что с детьми все в порядке.В ожидании Алфи и Талии у него было время, чтобы еще раз обдумать все случившееся: они с Сайто летели в Готэм, чтобы избавить город от Дэвина Вуда, но вместо этого потеряли близкого друга и коллегу, который оказался куда хуже продажного политика.Понимать, что столько лет плечом к плечу ты сотрудничал с подонком, доверяя ему такую важную информацию?— было, мягко говоря, больно и неприятно. Эти паршивые чувства уже на протяжении суток съедали Дюкарда изнутри, но куда ужаснее было осознание того, что Майлза Кобба пришлось убить.Они с Сайто сделали это деликатно, хотя японец настойчиво говорил, что Коббу следовало отрубить голову и в подарочной упаковке отправить ее домой к Дэвину Вуду, таким образом намекая, что план того провалился, а настоящих членов Лиги Теней, преданных своему делу, ничто не сможет сломить или подкупить.Возможно, Ра’с аль Гул допустил слабину, не послушавшись свою правую руку, но он убил Кобба, всадив острое лезвие катаны точно в сердце предателя, глядя тому в глаза.В глазах Кобба читались страх, сожаление и боль, которая, казалось, разрывала его изнутри. Его страдания окончились не так быстро, как тому хотелось бы: теплая струйка крови вытекала изо рта, окрашивая губы, а затем капая на одежду. Из горла доносились хрипы, а во взгляде, полном непонимания, можно было прочитать вопрос: ?За что?!?Вскоре бездыханное тело повалилось на пол.—?Нужно его похоронить. —?Ра’с хриплым голосом обратился к напарнику, глядя на окровавленный клинок, по которому стекала горячая кровь.—?Зачем? Он предал все, за что боролся. Он был готов убить и нас. —?Сайто искренне не понимал, почему Ра’с желал сделать все по-человечески.Он стоял сбоку от лидера, глядя в мертвые глаза Кобба. Стеклянный взгляд того мог бы напугать любого. Мертвый Кобб, казалось, до сих пор винил своих бывших коллег в том, что произошло. Он же хотел лучшего для Лиги и своих близких.—?У него есть семья. И они не виноваты в его ошибках. —?Ра'c медленно повернулся к Сайто, глядя тому прямо в глаза. —?Я поговорю с его женой. А ты приберись здесь.

Этот состоявшийся между ним и Сайто диалог он прокручивал в голове целое утро. И Ра’с аль Гул был готов делать это и дальше, пока ему на руки не кинулась Талия, успев незаметно подойти к отцу сбоку, ведь они вышли из аэропорта, воспользовавшись другими дверьми. А сам Дюкард, погрузившись в свои мысли, точно не мог ожидать такой внезапной встречи.—?Привет. —?Ра’с, конечно же, был рад встрече с дочерью. В такой паршивый период он хотел провести немного времени с самым близким и родным человеком, забыть обо всех бедах хотя бы на пару часов.Со стороны он сейчас был похож на обычного отца двоих детей, которые, наверное, прилетели в Готэм с каникул из другого города от родственников, а их отец встречал их, чтобы отвезти домой.Алфи молча стоял рядом, закинув рюкзак с некоторыми вещами на плечо, с интересом разглядывая спешащих пассажиров с чемоданами и провожавших их людей. Он не радовался встрече с учителем, просто воспринимал как должное, но не смел мешать Талии наслаждаться, хотя те не виделись всего несколько дней.Внезапно Соломонс ощутил на затылке тяжелую ладонь, которая взъерошила и без того неуложенные светлые волосы. Алфи непонимающе глянул на Дюкарда, который лишь молча улыбнулся ему, но не проронил ни слова.Алфи был рад и этому. Мимолетное действие иногда важнее тирад о любви.***Юные члены Лиги Теней молча ехали на заднем сидении, каждый был погружен в свои мысли. И Талия, и Алфи понимали, что разговаривать они будут в отеле, где их никто не будет отвлекать, в том числе и сигналы машин, водители которых периодически пытались друг друга подрезать, желая быстрее добраться до аэропорта или до дома.Дети смотрели на забитую машинами автостраду. Видели, как таксисты кричали друг на друга в открытые окна, а их пассажиры, в свою очередь, кричали на водителей, постоянно указывая на часы.Вот она жизнь в большом городе?— всем плевать друг на друга, все куда-то спешат, не замечая прелестей жизни. Деньги играют самую важную роль, и никому нет дела, что своей спешкой ты можешь лишить автомобилиста или пешехода жизни, когда в который раз решишь нарушить правила дорожного движения.Дюкард молча наблюдал за всей этой картиной, конечно же, начиная испытывать усталость и раздражение, но ему все равно было некуда деться?— его зажали со всех сторон, позволяя ехать лишь по прямой.В зеркало он мог наблюдать за Алфи и Талией, которые совсем его не замечали. Они оба чувствовали, что ситуация, из-за которой они оказались в США, была серьезной, но с другой стороны, они могли порадоваться, что на какое-то время не будет ни учебы, ни ранних подъемов с тренировками.Во всем всегда нужно искать плюсы?— школа точно не была тем местом, которое приносило радость.—?Мистер Дюкард,?— невысокая женщина азиатской внешности и средних лет в строгом костюме стояла перед мужчиной, глядя на того снизу вверх,?— Миранда делает огромные успехи в учебе. Все проверочные работы написаны на самые высокие баллы. Увы, я не могу сказать того же про Майкла.Анри Дюкард внимательно смотрел на классного руководителя своих детей, уже не в первый раз приготовившись краснеть из-за успеваемости ?сына?. Подобные разговоры с преподавателем уже стали традицией. Каждый раз, переступая порог одной из самых престижных школ Востока, Дюкард готовился к шквалу негатива как в свой адрес, так и в адрес Соломонса, который будто бы нарочно нарывался на проблемы и выводил учителей из себя.—?Проблема не только в его оценках. —?Женщина неуверенно смотрела на влиятельного отца своих учеников.Если бы только Дюкард знал, как ее тошнило от подобных разговоров, ведь Майкл был не единственным двоечником и хулиганом, и обо всем этом ей приходилось ставить в известность их родителей. За все годы своей практики она сталкивалась с семьями, которые во всех школьных проблемах винили исключительно учителей. К счастью, Дюкард был адекватным отцом и никогда не упрекал школу и преподавателей в успеваемости своих отпрысков.—?Проблема в его взаимоотношениях и с другими учениками. В классе двадцать человек, с девятью из них ваш сын уже успел подраться, хотя бывает в школе всего несколько раз в месяц. Я прекрасно понимаю, что он мальчик, ему всего десять лет, но… —?она вновь неуверенно подняла взгляд на собеседника,?— родители избитых учеников собираются писать заявление в полицию. В лучшем случае Майкл отделается отчислением. В худшем…—?Я поговорю с ним. Больше такого не повторится. —?Дюкард не дал женщине закончить. Он уже давно терпел такое поведение пацана, и настало время как следует его проучить.С подобными мыслями он каждый раз возвращался домой, и каждый раз у него не получалось достучаться до сознания мальчишки. Не помогал и метод кнута и пряника: разговоры Ра’са с Алфи, как мужчины с мужчиной, как отца с сыном, не приносили своих плодов. Наказания в виде подзатыльников и ремня также оказались абсолютно бессмысленной тратой времени.Алфи будто бы был мазохистом, для которого драки со сверстниками были веселым времяпровождением, помогающим отвлечься от тяжелой учебы, а получение наказаний?— секундными проблемами, на которые не стоило обращать внимания.Дюкард прекрасно помнил себя в десять лет: он почти ничем не отличался от Алфи сейчас. Драка с соседскими ребятами или одноклассниками? Без проблем. Прогулять школу, а дома получить ремня? Не так страшно, ведь веселье днем вместо нудных занятий казалось куда интереснее.В подростковом возрасте произошло знакомство с алкоголем и сигаретами, первые сексуальные связи, первый арест за нахождение в пабе будучи несовершеннолетним. Только набравшись огромного жизненного опыта, получив образование и обосновав огромную общину в горах, Дюкард смог осознать, что он чудом остался жив?— большинство его знакомых из тех времен закончили свою жизнь в тюрьме или уже гнили в могилах. Если бы он вовремя не взялся за ум, его постигла бы такая же судьба.Теперь весь этот опыт и знания Ра’с аль Гул должен был вложить в сознание Соломонса, но тот упорно все отвергал. Возможно, десять лет?— еще слишком ранний возраст, чтобы юный бунтарь понял, что его ждет, но тянуть не было времени.То ли еще будет, когда он вырастет, и его выходки перейдут все грани дозволенного, если Дюкард на найдет подход к пацану.

***Дюкард стоял возле окна, глядя на улицу. В голове не было абсолютно никаких мыслей, а его взгляд был направлен исключительно на стекающие по окнам капли дождя и на летающие по воздуху листья. Сквозь вентиляционную трубу было слышно завывание ветра, заставляющее впадать все в большую тоску?— осенняя пора в Готэме никогда не славилась теплой погодой.Алфи и Талия сидели за столом, как и всегда, на одной стороне, а напротив них сел Ра’с аль Гул. Перед детьми стоял горячий обед, до которого те еще не дотронулись: они желали узнать, что на самом деле стряслось?— им не было дела до голода.Ра’с аль Гул не подбирал слов, сразу же решив выложить всю имеющуюся информацию, хотя и знал, что это будет больно. Больно и для него, и для Талии, которая хорошо знала Майлза и общалась с Домиником раньше.Внимательно глядя им в глаза, Дюкард начал свою короткую, но в то же время печальную речь:—?Как вам известно, мы с Сайто летели в Готэм, чтобы разобраться с Дэвином Вудом. —?Ра’с сложил руки в замок перед собой, а взгляд опустил на стол, теперь уже игнорируя парочку напротив?— он не хотел, чтобы дети видели истинные чувства и переживания учителя.Те продолжали молчать?— другого от них и не требовалось. Они внимательно смотрели в ответ на учителя, несмотря на то, что тот их внезапно начал игнорировать. Сегодня даже Алфи был послушным, не имея ни малейшего желания издеваться над нервами Дюкарда, решив сделать тому приятный сюрприз, очевидно прекрасно чувствуя, насколько паршиво ему сейчас.Не то чтобы Алфи на самом деле волновало подобное состояние Ра’с аль Гула, он скорее делал это ради Талии: не хотел, чтобы и без того перепуганная таким состоянием отца подруга стала переживать еще сильнее, если Алфи начнет доставать его, и между ними вновь завяжется перепалка.А поводов для подобных перепалок и так было более чем достаточно.Ра’с продолжил:—?В отеле мы встретились с Майлзом Коббом. И довольно скоро выяснили, что он оказался предателем. Он продал всю информацию о нас мафии, поставил под угрозу наши с Сайто жизни. Он понес свое наказание. —?Голос учителя едва заметно дрогнул, а пальцами он невольно застучал по идеально гладкой поверхности стола. —?Завтра похороны.В помещении царила тишина, которую лишь изредка нарушал сам Дюкард, продолжая неосознанно стучать пальцами по столу, погрузившись в мрачные мысли.Он и раньше сталкивался с предательством, касающимся, например, любовных дел?— на это было плевать. Тогда Дюкард был молод и глуп, и даже в том возрасте он понимал, что впереди вся жизнь, что своего человека можно встретить далеко в будущем. Другое дело?— его работа, в которую он вкладывал абсолютно все, что у него было на протяжении почти двадцати лет. И в итоге он получил нож в спину от человека, который казался одним из самых преданных воинов.То ли еще будет в этой жизни?—?Ты видел Доминика? —?Голос Талии заставил Дюкарда вернуться в реальность.Пусть девочка уже несколько лет не общалась с Коббом-младшим, но отлично его помнила. Они проводили много времени вместе, несмотря на разницу в возрасте почти в два года. На ее лице не было эмоций, лишь в голубых глазах Ра’с сумел заметить секундную тоску.—?Нет.—?Ясно. —?Талия задумчиво накручивала локоны на пальцы, глядя куда-то в сторону. Теперь настал ее черед прятать взгляд от отца, будто бы она боялась, что может сейчас заплакать?— ей было жалко своего друга.Алфи продолжал сидеть молча, ведь он был знаком с Майлзом Коббом совсем чуть-чуть, и потому ему было плевать на его судьбу. В том числе и на судьбу этого Доминика, которого он ни разу в жизни не видел.Куда больше его волновала усталость, которая расползалась по телу, мешая Соломонсу думать о чем-либо, кроме мягкой кровати, которую он уже успел опробовать, когда они зашли в номер, и у них было минут десять до начала разговора.Стук в дверь заставил всех троих оторваться от раздумий.***Моросящий дождь и холодные порывы ветра обычно вызывают острое желание поскорее зайти в помещение, выпить согревающий напиток, а затем, как ни в чем не бывало, завернуться в теплое, мягкое одеяло и погрузиться в раздумья, наслаждаясь звуками ненастной погоды за окном. Ведь так приятно знать, что все невзгоды остались за дверью, а внутри не существует ничего, кроме расслабляющей атмосферы и компании близких, всегда готовых поддержать, людей.Увы, такое счастье бывает далеко не в каждом доме, не в каждой семье. Особенно, если этой семье выпала честь жить и работать в Готэме, где не могло быть ничего хорошего с самого начала. Нужно быть осторожным, если понимаешь, что удача оказывается на твоей стороне?— Готэм этого не любит, он готов разрушить судьбу каждого счастливчика, который воспринимает свою временную удачу как должное.Майлз Кобб оказался из числа тех самых ?счастливчиков?, которому казалось, что успех теперь всегда будет на его стороне. На то, несомненно, были причины: его сын рос здоровым, счастливым и одаренным мальчиком. Его жена?— Хелен?— принимала работу и увлечения мужа, хотя, конечно же, бывали дни, когда она говорила, что подобного рода профессия до добра не доведет. Его наставник, Ра’с аль Гул, позволил ему вести работу из США, несмотря на категорические отказы в прошлом. А проект по изучению сновидений и их внедрению в разум человека, казалось, тоже был обречен на успех.Череда радостных и таких значимых событий не могла не радовать Кобба. Он считал, что все будет сходить ему с рук, ведь он, как ему казалось, был в любимчиках у Бога. Но он допустил ошибку, сломал не только свою жизнь, но и жизни своих самых близких людей, оставив жену вдовой, а сына без отца.И сегодня, в моросящий и промозглый день, его семья, близкие люди и коллеги пришли проститься с ним.Альфред Соломонс никогда прежде не бывал на похоронах, но он подозревал, какой должна быть обстановка на подобных мероприятиях: ему было известно это благодаря новостям, фильмам и вырезкам из газет.Мрачная атмосфера, священник, плачущие родные и близкие, все в черных костюмах и с цветами?— то, что ожидал увидеть Соломонс, и что он действительно увидел, стоя в одном из передних рядов вместе с Талией.Сбоку от них, сложив руки перед собой, стоял мальчик, которого Алфи не знал лично, но из уст Талии понял, что это был тот самый Доминик Кобб?— потерявший отца ребенок. Позади него, положив руки ему на плечи, стояла женщина, по щекам которой текли слезы. Судя по всему, это была мать Доминика.Насколько Алфи уже было известно, Кобб-младший был на пару лет старше их с Талией. Ходил в обычную американскую школу с такими же обычными детьми, ведь Майлз Кобб не преследовал цели отдать сына в самую лучшую школу США и принудить его изучать те науки, которые ему абсолютно неинтересны. Он верил, что мальчик однажды сам осознает, чего конкретно хочет от этой жизни, и уже тогда родители сделают все возможное, чтобы сын имел все необходимое для изучения выбранных дисциплин. Иными словами, подход Майлза Кобба к обучению своего ребенка кардинально отличался от методов Ра’с аль Гула.Несмотря на то, что Кобб-старший был доверенным лицом Ра’са, и, как оказалось, провел много лет в горах Китая, он был против того, чтобы его жена и сын жили в том месте. Именно по этой причине после рождения Доминика Майлз медленно, но верно начал намекать лидеру, что хотел бы перебраться в США, стать глазами и ушамиЛиги в этой стране.Ра’с аль Гул был категорически против, потому Коббу не оставалось ничего, кроме как оставить свою семью на несколько лет. Конечно, несколько раз в месяц он прилетал их навестить, но он видел свою семейную жизнь совсем не такой. Кобб не хотел, чтобы жена завела любовника, а сын рос без отца. Но либо ты предан Лиге на все сто процентов, либо заканчиваешь свою жизнь с позором, а на твое бездыханное тело в еще открытом гробу смотрят десятки пар глаз.Кто-то плакал, кто-то не понимал, как подобное могло произойти, а кто-то абсолютно ничего не выражающим взглядом смотрел на ?виновника торжества?, слушая возле себя речь священника, провожавшего Кобба в последний путь.Ра’с аль Гул не обращал ни малейшего внимания на холодный, дующий в спину ветер. Все, что он видел?— открытый гроб с бледным лицом предателя. Все, что он слышал?— всхлипы Хелен и монотонную речь служителя церкви, у которого на сегодня было запланировано еще несколько рабочих мероприятий.Запах ладана и сырой земли бил в нос, заставляя вновь и вновь проживать недавнюю сцену расправы над Коббом. Ра'c аль Гул до сих пор не мог поверить, что в его жизни могут случаться такие события, заставляющие пересмотреть все свое мировоззрение.Священнослужитель говорил долго, зачитывал строки из Библии, обращался ко всем собравшимся. Кажется, он был одним из немногих в этом мире, кто действительно серьезно относился к своей работе и уважал людей?— близких усопшего, понимая, что у них и так нет сил. Их не нужно лишний раз беспокоить и доставлять боль, потому следует выполнять свою работу от чистого сердца.—?Хотите что-нибудь сказать? —?Дюкард не сразу осознал, что на сей раз священнослужитель обратился к нему. И ему на самом деле было что добавить.Дюкард еще несколько секунд смотрел на открытый гроб. Слабо откашлявшись, уже приготовившись заговорить, он почувствовал на себе пристальный взгляд Хелен. Теперь он был первым человеком в ее списке, которого она ненавидела и которому желала смерти.Дюкарду не потребовалось много времени, чтобы взять себя в руки, полностью игнорируя прожигающий взгляд.?— Мы работали бок о бок на протяжении многих лет. Майлз был отличным другом. Его профессионализм служил примером для многих. —?Дюкард произносил речь ровным голосом, подобно настоящему солдату, на самом деле вкладывая всю душу в монолог. —?Он навсегда останется в нашей памяти образцом жизненной мудрости и честности. Смерть Майлза?— большая утрата для всех нас.Сколько лжи в этих словах. Дюкард прекрасно осознавал это, и ему было что добавить еще, сказать настоящую правду, но сегодня здесь было слишком много неподходящего народа, который понятия не имел, кто такой Анри Дюкард и чем он вместе с Коббом занимался в Китае.Ра’с аль Гул не мог пойти на поводу у чувств, потому его речь вышла столь короткой и, по мнению некоторых свидетелей, безэмоциональной.***Ра’с аль Гул и Сайто не планировали оставаться на застолье после похорон?— для них это было уже слишком. Они и так помогли Хелен с организацией, большего от них и не требовалось.Талия сидела на скамейке, кутаясь в свою куртку, издалека наблюдая, как ее отец разговаривал с Хелен. Рядом с ней сидел поникший Доминик, светлые волосы которого развевались на ветру и лезли тому в глаза, но мальчик не обращал на это внимания. Ему не было никакого дела до всего, что происходило в округе, в том числе, ему было все равно и на крики матери, которая пыталась выместить всю свою боль на отце Талии.Девочка повернулась к другу, немного нервно в который раз за день убирая непослушные волосы с лица.—?Ты как? —?Ее голос звучал тихо и слегка обеспокоенно, но она и так знала ответ.—?Плохо. Но спасибо за заботу. —?Кобб-младший слабо улыбнулся, нервно сжимая и разжимая пальцы и глядя на землю. —?Отец говорил мне, что однажды все так и закончится. Но я не думал, что он говорил серьезно. Что его работа доведет его до могилы.Талия молчала, глядя вдаль, но при этом внимательно слушая друга. Она не могла разделить с ним его боль, но смела предположить, что тому было слишком паршиво. Она помнила Алфи, который пережил гораздо большую утрату, и то, сколько ее отцу потребовалось времени, чтобы вернуть того к жизни. Ситуация Кобба была чуть лучше, по крайне мере, его мать была с ним, но надолго ли?Ра’с аль Гул часто напоминал своим ученикам, что слабые люди не могут справиться со своими бедами. Они ищут утешение в спиртном. Разве Хелен была достаточно сильной для этого мира? Сколько дней она сможет продержаться с высоко поднятой головой, гордо заявляя всему миру, что она сама сможет вырастить сына? Сколько Готэму потребуется времени, чтобы ее сломить и смешать с грязью?Талия неуверенно взяла Доминика за ладонь. Тот не заставил себя долго ждать, сразу же отвечая на этот жест поддержки.—?Спасибо.До детей вновь долетели обрывки фраз миссис Кобб, которая активно жестикулировала и кричала на Дюкарда. Со стороны она выглядела такой жалкой, особенно на фоне спокойного Ра’с аль Гула, который воспринимал гневную тираду в свой адрес как должное.—?Я говорила ему, что он окажется в могиле! Что общение с вами не доведет его до добра!Талия наблюдала, как нередко Хелен била ее отца в грудь, вкладывая все свои силы в удары, но это делало ее еще несчастнее со стороны.Собравшиеся на похоронах люди уже почти все перебрались в теплое помещение, где должны были состояться поминки, потому на улице, кроме детей, некоторых членов Лиги Теней и ругающейся парочки, никого не было.Последнее, что Талия видела перед тем, как Сайто подошел к ней вместе с Алфи, чтобы затем отвести к машине?— Хелен изо всех сил залепила пощечину ее отцу.***Алфи давно спал, вымотанный последними днями. Более того, он скучал по мягкой постели, и приезды в США ассоциировались у него именно с комфортом, включающим в себя, в первую очередь, огромные кровати.Сегодня днем он видел, сколько внимания Талия уделяла этому Коббу. С одной стороны, Алфи не имел права злиться, и он прекрасно все понимал?— они с Домиником были давними друзьями, а у того случилось такое горе, и ему была важна любая поддержка. Талия сумела дать ее ему. Но с другой стороны, Соломонса грызла ревность, хотя он, конечно же, ни слова не сказал об этом, из самых последних сил сдерживая своих демонов, не желая делать подруге больно подобными бессмысленными упреками.Потому по приезду в номер тем же вечером тот сразу же ушел спать, пользуясь случаем, что еще несколько дней он может делать и есть что хочет.Талия лежала на соседней постели, как и всегда, безуспешно пытаясь уснуть, ворочаясь уже на протяжении часа. Она устала ничуть не меньше своего друга, но переживания за отца не давали ей так просто закрыть глаза, хотя она понимала, что тот всеми силами скрывал от нее свое истинное состояние и точно не желал, чтобы Талия терзала себя негативными мыслями.Девочка долго смотрела в окно, неизвестно что пытаясь там разглядеть. Она читала книгу с фонарем, надеясь, что хотя бы это склонит ее ко сну. Она была готова кинуть подушку в Алфи, лишь бы не она одна сейчас страдала от бессонницы, но вовремя взяла свой секундный гнев в руки.В который раз поменяв подушку стороной, как следует взбив ее, Талия разочаровано рухнула обратно на постель, сложив руки на груди и ожидая чуда. Дверь в их с Алфи комнату была не закрыта до конца, потому внезапно Талия увидела тонкую полоску света, которая пробивалась из комнаты Дюкарда. Это означало, что тот проснулся, либо вовсе не спал все это время, подобно Талии пытаясь найти удобную позицию и выкинуть все мысли из головы.Недолго думая, она спрыгнула с постели, направляясь в комнату, из которой шел свет. Абсолютно бесшумно, подобно кошке, Талия зашла в комнату отца, и если бы не скрип двери, то он до последнего не знал бы, что у него гости.Ра'c лежал на постели, даже не переодевшись после трудного и длинного дня, и читал какую-то книгу?— Талия была права, у него такие же проблемы со сном, как и у нее.—?Ты почему не спишь? —?Дюкард в первую секунду опешил, видя растрепанную Талию в дверях.—?А ты? —?Девочка без колебаний запрыгнула на постель к отцу, положила голову тому на плечо, таким образом мешая отцу держать книгу в руке, хотя это уже не имело ни малейшего значения. —?Что будет с Домиником?Ра’с выждал некоторую паузу, в первую очередь радуясь тому, что несмотря на свой возраст и общение с Алфи, который не признавал Дюкарда авторитетом, Талия все равно, как маленькая, ценила такие моменты единения с родным человеком. Вторая причина, по которой ему потребовалось выждать паузу?— Дюкард не имел ответа на заданный дочерью вопрос.Он бы сам хотел знать, что теперь будет с Коббом-младшим. Он бы забрал его в Лигу, желательно без истеричной мамаши, но пока она жива, он не мог этого сделать. Убивать ее, преследуя свои цели, было последним делом, ведь он не мог разрушить судьбу Доминика, которому потребуется еще много времени, чтобы смириться с одной потерей. Вторую он не переживет.—?Я не знаю, Талия. Не забивай себе этим голову. —?Ра’с посмотрел на дочь, которая еще теснее прижалась к нему, замерзнув от холода: Дюкард почти никогда не закрывал окна на ночь, какой бы ужасной ни была погода за окном. Он любил мороз, наверное, по этой причине Лига существовала именно в горах Китая, где почти круглый год был снег и невероятный холод.—?Хелен знает, по какой именно причине умер Кобб? —?Талия никак не унималась, желая получить как можно больше информации. Это точно был ее плюс, ведь благодаря своей любознательности она училась на отлично и никогда не ленилась.Но иногда эта любознательность мешала спать не только ей, но и Дюкарду, который теперь посреди ночи пытался сказать что-нибудь убедительное, дабы удовлетворить эго Талии.Слабо вздохнув, он накрыл Талию теплым одеялом, чтобы она перестала трястись, хотя Дюкард был уверен, что в первую очередь подобный мандраж происходил с ней от желания выудить информацию, нежели от осознания, что она попала в морозильную камеру, которую устроил ее отец.Он обнял дочь, вновь укладывая себе под бок.—?Хелен не знает подробностей. Она считает, что Майлз погиб от рук тех наемников, которые пришли за ними. Если бы она знала правду, то меня здесь сейчас не было бы?— я и Сайто сидели бы за решеткой.—?И она поверила?—?Разве у нее был выбор?Талия больше ничего не ответила и не спросила, ее наконец-то стало клонить в сон. Редко когда она имела возможность так просто поговорить с отцом, почувствовать себя обычной девочкой, а не наследницей огромной империи, которая планирует полностью переустроить мир в будущем.Убийство Майлза Кобба послужило причиной, по которой Талия могла вновь ощутить себя беззаботным ребенком, так просто прижимаясь к отцу и, наконец, засыпая на его плече.Где-то сквозь сон она услышала: ?Отдыхай. Я люблю тебя?.