Глава 10. Не думай, что я навсегда с тобой (1/2)
Впервые за долгое время в горах Китая выдалась теплая, ясная погода. Сносящий с ног ветер, к которому привыкли абсолютно все члены Лиги Теней, прекратился уже несколько дней назад. Солнце ярко светило над головой, а откуда-то издалека доносилось пение птиц.
Алфи Соломонс, засунув руки в карманы расстегнутой куртки, витал где-то в своих мыслях, глядя вдаль, прямо на жителей деревушки, которые с высоты были похожи на кишащих муравьев. Они выполняли свою привычную работу по дому, торговали, ни на секунду не задумываясь о том, что кто-то за ними наблюдал, ведь им на самом деле было все равно. Они были благодарны Ра'с аль Гулу за то, что тот навел порядок в деревне, и теперь простые крестьяне жили в мире и защите, а все преступления вмиг пресекались, виновник нес свое наказание.
Ра'с аль Гул уехал из общины два дня назад, и Алфи знал, что ближайшую неделю никто его трогать не будет. Конечно, подъем с восходом солнца не отменялся к огромному сожалению Соломонса, который был готов отдать все что угодно, лишь бы ему хоть раз позволили поспать до полудня, но по крайне мере сейчас не было адской нагрузки.Не проходило ни дня, чтобы один из юных воинов вновь не начинал думать над своей жизнью, которая давно разделилась на ?до? и ?после?. Встреча с Ра'с аль Гулом сыграла решающую роль в судьбе шестилетнего ребенка, который даже в самых смелых своих фантазиях не мог представить, что в мире на самом деле существуют огромные общины убийц, прямо как в кинофильмах.
За четыре года, проведенных в горах, с каждым днем Алфи все больше углублялся в раздумья и в познание себя. Теперь он прекрасно понимал, что, если бы в ту злополучную ночь Ра'с аль Гул не пришел в его дом, то все могло бы повернуться совсем иначе.
А могло бы ничего и не быть: пацану просто всадили бы пулю в лоб, не думая о морали. Убийство взрослого человека или ребенка —какая вообще разница, если ты преступник, и тебе нужно утолить жажду крови и избавиться от свидетелей?
Алфи потребовалось много времени, чтобы понять философию своего учителя, но в конечном итоге, проснувшись однажды утром, он осознал, что вся информация в его мозгу разложилась по полочкам. Больше у Соломнса не возникало вопросов к Ра'с аль Гулу по поводу разделения людей на ?преступников? и ?пострадавших?, но вместо этих вопросов появлялись новые.
Сколько еще лет потребуется Алфи, чтобы стать полноправным членом общины? Неужели он, как и многие другие воины в этом месте, будет жить по подобному принципу до старости лет? Какие вообще у учителя планы на его будущее?Но самый главный вопрос звучал так: ?Когда мы найдем общий язык??Несмотря ни на что, Соломонс был обычным ребенком, пусть уже пережившим трудные времена и психологические травмы. Но это не отменяло того факта, что он нуждался
в родительском тепле и заботе, чего в этом месте не было.
Не то чтобы Алфи получал много любви в прошлой жизни, но он видел, с какой любовью Ра'с аль Гул всегда смотрел на Талию. Пусть он не позволял себе лишнего при свидетелях, ведь в их глазах он в первую очередь был строгим учителем и хладнокровным убийцей, но, оставаясь наедине с дочерью, он был совсем другим.
Ра’с аль Гул, возможно, хотел так же тепло относиться и к пацану, ведь на то были причины: он сам его сюда привел, а его дочь проводила все свое свободное время с ним. И она хотела, чтобы между главными мужчинами в ее жизни не было конфликтов и каких-то странных, неясно откуда взявшихся обид и неприязни.
Алфи был бы рад изменить свое отношение к учителю, но что-то внутри него клинило, не позволяло хорошо относиться к этому человеку, несмотря на то, что ничего ужасного тот с ним не делал. Даже наоборот, подарил новую жизнь, обеспечил всем необходимым для получения образования.
Подобные чувства испытывал и сам Ра’с аль Гул, раз за разом наблюдая за Алфи издалека и анализируя их отношения. Он ни в коем случае не претендовал на то, чтобы тот считал его своим отцом, хотя в подделанных документах значилась именно эта информация. Просто хотелось чувствовать доверие со стороны Алфи, ведь Ра'с аль Гулу казалось, что он этого заслужил.Внезапно прилетевший в лоб снежок заставил Соломонса пошатнуться, а все его думы и переживания вмиг рассеялись. Даже не глядя в сторону, он прекрасно понимал, кто решил утроить обстрел — Талия подобным образом пыталась заставить друга обратить на себя внимание.
Они с Алфи были такими разными, но все-таки притягивались друг к другу как магниты.
Талия обожала быть в центре событий и ловить на себе восхищенные или злые взгляды — роли не играло. Алфи, несмотря на свой взрывной характер, предпочитал держаться в тени. Он не боялся всех этих людей, всех этих наемных убийц — ему просто было комфортно держаться подальше от остальных, но при этом он мог слушать и запоминать информацию про каждого и обо всех планируемых событиях, затем анализируя все увиденное и услышанное.Талия прекрасно понимала точные науки, а сложные математические примеры приводили ее чуть ли не в восторг, отчего она могла часами сидеть над учебниками, вдоль и поперек исписывая листы в тетради, пробуя разные варианты решений. Подобные вечера обычно заканчивались тем, что Ра'с аль Гул гнал дочь спать, аргументируя тем, что уже поздно, а утром вновь предстоит ранний подъем.Алфи, может быть, и обладал математическим складом ума, но ему было лень вдумываться во все эти правила. Скобки в примерах, дроби, запутанные задачи легко выводили его из себя, ведь за всеми знаками нужно было внимательно следить, не забывая, что и в каком порядке нужно умножать или вычитать. Алфи находил это занятие чертовски скучным, но если преподаватель все детально ему разъяснял, нередко тратя на это довольно много сил, Соломонс мог додуматься до решения.
Талия прекрасно умела драться, а ее выносливости могла бы позавидовать любая ровесница, которая с детства занималась профессиональным спортом. Несмотря на свою силу и бесценные навыки, наследница Ра'с аль Гула не особо любила дни, когда проводились бои один на один, помогавшие воинам выявить свои слабые стороны и сразиться с противником лицом к лицу. Занятия медитацией Талии были по душе куда больше.
Алфи же был готов часами напролет участвовать в подобного рода драках. Он любил боль в мышцах после таких тренировок. Ему нравилось смотреть на полученные синяки и сбитые костяшки пальцев, словно это напоминало ему, что он настоящий зверь, готовый пойти против всего мира.Талия, несмотря на статус своего отца и осознание собственной важности, до сих пор спала с плюшевыми игрушками, ни на секунду не находя это зазорным. Алфи же давно отрекся от этих детских, как ему казалось, атрибутов, однако Талию в обнимку с плюшевым медведем находил довольно милым зрелищем, пусть ни разу ей об этом и не говорил.
Талия была хитрой лисицей, которая уже в свои десять лет умела разделять окружающих ее людей на классы, но совсем не на те, про которые говорил Ра'с аль Гул: большинство людей она считала прислугой, пусть вслух об этом и не упоминала, однако по ее взгляду все было понятно. Счастливчики попадали в класс ?близких?, правда туда входили лишь ее отец и Алфи.Несмотря на своенравную манеру Талии привлекать к себе внимание, в данном случае с помощью снежка, Алфи отреагировал не сразу на подобные приставания, чем, конечно же, задел ее высочество.— Чего тебе? — Соломонс удовлетворенно подметил про себя недовольное лицо Талии, выходка которой не произвела должной реакции.Уже полностью разочаровавшись в запланированном, но не состоявшемся разговоре, девочка собралась уходить обратно в здание, но Алфи не дал ей этого сделать: в нее прилетел ?подарок? от Соломонса, с той лишь разницей, что его бросок был сделан с куда большей силой и чуть ли не сбил виновницу беспорядка с ног.
Завидев картину шатающейся Талии, которая совсем не ожидала такого подвоха, Алфи подло засмеялся, оставаясь довольным своей местью.Один из охранников, стоя на вышке, мог лицезреть очередную драку детей, но несмотря на это, до него долетали звуки смеха и веселых криков.
***Давным-давно, еще в детстве, отец Анри Дюкарда лелеял мечту о том, что его сын в будущем станет мастером спорта по плаванию. Увы, Дюкард-старший не имел достаточно денег и возможностей, чтобы отдать сына в секцию, потому предпочитал лично проводить тренировки.По этой причине маленькому мальчику приходилось часто проводить время в воде, а точнее, под водой, ведь одним из главных пунктов значился навык задерживания дыхания.
Анри ненавидел подобные занятия, более того, он еще тогда четко знал, что не хочет связывать свою жизнь со спортом. На вопросы отца: ?А кем ты, черт подери, хочешь быть?!? он не находил ответа, ничего не выражающим взглядом смотрел в пол, мечтая, чтобы ему прекратили читать нотации и оставили в покое.
А затем все начиналось по новой и продолжалось до тех пор, пока у Анри не вышло пробыть под водой три с половиной минуты. Гордости Дюкарда-старшего не было предела, и он даже не рассматривал варианта, что все это время его сын мечтал случайно захлебнуться и больше не выйти из воды.Дюкарду-старшему не было суждено долго радовался тому, что он сумел чему-то научить восьмилетнего сына без помощи профессионалов — в один прекрасный день его свалил инфаркт, что дало Анри долгожданную свободу.
Приобретенный, годами натренированный навык, в итоге нисколько ему не пригодился в жизни, даже когда он стал известным в определенных кругах наемником.
Однако сейчас, стоя в помещении, которое буквально за несколько секунд наполнилось плотным, едко пахнущим дымом, Ра'с аль Гул вспомнил ненавистные занятия по задержке дыхания — вот они ему и понадобились, пусть и в такой прискорбной ситуации.
Он прекрасно знал, что дым от шашки рассеется примерно за двадцать пять-тридцать секунд, но в данном случае это казалось вечностью, ведь за это короткое время некто мог положить конец Ра'с аль Гулу, подойдя к нему сзади — нападавшие точно были в респираторах, в том числе защищавших и глаза.Хоть Ра’с ничего не видел перед собой, он прекрасно слышал крики вооруженных незваных гостей. И он помнил, что справа от раковины находился выдвижной ящик, внутри которого лежали ножницы, точно предназначавшиеся не для убийств, но Дюкард извинится перед персоналом отеля чуть позже.
Кто-то, судя по звукам, направился к гостиную, в которой находились Сайто и Майлз. Еще один человек, хотя Ра'с не мог знать точное количество врагов, стоял за дверью, ожидая, когда жертва сама сдастся ему в руки, но убийца не мог знать, что в данном случае жертвой был как раз он сам.Прошло около пяти секунд, и попытки Ра'са найти холодное оружие не увенчались успехом— ему на шею накинули удавку, изо всех сил затягивая. То ли лидер Лиги Теней нужен был им живым, и сейчас противник пытался сделать все возможное, чтобы он потерял сознание, то ли он был слишком глуп и не додумался схватить пистолет, чтобы не тратить лишние силы на драку.
Многие впали бы в панику с петлей на шее и громилой позади, который точно знал, как нужно обращаться с веревкой. Но Ра'с аль Гул мыслил четко, трезво осознавая ситуацию и то, что либо он сохраняет полное хладнокровие и следует плану, либо на самом деле теряет сознание от удавки на шее или от дыма, который, казалось, не собирался рассеиваться.
Одной рукой держась за веревку, сумев подцепить ее пальцами, чтобы хоть как-то ослабить удушье, свободной рукой Ра'с аль Гул продолжал шарить в ящике, пока не наткнулся на острый предмет.