2. Ржавый. (1/2)

Когда Стив заходит в комнату к Наташе, из колонки доносятся негромкие звуки музыки. Она сидит за компьютером, небрежно закинув ноги на стол по привычке. Зелёные глаза бегают по строкам, пока она читает что-то с экрана. Хмурит брови, сосредоточенно закусив указательный палец, и совсем не выглядит смертоносным бойцом с десятками убийств и преступлений в послужном списке.

К счастью, Стив приходит к ней и не за этим.

Стив приходит к ней как к другу.

— Тук-тук, — подаёт он голос, привлекая её внимание. Романофф наконец замечает его и поднимает голову, открываясь от монитора. — Можно?— Тебе — можно, — улыбается она искренне, захлопывая крышку ноутбука. Убирает ноги в высоких сапогах со стола и по одной ставит на пол.Роджерс следит за ней взглядом, подходя ближе. Складывает руки на широкой груди. Между его светлых бровей залегает глубокая складка, на дне ясных голубых глаз темнеет тревога.

Интуиция уже подсказывает Наташе, о чём пойдёт разговор.

— Нат, я хотел поговорить с тобой... — начинает Стив, пока девушка делает музыку чуть тише и подаётся вперёд, опираясь на локти. — ...хотел поговорить о...

— ...Барнсе? — заканчивает она за него, и Роджерс вскидывает брови.

— Да.

Стив шумно выдыхает. Расстроенно качает головой, прислоняясь бедром к краю стола. Мнётся, с трудом подбирая нужные слова. Несколько раз приоткрывает рот, чтобы что-то сказать, и никак не может начать.

— Я волнуюсь за него, — наконец произносит Роджерс и поднимает тревожный взгляд на девушку. — За его состояние.

Наташа улыбается ему уголком губ, пытаясь подбодрить, но улыбка выходит невесёлой.— Ему нужно привыкнуть к новому окружению, — говорит она мягко. — Теперь, когда он здесь...

— Я не знаю, правильно ли я поступил, уговорив его остаться. Я так хотел, чтобы ему было хорошо, чтобы всё стало как прежде. И вот он появляется, но как будто совсем не хочет здесь быть.

Наступает очередь Наташи вздыхать. Откинувшись на спинку своего кресла, она убирает пряди рыжих волос с лица и запускает в них пальцы.

— Стив, я...

— Он мой друг, Нат, — продолжает Роджерс, смотря поверх головы девушки куда-то в сторону. — И я очень хочу ему помочь. Но он смотрит на меня и как будто вообще не знает, кто я.

— Знакомо, — совсем тихо произносит Наташа, задумавшись, и тут же ловит на себе вопросительный взгляд. — В смысле... ему тяжело сейчас, Стив. Барнс не принадлежал себе слишком много лет. У него отняли всё, что было дорого и имело значение, использовали. Ты, — девушка делает паузу, переводя дыхание, — должен дать ему время.

Шпионка хмурится, не понимая, кого именно она утешает — Стива или себя, но он этого, к счастью, не замечает.

— Я принёс ему фотографии вчера. Старые, ещё довоенные. Нашёл их среди вещей ещё давно. Вот, думал, поможет...

Девушка заинтересованно поднимает бровь.

— Не помогло?

— Нет, — выдыхает Стив, качая головой. — Смотрел на них, молчал. А потом увидел свою сестру и его как переклинило.

— К нему сейчас возвращаются какие-то воспоминания, — пожимает плечами Наташа и добавляет чуть тише: — Я надеюсь. Возможно, ему проще справляться с этим в одиночестве.Роджерс неохотно соглашается, кивая, и жестом манит Романофф к себе.Девушка улыбается уголком губ. Беззвучно вздыхает и поднимается из-за стола. Шагает в его огромные объятья и обхватывает за сильную шею. Стив обнимает её одной рукой за спину чуть выше талии и прижимает к себе, уткнувшись подбородком в макушку.

Наташа думает о том, что в последний раз он так обнимал её на похоронах Пегги.

— Я могу попросить тебя, Нат? — спрашивает он тихо куда-то в её волосы, и девушка кивает. — Нужно попытаться как-то... помочь ему. Помочь вспомнить всё, помочь освоиться, снова стать прежним Баки. Ты понимаешь?

Единственная предательская слеза мимолётно проблескивает в густых ресницах девушки, но тут же падает на плечо Стива и впитывается в ткань футболки.Отстраняясь и выпуская шею Стива из рук, Романофф смотрит на него снизу вверх. Молчит, сглатывая внезапно подступивший к горлу душащий ком. На губах горят сотни несказанных слов, но она растягивает их в улыбке и согласно кивает.

— Конечно, — говорит она, поправляя рукав футболки Стива. — Я постараюсь сделать для него всё, что смогу.

***Барнс постоянно записывает не только то, что удаётся вспомнить, но и всё, что происходит с ним каждый день. Не потому, что получает от этого особое удовольствие. И даже не из-за того, что теперь, когда его не посылают на миссии, не знает, чем себя занять.Нет.

Он просто до ужаса боится снова забыть.

Закрыть глаза и вновь почувствовать, как холодные металлические пластины касаются висков, тугие ремни обхватывают запястья, а в тело вонзаются тысячи игл. Тех, что раз за разом уносили все его воспоминания и оставляли лишь пустоту и жуткий шум в голове вместо мыслей.

Живые пальцы крепко держат шариковую ручку, стараются аккуратно выводить тонкие линии букв. Барнс пишет размашисто, торопливо, будто боится, что не успеет закончить до того, как воспоминание снова пропадёт. Растворится в пепле, как растворилась большая часть его жизни. Теперь всё, что он знал о ней, хранилось на нескольких десятках страниц.

Когда Наташа заходит в комнату и застаёт его за этим, Солдат почти стыдливо захлопывает потрёпанный блокнот. Убирает его под подушку, поднимая на девушку глаза. Наташа делает вид, что не замечает этого, и с трудом сдерживает улыбку.

— Что это? — спрашивает Барнс недоверчиво, указывая на коробку в руках Романофф.

Девушка заговорщически улыбается уголком губ. Подходит к комоду — всё ещё пустому, потому что у Зимнего нет вещей, чтобы сложить туда, — и ставит на него коробку, внутри которой что-то тихо гремит. Чувствует, как взгляд ледяных глаз Барнса изучает её, но выдерживает его спокойно.— Я принесла тебе кое-что, — говорит Наташа, открывая коробку. — Думаю, тебе это может понравиться. Посмотришь?

Солдат встаёт с дивана, незаметно сунув блокнот ещё глубже под подушку. Не спеша подходит. Внимательно осматривает коробку со всех сторон, будто ждёт от неё какой-то опасности или подвоха, и наконец с интересом заглядывает внутрь.

Наташа стоит в шаге от него, скрестив на груди руки, и наблюдает, как лицо Барнса озаряется. Тёмные брови изгибаются в удивлении, глаза распахиваются шире. Он украдкой бросает короткий взгляд на девушку и запускает живую руку в коробку, аккуратно, чтобы не сломать, придерживая бионической.