Часть 1 (1/1)
***В конце концов, снайперы умеют ждать лучше всех. Затаившись и взяв жертву в прицел. Изучая ее повадки. Ситуацию. Окружение.С последним Василий ознакомился уже настолько тесно, что порядком устал принимать участие в злоключениях компании военных, беглых заключенных и айну. Пора вернуться к своей изначальной цели, обретшей вполне четкий облик, не раз зарисованный им на листах бумаги. Черные глаза, точеный подбородок, обрамленный темной бородкой, взгляд - насмешливый и кошачий.Мания ли это или идея фикс - Василия не сильно волновало. Русские могут быть до отвратительного упрямыми, а русские снайперы вообще не должны были существовать в природе, чтобы упертые бараны не чувствовали себя обделенными.В конце концов, и русский, и японец выпали из общей картины чужих приказов. Василий стал дезертиром, Огата - предателем, и теперь оба, последовав личным мотивам, медленно сходились на расстояние выстрела, чтобы продолжить так и не законченную дуэль."Думай, как противник," - билось у него в висках, когда Василий в очередной раз натянул капюшон поглубже и до боли в глазах всматривалсяв бинокль. Что-то было не так, только он не мог понять, что именно. Японец держал винтовку не как оружие, а как какой-то костыль - словно инвалид, недавно потерявший ноги и думающий, как ему теперь этим пользоваться.Похоже, Огата не подозревал о том, что за ним наблюдают, и пытался охотиться. Выстрелы звучали один за другим, но ни одна птица не рухнула вниз. Губы японца скривились, он повернулся - и тут Василий понял, в чем дело.Огата лишился глаза.Эта дуэль закончится очень быстро. Василий взял спину японца в прицел, не испытывая ни малейших угрызений совести - снайперы всегда были обделены этим чувством. Затем немного помедлил, и слегка сместил прицел.Одна из уток свалилась на землю прямо рядом с Огатой. Затем еще одна, и ещё.Японец отреагировал мгновенно, на одних лишь инстинктах метнувшись к ближайшему камню и лишь затем выглядывая оттуда в сторону Василия. Русский позволил себе мимолетную улыбку, когда поднял бинокль и их взгляды практически встретились.Кажется, Огата понял его сообщение."Я пришел за тобой."***Негласный кодекс чести предписывает доводить снайперский поединок до конца. Но Василий не мог позволить себе победить лишь потому, что противник сейчас недееспособен. Иначе до конца жизни его будет преследовать мысль о том, кто из них на самом деле был лучше. Победить Огату на его же поле, переиграть и заставить действовать согласно своим правилам - вот о чем он грезил все это время. А не выстрелить в спину инвалиду.Хотя и сам Василий лишился кое-чего важного. Собственных слов - и теперь японец, который, оказывается, знал русский, стал еще невыносимее, поскольку словами Огата стрелял не хуже, чем патронами... в лучшие времена.- Не думал, что ты подойдешь ко мне на расстояние ближе километра, Васири, - продолжал издеваться японский снайпер. - И что теперь? Организуем тайное общество военных-инвалидов? Ты - немой, я - без глаза. Прекрасная компания, что и сказать.Василий ничего не ответил, что было неудивительно. Он рисовал, затем глубоко вздохнул, и, как-то неудачно сместив руку, случайно смахнул остальную бумагу на пол. Листы рассыпались и Василий кинулся подбирать их, но не успел - нога в смешных лаптях опустилась на край одного из листов, чуть не отдавив ему пальцы.- Это что? - Голос, полный подозрения и любопытства.Оставалось лишь поднять глаза и наблюдать, как Огата настоящий смотрит на Огату нарисованного.- Хо... а наш русский снайпер не обделен талантами. Шрамы как настоящие, - с некоей горечью резюмировал японский снайпер. - И нравится же Сугимото разукрашивать мне лицо, вы бы с ним сработались.Черты его исказила ненависть, направленная то ли на Саичи, то ли на Василия, то ли на весь этот мир в целом, а может и на самого Огату.- Застрелил бы уже тогда, чего в благородство играть? Еще один нашелся... Не убьешь меня, так я тебя убью. Забыл главный закон войны?На последних словах Огата внезапно и резко атаковал, но Василий оказался быстрее. Он перебросил винтовку из-за спины в руку и ударил прикладом по лбу не ожидавшего такого кощунства Огату. Дальнее оружие, примененное в ближнем бою, впрочем, сработало отлично - и обессилевший от недавних ран японец свалился без чувств.***