Юи (1/1)

- Нет. Сестра всегда такая непреклонная, что у Юи аж зубы сводит от досады и глубокого булькающего раздражения, которое закручиваетсяв ее животе как гайка, когда Аой снова говорит ?Нет?. Нет, это ей нельзя, нет,не нужно кушать столько сладкого, нет, в доме не бегают, нет, она не должна оставлять учебу, нет, нельзя ей пока соваться в Фенрир. Нет, нет, нет! Юи похожа на маленький, готовый ко взрыву вулкан: с трясущимися кулаками, с дрожащим подбородком, с дергающимися плечами, которые на Аой производят впечатления не больше, чем дождь за окном. Муха и та, наверное, привлекла бы больше внимания сестры, чем Юи, напряженно дышащая, словно бежала от ваджр через всю пустошь, посреди их небольшой кухоньки. Непреклонная холодность и безразличие Аой жалит, оно дает звонкую пощечину без слов, оно работает лучше, да, куда лучше, чем крики, а Юи знает – сестра умеет кричать. Но та, тем не менее, молчит. Аккуратно подцепляет рис на донышке облупленной миски, а у Юи ходуном ходят коленки. Иногда ей кажется: в ней слишком много… всего. Чего, пока не ясно, но это ?всего? подпирает, нет, распирает ее изнутри, и Юи кажется: она может свернуть горы. Она может просто так забросить бесполезную учебу и заняться чем-нибудь действительно полезным! Например, помогать братцу и самой Аой в Фенрире, а безликие улыбки с ярких фенрировских листовок кивают ей из-под кровати. Конечно, конечно может. Алиса из отряда Аой всего на пару лет старше, и она – может. Кота, живущий по соседству, абсолютно доставучий со своим треклятым Бугаралли – он, он может! Почему тогда не может она? Ее взгляд мечется, Юи пытается подобрать слова, которые, словно паззл Мию, вдруг рассыпаются непонятными острыми кусочками: наступи на них – будет очень больно. А Юи больно от свистящего воздуха в легких, ей больно, что ей уже тринадцать, но она все равно ребенок. Она – не ребенок! Мысль о том, что теперь ей хочется сделать больно сестре, вдруг врезается холодным ножом в самый верх шеи, проскакивает яркой болью, жжет глаза и выходит, выходит с воздухом и криком, громким и исполненным… ?всего?. Ее сестра просто крутая, да, слишком крутая, что думает, что крутая, кру-та-я! Юи кричит ей это в лицо, щеки щиплет, живот сводит, а руки в огромной майке ходят туда-сюда, как крылья. Думает, что раз она их вытащила из помойки, ей теперь можно командовать ими всю жизнь? Ха, да она даже этого не смогла сделать, это был Линдо, Ли-н-до, он их вытащил, так-то! И никакой заслуги ее в этом не было! А теперь и его не было, потому что они его не спасли! Юи знает, что врет, отчего у нее начинает краснеть лицо пятнами: от шеи к щекам, к ушам, ко лбу. Злые, лживые и обидные слова льются из нее как из дренажной трубы с отходами, через слезы и сопли, через стыд, через плохо сдерживаемую ярость. Когда-нибудь, если она поступит в Фенрир, она сможет отбивать такое с улыбкой, когда-нибудь и на ее лице будет маска стылого спокойствия, ранящая точно ржавая бензопила, когда-нибудь она будет такой же крутой, как сестра. Любовь в ней мешается с обидой, с завистью, и эти чувства такие сильные и правдивые, что Юи кажется, что они просто раздерут ее пополам. Сестра слишком много сделала для них, слишком многим пожертвовала, чтобы ненавидеть ее. Сестра не позволяла им идти на жертвы самим, не позволяла ?пока?, но ?пока? могло перерасти во ?всегда?, и это пугало Юи почти так же сильно, как пугали ее арагами.

Сестра – все, чем бы хотела стать сама Юи: бесстрашная, сильная, умная, взрослая, красивая. В ней было все, чего ей так не хватало, и от этого становилось жутко, от этого в груди завязывался ком, потому что она понимала: против Аой ей не выстоять, не убедить, не уговорить. Она любит ее до беспамятства, искренней любовью ребенка, и порой ненавидит, как какое-то страшное древнее чудище, которое ей необходимо побороть. Как? Когда? Зачем? Просто нужно и все. Юи убегает плакать к себе, не пуская в комнату даже Каэде с какими-то сладостями, потому что Каэде старше не так уж и намного, но она ?взрослая?. Не такая, как Аой, но одна эта мысль отгораживает ее от Юи, словно огромный карьер. Это нечестно: Каэде всегда поддерживала ее начинания, Каэде сказала, что лучше бы предупредить Аой прежде, чем идти в самоволку и ставить ту перед фактом. Вот, что из этого получается. Девочки тоже не могут зайти, помочь: Юи, словно раненный зверь, уползает в свою нору, лелея обиды, как цветы в саду. Они будоражат в ней это ?все?, словно мутный океан, и ей кажется, она может все, действительно может, если бы только сестра разрешила ей показать. Братец бы разрешил.