permanent. seyong/euijin (R) (1/1)

Сэён не любит.Сэён просто берет свое.Впускает в чужие выбеленные волосы пальцы, сжимает с жадностью, натягивает, пока с чужих губ невольно не срывается болезненный вздох. Но даже так Ыйджин не теряет улыбки. Она будто у него в ДНК прописана, без нее никак. И это раздражает. Раздражает.—?Прекрати.—?Что? —?Ли либо искренне не понимает, либо ведет против него войну тихо и незаметно, но у Сэёна от его слов мозги плавятся и что-то еще внутри. Пальцы подбираются к чужому горлу, но лишь подхватывают за грудки растянутого полосатого джемпера и подпирают к стенке. Вот так? Тебе так нравится? Даже сейчас эта чертова улыбка не гаснет. Ыйджин отравляет ему жизнь одним своим существованием. Жизнь, понимаешь? Сэён убежден, что они не совместимы. Их двоих нужно держать на разных полушариях, а лучше?— планетах. Но между ними лишь жалкие сантиметры и последние секунды до взрыва.Три.Два.Один.Щелчок замка. Сэён поворачивает в темноте ключ и тут же вталкивает в свой карман. А заодно вталкивает все свое презрение губами в Ыйджиновы губы. Срывает укусами перманентную улыбку, застывшую на его лице. Так лучше, гораздо лучше. Старший в темноте только болезненно стонет. Сэён чувствует его пальцы где-то не щеках, в волосах, под кожей. Губами впитывает вкус его крови, выступившей на чужих искусанных губах.—?Ты хищник,?— Ыйджин ему в лицо смеется, а после прерывисто выдыхает куда-то в висок, когда все те же губы его наказывают-жгут от мочки уха вниз к самым ключицам.—?Ты провоцируешь,?— хрипит Сэён,?— хён,?— скорее издевательски в таких обстоятельствах, особенно, когда его же пальцы борются с застежкой на чужих джинсах, и Ыйджин со стоном запрокидывает голову. Прекрасно. Даже когда Сэён так словами режет, все равно прекрасно. Все, что тот на самом деле думает, Ким выражает прикосновениями и острыми взглядами, которые отпечатываются сразу в душе.Ыйджину нравится. Его навязчивая неприязнь даже импонирует. Наизнанку выворачивает, останавливает сердце в его груди и запускает вновь. Ли даже рад, что в этой чертовой гримерке темно. Потому что Сэён на коленях. Потому что Ыйджинов джемпер все еще не снят, лишь требовательно задран до самых сосков, а губы поцелуями отмеряют последние секунды его жизни, спускаясь ниже.Ыйджин его ненавидит за то, что Сэён ему куда больше, чем привычка. Это не отношения, а зависимость. От рук. От губ. От его издевательского тона и нахальных улыбок.И это слишком не похоже на все то, что было в его жизни.Часовая бомба в Ыйджине взрывается, прошивая сердце осколками. Колени подкашиваются, а пальцы остервенело впутываются в чужие отросшие волосы.Сэёново имя почти просится сорваться стоном с его губ, но Ли себя изо всех сил сдерживает. Наказывает. Ыйджин почти скулит в закушенное ребро своей же ладони, на глазах невольно выступают слезы.—?Черт.Но все равно улыбается, сквозь стоны и слезы. Лишь для того, чтобы Сэён после вновь срывал эту самую улыбку своими губами. Только для этого, слышишь? Только для этого.