тебе сегодня можно взрослой быть (1/1)

Если Ваня к чему и привык, так это к абсолютной непредсказуемости их с Давидом ебанутых отношений.То есть Ваня, конечно, предпочел бы не употреблять этот термин — ?отношения?. И, черт возьми, /употреблять/ тоже уже готов был перестать, потому что ни к чему хорошему его это явно не приводило. Вмазанный Ваня словно превращался в другого человека, и этого другого заводило происходящее. Он позволял Давиду делать все что вздумается, а настоящий Ваня потом испытывал мучительное чувство стыда и ощущение неправильности. Особенно хреново было то, что он помнил: в процессе ему нравилось.И каждый раз Ваня собирался сказать ?нет?, когда Давид притаскивал бошки или еще чего, но еще ни разу не смог отказаться.Исключением не стал очередной унылый вечер, который Ваня проводил дома за попыткой все-таки успеть добить фриланс. Можно было сколько угодно говорить, что зарабатываешь на гострайтинге, но основной доход всё равно приносили не тречочки на заказ, а курсовые и дипломы по философии. И вот Ваня пытался выжать что-то из Гегеля. Тема была избитая, в актуальность честно стоило писать ?без этой работы меня выгонят из университета?, сроки поджимали, клиент нервничал, поэтому Ваня тоже психовал и торопился.Давид явился без предупреждения. Ваню бесило, что в его приездах не было никакой логики — ни по дням, ни по времени, иногда он звонил и сообщал, что едет, а иногда объявлялся внезапно. Проще было сдаться и признать его существование в жизни, что Ваня малодушно и сделал. Но кто сказал, что это мешало ему пассивно агрессировать?— Тебя только не хватало, — буркнул он, открыв дверь и увидев Давида — как обычно, в полном форменном облачении. Не потрудившись закрыть дверь или даже включить свет в коридоре, Ваня крутанулся на пятках и вернулся в комнату, к ноутбуку и парочке книг.— Че невежливый такой, не с той ноги встал? — Давид наоборот был в отличном настроении.— Я работаю. Дай мне закончить, посиди полчаса тихо, будь так любезен, — Ваня зыркнул на него исподлобья, ожидая протеста или там активных физических действий, уже привыкший к тому, что отказов Давид не терпел. Но тот на удивление миролюбиво кивнул и упал на диван. К нему тут же предательски подкрался Гриша, выпрашивая ласку, и Давид охотно принялся чесать за ушами и гладить подставляемый котячий живот. Ване даже не нужно было оборачиваться, чтобы это знать — громкое мурлыканье и невнятное воркование (другого слова Ваня подобрать не мог) говорили сами за себя.Работа продвигалась со скрипом, но параграф надо было дописать в любом случае. Постепенно Ваня увлекся, с головой ушел в работу и даже вздрогнул, когда тяжелые руки легли на плечи.— Уже больше получаса прошло. Завязывай, мне скучно.Хотелось пиздануть что-то о том, что Ваня не клоун и развлекать никого не нанимался, но Давид смотрел таким тяжелым пронизывающим взглядом, что стало одновременно неуютно и горячо.— У меня сюрприз для тебя, — тем временем многообещающе протянул Давид. И извлек знакомый пакетик.— Пф, тоже мне, сюрприз, каждую неделю так обсюрпризиваемся, что мама не горюй.— А это еще не он, — улыбка стала почти пугающей, и Ваня почувствовал, как глубже проваливается в это болото, увязает в темном, противоестественном возбуждении.— Ну погнали тогда, че, — и Ваня встал, чтобы достать убранный с глаз долой водник.Давид всегда притаскивал продукт отменного качества. Накрыло мягенько, словно боженька в темечко подул. Ваня расслабленно прикрыл глаза и, кажется, ненадолго отъехал, потому что совершенно упустил момент, когда Давид достал из сумки и теперь держал перед его лицом...— Чулки? — Ваня хихикнул, двумя пальцами прихватывая тонкий черный капрон.— И не только, — Давид прищурился. Он снял китель и галстук, закатал рукава рубашки. — Это тизер. Я в ванной приготовил тебе полный комплект.Ваня снова засмеялся, потому что камон, это же и правда смешно — его ноги в чулках.— Не уверен, что смогу их натянуть и не порвать.— А ты постарайся, — низко и с хрипотцой отозвался Давид.Ваня хмыкнул, но ничего не сказал и направился в ванную. На стиральной машинке действительно была разложена одежда — белая женская маечка с какой-то надписью стразами, короткая юбка в клетку, черные кружевные трусики. И вот чулки, которые Ваня держал в руках. Все еще забавляясь всем происходящим, Ваня принялся стягивать с себя домашнюю одежду.Требовалось признать: глазомер у Давида был что надо. На Ваню все прекрасно налезло, хотя с юбкой он немного помучался — молния заедала, было ужасно неудобно, пришлось извернуться, чтобы все-таки застегнуть юбку. Но она даже не разошлась по швам, как Ваня опасался.

Потом пришел черед самого главного.Он взял один чулок, покрутил в руках, осторожно растянул, прикидывая, как удобнее будет надевать, стоя или сидя. В итоге приспособил правую ногу на унитаз, в процессе чуть не уебавшись, и осторожно попытался сунуть ступню в чулок. Капрон послушно растягивался, и Ване довольно быстро удалось справиться сперва с правой, затем с левой ногой. Он даже обошелся без затяжек.Короткая юбка едва-едва прикрывала краешки чулок и задиралась при малейшем движении. Ваня погладил себя по ляжкам и непроизвольно хихикнул — ощущалось это все очень странно, как будто происходило не с ним. В голове все еще было пусто и легко.

—Я готов, —он вывалился из ванной, случайно вписался локтем в дверь и зашипел не хуже рассерженного Гриши.

—Иди сюда, —донеслось из комнаты.Давид при виде Вани отставил в сторону бонг и присвистнул.— Даже лучше, чем я думал. Такая сладкая девочка.— Дрочишь на школьниц, больной ублюдок?

— Попизди мне тут, — беззлобно огрызнулся Давид, притягивая Ваню к себе за бедра, и тут же запустил руки под юбку, беззастенчиво лапая. Ваня не очень понимал, что вызывает такой восторг — ему казалось, что выглядит он довольно нелепо. Но от горячих прикосновений и явного, ничем не прикрытого желания скоро стало не до смеха. Давид уже вполне привычно усадил Ваню к себе на колени и вновь забрался горячими ладонями под юбку, оттягивая кружево белья, забираясь кончиками пальцев под резинки чулок. Ваня прерывисто всхлипнул от внезапного звонкого шлепка по заднице — не от боли, разумеется, а от неожиданности.

— Полегче! — прозвучало как-то капризно. Давид широко улыбнулся, вжимая Ваню в себя теснее, и тому, чтобы сохранить равновесие, пришлось ухватиться за чужие плечи.— Жопа у тебя что надо, — светским тоном заявил Давид. И тут же собственнически сжал ладонями ягодицы, заставляя Ваню закусить губу, а его член — дернуться под пленом кружев.Натискавшись и порядком распалив Ваню, Давид уложил его на спину и устроился между разведенных ног, ухватил правую лодыжку и легонько сжал.— Молодец, что не порвал чулки. Тебе идет, — и он погладил затянутую капроном голень, провел выше, до самого края, слегка царапнул голую кожу, за затем вернулся назад, поудобнее берясь за ступню. Ваня смотрел на все это из-под полуопущенных ресниц, он был слишком расслаблен и уже достаточно возбужден, чтобы никак не комментировать действия Давида. Но когда тот втянул большой палец его ноги в рот, посасывая прямо так, через чулок, Ваня широко распахнул глаза, чувствуя, как румянец заливает лицо, жаром стекает к груди.Давид же явно собирался проделать все то же самое и со второй ногой, словно... словно это было в порядке вещей. Ваня закрыл лицо тыльной стороной ладони, так остро чувствуя чужие прикосновения, ощущая горячие ладони Давида, гладящие его сквозь капрон.

— Сними... — невнятно попросил он в какой-то момент, когда тонкие трусики начали болезненно давить на вставший член. Как телки вообще в них ходят?

Давид, на удивление, его понял. И устроил из простого действия целое представление, стаскивая проклятые трусы так медленно и показательно, что Ваня был готов его убить. Потом Давид задрал на Ване повыше маечку и по очереди облизал и втянул в рот соски. Ваня поймал себя на желании зарыться пальцами в его волосы и, плюнув на все, не стал себе в этом отказывать.Давид потерся колючей щекой о его живот, а потом скользнул ниже, задирая юбку, вынуждая шире развести бедра.— В следующий раз надо будет тебя в салон отправить. Чтобы все... гладко было. Я тебя тогда как девочку вылижу, — пробормотал он, и Ваню пробрало крупной дрожью. Давид, вопреки ожиданиям, так и не коснулся болезненно-твердого члена, а только поцеловал в районе выступающей косточки и отстранился.

К тому моменту, когда он наконец-то толкнулся внутрь смазанными пальцами, Ваня уже готов был сам запрыгнуть к нему на хуй.

— Это будет твой первый раз, крошка? — шепнул Давид.— З-заебал, подрочи хоть, — Ваня скреб пальцами по дивану, бедра мелко подрагивали от напряжения. Давид только хмыкнул, еще повыше задрал подол и свободной рукой действительно обхватил Ванин член. Несколько восхитительных толчков в кулак, и пальцы чувствительно сжались у основания.

— Сука, ненавижу тебя, — Ваня крепко зажмурился, из-за отсроченного оргазма по телу разлилось напряжение, свело низ живота.— Непрааавда, — самодовольно протянул Давид — и наконец-то вставил.Ваня и рад был бы поспорить из чистого упрямства, но очень сложно возражать, когда тебя так охуительно втрахивают в диван. В таком состоянии можно только завалить ебло и держаться за что-нибудь — например, за плечи Давида. И чем сильнее тот поддавал бедрами, тем крепче Ваня впивался в него пальцами, а еще мотал головой из стороны в сторону и кусал губы в попытках удержать рвущиеся стоны.

Ваня почувствовал себя безвольной куклой, когда Давид вернул их в предыдущее положение — он сидит, Ваня верхом, лицом к нему.— Подними юбку, — скомандовал Давид, и Ваня послушался, скомкал в руке мягкую ткань, прижал к груди сжатый кулак. — Молодец, так и держи, — и Давид без предупреждения оттянул резинки чулок, которые с негромким щелканьем вернулись на место. Ваня, вынужденный двигаться на его члене сам, задохнулся и замер, пока не почувствовал руки, мнущие задницу.— Не могу... не могу больше, — в какой-то момент выдохнул Ваня, свободной рукой потянулся к члену. Давид небрежно оттолкнул его и начал дрочить сам — теперь уже без игр и желания поддразнить, а по-настоящему, в такт глубоким толчкам. И Ваня кончил, выпуская из рук подол, тут же пачкая юбку своей спермой, заваливаясь на Давида. Тот мельком погладил его между лопаток, а потом сгрузил с себя, стянул резинку.— Закончишь начатое? — от его голоса с легкой хрипотцой у Вани мурашки бежали. Двигаться не хотелось, но Давид так удобно развернул его к себе, что Ваня с готовностью открыл рот. Давид тут же принялся перебирать его влажные от пота волосы, тянуть, зарываться пальцами, но длилось это недолго — он был достаточно распален, чтобы быстро кончить.Потом он медленно стягивал чулки с укатанного по самое не могу Вани, и его легкие поглаживающие касания почему-то смущали сильнее, чем весь только что закончившийся пиздец. Или просто трава начала отпускать?

— Меня не будет недели две. Командировка, — сухо и как бы мимоходом обронил Давид, уже полностью собранный и даже обутый. Ваня, заставивший себя встать и хотя бы стереть влажным полотенцем сперму с живота, стоял в коридоре, завернутый в плед, и смотрел за его сборами. В ответ на информацию только кивнул, стараясь не показывать своей заинтересованности. Будто этого было мало, протянул:— Наконец-то я смогу спокойно жить своей жизнью. Можешь не торопиться.Давид вдруг поднял на Ваню пронзительный взгляд — и неожиданно усмехнулся. На мгновение показалось, что сейчас он сделает шаг и поцелует, но Ваня моргнул, и ощущение пропало. Давид нахлобучил извечную фуражку и щелкнул дверным замком:— Не блядуй тут без меня, узнаю — убью, — бросил он на прощание и свалил.Вернувшись в комнату, Ваня заметил на комоде аккуратно сложенные чулки, на которые уже пытался умостить жопу Гриша. Воровато оглянувшись, Ваня отобрал их у кота и сунул в самую глубь нижнего ящика.