Часть 2 (1/1)

Я стою у порога твоего дома. Моя сумка полна яда, которым я пришёл травить тебя. Травить нас. Но ведь ты не можешь иначе. Мы не можем. Вчера ты плакал в моих объятиях, громко всхлипывая. Я обещал тебе, что сегодняшний день будет счастливым, я обещал себе, что сегодня ты не заплачешь. Я нажимаю на кнопку звонка, и ты моментально открываешь дверь, должно быть ты ждал меня. Я вхожу в дом, небрежно бросая сумку с такими важными для нас обоих вещами. Крепко обнимаю тебя, прижимая к себе, пытаясь сократить расстояние между клетками наших тел, вызвать диффузию душ. Твои руки послушно обвивают мою шею. Я чувствую твой запах, он бьет мне в голову, раздирая все мысли о приличии в клочья. Но я должен держать себя в руках, ведь тебе не мои чувства нужны, а содержимое сумки. Ты осторожно убираешь руки с моей шеи, зацепляя ее длинным ногтем, но мне не больно, ведь любое твоё касание приносит мне удовольствие большее, чем героин. Мы заходим в комнату и ты плюхаешься на диван, протягиваямне ремень и выставляя татуированную руку. Ты хочешь, чтобы я сделал все сам, хорошо, мне не сложно. Я нежно провожу пальцем по твоей руке, обводя голубые линии чистых вен. Ты смотришь на меня своими пустыми, опухшими от слез и красными от травы глазами, я вижу в них страх.– Тебе страшно?– Брось, Эл, давай уже. Ты обещал мне. Ремень стягивает твою нежную кожу. Спустя некоторое время твои вены виднеются ещё сильнее. Я стараюсь вводить иглу аккуратно, не причиняя тебе боли. Когда героин проникает под кожу, когда этот яд врывается в твою кровь, смешиваясь с ней, ты жмуришь глаза. Это твой первый раз. Я знаю, что ты чувствуешь.Энергия разливается по венам, кайф бьет в голову, и ты откидываешься на диван. Долю секунды мне страшно за тебя, но позже я вижу твою довольную улыбку и решаюсь оставить тебя одного на мгновение, чтобы пустить этот яд и по своим венам. Героин - наш спаситель, я знаю ты понимаешь, что значит ?тяжелый?, мы оба испытываем наслаждение пока он убивает нас изнутри, заставляя сердечную мышцу изнашиваться, уничтожая нервную систему в крах. Он - наше губительное счастье. Ты для меня подобен ему. Каждый день, каждый раз, когда ты кладёшь в рот розовую таблетку, делаешь очередную затяжку, берёшь новую марку ЛСД, я вижу твою обнаженную душу. Вижу множество порезов и царапин, которые ты так старательно пытаешься залечить наркотиками.По коже мурашки, ремень стягивает бицепс, игла трясётся в руке, я наконец попадаю в вену, и мне кажется, моя кровь сама высасывает смертельное вещество из шприца своим потоком. Глубокий вдох. Выдох.Я падаю на пол, ощущая холод осенних ветров. Ты никогда не любил осень, она влияла на тебя так же сильно, как любовь к ней. Ятак и не смог понять, почему даже спустя столько времени, даже когда она бросила тебя, ты не позволяешь мне открыть свои чертовы чувства.Ты сползаешь на пол, ложась рядом со мной. Я удивлён, что ты можешь двигаться, в свой первый раз я не мог и пальцем пошевелить. Ты нежно берёшь мои волосы, перебирая их прядь за прядью. Ты смотришь на меня пустыми глазами, в них ничего нет. Ни чувств, ни желаний, ни стремлений. Я знаю, мы с тобой почти мертвы.– Элмо...- ты произносишь мое имя.Мурашки бегут марафон по всему телу, твой голос будоражит мой разум сильнее львиной дозы метадона.Ты поглаживаешь мою щеку большим пальцем.– Нам нужны таблетки...Я знаю, малыш. Я медленно поднимаюсь, понимая, что одно неверное движение приведёт к падению, и прохожу в коридор, где валялась моя сумка.

Оранжевая баночка - метадон. Пакетик кокаина. Баночка МДМА.Я протягиваю тебе баночку с МДМА. Ты медленно открываешь ее, беря розовую таблетку. Высовываешь язык, кладя таблетку и закрываешь глаза, оставаясь в таком положении.Я медлил, стараясь заткнуть шумящий в венах и мозге героин, но я не смог. Не смог сдержать себя. В какой-то момент я оказываюсь в непосредственной близости, проникая языком в твой рот и забирая таблетку. Ты постанываешь в поцелуй. Я чувствую сладость твоих губ, твоего языка, что исследует меня изнутри. Я больше не могу сдерживать себя и даю волю своим давним, но совсем не ослабшим чувствам и забираюсь холодными руками под твою футболку. Нащупывая соски, оглаживаю их и чувствую как ты вздрагиваешь. Ты садишься ко мне на колени, открывая баночку с метадоном, кладя одну таблетку ко мне в рот своими ловкими пальчиками, и заглатывая сразу две.Жаркие поцелуи в шею, алые засосы, оставленные на самых видных местах. Я не стану экономить время на прилюдиях. Наркотики заставляют меня чувствовать твоё тело сильнее своего. Новые ощущения оказываются сильнее старых.

Руки блуждают по твоему стройному торсу, губы целуют шею, плечи, оставляя мокрые дорожки, подобные кокаиновым. Ты отстраняешься, открываешь пакетик с кокаином. Нежно проводишь пальцем по моим влажным от поцелуев губам, прося открыть рот. Я послушно следую твоей просьбе и твой палец аккуратно скользит внутрь и втирает порошок в мои десна. Сделав все тоже самое с собой, ты снова тянешься ко мне. Вовлекаю тебя в новый поцелуй, чувствуя на языке крошечные кристаллики смертоносного порошка. Рвёшь пуговицы на чёрной рубашке, я снимаю с тебя эту ангельскую белую футболку. Опять эти невесомые поцелуи. Я ловлю себя на мысли, что все это выглядит, как прощание. Ты тоже знаешь, что сегодня мы не выберемся. Ты тянешься к пряжке моего ремня, своими дрожащими руками. Я помогаю тебе избавиться от одежды, которая сейчас, в порыве нашей страсти, просто ненужные тряпки. Я кладу тебя на холодный пол, зная, что ты все равно не почувствуешь.Я вхожу в тебя, чувствуя тепло твоего тела. Ты стонешь, громко, словно сучка, а я все сильнее вдалбливаюсь в тебя. Сжимаю твои бёдра до синяков и багровых пятен, твои длинные ногти царапают мою спину, ноги скрещиваются у меня на спине.

Что ты чувствуешь, Гас? Чувствуешь ли ты вообще? Как бы мне хотелось вторгнуться не только в твоё тело, но и душу.Ты протяжно стонешь.

– Я люблю тебя.

Я не сдерживаюсь и признаюсь во всем, ты снова плачешь, а я ведь обещал, что этого больше не будет.Нежно сковываю тебя в замок своих объятий, пальцами выводя контуры твои татуировок. Странно, но я чувствую, что ты принадлежишь мне. Впервые ты меня не отталкиваешь, кутаясь в объятиях моих рук. Кусаешь за шею, оставляя метки. Я и так твой, и телом, и душой.На улице светает, лучи света пробиваются в комнату.

Я вижу как тебе плохо, я вижу, чтоты уже не здесь. Нам остаётся только одно. Я не решаюсь сказать тебе этого, пока ты не подаешь голос сам...– Элмо, давай умрем вместе, прошу... Я больше не хочу. Я знаю, ты тоже... Я думаю ты знаешь, что мы никогда не были друзьями, даже когда мы с Лейлой... Я знаю. Ты больше не выдержишь, если не сейчас, то завтра или через неделю, месяц. Не имеет значения когда, но ты оставишь меня одного в этом сером, ничего не стоящем мире. Я лучше умру в твоих объятиях, испытываякайф от твоего запаха и нежности твоих рук. Я лучше испытаю наслаждение, что дарит мне героин сейчас, пусть и в последний раз, чем буду глушить им свою боль о тебе. Если тебя не станет - не станет и меня, я давно это понял. Ты заикаешься, я знаю, тебе больно, но скоро все закончится.

Ещё один укол. Я делю таблетки пополам. Сначала метадон, потомМДМА, и напоследок - ксанакс. Мы запиваем этот смертельный коктейль дорогим виски. Ты улыбаешься и смеёшься. Тебе хорошо сейчас?Голова кружится, образы плывут, мне кажется я уже ничего не вижу. Твоя улыбка, звонкий смех, дрожь в конечностях пробирает до костей. Мышцы содрогаются в беспорядочных судорогах. Я валюсь на пол, ничего осталось совсем чуть-чуть. Я беру твою руку и прижимаю к сердцу, оно уже почти остановилось. Твои глаза открыты, ты не моргаешь, я знаю тебя больше нет. Я больше не дышу, я лишь ощущаю, как покидаю тело.

Веки тяжело закрываются, сердце больше не стучит в груди. Меня, как тебя, больше нет.Теперь я всегда буду рядом с тобой, мой маленький Пип.