Порывы ветра и штиль (1/2)

На самом деле это было непривычно, просто жить. В прошлом она всегда имела цель. Съехать от Дурслей в целом виде, поступить в университет и путешествовать по всему миру. Дожить до выпускного из Хогвартса. Победить Воландеморта. Найти своих соулмейтов. Спасти Джеймса и Стива. А сейчас? Сейчас она очень часто не знала, зачем продолжает жить.

И нет, она не хотела умереть, просто, в чем смысл? Тогда вспоминался Баки с его шальной улыбкой, изменяющейся на пустое выражение лица при малейшем намеке на угрозу; Стив, демонстрирующий признаки посттравматического синдрома. Она могла бы им помочь, и, если это помогало ей самой, то почему бы и нет? Верно?А еще оставалась магия. Та самая магия, что сначала спасла её, потом очаровала, затем испугала, ужаснула, но, независимо от вызываемых эмоций, всегда оставалась самой притягательной частью её жизни. Угрозу потери магии она могла поставить на один уровень с тем, чтобы однажды увидеть черные, не читаемые маркировки на руках. Гарри колдовала так, как дышала. Создавала новые зелья на основе местных ингредиентов, приспосабливала старые знания к новому миру, читала скопированные из Асгарда тома и изучала их познания в магии, изредка переписывалась с магами Камартаджа. Оттого и, иногда, заработавшись, ложилась позже прочих обитателей дома в Вашингтоне.Гарри, со вздохом, легла на свою постель. Второй час ночи нашел её за крайне интересным переводом древнего текста про камни бесконечности из библиотеки Камартаджа. Откладывая в сторону свои заметки и выпивая из опустевшей кружки остатки чая, ведьма едва ли хотела идти в другую комнату, она вполне могла переночевать в своей постели, для разнообразия.Её комната взяла очень многое от гриффиндорской башни и Хогвартса. Расцветка - в красном с золотом, со стенами светло-серого цвета, отделанными под камень. Кровать с балдахином, сундук с расширенным пространством в ногах, на стенах портреты века семнадцатого и четырнадцатого, а так же одна-единственная акварельная картина Стива, нарисованная им во время их тура. Две самые обычные деревянные лодки, на берегу, в тени нависающих деревьев. По центру комнаты - ковер с густым ворсом. И всё в теплых, согревающих тонах.В их доме, стоящем под пологом самых разных чар, часть которых глушила шум с улицы, всегда была умеренная температура. Но сейчас, лежа в одиночестве на полутороспальной кровати с жестким матрасом и тяжелым одеялом, Гарри не спит. Ей холодно без горячего, как печка, Стива, прижимающегося сзади, и холодной руки Баки, перекинутой через неё то ли в попытке удержать, то ли удержаться. Гарри закрывает глаза, укутываясь в чары на холодных простынях, и попыталась заснуть. Было бы проще, не думай она о Дарах Смерти.

Тогда, в далеком девяносто восьмом, надевая кольцо Гонтов на правый безымянный палец, ей стоило думать лучше.

На самом деле, в девяносто четвертом, когда Том Реддл использовал для воскрешения её кровь, он не подумал, что становится её формальным сыном* и всё что принадлежало ему, после его смерти стало однозначно принадлежать ей. Например, связь через темную метку, Старшая палочка, а также многочисленные права и обязательства.

С одной стороны она была прикрыта от влияния родственников отца. Поттеры её ненавидели со всей возможной широтой души и с радостью выжгли её с семейного древа после того как она отказалась выйти замуж за Нотта через две недели после окончания Битвы. Блэк, при всем её уважении к Сириусу, так и не стала её фамилией. Она восстановила Андромеду, привела в род Тедди, нашла потомков Мариуса, но на этом и ограничилась. Андромеда выросла в атмосфере чистокровного общества, а Гарри этого не понимала. В результате у неё остался род Гонт, а через него Слизерин и Певерелл.

Это были старые, обнищавшие фамилии, за которыми стояла только история, однако Поттер это устраивало. Не было ни ожиданий от родственников, ни договоров, ничего, что помешало бы ей действовать так, как она бы хотела.

Через четыре года Англия вспомнила, что змея это не только хищник, но также символ мудрости и врачевания, мирных переговоров и торговли.Все эти воспоминания и мысли будоражат ум. Так просто провести параллель между шестью камнями и тремя Дарами, что последовали за ней даже сквозь реальности. Невероятная мощь, бесконечные возможности и громадная опасность, про которую никто не хочет думать.

Гарри сворачивается на постели, обнимая подушку, и закрывает глаза, предвидя кошмары.Баки первым понимает, что что-то не так. Когда та часть его сознания, обычно невероятно крохотная, отвечающая за связь с ведьмой, сначала взбудораженно дрожит, а потом успокаивается без ощущения холодных ног между его лодыжек, он понимает, что Гарри решила заснуть у себя. В целом, он ничего не имеет против, принимая некоторую необходимость в личном пространстве, но, когда связь начинает вибрировать от ужаса и страха, быстро открывает глаза, оценивая обстановку.

Встать, не разбудив спящего Стива - заранее провальный квест, если в его спальне нет третьей, так что Барнс даже не пытается.

Комнаты в этом доме, изначально, обставляла Гарри. Уже позже, заселившись в них, они начали украшать их в соответствии со своими вкусами и предпочтениями. У Баки появились книги по механике, доска для дартса и прочее, а у Стива мольберт, стопка законченных картин, пустые и не очень скетч-буки, многочисленные книги по тактике, стратегии и монографии.

- Ты к Гарри, - полусонно реагирует Стив, отбрасывая одеяло, - Кошмары?

- Что она читала на ночь? - соглашаясь, спрашивает Баки.

- Не знаю, - выдыхает Стив, выходя из комнаты и преодолевая короткий коридор, с одной стороны ведущий к лестнице, а с другой упирающийся в её комнату.

Дверь открывается без шума, демонстрируя полутемное помещение с едва святящимися маркировками на стенах, ковре и даже потолке.

Стив, придержав опущенный бордовый балдахин несколько секунд, отодвинул его в сторону, забрался на кровать и приобнял лежащую на боку Гарри. Брюнет открыл окно на проветривание, задвинул тюли и устроился с другой стороны кровати.

Кровать была узковата для троих, но сонное спокойствие, идущее к ним от Гарри, стоило некоторых неудобств.Солнечный свет из окна двигался по комнате, приближаясь к постели, аккуратно заполз на матрас, преодолел уткнувшегося в подушку мужчину, с растрепанными волосами, чуть колыхающимися у его рта, и остановился на рыжеволосой женщине.

Та поморщилась, попыталась отвернуться, но досадливо нахмурилась. Другой мужчина спал на половине её косы, не позволяя изменить положение. Чуть приоткрыв ярко-зеленые глаза и отметив устроившуюся на её талии мужскую руку, Гарри вздохнула, переместила её на глаза и снова уснула.Солнечный свет начал наращивать свою интенсивность и маленький солнечный зайчик, отражающийся от металлической руки, стал ощутимо беспокоить блондина, лежащего на другой стороне узкой постели. Тот немного поворчал, нащупал позади себя сброшенную ночью простынь и накрыл бликующую руку.Баки сонно усмехнулся, наблюдая это представление, чуть передвинулся, прикрыл женские глаза найденной неподалеку маской для сна и, немного подумав, решил встать.- Ты куда? - сонно пробурчала Гарри, пытаясь не дать ему уйти.

- Кто-то должен приготовить завтрак, - со смешком ответил Барнс, отцепляя её руку с видимой нежностью.

- Зачем? - упрямо продолжая не выпускать его из кровати, шептала ведьма.

- Гарри, - с упреком тихо проговорил Стив, - отпусти Баки.

- Ладно, - всё еще ворчливо, но уже более разборчиво, - тогда с тебя...- Тосты и яичница с беконом. Помню, - уже выскальзывая за дверь.

- Спим? - глухо, в подушку, пробормотала Гарри.

Стив только хмыкнул, устраиваясь поудобнее и делая вид, что спит.***Однажды, это знал каждый из них, что-то должно было пойти не так.

Это не касалось ранений. То, с чем не могла справиться сыворотка суперсолдат, с успехом вылечивала Гарри.

Это не касалось возможной слежки. И Стив, и Баки прекрасно могли измениться практически до неузнаваемости за час-полтора, а если добавить к этому магию Гарри, то получался человек с иной костной структурой. Они старались не придерживаться одной личины, но умный наблюдатель заметил бы, что это не более чем маски. Даже те, кто соединил Стивена Картера, дважды навещавшего Пегги и регулярно присылавшего ей открытки, и нападения на Гидру, не могли быть уверены в том, что Капитан Америка действительно жив. Хотя они сильно рисковали с этими открытками, но перестать не один из них не просил. По городу их компания тоже гуляла в иных масках, зачастую меняя пол у одного из них, выбирая жертву по методу соломинки.Однако, если бы однажды они столкнулись с пленными или чем-то таким же неожиданным и вынуждающем перегруппировываться в середине выполнения плана, а может с планами, предотвращение которых было выше их возможностей... Ну, на этот случай у них было несколько контактов среди ФБР, ЦРУ, АНБ и сотрудников Пентагона. Доверие к ЩИТ у них было нулевым по понятным причинам.Та база Гидры была ерундовой, среди заснеженных канадских просторов, в ноябре, больше шансов, что она была заброшенной, чем рабочей.

Гарри привычно окопалась в снятом домике, осуществляя наблюдение и контроль, Баки занял позицию ведомого, Стив - ведущего, зачистка шла по плану ровно до тех пор, пока не сработала ракета, спрятанная в местных сугробах, запущенная дистанционно.

Гарри спасла здравая паранойя, убеждавшая накручивать на любое место, где она остается больше трех часов защиту по максимуму.

Ракета была управляемой и только отключившаяся на подлете техническая часть и последовавший за этим взрыв позволили ведьме выжить.

Зачистка базы была закончена в рекордные сроки, от ракетной установки не осталось пепла, а весь персонал был допрошен лично Зимним Солдатом, для того чтобы выйти на нелегальный рабский рынок для мутантов и найти семь клеток с детьми от пяти до восемнадцати лет рядом с лабораторным оборудованием.

С профессором Ксавьером несколько месяцев назад их познакомил Логан, друг Капитана и Барнса еще с сорок четвертого года. Именно к нему отправились дети. Все данные отправились сначала их контактам, а через сутки в прессу.Аресты были громкими, процессы беспрецедентными, и всплывало так много интересного, что никто не возражал, против того чтобы тихо мирно пожить где-нибудь вне США до начала декабря.

Баки предложил Кубу, Стив голосовал за Италию, а Гарри за Францию. В результате решили провести везде по две недели и вернуться в Вашингтон через полтора месяца, к Рождеству.***Куба - это островное государство в северной части Карибского моря, с одной стороны омываемое водами Карибского моря, с другой Мексиканским заливом, а на северо-востоке Атлантическим океаном. Остров обрамлён рифами и другими коралловыми образованиями, среди которых плавают не только рыбы, но и дайверы. Испанским языком в совершенстве владеет Баки, Стив знает несколько фраз, а Гарри вообще не говорит. Эти две недели Гарри помнит поскольку постольку. Они сливаются в единое марево из запаха соленого, влажного воздуха, терпких ноток алкоголя и травяного запаха пота.

Стив смотрит на Гарри, захмелевшую от трех бокалов местного коктейля, и удерживает её руки.

- Хочешь, я покажу тебе магию, - она говорит невнятно, беспокойно, но вырвать руки не пытается. Только прижимается крепче, - а может быть прошлое? Настоящее?

В следующий момент он уже кружится с ней под слышимую только ей мелодию.

- Этот город застрял в межсезонье, как рыба в сети - напевает ведьма, скользя по мощеной улице.

Вы не поняли, мисс,

Я совсем не прошусь к вам в постель.