Глава шестая. Молитвы о проклятых. (1/1)

Тихий скрип и осторожные крадущиеся шаги. Казалось, незваный гость сам не был уверен, что поступает правильно, словно ещё чуть-чуть — и он развернётся к двери, плотно прикрыв её за собой, а потом, уже в своей комнате, будет надеяться и молиться всем своим богам, чтобы его не заметили. Рваный, едва уловимый человеческому уху вздох сорвался с изогнутых в постоянном капризе губ, которому не суждено было стать полноценной фразой, и разбился о мраморные плиты спальни, сверкающие своей белизной в свете редких свечей.— Зачем ты пришёл сюда? Разве я тебя звал? — ему тяжело было утаить улыбку, изрезавшую холодную маску равнодушия. Ответ он знал. Видел его в увлажнившемся взгляде карих глаз, которые растерянно бегали по интерьеру и мебели, но избегали хозяина этой комнаты, в едва заметной дрожи длинных стройных ног, затянутых в жёсткую ткань простых домашних брюк, в нервно мелькающем между жемчугом зубов розовом языке, увлажняющего губы, в покорно опущенной голове и упавших на лицо платиновых волосах. Но всё же спросил, лениво оглядывая прибывшего.

— Вы же его приведёте сюда, верно? — вопрос воздухом наполнил лёгкие, задел голосовые связки, обжёг язык и, наконец, вырвался из горла громким шёпотом, но к этому времени мужчина уже услышал его в голове своего непрошенного собеседника.

— Конечно, Винс. Я же радушный хозяин и не могу оставить столь дорого мне гостя под присмотром недобросовестных горожан, — мягко засмеялся граф, поудобнее устраиваясь в кресле. — А ты лучше налей вина.

Тот едва заметно вздрогнул и, сбросив оцепенение, направился к хрустальному декантеру с жидкостью, которая в сумраке комнаты казалась совершенно чёрной. Тонкие пальцы крепко обхватили прохладу хрусталя, и Винс, прихватив бокал, осторожно приблизился к хозяину, наблюдая за тем, как граф с расслабленной улыбкой глядел в окно.

?Такая чернота, зги божьей не видать. Раньше ночи были светлее. А теперь даже луна не появляется на небосводе. Что же он там высматривает?? — размышлял Винс, наполняя ёмкость. Улыбка графа стала шире, и теперь ложившиеся на его лицо тени рисовали кривой оскал зверя, коверкая привлекательные черты.— Зачем? — спросил Винс и тут же пожалел об этом, когда блестящие глаза обратились к нему с немым удивлением.— Зачем? — растянул граф, вскинув брови. Винс нервно кивнул, прижимая графин к себе и изучая подушечками пальцев его гладкую поверхность.— Да, зачем? Зачем он тут нам? Он лишний, — граф не мог не отметить обиду, наполнившую дрожащий голос слуги. Но Винс смотрел прямо в глаза своему хозяину. Граф медленно поднёс к тонким губам бокал, делая маленький глоток, и снова улыбнулся, наслаждаясь терпим вкусом. Казалось, его хорошее настроение ничто не могло испортить.— Не кажется ли тебе, Винс, — чётко выговаривал каждое слово мужчина. — Что тебя это касается в последнюю очередь? Если бы мне нужны были советники, я бы обязательно пригласил к себе на службу необходимых людей. А твоё предназначение в этом доме иное.— Ему здесь не место, — настойчивее повторил Винс, чуть нависая над сидевшим мужчиной. Граф без раздумий открыл рот для очередного упрёка, когда звон тысячи осколков пошатнул тишину дома. Кроваво красная жидкость разлетелась брызгами в стороны, орошая белую рубашку слуги, упавшего на колени и вцепившегося в ногу своего хозяина. Винс не замечал стёкол, впивающихся в его ноги, продолжая сжимать штаны графа до побелевших костяшек.— Прошу, умоляю Вас! — как в бреду быстро шептал он, глядя широко распахнутыми глазами на графа, на чьём лице не дрогнул ни единый мускул. — Пусть он остаётся в городе. Или нет! Отпустите его! Прошу, отпустите его! Пусть он вообще проваливает хоть к самому дьяволу!Громкий смех оборвал самозабвенные речи Винса, и тот, подавившись словами, ошарашенно глядел на хохочущего графа.

— Мальчик мой, — всё ещё посмеиваясь заговорил граф, с нежностью касаясь щеки Винса, и тот, как послушный пёс, прикрыл глаза, наслаждаясь мимолётной лаской хозяина. — Я же этого и хочу. Чтобы он отправился к самому дьяволу.— Но хозяин… — Винс едва заметно всхлипнул. Граф медленно поднялся и быстро вырвал из хватки слуги свою ногу.— Уберись здесь, — мужчина направился к двери, давая понять, что вести столь утомительную беседу он больше не намерен. — А после сообщи всем, что мы ждём гостей.***— Я любезно предложил бы Вам, генерал, и Вашим друзьям экипаж, но сегодня такая чудесная ночь, — выйдя из скромной гостиницы, граф остановился и, закрыв глаза, жадно втянул прохладный свежий воздух. На его лице едва можно было различить лёгкую довольную улыбку. Казалось, он не замечал настороженного настроя своих гостей, продолжая наслаждаться погодой. Джеймс и Ашба удивлённо переглянулись, и Дарен, не особо смущаясь, громко прочистил горло, напоминая о своём присутствии. Феррана нехотя открыл глаза, но его улыбка стала только шире и добродушнее.— Ох, простите мне столь неучтивое поведение, — театрально засмеялся он над собой. — Так как добираться будем пешком — не торопитесь злиться, моё поместье располагается совсем неподалёку — то позвольте принять ваш багаж.— Что Вы, не стоит… — начал генерал, но граф уже подал знак, и Эксл и Томми, подхватили вещи путников, не проронив ни единого звука. — Мы бы и сами смогли. Это не так уж и тяжело.Но граф даже не взглянул на него, продолжая с прежней лукавой улыбкой следить, чтобы приказ был исполнен. Генерал оглянулся на молчаливого шерифа, ища у того разъяснений, но тот лишь продолжал исподлобья пристально наблюдать за действиями слуг. Казалось, он старался вести себя как можно тише, чтобы не привлекать лишний раз внимания Феррана. Когда Томми и Эксл снова встали за спиной графа, терпеливо ожидая дальнейших действий хозяина, зеленоглазый мужчина громко хлопнул в ладоши.— Думаю, можно выдвигаться? — оглядел он своих гостей и наконец остановился на Джеймсе, который, немного подумав, коротко кивнул.— И всё-таки, — громко вздохнул Дарен, надевая перчатки. — Куда мы идём? Где находится Ваше поместье?

Феррана быстро перевёл взгляд на него и отошёл чуть поодаль от новых знакомых. Мужчина посмотрел на север, вглядываясь в ночь, а после махнул в ту сторону тростью, привлекая внимание интересующихся.— Буквально пару миль. А там будет замёрзшее озеро. На его берегу и будет мой дом. Не беспокойтесь, любезный майор, дорога хорошая, думаю, за полчаса доберёмся. Может, чуть больше, — неожиданно серьёзно объяснил граф, поправляя плащ на плечах. — К полуночи будем уже в тепле и уюте.— А если будем тут толпиться и дальше, то только к утру, — мрачно бросил Джон, обойдя генерала и, не глядя на графа и остальных, направился в указанную сторону. На губах Феррана снова расцвела довольная улыбка.

— Думаю, наш друг прав. Ночи в этих местах довольно прохладные, — проследил за шерифом насмешливым взглядом мужчина и направился следом.— Как думаешь, — тихо начал Джеймс, настороженно глядя на прямые спины Томми и Эксла. — Откуда вдруг такое радушие к незнакомцам?— Простите меня, генерал, но я не особо хочу задумываться над этим вопросом. Мы ехали столько времени верхом, потом попали не в самую приятную ситуацию. Кажется, сегодня даже погода была против нас. А затем мы прибыли в этот город, который буквально давит своим… своей понуростью — право, я не понимаю, почему никто не сбежал отсюда, тут же невозможно жить. Боги, даже в Нью-Йорке приятнее быть нищим, чем тут простым жителем. И вот стоило нам прибыть в гостиницу и хотя бы на ночь забыть о работе, как появляется некто, кто никак не вписывается в быт города. Загадка за загадкой, тайна за тайной. И теперь нас не только хотят приютить, но и хоть на время оградить от всех этих мистификаций. Поэтому мне всё равно. Граф Феррана даёт нам кров, и я этому рад. Пока что. Больше меня ничего не волнует, — раздражённо бормотал Ашба, проклиная излишнюю мнительность Джеймса. Он любил своего генерала всей душой, был за многое ему благодарен, но иногда Дарен чувствовал это желание, это странное, жгучее желание ударить Джеймса. Чтобы в серых глазах усталость и подозрение сменились удивлением, чтобы в уголке тонких губ появились капли алой крови, сбегающей по подбородку. Чтобы ощутить это уродливое удовлетворение, сжимающее горло в наслаждении.

— Во время войны мы не имели права расслабляться даже ночью, — после некоторого молчания заметил Джеймс, наблюдая, как впереди граф нагнал шерифа, но Джон от него отшатнулся в сторону, едва не сходя с дороги. Тихий смешок долетел и до слуха генерала.— Но мы не на войне, — чуть повысил голос Дарен, но, заметив, как напряглась спина Томми, продолжил тихим голосом. — Может, для Вас это будет новостью, но сейчас мирное время.— Ты так думаешь? — скептически поинтересовался Джеймс, заглядывая в недоумевающие глаза Дарена. Ашба только открыл рот, чтобы возразить, как к ним направился нервный шериф. Джон кусал губы, его взгляд бегал, и мужчина нервно оглядывался по сторонам, то и дело вздрагивая.

— Вы чем-то обеспокоены? — поинтересовался Джеймс и обогнул Ашбу, чтобы идти рядом с шерифом.— Зря Вы согласились пойти в поместье графа, — покачал головой Джон. На мгновение его взгляд, наполненный печалью и отчаянием, сменился злостью. Конец фразы потонул в желчи и ненависти, которая сочилась с губ мужчины. Казалось, само упоминание Феррана вызывало у шерифа почти физическую боль.— Почему Вы так думаете?

— Он не тот, за кого себя выдаёт, — просто ответил Джон. Генерал быстро посмотрел вперёд, убеждаясь, что граф со своими слугами на достаточном расстоянии, чтобы услышать их.

— И кто же он? — вмешался майор. Джон неопределённо пожал плечами. Его лицо исказила жалостливая гримаса, словно шериф едва сдерживает слёзы. Джеймсу стало жаль его, и широкая ладонь опустилась на плечо Бон Джови, несильно сжимая. Тот печально посмотрел на генерала и благодарно кивнул.— Вы можете сказать нам. Не бойтесь. Никто, кроме нас, этого не узнает, — мягким голосом сообщил Джеймс, ободряюще улыбаясь.— Я просто хочу сказать… дьявол. Я… я не знаю, генерал, правда. Я не знаю, кто он такой, но он не граф. В этом я точно уверен. Я сталкивался с ним раньше. И не раз, — быстро бормотал шериф, не мигая глядя, как поднимается дорожная пыль из-под потёртых сапог. — Он играется с Вами, генерал. И просто так не отпустит.Дарен удивлённо посмотрел на Джеймса, и когда тот ответил на его взгляд, майор закатил глаза, давая понять, что относится к словам Джона более, чем просто скептически. Наверняка он едва сдерживает раздражённый упрёк. Наверняка он хочет сказать, что шериф безумен. Наверняка он не верит.— И что же ему надо? — Джеймс разделял сомнения Ашбы, но относился к сумбурным речам чуть терпимее, чем майор.— Я не знаю, — едва не плача прошептал Джон. Только сейчас Джеймс заметил глубокие морщины, исполосовавшие красивое лицо шерифа. — Я просто не знаю. Умоляю, не пытайте меня. Не спрашивайте меня о том, о чём я не знаю. Просто я вижу, что Вы хотите помочь. Что Вы поможете нам всем. Мы молились о Вас.Дальнейший путь они провели в задумчивой тишине. Только лишь изредка шедший впереди граф громко восхищался безлунной ночью. Даже в полной темноте от Джеймса не скрылось, как едва заметно вздрагивал Джон, когда из сумрака до них доносился хрипловатый голос Феррана. Генерал обернулся назад, желая в последний раз окинуть взглядом чутко спящий городок, но он был полностью увязший в синеве мглы. Неясная тоска наполнила его сердце, и мужчина поёжился, ощущая, как начинает мёрзнуть. Холодный воздух обжигал лёгкие, и с губ срывался едва заметный пар.?Мы молились о Вас?.— Ну, добро пожаловать домой, — неожиданно раздалось совсем рядом, и Джеймс вздрогнул, улавливая в темноте блестящие глаза графа. Мужчина прищурился, пытаясь разглядеть дом, монументально стоявший совсем рядом. Но ни один источник света не освещал его. Даже если в самом поместье и был зажжён огонь, то окна были плотно зашторены, словно жильцы не желали быть обнаружены неожиданными путниками.

— Больше походит на слишком большой склеп, — пробормотал уставший Дарен, но граф всё-таки его услышал и громко рассмеялся. Его слуги уже направились к двери, где в тусклой полоске света мелькнул подол платья.

— Вы делаете мне комплимент, дорогой майор, — Джеймс видел, как тело графа слегка развязно выгнулось назад — мужчина определённо был доволен своими предпочтениями в архитектуре. — Но не буду вас томить. Прошу в дом.Они определённо ожидали увидеть не это. Что-то мрачное, похожее на своего хитрого, изворотливого хозяина, украшенное пугающими картинами, выполненное в чёрных тонах. Но никак не это. Никак не залитую тёплым и мягким светом прихожую, блестящую чистотой и позолотой, украшенную редкими, но со вкусом выбранными полотнами, изображающими библейские мотивы. Дарен удивлённо оглядывался, из его глаз исчезло раздражение, сменяясь тщательно маскируемым восторгом.— Добро пожаловать домой, — пролепетала девушка, помогающая графу снять его тяжёлый плащ. Шериф, забыв о своей неприязни к Феррана, с нескрываемым наслаждением рассматривал красавицу, чьи шоколадные волосы спадали на обнажённые смуглые плечи. Этот взгляд, наполненный восхищением перед женской красотой, не утаился от графа, который криво ухмыльнулся:— Было бы совсем обидно отдавать столь прекрасное крепкое тело в руки слепого бога, верно, шериф? Он бы этого не оценил, — Джон мигом смутился, и на его впалых щеках выступили красные пятна.— Спасибо, Брэнди. Знаешь, а у нас гости. Накрой на стол, — быстро отдал приказ граф, и девушка, которая, казалось, не заметила произошедшего, притупив взгляд невинных больших глаз, кивнула и уже направилась к двери слева, как голос Джеймса остановил её:— О, нет, что Вы. Не стоит. Мы слишком сильно устали, что нет сил даже на столь поздний ужин, — генерал мягко улыбнулся служанке, и девушка вопросительно посмотрела на хозяина.Феррана задумчиво поджал губы, глядя куда-то поверх головы Джеймса.— Ну, раз гости устали… Брэнди, застели постель. Эксл, Томми, отнесите вещи в комнаты наших новых друзей, — ловко распорядился граф, а после улыбнулся Джеймсу. — Вам угодно осмотреть дом? Я бы с удовольствием устроил небольшую экскурсию.Генерал оглянулся на шерифа и майора, и те, как по команде, отрицательно покачали головой. Теперь, в этом ярком освещённом помещении, Джеймс с жалостью рассматривал своих измученных дорогой и впечатлениями друзей.— Нет, мы бы хотели побыстрее завершить этот день, — уклончиво сообщил генерал, замечая, как граф в досаде перехватил трость в другую руку. Мужчина собрал все свои оставшиеся силы, готовясь к бессмысленным уговорам, которые наверняка закончились неприятным осадком для кого-то из них, но, к удивлению и радости генерала, граф лишь мягко улыбнулся.— Конечно, я вас понимаю. И прошу прощения за свою навязчивость, — Джеймс кивнул, принимая извинения, и направился за Феррана, который жестом указал следовать за ним.

Широкая лестница из мраморных ступеней, ограниченная с двух сторон простыми, лишёнными каких-либо украшений перилами, покрытыми ненавязчивой позолотой, вела на второй этаж, где, вероятно, и располагалась жилая часть дома. С её высоты смело можно было разглядеть декор прихожей, чьи стены были покрыты ровным блестящим слоем жёлтого стукко. Его тёплый тон эффектно контрастировал с холодными серыми монолитными колоннами, возвышающихся у самого основания лестницы параллельно друг другу и подпирающие полукруглый свод потолка. Второй этаж был погружён в приятный полумрак, лишь редкие свечи освещали мягкие, поглощающие любые шаги ковры тёмно-зелёного цвета и подобранное в тон им сукно на стенах. Потолок был настолько высокий, что в это время суток не был виден вообще, вверху зияла лишь непроницаемая чернота.— У Вас довольно изысканный вкус, — отдал своё почтение генерал, скрещивая руки за спиной. Графу определённо понравился этот комплимент, и его зелёные глаза засияли двумя изумрудами.— О, Вы так думаете? Что же, мне приятно, — быстро отреагировал Феррана, сдержанно улыбаясь. — Я рад, что хоть кому-то понравилось. О, вот и Ваша спальня, генерал. Спальня майора по левую руку от Вашей, а шерифа — справа. Доброй ночи.Граф протянул раскрытую ладонь Джеймсу, и тот любезно пожал её. Ашба провёл аналогичный ритуал, и только лишь шериф проигнорировал этот жест, быстро скрывшись в своей комнате. Феррана лишь пожал плечами, предпочитая не обращать внимания, а после развернулся, и его высокая фигура растворилась во мраке коридора.— Надеюсь, Вы знаете, что делаете, — после некоторого молчания сообщил Дарен, глядя прямо в глаза генерала. — Приятной ночи.Тишина новой спальни поглотила майора, и Джеймс остался стоять в коридоре, безмолвно глядя на только что закрывшуюся дверь.