если останемся наедине, мы не справимся (1/1)

Дима слишком много думает. Подозрительно много думает об Антоне и о том случае в его квартире. Перебирает в голове различные варианты исхода событий и каждый из них вызывает у него ещё больше неутешительных мыслей. Для него самого неутешительных. Он, наверное, больше всего на свете проклинает себя именно за то, что трусливо сбежал, выпутавшись из цепких объятий мужчины, проклинает за слабость, проклинает за желание?— за все вместе.Он успокаивает себя тем, что Антон просто застал его врасплох своей внезапной настойчивостью. Не то что бы ему хочется долгих ухаживаний, свиданий, цветов и конфет, не то чтобы он против жарких, долгих поцелуев, просто… Антон одним только своим действием вытащил из глубин его души остатки того, что Дима так отчаянно пытался скрыть?— от себя, в первую очередь. Остатки, потому что все остальное он медленно и методично извлекал до этого, изводя парня своими бесконечными намеками, случайными прикосновениями, темными, исподлобья, взглядами. Теперь Дима чувствует себя голым, как несчастный моллюск, лишившийся своего панциря. Он принимает единственное возможное в этом случае решение?— избегать Антона любой ценой. Сам он не хочет говорить о произошедшем, не хочет даже показываться мужчине на глаза. Его разговор предстоящий?— разве не захочет пытливый Антон обсудить произошедшее в своей манере? —?пугает, поэтому начинать его первым Дима не собирается. Захочет?— поговорит, не захочет?— все замнется, забудется. Рано или поздно.Дима послушно исполняет данное самому себе обещание. Он Антона успешно избегает, придумывает все какие-то отмазки?— работа, занят, родственникам помогать надо, друзья зовут на встречу, не отменить. Его спасает тот факт что и сам Антон?— человек работающий, и встретиться он предлагает реже, чем мог бы. Но все же предлагает. Звучит при этом он так, будто ничего не произошло, заставляя Диму теряться в догадках. Он тоже решил игнорировать все? Или ждёт подходящего момента, а до него будет делать вид, будто все нормально? Или он был пьян, а теперь ничего не помнит? Хотя, тут уже Дима помнит точно?— алкоголя он не почувствовал.—?Да ты задолбал меня игнорить,?— добродушно смеётся в трубку Антон. —?Не съем я тебя, в конце-то концов.—?Конечно, ты же веган,?— отшучивается Дима, но тут же придумывает очередную отговорку. Мол, надо готовиться, он завтра в Шаверме сет отыгрывать будет, занят по уши.—?Ну, до завтра тогда,?— отвечает Антон, на секунду погружая Диму в какой-то дикий ступор.—?В смысле? —?он не находит вопроса лучше.—?Я же говорил, что пойду, ещё когда ты только заикнулся об этом. Я что-то давно не выбирался никуда, отличная возможность.—?А, ну да, ну да… —?Дима притворяется, что помнит все это.Потом притворяется, что он очень рад и ему совсем не страшно, а внутри все сжимается, как у школьника перед первым свиданием. Потом Дима успокаивается, соображая: они ведь будут не одни. Антон, конечно, ведёт себя странно порой, но он не будет начинать разговор ?а помнишь, мы пососались с тобой на днях?? в присутствии всей оравы их друзей. Эта мысль отдается странным теплом где-то в груди. Все будет хорошо. Наверное.Правда, ближе к вечеру следующего дня Дима начинает волноваться сильнее, чем когда-либо. Но все зря. Антон, когда замечает его в толпе, прёт напролом с улыбкой от уха до уха, тянет руку для рукопожатия и притягивает Диму к себе в процессе, заключая его в объятия. Смеётся и шутит, мол, попался, а Дима смотрит в его глаза улыбающиеся, которые в темноте почти черные, и невольно улыбается в ответ. Попался, ага, попал. Антон начинает расспрашивать его, интересуется, что произошло в жизни Димы, раз уж он так насыщенно провел несколько последних дней, и, кажется, он совсем забыл про поцелуй. Или игнорирует его ещё старательнее, чем Дима. Притвориться решает, будто ничего не было. Парень выдыхает?— серьезного разговора не предвидится, дружбе ничего не угрожает?— и взахлёб начинает рассказывать о том, что он на сегодня приготовил. Будто и не было ничего.Вся ночь проходит спокойно. По части Антона, конечно же, потому что в остальном спокойной она была в последнюю очередь. Дима не замечает ничего подозрительного, расслабляется окончательно и даже позволяет себе иногда подглядывать в сторону мужчины, ловит на себе его взгляд?— обычный, дружеский, подбадривающий. Смотрит косым взглядом в камеру, когда Антон, светясь как новогодняя ёлка, гордо снимает его в собственные сторис. Улыбается одним уголком губ и радуется (почти искренне) тому, что Антон перед ним совсем как раньше?— дурашливый и простой, не награждающий его обжигающими взглядами.В ту ночь Дима расслабляется, выкидывает из головы все (почти) дурные мысли. Ведь кругом?— толпа, Антон?— теплый и искренний, опасаться нечего, некого. Но оставаться с мужчиной наедине он всё ещё не горит желанием. Поэтому он с Антоном прощается как-то слишком бегло, а потом сводит их общение к мессенджерам и соцсетям. Антон, кажется, не замечает этого совсем. Забрасывает его смешными мемами и вопросами в своем стиле. Дима спустя время только замечает, что к смеху над идиотским картинками прибавляется совершенно незванное чувство?— какая-то странная, почти щемящая нежность. Вот он, блин, его Антон, который смеётся над брюками-трусами и туфлями на каблуках для мужчин, предлагая Диме прикупить парочку. Трусов или туфель?— не уточняет. И общаться с ним вот так, через экран телефона, легко. Дима его лица не видит, не вспоминает, как оно было в нескольких сантиметрах от его собственного, не думает о горячем дыхании где-то в районе шеи. Не думает, пытается.Осознание того, что в Ростов они поедут всей компанией, настигает Диму утром в день поездки. Он закидывает самое необходимое в рюкзак, слушая, как телефон разрывается от уведомлений, когда до него доходит?— Антон тоже едет. Он ходит с полчаса, озадаченный этой мыслью, но вскоре расслабляется. Не съест же он тебя, и правда, тем более он повода не давал сомневаться в себе. Больше не давал. Дима все волнения сводит на нет?— незачем переживать попусту. Живёт с этим чувством весь день ровно до того момента, когда ловит на себе чересчур пристальный взгляд Антона, которым тот сверлит его буквально во время прогулки.Показалось, наверное. После Антон ведёт себя как обычно, уделяет Диме внимания только чуть больше, чем всем остальным. Потом бешеный день, наконец, входит в свою колею и засасывает Диму полностью?— уже некогда думать о чем-то отвлеченном.Парень приходит в себя не по своей воле?— из-за того же Антона, будь он неладен. Он честно старается поддерживать беседу с людьми на мите, в глубине души охуевая от такого внимания к собственной персоне, но взглядом ловит приближающегося к нему Антона с телефоном в руке. Дима успевает испытать весь спектр эмоций, не поддающихся описанию, прежде чем мужчина подходит и совершенно будничным тоном спрашивает:—?Ну, я нам номер бронирую, да?—?Ага,?— только и успевает ответить Дима, изображая на лице дежурную улыбку и искренне надеясь на то, что в освещении клуба сложно рассмотреть его залитые краской щеки. Он на такое рассчитывал в самую последнюю очередь.Едем все вместе, расположимся в больших номерах, ага, как же. Антон в этом ничего предрассудительного не видит, а Диму в дрожь бросает от одной только мысли о ночи, проведенной наедине. И, кажется, его больше пугает не перспектива неловкого разговора, не молчание, которое может между ними повиснуть, а сам он и его мысли, которые периодически одолевают. Дима делает вид, что все отлично.Ведёт себя так, будто умудрился все свои посторонние мысли затолкать на задворки сознания. Хотя, почему будто, он с Антоном и правда забыл обо всем. Стоит им переступить порог номера, он почему-то думает только о том, что можно посмотреть, пока этот идиот выбирает что бы поесть?— выбирает так тщательно, что кажется, будто он какая-то королевская особа. Потом смотрит на Диму заговорщицки и извлекает из рюкзака пару бутылок пива, добавляет, мол, ещё есть. И парень не может не улыбаться в ответ, присаживается на кровать напротив, принимает из рук Антона бутылку. Открывает ее, делает пару глотков, вспоминая, что ел он последний раз, кажется, утром. Неважно.Находит какой-то более-менее сносный фильм, пока Антон возится с телефоном, потом с коробками с едой, и вытянув ноги, располагается на собственной кровати. Активно жуёт и пытается не улыбаться, слушая Антона. Послушно смотрит в камеру, когда тот снимает сторис и, не выдерживая, хихикает совсем уж глупо, но не замечает этого совершенно. То ли пиво, наконец, ударяет в голову, то ли сам Антон окончательно заставляет его забыть обо всех волнениях. Все хорошо, все правильно.Они смотрят телевизор, начинают обсуждать какую-то хрень, заводя по этому поводу спор. Дима уверенно садится на кровати, сваливая ноги на пол, чтобы иметь более презентабельный вид, ну, насколько это возможно. Где-то в середине этого спора он осознает, что слишком часто ловит на себе взгляд Антона, тот самый. Мужчина смотрит на него как голодающий на сочный кусок мяса, а Дима ловит себя на мысли о том, что ему это нравится. Он пытается справиться с этим чувством, повторяя про себя, что нужно быть поскромнее со своими желаниями, но становится только хуже?— парень чувствует, как краснеют его щеки, и опускает взгляд. Решает, что ему надо проветриться, иначе он за себя не ручается.Встаёт слишком резко, покачиваясь и спотыкаясь обо что-то, валяющееся в проходе между кроватями. Диму ведёт в сторону, где оказывается очень вовремя вскочивший Антон, который его тут же ловит, заключая в объятия.—?Неужели пьяный? —?спрашивает он насмешливо, склоняя голову набок.—?Да нет, просто споткнулся,?— запинаясь, объясняется Дима, набирая в грудь побольше воздуха. Антон, сука, так близко, и длится все это какие-то секунды несчастные, но парень успевает рассмотреть его в деталях. Пьяный, обжигающий, пытливый взгляд, чуть влажные губы, щетина трехдневная. Дима выдыхает, облизывает пересохшие губы.—?Понятно,?— бросает Антон, слегка пожимая плечом. Но Дима, кажется, сделал что-то не то, потому что в следующую же секунду, вместо того чтобы отпустить, Антон целует его.Воздуха становится катастрофически мало. Дима пытается отстраниться, вдохнуть хотя бы немного, но Антон не позволяет, поэтому приходится импровизировать. Например, ответить на поцелуй, сдаться окончательно, почувствовать улыбку Антона. Довольную. Таковы, значит, правила игры? Будем молчать, копить, а потом…вот так? Это ненормально, так быть не должно. Все это Дима должен сказать, должен оттолкнуть Антона от себя, прервать поцелуй, но он не делает ничего из этого. Цепляет пальцами футболку мужчины так, будто он?— утопающий, уносимый быстрой рекой куда-то вниз по течению, но вдруг хватает ветку у берега, последнюю свою надежду.Антон кладет ладонь на затылок Димы, мешая ему отстраниться, но парень даже и не думает об этом. Чувствует, как вторая рука мужчины перемещается ниже, оглаживая его ребра сквозь футболку, подаётся ей навстречу. Антон ведёт в поцелуе, и Диме, кажется, соперничать с ним бесполезно?— от него исходит какая-то темная, всепоглощающая, абсолютно крышесносная энергия, захлестывающая парня с головой.Он не совсем понимает, как они оказываются на кровати, не соображает даже на чьей. Просто под спиной ощущается что-то мягкое, а Антон оказывается сверху. Выцеловывает ему губы, опускается к скулам, выдыхает что-то на ухо Диме, отчего тот покрывается мурашками с головы до пяток. Оставляет дорожку поцелуев на шее, ведущую к ключицам, а парню остаётся только беспомощно почти выгибаться навстречу, притягивая его к себе за футболку. На какое-то мгновение он отстраняется, смотрит на Диму затуманенным взглядом. Парень дышит тяжело, облизывает и без того влажные губы, вдыхает в себя воздух резко и рвано, и тянется за поцелуем. Не выдерживает.Дима смелеет с каждым мгновением и вот уже его руки аккуратно исследуют тело Антона, забираются под футболку, оглаживая напряжённый торс. Он по инерции тянется к кромке штанов мужчины, сам не осознавая зачем. Может быть потому, что изнутри его уже давно сжигало возбуждение, может потому, что ему хотелось большего. Но Антон только качает головой из стороны в сторону и, перехватывая запястья Димы, заводит его руки за голову, срывая с губ разочарованный стон. Дима хмурится недовольно, Антон только усмехается ему в ответ, бормочет что-то вроде, рано еще, и предотвращает дальнейшие возмущения, заткнув парню рот поцелуем.Дима чувствует стальную хватку на своих запястьях, замечает, что Антон с ним играет: сначала целует, глубоко, пошло, вжимая своим весом в кровать, а потом отстраняется, неожиданно и резко, заставляя Диму тянуться к нему. Парню такая игра надоедает очень быстро, он пытается освободиться, но Антон не позволяет. Не желает уступать позиции, пока не встречается с Димой взглядом. Смягчается, будто желая увидеть, что же будет дальше, и Дима чувствует как его пальцы разжимаются.Дима изнывает от желания проявить хоть какую-то инициативу. Кровать не располагает к подобным маневрам, но Антон всё ещё выглядит заинтересованным в его затее, поэтому Диме не составляет никакого труда подмять его под себя и устроиться у него она бедрах. Антон выглядит искренне удивлённым и до жути, до мурашек, довольным. Дима склоняется к Антону, наконец, целует его сам, устроив ладони у него на груди. Чувствует его руки у себя на бедрах, выдыхает шумно. Подскакивает на месте, когда слышит настойчивый стук в дверь.—?Игнорируй,?— полурычит Антон, ощутимо впиваясь пальцами в кожу Димы?— его цепкую хватку парень чувствует даже через ткань штанов.—?Не отстанут же,?— почти разочарованно выдыхает Дима, прислушиваясь к происходящему за дверью. —?Ты что, не знаешь их?!Взгляд Антона становится холодным в мгновение. Никому не понравится, когда прерывают столь приятный процесс, но тут что-то другое. Диме об этом думать совершенно не хочется, да он и не может.—?Брооо, я знаю что вы не спите,?— слышится за дверью голос Артура, тоже изрядно подпитого. —?И что вы там, я слышал возню. Ну, ребят, я не уйду.Дима шумно вздыхает и кое-как сползает на пол. Ноги?— ватные, совсем не держат, это понимает с первой же секунды. Антон останавливает его, схватив за запястье.—?Быстрее,?— бросает коротко.Дима выходит к двери, открывает ее, обнаруживая на той стороне грустного Артура.—?Чего тебе? —?спрашивает внезапно севшим голосом.—?Блять, Дима, дай зарядку. И в туалет сходить.—?Чего?—?Чего слышал. Моё все в номере, но там Серёга с Эриком закрылись, работают, говорят.—?Ну, мы это… тоже работаем,?— произносит Дима, пожимая плечами.—?Но ты же уже открыл. Дим, на пять секунд и я отъебусь.Дима предвидит недовольство Антона, но захлопывать дверь перед носом Артура?— такое себе проявление дружбы. Он устало вздыхает и пропускает парня внутрь. Пока тот бежит в туалет, Дима откапывает в своих вещах зарядку.—?На, и иди отсюда уже,?— бормочет себе под нос, всучая провод Артуру.—?Пиздец вы все деловые, конечно,?— цокает языком парень. —?Вижу я, как вы работаете. Один красный весь, удивленный, а второй сопит в обе дырочки.Дима хмурится, но, вернувшись в комнату, застаёт Антона в своей кровати, накрытого одеялом. Он не спит, но выглядит готовым отойти ко сну.—?Чё он хотел? —?спрашивает совсем будничным тоном, вызывая у Димы ещё больше непонимания.—?Зарядку, его в комнату не пускают. В смысле, Тош, ты уже спать? —?все же не выдерживает и решает уточнить Дима, совершенно сбитый с толку.—?Ну да,?— сонно отвечает Антон. —?А что ещё делать?Дима садится на его кровать, не испытывая совершенно никакого желания меняться местами, да и вообще разговаривать с Антоном. То он целует его как в последний раз, то морозится, как девственница на сеновале. Пиздец. Дима укладывается, отворачивается в противоположную сторону и сверлит взглядом стену, обдумывая произошедшее. Получается, что он опять поддался собственным страстям, а теперь расплачивается за это очередной порцией ?ничего не случилось, все нормально?. И, если в первый раз его это вполне устраивало, то сейчас Дима чувствует себя сбитымс толку, обманутым. Раскрученным попусту и брошенным.Вот так ты, да, Антон?