Глава 72, которая заканчивается не так, как должна бы (1/1)

Фелис твердо вознамерилась все-таки сходить в школу, и поговорить с физиком. Всю ночь она ворочалась в тревоге, то и дело просыпаясь. Физик, герр Карл Фальк, по субботам с утра вел факультатив для особо одаренных школьников, сколько Фил себя помнила. И, в общем-то, говорят, даже неплохой. По крайней мере, его ученики неплохо поступали во всякие технические колледжи. И он даже выбил из муниципалитета деньги на эти дополнительные занятия, так что они были еще и бесплатными для учеников. Благородно, ничего не скажешь. Как учитель он был весьма требователен, суров, но справедлив, ошибок не спускал, любил умных и позволял им иметь свое мнение, если они были в состоянии его отстоять, а прочих в основном игнорировал. К лени же и хитрости, и особливо к лести, был абсолютно нетерпим. Вообще физик был из тех железобетонных хемулей, которые не стареют и не сдаются, твердо следуя по пути причинения общественного блага. Когда Фил училась, она его изрядно побаивалась, хотя тот ее просто не замечал, серенькую, не слишком-то одаренную, но прилежную филифьонку. Как, впрочем, и тогда, когда она вернулась в школу уже работать. Музыку за хоть сколько-нибудь стоящее дело герр Фальк не считал. Сейчас ему, наверное, примерно пятьдесят... Фил вздохнула. Опасный возраст. Ну ладно, решила, значит, надо идти. Утром в субботу Фил заставила себя подняться и позавтракать вместе с Ингрид и Колином. Колин, который сегодня дежурил, подбросил ее до школы, охранник без проблем пропустил внутрь. Фил решила подождать, пока кончится факультатив, в учительской. К счастью, там сидела одна из ее бывших приятельниц — учительница литературы, пришедшая проверять сочинения, филифьонка фру Камилла Клаессон. Несмотря на столь ранний час, она была завита, и в наглаженной блузке под костюм. -- Госпожа завучиха до сих пор запрещает брючные костюмы?Конечно же, они немедля уселись пить кофе с вафельным тортом. Их запас в учительской неиссякал. – Конечно! И фру директор в этом ее поддерживает. Мир должен перевернуться, чтобы учительницам разрешили брюки. -- Небо, какая же глупость. Он уже давно перевернулся, причем несколько раз. Я так замерзла в юбке по пути. Всегда поражалась тому, как тебе хватает силы воли с утра идти в выходной на работу! - восхитилась Фил, - и при этом так отлично выглядеть. -- Ой, да что ты, наоборот, никакой силы воли! Если возьму проверку домой, точно ничего не сделаю! Буду отвлекаться на что угодно, - Камилла отправила в рот аккуратный маленький кусочек торта, который она отрезала от своей порции, лежащей на тарелочке, и нервно поправила брошку, фиксирующую узел блузки, заодно испачкав его крошками. -- Вам надо устроить забастовку, требуя у фру Линдберг разрешить брюки. Хотя бы зимой. -- Ой, Фелисия, это ты такая смелая, а тут у нас... - Камилла вздохнула, - всё как всегда. Госпожа завуч держит всех в ежовых рукавицах. -- Ну, как показывает пример герра Полссона, никто не вечен, - хмыкнула Фил. - И самый жестокий режим рано или поздно падёт.-- Ох, для этого сначала должен появиться какой-нибудь бесстрашный бунтарь, вроде твоего мужа! Кстати, ты не собираешься возвращаться? -- С удовольствием вернулась бы, если бы меня взяли. Эх, надо было это тоже выторговать у старого Блумквиста, пока мы бодались за компенсацию... -- Так Блумквисты заплатят?.. Но что же все-таки случилось на самом деле, Фелис? Слухи ходят настолько разные, что уже не знаешь, чему верить... -- Нет, ну а какие у них были варианты?! -- Ты себе не представляешь, например, дошло до того, что якобы с мужем у вас брак фиктивный, потому что он... ну ты понимаешь. А ты пыталась вернуть Эмиля после того, как он расторг помолвку, потом переключилась на Йосефа Бенгтссона, и поэтому Эмиль его хотел убить, и ранил, а потом ты чуть ли не вымогала у него деньги при помощи Габриэля Блумквиста... Кстати, его у нас тут все боятся, Габриэль действительно такой же сумасшедший психопат, как его кузен? Я ему на всякий случай поставила ?отлично? за сочинение, а то вдруг обозлится... Его даже математичка боится! И только герр Фальк пытается воспитывать. -- Ах вот в чем дело... - Фил отпила большой глоток кофе, чуть не обжегшись, но не почувствовала этого. - А разве сочинение плохое? -- Да нет, слишком хорошее, наверняка откуда-нибудь списал. Вообще восхищаюсь вашей смелостью! Боже, половина поселка считает, что вы живете там все вместе в свальном грехе, а вы просто плюете на все эти дурацкие сплетни и поступаете так, как считаете нужным... -- Вот именно, Камилла, мы просто плюем на это, - выпрямилась Фил. – Надо быть очень злым и развращенным человеком, чтобы думать про нас такие гадости. Страшно даже подумать, сколько грязи прячется под маской внешней благопристойности. -- Ну, мы, конечно, во все это не верим, - кончик носа у фру Клаессон покраснел. -- Само собой. -- Мы же тебя знаем... -- Да, конечно. - Фил посмотрела на часы над дверью. - О, у герра Фалька уже закончился факультатив. Пойду его поймаю, - она сбежала прежде, чем Камилла сумела задать еще парочку вопросов. В кабинете физики царило оживление. Кто-то уже собирался, но большинство учеников столпилось вокруг стола, задавая вопросы. Фил заглянула в дверь, и решила пока подождать в коридоре. Её заметили, пара ребят вышли поздороваться, интересовались, когда будут обещанные в начале года факультативные музыкальные занятия, потом из кабинета выскочили еще ученики, обступили ее, спрашивали, как здоровье, скоро ли она вернется, и как-то на душе отлегло от такого неожиданного внимания. Фил подождала, пока все ребята разойдутся. -- А-а, фру Викстрём. - Герр Фальк тщательно выровнял на столе стопки тетрадей и книг, поправил карандаши в стакане, убрал в чехол ручку и положил её во внутренний карман. Всё это время он не смотрел на Фелис, но затем, наконец, встал, убрал руки за спину и обозначил кивок. - Чем обязан? -- Меня попросили поговорить насчет одного из ваших учеников, в выпускном классе есть такой Габриэль Блумквист, выяснить, что у него за проблемы с физикой, - выдохнула Фил. Карл Фальк поджал и без того тонкие губы. -- И кто же, осмелюсь спросить, попросил вас о таком одолжении, фру Викстрём?-- Алекс Блумквист, он его старший брат и сослуживец моего мужа, - сглотнула Фил. -- Так вот пусть сам и приходит, - резко ответил Фальк, - а не подсылает ко мне особ с сомнительной репутацией!У Фил округлились глаза. -- Что вы... - она выпрямилась, лицо у нее пошло пятнами, - да как вы... какое вы... С какой стати, герр Фальк?!-- Одно меня радует, фру Викстрём, что вы успели покинуть нас прежде, чем разразился основной скандал, не бросив тени на школу. Хотя, конечно, и до того было преизрядно поводов. Прошу прощения, мне пора уходить. Фил развернулась на каблуках и молча вышла. Вот так-то вот. Бывшие коллеги, называется. ?Мы одна семья?, бла-бла-бла. Да боже упаси. Ладно, надо выкинуть это всё из головы... Снурре ничего не скажу, он же убьет этого... эту сушеную треску! Бедный Габбе, только хуже сделала! Воспитывать! Придется Алекса и вправду к нему посылать... Алекс-то ведь и не знает ничего! Ох, вот что называется — инициатива наказуема! Фил почти бежала по дороге, оскальзываясь на кое-где еще оставшемся в тени утреннем ледке. Погода была ужасная, блеклая, скучная, листья почти все облетели, небо — тусклое, земля смерзлась и посерела, и всё вокруг будто оцепенело в предзимней тоске. Ладно, поеду сегодня с девочками в Умео по магазинам, развеюсь. Но как всё-таки... неприятно. Мерзко. И, главное, не нашлась, что ему ответить! И ведь не расскажешь никому... Только что разве Муми-маме. Только не Снурре, он будет в ярости... наверное. А ведь придется говорить Алексу. Ему — придется. Тому, с кем ей меньше всего хочется доверительно общаться. Фил снова мысленно застонала. Но не сегодня, нет, не сегодня!Дома Ингрид, весело напевая, уже собиралась в город, и ставила себе парадную челку лаком у зеркала в прихожей. -- Как сходила? - обернулась Ингрид. - Не замерзла? -- Во всех смыслах неудачно. -- Ну ладно, не расстраивайся, всё как-нибудь образуется, - промычала она, набрав в рот шпилек. Фил разделась, заглянула на кухню. Там завтракали братья Блумквисты. -- Снурре еще не вставал! И Вилле тоже, лентяй эдакий! - крикнула Ингрид, - давай, буди своего, пора уже ехать к Янссонам! А я достучусь до Линда.Фил зашла в спальню, сняла костюм, бросила вещи на пол, и прямо в чулках и комбинации скользнула под одеяло. -- М-м, и откуда ты такая скользкая и холодная? - пробормотал Снурре, когда она притиснулась к нему под одеялом, - гла-а-аденькая...-- Из жестокого внешнего мира. Пора вставать, Снурре, мы обещали Муми-троллям приехать к полудню... -- А что на завтрак? А давай не поедем... - он уткнулся носом ей в основание шеи, куснул за ухо. - Давай лучше валяться весь день... Я по тебе соскучился уже... - он скользнул рукой по её бедру, потянул подол вверх, цепляя шелк белья загрубевшими пальцами. -- Обещали, Снурре... Завтра. -- М-м. И зачем только обещали. - Снусмумрик тяжко вздохнул и наконец открыл глаза. - Ты еще и завилась зачем-то?! -- Мы в город с девочками. -- Пф-ф. И охота вам тащиться. Все деньги только не бери, ладно? Итого к Муми-троллям вместе с Линдом увязались Фил, Снурре и Ингрид. Ингрид с Фил намеревались взять с собой Нору, и рвануть в Умео по магазинам на машине (Ингрид решилась съездить в город за рулем — надо же когда-то начинать!), а Снусмумрик решил, что елку они сразу пойдут искать вдвоем с Муми-троллем. И дотащат ее так, безо всякой тачки, в конце концов, елочка нужна маленькая, для юксарни. Муми-тролль встретил их снаряженным как для великого похода в непроходимую тайгу. Снусмумрик старательно делал серьезное лицо, пожимая ему руку. -- Я на всякий случай взял два топора, побольше и поменьше. Кольчужные перчатки. И пилу. И ножовку.-- Угу. Правильно, - кивнул Снусмумрик, храня серьезность. -- Нора сделала нам с собой бутербродов, суп в термосе, еще возьмем походный чайник... -- Гм. Думаю, мы вполне сможем найти подходящее деревце в радиусе километра от дома... -- Но нам надо тщательно выбрать елку! Она должна быть невысокая, пушистая, ровненькая... -- Да, само собой, - вздохнул Снурре, смиряясь и с чайником. - Это непросто. -- Меня что-то укачало, - сказала Фил, вылезая последней из машины. - Ты слишком быстро ехал, Снурре.-- Прости. Давай попросим Нору найти тебе местечко прилечь? -- Нет. Я хочу посидеть на воздухе. -- Может, не поедешь по магазинам? А?-- Может и не поеду. - Фил побрела в осиновую рощу, не заходя в дом. -- Чего-то она сегодня не в духе, - заметила Ингрид.Снусмумрик чудом удержался от комментария в стиле ?надо же, даже ты заметила?. -- Да. Плохо спала, всю ночь ворочалась. Надо бы к врачу съездить на неделе, в Умео. Может, если сегодня нормально справишься с машиной, отвезешь Фелис? -- Конечно! И врачу позвоню, запишусь, - ответила Ингрид со всей серьезностью бойскаута, получившего важное поручение. - Положись на меня. Нора, Фил с нами не поедет, её укачало! - крикнула она. Нора втихую обрадовалась, но тут же сделала сочувствующее лицо: -- Бедняжечка, а где она? Может быть, ей лучше полежать? Я постелю в гостевой!-- Нет, Фил хочется воздухом подышать. Привет, Нор. - сказал Снусмумрик. - Принеси лучше ей плед какой-нибудь и термос с некрепким чаем без сахара. Он неспеша пошел следом за Фил. Нора вздохнула. -- Ох, Ингрид, это надолго, заходи пока в дом! Покажу тебе зато свои новые подголовники... У тебя есть список покупок? У меня тоже, но, - Нора перешла на заговорщицкий шепот, - мне еще ни с того, ни с сего брат денюжку дал! Можно будет в кафе сходить! -- И мне, - засмеялась в ответ Ингрид, - ой, Йоссе стал мне даже больше денег подкидывать, чем когда я дома жила...Снурре дошел до юксарни, постучал в дверь. Ноль внимания, фунт презрения. -- Туу, мы идем за елкой с Мумиком. Тишина. Фил он нашел у ручья. -- Можно посидеть на веранде у Туу. Принесу плед и чая тебе. Ты чего? Она обернулась к Снусмумрику со слезами на глазах. -- Я не знаю, что такое со мной, Снурре!-- Просто плохо спала. Посиди, подыши воздухом, может, подремешь даже... Побыть с тобой? -- Нет. Иди за елкой. Лучше я одна. -- Как скажешь. Как следует устроив Фелис на веранде юксарни — обложив подушками и пледом, термосом и тарелкой печенек, - Снусмумрик отправился с Муми-троллем в суровый мужской поход. Линд в это время на кухне обсуждал с Муми-мамой публикацию в газете, методично уничтожая миску еще горячих пончиков и обильно запивая их кофе со сливками. Муми-мама выспрашивала подробности, вздыхала, перемежала свои вздохи восклицаниями ?Но я же не смогу!?, и потихоньку выторговывала условия получше, подбрасывая в миску пончики с пылу с жару с двух глубоких сковород с шипящим маслом. К концу переговоров оба участника были донельзя удовлетворены. -- Еще штучку?-- Больше не влезет, - щурясь, сказал Линд. - Немного погодя. Акулу пера пришлось даже устроить подремать в гостиной в большом кресле. На Еловой меж тем Алекс любовно протер оставленную Линнеей скрипку и положил футляр с инструментом на место — зачем так просто терять повод для следующей встречи? – принял душ, тщательно побрился, посомневался, выбирая между одеколоном Колина и Вилле, выбрал все-таки линдов, он наверняка подороже, уложил волосы и ускакал на свиданку. Габбе впервые остался дома один. Конечно, у него была куча домашки. Но бессмысленно сидеть над ней, тупо пялясь в книгу, когда никто не видит. Ингрид позаботилась о нем, оставив список поручений по хозяйству, но с ними он уже почти справился. Были еще книги — из школьной библиотеки, набранные по рекомендациям Линда. Габбе немного почитал, одолел страниц двадцать, начал зевать, осознал, что уже ничего не понимает, и просто скользит глазами по строкам, и отложил книгу. Тогда он включил радио, настроился на более или менее приятную волну, и лег грудью на стол, положив голову на сложенные руки. На плите мирно побулькивали бульон из говяжьих костей, большая кастрюля картошки и бак с бельем, которое следовало прокипятить, из приоткрытой форточки тянуло холодком. Лук и морковку он почистил, капусту порезал. Габбе зевнул, потом еще и еще раз, уже через силу, но зевота прямо одолевала. Нарастала тоскливая маята, то особое чувство скуки, что почти физически толкало на какие-нибудь безумства. Но какие еще безумные выходки, когда ты и так хромой дебил?..Надо еще провернуть мясо на котлеты, уже разморозилось, вечером женщины должны будут привезти еще хорошего, добавить к фаршу для вкуса, но мясорубка лежит наверху, так не дотянуться, а на табуретку он имеет полное право не влезать... Вечером будут котлеты, и пастуший пирог на завтра, здорово... И суп из капусты со шкварками и клёцками на всю неделю. Вот это уже совсем не здорово. Ну ладно... Зато нажористо. Какое счастье быть почти всё время сытым, Габбе уже очень хорошо осознал. И то, что жрет он непристойно много, как взрослый мужик, но при этом не работает, тоже. И вообще, толку от него ноль... Как же тягостно-то, а, прямо тянет где-то в груди... Габбе, вздыхая, встал и попробовал все-таки достать мясорубку, зацепив ее ручкой трости и подталкивая к краю. К счастью, он смог поймать коробку. Ингрид за такие штучки за уши бы оттаскала, как пить дать. Габбе так яростно проворачивал жилистое грубое мясо, что аж взмок. Остервенело запихивая в жерло мясорубки большие хрящеватые куски, и изо всех сил наваливаясь на ручку, Габбе удалось более или менее избавиться от сосущего чувства маяты. После этого обмякший Габриэль слегка прибрал на кухне, погасил плиту и решил, что на сегодня всё-таки отработал свое содержание. И на душе стало поспокойнее. Он перебрался в гостиную и затопил камин. Попробовал еще почитать, историю, по учебе. Ну, кое-что в башку зашло, тему вспомнил вроде, это они проходили в гимназии, причем года два назад. Жалко, те тетради теперь хрен достанешь, по истории преподаватель им читал лекции, как студентам, было куда интереснее, чем тупо зубрить учебник... Ну так ведь и ты отупел. Габбе лег, глядя на огонь, и попытался выкинуть из головы снова и снова лезущие мысли, однообразные, надоевшие, выматывающие душу, о том, как всё бессмысленно, что жизнь кончена, ничего хорошего не было, нет и не будет... Ну вот с какой стати эта дрянь лезет в голову, лежишь ведь в тепле, у камина, не в общаге сраной, сытый, целый, и чего?! Вечером все придут, еду приготовят... Пообщаемся по-человечески... Алекс бросил. К Лине своей побежал. На всю ночь, небось. Одному спать. Психовать за него, вдруг на обратном пути изобьют, ограбят, или по пьяни свалится куда-нибудь, ведь наверняка же пить с ней будут, а уже холодно, заморозки ночами... А вдруг влюбится в нее?! А она противная... Жить с ней, бр-р. Габбе сам не заметил, как заснул. Проснулся он от холода и очередного кошмара, в котором за воротами учкомбината дребезжала и чавкала огромная мясорубка, вроде здоровенного комбайна с особой пастью, а он стоял в очереди с такими же парнями _туда_, и даже не пытался сбежать. Почему-то было понятно, это это никак невозможно. Камин погас. Габбе понял, что он совершенно один в огромном темном доме. И еще забыл принять таблетки днем. Глаза привыкали к темноте, и он начал различать очертания предметов, но от этого стало только хуже, тьма чернилами выливалась из приоткрытой двери, из пасти камина, клубилась по углам... Чудовищным усилием воли он заставил себя подняться. Больная нога плохо слушалась, но он все-таки добрел до выключателя, захлопнул, жмурясь, дверь. Стало полегче, но все еще продирало ознобом, а путь до ванной или кухни казался непреодолимым. Габбе сидел и уговаривал себя, что в коридоре, пока он дойдет до выключателя, будет достаточно света из гостиной, и что вообще, это сраное детство, так бояться темноты... Но в ванной, куда ему так нужно, еще и зеркало. И когда он распахнет дверь, окажется прямо напротив него, и вот в этот момент, пока он будет нащупывать выключатель, в зеркале что-то отразится... Надо взять себя в руки, дойти до ванной и кухни. Что за бред! А там еще по пути темный чулан, а в конце погреб, гнездо абсолютной тьмы... А вдруг я забыл туда дверь закрыть?..Лучше посижу и подожду, пока кто-нибудь вернется. Они же должны скоро вернуться. Габбе сидел на диване при полном свете, и чувствовал, что ему потихоньку становится всё хуже. Надо немедленно взять себя в руки, добраться до кухни и ванной... От одной этой мысли к горлу подкатывала мерзкая тошнота, а по спине тек холодный пот. Где они там все застряли! Хоть бы Колин забежал поужинать! Но сегодня вечер субботы, наверняка где-нибудь да драка, и он занят... Он дотянулся до учебника и попытался отвлечься, читая, но строки плясали перед глазами. Это потому что я забыл принять таблетки. Приходит Алекс, а я вишу на чердаке с высунутым синим языком... Вот что можно увидеть в зеркале в ванной... Да нет, ну ведь чушь же. Я не собираюсь вешаться. А вдруг на меня найдет?..Елочку Снусмумрик с Муми-троллем нашли просто отличную. И прогулялись в общем-то неплохо, Снусмумрик поводил Мумика кругами по лесу, пока тот не запыхался, потом они устроили привал, попили чаю, закусили бутербродами, поговорили о всяких классных мужских вещах, вроде машин и путешествий, Муми-тролль признался Снусмумрику, что завидует Норе, побывавшей в Испании с Туу-тикке, Снурре признал, что он тоже, и решился задать давно изводивший его вопрос. – Слушай, Мумик... Я понимаю, что такие вопросы не задают, не обижайся, ладно? Какая у тебя зарплата? Скажи, пожалуйста! -- Ну... - Муми-тролль замялся. Вздохнул. - Чего тут особо обидного... Обычно тысяч двадцать, ну и премии за хорошего клиента. -- Двадцать. Понятно, – сник Снусмумрик. - А у Йосефа Бенгтссона, как думаешь? -- Порядка тридцати, где-то. Или побольше. Он ведущий инженер все-таки на своей фирме. Снусмумрик почесал в затылке. -- Ну ясно. Спасибо.-- А у тебя?.. -- В этом месяце будет примерно десятка. Переработки должны оплатить, и штрафов вроде не было. Зимой побольше обещают, - вздохнул Снурре. - Если в спячку не впаду. -- Нифига себе, так вкалывать, и десятка... - протянул Муми-тролль. -- Вот что значит — образование, - вздохнул Снусмумрик. - Но жаловаться-то нечего, страховка, больничный оплачивается, две недели спячки и отпуск... -- Да вообще нечего расстраиваться. Вот смотри, нас с мамой четверо — выходит пять тысяч на человека. Вас с Фелис — двое, тоже выходит по пять тысяч. -- Это да. -- Да еще за аренду вы получаете! -- Ну да... -- И может, Фил еще работать пойдет! -- Да ну... -- Правда, все налоги за дом и землю, и коммуналку платит Снорк, - помолчав, добавил Муми-тролль. - Хотя и не живет почти. -- Щедро с его стороны. -- А вот все равно у меня ничего отложить не получается. А ведь надо начинать откладывать. На пенсию, Муми-сыну на учебу. Нора-то работать точно не станет никогда. -- Зря ты, ей, может, и повеселее было бы подрабатывать где-нибудь. -- Да мы второго планировали. А то Мумику одиноко. Я вот всегда хотел настоящего брата или сестру. -- Круто. -- А вы вообще насчет детей думаете?..-- Я бы не хотел, Фил вроде тоже. Хотя иногда и заговаривает. Но мне страшно, ей поздно, да и отец из меня будет... Паршивый. А потом, у нас шансов немного, к счастью. – Ну, каждый по-своему живет, это да... А тут вдруг и елка нашлась, абсолютно такая, какая нужно. -- Зимой можно было бы везти ее на санках, - пробурчал Муми-тролль. Ему досталось нести нижнюю часть. - А то мы ведь далеко забрались.По прямой оказалось совсем недалеко, и Муми-тролль даже почувствовал себя несколько обманутым. -- Да нет, просто мы привал устроили, как и положено, уже в последней трети пути, - великодушно успокоил его Снусмумрик. - А так-то мы, конечно, далеко отходили...-- Это у тебя печенье? - поинтересовалась Туу-тикке, выглядывая из двери. - А я-то думаю, кто тут покусился на мою веранду...Они немного посидели с Фил вдвоем, молча доедая печенье, и запивая его чаем из термоса. -- Муми-мама заставила меня к врачу сходить. Дважды. Второй раз – анализы сдавать, с самого утра, - сообщила Туу.-- С этими врачами вечно всё так, - вздохнула Фил. - Как будто суть лечения в том, чтобы ты замучился. -- Вот-вот. -- А я в школу сходила. Пообщалась с коллегами. Как будто дерьма наелась. -- М-да... Так что, Снурре с Мумиком за елкой пошли? -- Ага. -- Так. Ну подготовиться тогда нужно. Пошли. В большом доме Муи-мама готовила обед, а Линд пока занимал Муми-сына, собирая ему железную дорогу. И оба они были здорово этим увлечены. Нора с Ингрид, как и планировали, сбежали из дома, чтобы насладиться свободой, кутежом и транжирством. -- Помочь тебе? - Фил с Туу-тикке зашли на кухню.-- Сделайте милость, доешьте пончики, они так мешают... Прошла голова, Фил? - спросила Муми-мама. -- Почти. Муми-мама на ходу отметила, что какая-то Фил все-таки сама не своя. Туу-тикке с Фил успешно справились с поставленной задачей. Оказав, таким образом, посильную помощь, они стали готовиться к появлению елки, то есть Фил сходила на чердак Муми-дома за коробкой с елочными игрушками, отнесла ее в юксарню и красиво разложила их там на кровати, а Туу нашла бессхозное ведро во дворе и моток бечевки. Фил еще разок наведалась в большой дом, взяла пачку ваты, и притащила за собой Вилле, который наполнил ведро песком из песочницы и долил в него воды. После этого Фил задекорировала ведро ватой, решила, что за сегодняшний день сделала достаточно, и вернулась в кресло на веранду.Муми-мама в это время накормила внука обедом и, несмотря на его сопротивление, уложила днем поспать подольше. А то вечер, судя по всему, будет долгим. Она проверила, есть ли у них в погребе бутылочка шампанского, нашла еще жестянку с фруктовым пирогом и очень обрадовалась. Все будет как следует. Муми-тролль безумно гордился их елкой. И, в общем-то, был прав, такой маленькой, хорошенькой ровненькой елочки — еще поискать. Он с удовольствием рассказал маме, как они чудом ее нашли после долгих скитаний, с каким трудом рубили и как мужественно несли, а потом еще разок пересказал Туу-тикке и Фил, ставя елку на растяжку. Снусмумрик покуривал трубку и в нужных местах рассказа кивал. Линд следил, чтобы елка встала строго вертикально. Маленький домик тут же наполнился запахом хвои. -- Вы, наверное, есть хотите? - поинтересовалась Туу-тикке. - Так идите уже. Муми-мама там чего только не наготовила. Когда Снусмумрик, Муми-тролль и Линд вернулись к юксарне, дверь в неё была заперта, а шторы — задернуты. Муми-тролль подергал дверь. -- Туу, это мы.-- Пойдем, - потянул его Снусмумрик за руку. -- Но как?.. А елку наряжать? -- Туу-тикке, видимо, хочет насладиться этим процессом в одиночестве. -- Но она нам ее хоть покажет? -- Наверняка, но, может быть, не сегодня.-- Я думал, будет праздник... Снусмумрик только вздохнул. -- Кажется, машина приехала. Пойдем, я её во двор заведу, и поможем дамам разгрузиться. Наряжали елку Туу и Фил вместе, и, как ни странно, не переругались при этом — все было как-то на удивление мирно и дружно, каждая просто повесила те игрушки, которые ей больше всех нравились, туда, куда считала нужным. Правда, электрическая гирлянда, которую соорудил Снорк, была слишком велика для такой маленькой елочки, но Фил просто развесил её вдоль карниза — и получилось тоже очень здорово. Огоньки гирлянды отражались в елочных игрушках, все таинственно поблескивало и слегка шелестело — елка расправляла замерзшие ветви. -- Очень красиво, - сказала Фил.-- Да. - Туу уселась в кресло. - Не хочешь присоединиться к остальным? -- Дать тебе полюбоваться в одиночестве? -- Да. -- Хорошо, - Фил почти не обиделась. Туу, она такая. Не против общения и праздников — но только тогда, когда ей самой этого хочется. После того, как Снурре завел машину во двор, и миллион пакетов перекочевал в дом, началась увлекательнейшая игра ?покажи, что ты купила?. В её разгар как раз и появилась в доме Фелис. -- Хорошо, что ты не поехала, Фил, - Снусмумрик обнял Фелис за плечи. - А то бы мы без штанов остались. Та в ответ только хмыкнула. -- Ну как, нарядили елочку? - спросила оживленная Муми-мама — даже ее затянуло разглядывание многочисленных покупок.-- Да, отлично вышло, - рассеяно отозвалась Фил. -- Я думаю, поедим мы здесь, а потом пойдем к ней, выпьем пунша или какао, споем пару песенок... -- Кажется, Туу настроена на одинокий вечер. -- Да не может быть, - Муми-мама вытерла руки о фартук и отправилась в юксарню. -- Красиво, да? - сказала Туу-тикке, когда Муми-мама зашла, отперев дверь своим ключом.-- Замечательно. -- Как-нибудь я позову вас на репетицию рождественского вечера. -- Но не сейчас? -- Не сейчас. Муми-мама молча положила ей руку на плечо, чуть сжала и вышла. Честно говоря, ей было немного обидно, в основном, за Муми-тролля. Тот так старался, ища елочку, и наверняка будет расстроен. Муми-тролль до сих пор упорно считает, что это его не хотят видеть, когда кто-то просто хочет побыть один. -- Вообще, это нечестно, - сказал Муми-тролль хмурясь, - я ходил за елкой, Мумрик дал игрушки, ты приготовила еду, а она отказывается нас пускать! Не говоря уж о том, что это мы строили дом...-- Муми-тролль. Не расстраивайся. Туу-тикке все-таки еще очень слаба от болезни, - самым своим ласковым тоном сказала Муми-мама. - Сейчас приходиться быть с ней бережными... А повеселиться мы можем и так, и ничуть не хуже, верно?-- Но елка... Елка вместе со всеми вами! - воскликнул Муми-тролль. - На Рождество я вечно один не сплю, и приходится напиваться на работе в компании ?зимних холостяков?, а это ведь совсем не то! Я думал, у меня наконец будет домашнее Рождество! -- Будет. На следующей неделе, например... -- На следующей неделе вы уже все задрыхнете, ты и Мумик первыми! Снусмумрик, может, ты ее уговоришь?! -- Знаешь... Лучше мы съездим к нам за еще одной коробкой игрушек и нарядим елку во дворе. Всех дел на час, - подумав, сказал Снусмумрик. -- Нет. Так я не хочу, - насупился Муми-тролль.