Глава 25, где рассада для огорода достается с кровью. (2/2)

-- Что я тут устрою?! Кстати... Берг меня предупредил насчет кузена Блумквиста, из гимназии. Что у них экзамены заканчиваются. Почему ты мне не рассказала, что они приходили на танцы, посмотреть на тебя?!

-- Да... я и значения не придала... и не на меня, а на оркестр...

-- Слушай, ну такие вещи обязательно надо говорить! Хорошо, Берг напомнил.

-- Ну и что мы теперь делать будем?

-- Будем настороже.

-- Я и так каждого куста боюсь. Все, пей альмагель и пойдем. Посуду потом помою, некогда.

-- Иди, одевайся, я пока как раз помою.Всю дорогу, и потом уже, в мастерской, Филифьонка с нарастающей тревогой наблюдала за Снусмумриком. Что-то он какой-то вялый. И двигается скованно. Опять плечо сорвал, видимо. Небо, когда он уже научится сразу ей все говорить?!

Вечером к мастеру Свенссону заехал доктор Эклунд.

-- Добрый вечер, мастер, фру Викстрём... А где Снусмумрик?-- Да вон он там, на заднем дворе копается, - сказала Филифьонка, и засмущалась, когда доктор взял ее руку поцеловать. - Ой, доктор, я такая чумазая, что вы...

-- Это не грязь, милая фру, это налет труда. Вы в среду получаете права?

-- Пытаюсь сдать экзамен, доктор Эклунд.

-- Сдашь, а куда ты денешься, - проскрипел Свенссон.

-- Я как раз по этому поводу. Хотел рассчитаться с вами за машину, мастер, и в среду передать ее вам. По доверенности, лично вам, фру Викстрём.

-- Машинка готова...

-- Давайте тогда ее сегодня обкатаем, я вам заодно, Фелисия, объясню, как с ней лучше ладить...

В машину загрузились вчетвером, Филифьонка на переднем сидении рядом с Эклундом, Снусмумрик и Свенссон — сзади.

-- Машинка стала огонь... - признал Эклунд. - Эх, мастер Свенссон, что ж вы раньше-то! Я бы, может, ее и менять бы не стал! Но вы поосторожнее, фру Викстрём, лошадок в ней много, а управление, я бы сказал, стало более нервным... Реагирует сразу.Потом Филифьонка с Эклундом еще покатались вдвоем по двору мастерской.

Свенссон со Снусмумриком сидели на крылечке.

-- О, отличница... Катается, как в учебнике... Тофт этот, желторотый, разве водить научит... Только рулить! Как она на дороге ездить будет, вот так же вот, телепаться, как сопля по проволоке?! Надо ее будет поучить жизни-то... Когда экзамен?-- В среду.

-- Ну сдаст, конечно. Всё, как они любят. Все их глупости. Ладно, жизнь научит. Что такой смурной, юксаре? Обидно, что баба вперед тебя вылезла? Успеешь еще, все получишь и ты. Ничего, зато ты трактор водишь. А трактор — главнее. К кому они все бегут, когда завязнут? К трактористу. Так что не бзди...

-- Да ну, глупости. Чего тут обидного-то. Я не по этому...

-- Ага, ага...

Филифьонка воспользовалась тем, что они остались с Эклундом вдвоем.

-- Доктор Эклунд. Я насчет Снусмумрика.-- Что-то случилось?

-- Мне кажется, да. По-моему, он опять плечо сорвал, и не признается мне. Сегодня или вчера... Можно вас попросить... давайте заставим его сейчас вам показаться? -- Пожалуйста!

-- Давайте, конечно, - вздохнул Эклунд. - В прошлый раз я его артрит пропустил... Кстати, вы могли бы на меня в суд подать. Я пропустил его артрит, он стал пить аспирин, и у него началось желудочное кровотечение. Я признаю вину, и моя страховая сделает вам выплату.

-- О небо, доктор, что вы вообще такое говорите?! Как мы можем?!

-- Все равно платит страховая.

-- Это абсолютно неприемлемо! Такая-то будет наша благодарность за все, что вы для нас делаете?! Это вообще невозможно! К тому же, вы ничего не пропускали. Просто все так сложилось.

-- Ну что ж, у фру Викстрем все прекрасно получается. Думаю, они с машиной подружатся. Пойдемте, мастер, решим наши вопросы...Филифьонка аккуратно, как учили, поставила машину носом к воротам, вылезла, заперла, довольно похлопала по капоту. Снусмумрик сидел на лавке и глядел хмуро. Филифьонка плюхнулась рядом с ним, удовлетворенно выдохнула.

-- Сейчас они там обо всем договорятся, и мы попросим доктора Эклунда на тебя посмотреть.-- Это еще зачем?!-- Ты же опять плечо сорвал, да?

-- С чего ты взяла?!

-- Ты сегодня весь день убитый какой-то, и еле ползаешь!Отстань ты от меня, все со мной в порядке! - Снусмумрик вскочил и принялся накрывать автомобиль парусиной.

Филифьонка вздохнула. Ну вот что он так психует из-за этих прав? Получит же ведь тоже, только через месяц... Дурак.

Доктор Эклунд и мастерСвенссон сидели в той части гаража, что должна была обозначать кабинет. Ну, заодно и спальню, заодно и сброчно-разборочный цех... На кушетке, сколоченной из палет, валялось засаленное одеяло и подушка, на верстаке лежали какие-то детали, бумаги, недоеденная банка консервов с воткнутой в нее вилкой. Мебель была самая что ни на есть разнообразная — от стопки покрышек и снятого автомобильного сидения до садового шезлонга и полного сдержанного достоинства, хотя и весьма потрепанного жизнью дубового буфета, неизвестно как забредшего на эту помойку.Помещение празднично освещала лампочка-стоваттка, сиявшая безо всякого абажура. Окно закрывала бархатная портьера винного цвета. Впрочем, по низу об нее явно вытирали руки.

-- Итак, сколько я вам должен? Смету вы, конечно, превысили, такие улучшения стоят недешево, ну да ладно.

Свенссон кряхтел и жался.

-- Да что там... Уж ладно, доктор... Не для вас же делал, выходит.

-- Как это не для меня? Это моя машина, и договаривались мы с вами. Так что я вам и должен. А уж как мы потом с Юханссоном разойдемся, я сам решу.

-- Да вот... уж пусть они сами отдают. Как-нибудь я с ними договорюсь. Их машина-то будет.

-- Вообще, учитывая, гм, сложившиеся обстоятельства, мы будем ее оформлять по доверенности. На фру Викстрём.

-- А чего на нее-то?!

-- Ну, она первая права получает...

-- Да уж отдали бы парню! Что ж у него ничего своего-то нет?! Дом женин, машина тоже ее, трусы на нем и то на ее деньги куплены.-- В случае банкротства все равно описи подлежит имущество обоих супругов, так что доверенность — в любом случае.

-- Отдавайте тачку парню, а я с вас ничего брать не буду тогда,а уж мы с ним потом посчитаемся. Моим с потрохами тогда будет...

Эклунд кашлянул.

-- Гм. Ну нет. Он в любой момент умереть может вообще-то. От кровотечения. И ничего вы тогда не получите. Я так не могу, мастер Свенссон. Машина моя, заказ вам делал я, так что и расплачиваться мне. Так что либо я плачу по смете, как договаривались, либо вы мне уточняете сумму сейчас.Свенссон еще покряхтел, и назвал сумму. Они с доктором Эклундом немного поторговались, сошлись,рассчитались, и оформили акт о выполненных работах в приложение к договору.

-- Подержите ее у себя до среды? Машину?-- До среды, ага, можно подумать, эта ваша Викстрём ее так сразу забрать сможет, да она обоссытся к себе во двор заезжать, пока этот, прощелыга, не научится, так и будет, поди, тут стоять, а этот тоже тот еще снайпер по кличке ?Пуля?, пока в ворота попадет, уже и солнце заходит...

-- В среду сможете забрать машину, фру Викстрём, - Эклунд вручил Филифьонке акт о выполненных работах и договор. - Думаю, после экзамена мы с вами доверенность и оформим, прямо в участке. Во сколько вы начинаете?-- Теория с двух часов.

-- Значит, я зайду после работы.

-- Спасибо, доктор.

-- Ну что ж, Юханссон, а теперь вы... Что там у вас опять с плечом случилось?

-- Ничего, доктор. Все в порядке. Спасибо.

-- А как ваша язва?

-- Не беспокоит.

-- Угу, угу... отлично. Пойдемте, раз уж я здесь, гляну вас заодно, а то уже пора схему лечения менять.

-- Можно будет пить меньше таблеток?-- Вот мы сейчас и решим.

-- Пойдем, Снурре, - Филифьонка потянула Снусмумрика за руку, - пусть доктор тебя посмотрит...

-- Да что вы сейчас-то... мы на неделе зайдем как-нибудь, уже поздно... что мы вас задерживать будем, доктор... - начал отговариваться Снусмумрик.

-- Мастер Свенссон! - Филифьонка прошла вперед, - где доктор может у вас посмотреть Снусмумрика?

-- А чего он там не видел... Да вот здесь и можно, сюда идите. Чего там с ним опять не так?

-- Вот и я бы хотела знать, мастер, - тихо сказала Филифьонка, - он с обеда какой-то не такой, жмется, молчит... я думаю, он там, на курсах,плечо сорвал опять, и не говорит.Свенссон пожал плечами и достал пачку сигарет.

-- Все-то с вами не слава богу. Нескладные вы какие-то.

-- Ну мы же не виноваты. Доктор, сюда можно! Снусмумрик?...

Филифьонка успела поймать его и подхватить под руку.

-- Ты что делаешь? - прошипела она.-- Ухожу, - Снусмумрик дернулся. - Что вы тут еще напридумывали, с какой стати... Что там еще... что там Эклунду еще от меня надо...

-- Глупостей не говори. Я с тобой буду.

-- Ну нет.

-- Ну да! Ты сразу по-нормальному можешь говорить, когда тебе плохо, или надо обязательно дождаться кровавой рвоты?! Чтобы фонтаном и сразу в операционную?!

-- Фил, ты гонишь сейчас!

-- Это ты гонишь! Иди, пусть доктор Эклунд тебя посмотрит.

-- Что-то в прошлый раз он не больно-то что увидел...

-- Ну-ка иди, неприлично!

-- Что вы тут шипите, как шланги? - поинтересовался Свенссон, - давай, хватит ломаться.-- Снимайте майку, ремень расстегните и ложитесь сюда, на койку, - Эклунд мыл руки.

-- А можно майку не снимать?Эклунд посмотрел на Снусмумрика с недоумением.

-- А как я буду плечо осматривать? На ощупь?-- Да все с ним в порядке.

-- Арвид Снусмумрик Юханссон, снимай майку, - мрачно сказала замершая у двери со сложенными на груди руками Филифьонка. Свенссон выглядывал у нее через плечо.

-- Пусть она уйдет!

-- Никуда я не уйду!-- Это твоя жена, Снусмумрик, - примирительно сказал Эклунд. - Она все равно рано или поздно узнает обо всех твоих проблемах со здоровьем, даже если это венерическое заболевание, и тем более, если это венерическое заболевание...Свенссон тихо крякнул за спиной у Филифьонки, но она даже не обратила на него внимания, охваченная беспокойством.

-- Да вы с ума что ли все посходили, я анализ сдавал, нет у меня ничего, - тоскливо сказалСнусмумрик и наконец-то стянул майку.Филифьонка ахнула.

-- Логично, - протянул Эклунд. - чем это тебя?

Свенссон снова крякнул.

-- Небо, Снурре! - воскликнула Филифьонка и прикрыла рот рукой. - Ты с кем-то подрался?!-- Боюсь, что нет, фру Викстрём, - покачал головой доктор Эклунд. - По-видимому, его избили.

Снусмумрик стоял, опустив руки, так и не сняв до конца майку, и смотрел куда-то в угол.

-- Ну что, довольны, вы все?... Всё, доктор? Через неделю синяки сойдут сами, так? Могу идти уже?! - сказал он глухо.

-- Но кто, Снурре?! - Филифьонка не выдержала, и бросилась к нему.

-- Кто, кто... инструктор.

-- А чем? - снова поинтересовался Эклунд.

-- Старым ремнем ГРМ.

-- Полссон как всегда... - от двери прокомментировал Свенссон. - Любимый его инструмент, скольких парней покалечил... Не ты первый, не ты последний, Юханссон, заживет, не переживай.

-- Как так можно,чтоб инструктор! - Филифьонка погладила Снусмумрика по плечу, но тот отвернулся, дернулся, скидывая ее руку. - Да за что, о боже...

-- Выделывался небось, - предположил Свенссон. - Все, на работу можешь дня три не ходить.

-- А жрать мы тоже три дня не будем? - огрызнулся Снусмумрик, и отодвинулся от Филифьонки. - Ну что, выставила меня терпилой, довольна?!

-- Тебе же больно... - Филифьонка осторожно провела ему по спине, касаясь пальцами припухших рубцов. Снусмумрик молча прикусил губу и только вздрагивал от ее прикосновений. - Садись... не стой... Может, ляжешь лучше...

-- Да ну ты что... - тоскливо сказал Снусмумрик, но на койку все-таки сел. Филифьонка взяла у него из рук майку, села рядом, и снова провела рукой у него по плечам и спине. Горячая. Больно-то как! И ничего не сказал...

Доктор Эклунд, меж тем, отошел за своимчемоданчиком в машину и вернулся.

-- Так, для начала измерим температуру. Фру Викстрём, пока, пожалуйста, отойдите в сторонку. Мастер Свенссон, у вас есть что-то чистое... гм, условно-чистое, застелить кушетку? Принесите и выйдите, пожалуйста. Юханссон, брюки тоже снимайте.-- Зачем...

-- Посмотрим, что у вас там с ногами.

-- По ногам он меня не бил.-- Ну вот и убедимся. Фру Викстрём, я сказал, пока отойдите. Итак, это был ремень ГРМ, верно? Хм, довольно жесткая штука, удар идет, как палкой... И во сколько случилось это чудное действо?

-- В обед, примерно... Где-то в полдень.

-- Ясно.

-- ...так, ну а теперь придется немного потерпеть и все же лечь на спину, мне надо помять вам живот... Здесь больно?-- М-м... нет... не очень...

-- Ноги согните в коленях. Теперь немного на бок, да, прямо на мою руку, вот так... Больно?-- Ой... да...

Филифьонка сначала отошла в угол, но не удержалась, и походила все ближе, заглядывала Эклунду через плечо, подняла с полу штаны, расправила их, повесила вместе с майкой на спинку стула, потом взяла подушку, когда Эклунд отложил ее в сторону, и так и замерла с ней в руках. Все это не умещалось у нее в голове, вот этот вот ужас и обыденность — инструктор избил Снурре, избил с бессмысленной жестокостью, до крови, и все ведут себя так, как будто так и надо, и ничего особенного не произошло, просто вот надо обработать ссадины, и никто — никто! - ни Свенссон, ни доктор, ни сам Снурре не понимают, как это чудовищно, чудовищно жестоко и бессмысленно! И что делать с этой болью, и жестокостью, и с этим его глухимсмирением, когда он не то что не возмущается, а даже чуть ли не стыдится того, что его избили...

-- Ну что ж, ничего катастрофического, однако пока я вам выпишу дополнительные препараты для вашей язвы, она любит обостряться от таких дел, да, и строго придерживаемся диеты. Прямо несколько дней — все протертое, фру Викстрём! В основном, все это безобразие действительно заживет само, обрабатывайте йодом, там, где есть ссадины, но вот это место мне не нравится. Вот сюда будете накладывать повязку с мазью, фру Викстрём, я вам дам тюбик с собой, а вообще, купите... И на ночь сделаете примочку на всю спину, чтобы отек спал побыстрее, тогда будет легче двигаться. Ну а вы, моя дорогая, сегодняна ночь примете снотворное.

-- А что-нибудь от боли? А если ему ночью станет плохо?! А если кровотечение опять начнется?!

-- Обязательно примете снотворное, дорогая Фелисия, прямо вот сейчас, я вас довезу, и немедля примите. Никакого кровотечения не будет.

-- Да чего ты, Фил... Все нормально...

-- Ничего не нормально, Снурре, тебя до крови избил инструктор! И ты не мог никуда деться! И ты не признавался! Боже, тебе же больно, ты еле доехал, сразу упал в кровать, ты мог мне сказать?! Ты даже посуду мыл! Небо! Как я тебя завтра опять должна туда отпустить?!

-- Ну не делай трагедии-то... Вот зачем вы, а?! - Снусмумрик посмотрел на Эклунда. - Я же просил ее выгнать! Вот что она теперь будет?!

-- Снусмумрик, ты действительно должен говорить жене о таких вещах. Обязан.

-- Доктор, но, может, можно дать ему какое-то освобождение... защиту... Я не знаю, но что-то же надо делать... Я поеду к их директору,он же болен, но ведь так нельзя!

-- Ну да, конечно, отвод от следственных действий... В смысле, педагогических. Фил... Ни в коем случае ни к какому директору идти нельзя! Ты что, меня тогда вообще убьют, за ябеду. Свои же курсанты и убьют. В тюрьме жаловаться нельзя.

-- Но что-то же надо делать! Я позвоню Форсбергу. Он тебя туда отправил, пусть он и разбирается!

-- Все он знает. Он меня предупреждал, Фил. И не ночью же ты ему будешь звонить. А потом, ну что он сделает? Это их внутреннее дело...

-- Когда человека избивают, то полиция должна защищать!

-- Фил, эти курсы и есть — полиция. Кто там от кого будет защищать?!

-- Но так же нельзя!

-- Добро пожаловать в мой мир...

-- Доктор Эклунд! Скажите же вы что-нибудь! - Филифьонка уткнулась лицом в ладони.

-- Э-эм... Ну, я думаю, действительно можно поговорить с коммандером Форсбергом. Думаю, он как-то может... гм, ну, не то чтобы исключить такие... неприятности, но умерить пыл инструктора Полссона.

-- Неприятности?! Боже, его избили. Избили человека, который даже не мог защищаться.И это — неприятность?!-- Ну да, - согласился Снусмумрик. - Это неприятность, Фил, я ушел на своих ногах и со мной, в общем-то, все в порядке, уже даже и не так больно...

-- Ты на спине не можешь лежать! Наклониться не можешь! У тебя температура поднялась!

-- Завтра смогу. Ну, послезавтра. Все пройдет.

-- Но так же нельзя... - Филифьонка заплакала.

-- Ну вот я так и знал, - Снусмумрик наконец повернулся к ней, сел вплотнуюи погладил по спине, приобнял за плечи. - Я так и знал, что ты расстроишься...

-- Расстроюсь, Снурре?! Да у меня сердце рвется!

-- Да из-за чего, Фил, из-за фигни какой-то, из-за пары синяков...

-- Что они с тобой сделали, Снурре... Что с тобой делали, если для тебя это — пустяки?!Снусмумрик молча сидел, прижимая ее к себе теснее, и смотрел перед собой.

-- Ну что, поехали, - доктор Эклунд вымыл руки, собрал свою сумку, потом ненадолго куда-то отлучился, и, наконец, решился их поторопить.Филифьонка вытерла слезы и стала помогать Снусмумрику одеваться.

-- Слушай, второй ботинок я не вижу, где он вообще? Куда ты его закинул?-- Вон там, под верстаком посмотри.

Филифьонка нашла таки ботинок, вернулась, присела на корточки.

-- Давай ногу.

-- Слушай, я не инвалид!

-- Тебе наклоняться больно.

Снусмумрик закатил глаза, откинулся было на кушетку, но довольно бодренько сновасел ровно.

-- Не паясничай!-- О-оооо... Ты меня раньше времени похоронишь.

-- Мастер Свенссон, мы, тогда, наверное, и правда, дня три появляться не будем, в среду у меня экзамен, но если что-то срочное, вы звоните, не Снурре, так я подойду...

-- Что тут срочного-то быть может?! Уж поди без вас обойдусь как-нибудь. Чай, работа не встанет.

-- Спасибо!

-- Вам там если и впрямь жрать нечего...

-- Да пока ничего, мастер Свенссон, еще остались запасы всякие, не беспокойтесь, спасибо!

-- Да мы на одном варенье из черноплодки год прожить сможем, - ухмыльнулся Снусмумрик.

-- Вот за это тебя и бьют, юксаре! - хмыкнул Свенссон.

-- Ну да, конечно... Это не Полссон мудак, это я мудак...

-- Иди давай, прощелыга. Смотри, жену слушайся...

-- От нас всем одни проблемы, доктор Эклунд, - вздохнула Филифьонка. - Мы столько времени у вас отняли! Возьмите хотя бы банку варенья. Клубничного.-- Клубнику я всю съел, - удивился Снусмумрик.

-- Много ты знаешь, - фыркнула Филифьонка, и куда-то исчезла.

-- Может, ей выпить дать? - Снусмумрик с тревогой посмотрел ей вслед. - Она очень расстроилась.

-- Еще бы, - вздохнул доктор Эклунд. - Надо понимать, что для... э-э... законопослушных граждан такие вещи далеко выходят за рамки, м-м, нормального. Ей будет сложно привыкнуть к таким, гм, изменениям в привычной жизни. И... лучше, все же, ничего не скрывать. Все тайное становится явным. И, гм. Тебе, может быть, тоже снотворное принять? Все-таки... плохо не ей одной.

-- Да мне... ничего, в общем, я даже... Нет, ну, больно, противно, но не смертельно. Да и вставать завтра в шесть, не хватало еще опоздать, опять огребу, на старые дрожжи.

-- А с Форсбергом все-таки поговори. Я ему позвонил, обрисовал ситуацию в целом, так что завтра зайди.

-- Доктор Эклунд! Ну зачем вы?! И вообще, это... так нельзя, между прочим, вы же врач.

-- Я обязан сообщать в полицию обо всех травмах и повреждениях, носящих подозрительный в плане криминала характер. А то, что я видел — явно не следы супружеских забав с розгами. Так что извини. Форсбергу я сообщил.

-- Ясно... Ладно, она идет. Завтра зайду к нему после курсов. В шесть утра-тоего явно на работе еще не бывает...

-- А обезболивающего ему совсем никакого нельзя? - Филифьонка прижимала к себе трехлитровую банку клубничного варенья.-- Я выпишу вам тайленол. Завтра купите, при себе у меня его, к сожалению, нет. Это относительно новый препарат, и, по-видимому, его, в отличие от аспирина, можно принимать людям с язвой.

-- Спасибо!

-- Фру Викстрём, это слишком большая банка варенья. Вы не могли бы отложить мне, скажем, треть, а то, поверьте, мне не справиться...

-- Ой, ну что вы, это же клубничное варенье, вы сами не заметите, как съедите. Утром с блинчиками или булочкой будет отлично! Я вам положу в пакет.

Приободрившийся Снусмумрик сидел на диване. Филифьонка закрыла за Эклундом дверь и тоже зашла в гостиную.

-- И где у тебя твои тайные закрома? Может, там еще и золотой слиток припрятан?-- Так я тебе и сказала. Мужу-псу не показывай спину всю!

-- Ну мне-то, может, клубничного варенья тоже дашь, а? Раненому? Избитому? Ну хоть на завтрак! К каше? Ну? Скажешь, не заслужил?-- Обойдесси!

-- А вишневое там есть? О, лучше вишневого. Или еще лучше — пирог с вишневым вареньем... - Снусмумрик мечтательно сощурился.

-- Размечтался, язвенник! Альмагеля тебе полбутылки! Давай, поднимайся, я диван разложу!-- Зачем ты его вообще складываешь, - Снусмумрик неохотно поднялся и оперся на каминную полку локтем. - Пусть так и стоит.

-- Ага, стоит оставить, обязательно кто-нибудь да припрется, а у нас тут вся постель на виду!-- Эх, когда же я кровать-то нам сколочу нормальную... Поставим в гостевую, и будем хоть спать по-человечески...

-- Да ты представляешь, сколько матрас будет стоить на большую кровать? Придется спать здесь.

-- Ну, супружеская кровать это все-таки предмет первой необходимости. Надо заработать.

-- Ладно, как кто-нибудь из нас получит первую нормальную зарплату — купим.

-- Эх... Дожить бы.

-- Тебе плохо?!

-- Шучу, Фил!...

-- Не шути так... У меня сердце переворачивается, Снурре. Ну вот как ты завтра опять туда пойдешь?! - Филифьонка бросила подушку и рухнула на диван.

-- Так же, как и на прошлой неделе, Фил... Ничего не изменилось.

-- Я тебя прошу, Арвид! Ну говори ты мне такие вещи, говори сразу! Я же не понимаю всего, для меня это все в новинку, ты, наверное, думал, что язнаю, и молчу, и даже не жалею тебя, а я ведь верила, что ты действительно случайно ударился...

-- Слушай, но я же тоже не хочу... не хочу тебя мучить. Фил, да ну ладно...

-- Ничего не ладно, Арвид! Так вообще не должно быть! Они не имеют права так с тобой обращаться! Так нельзя! Это ужасно!-- Да уж ничего хорошего. Но ты уж прям... нагнетаешь.

-- Ничего я не нагнетаю! Снурре!

-- Давай спать, Фил. Мы устали.-- Я не могу спать... - сказала Филифьонка, не раздеваясь, легла на бок, обнимая подушку, закрыла глаза, всхлипнула.

-- Ну вот, меня ругала, а сама не раздеваешься... Погоди, сядь, снимай штаны... и майку... лифчик сама расстегни, я не знаю, а, вот... где твоя ночнушка? Или хочешь, пижаму? Давай, она теплее? Ночи холодные еще...

-- Арвид, - Филифьонка судорожно зевнула. - Я сама... ты... я завтра обезболивающее это куплю... - она снова зевнула, и сидела с закрытыми глазами, пока Снусмумрик застегивал на ней пижамную куртку. - Это я должна была тебя уложить...

-- Спи, родная... Все хорошо.

Снусмумрик выключил свет, прошелся по дому, проверил двери. Выпил на ночь лекарства. Постоял у окна на кухне, глядя в темноту. Что-то завтра будет... Ладно. В среду Фил получит права, и это уже кое-что. Как-нибудь переживем.

Он пристроился к Фил, прижался к ней, положил ей руку на плечо. Все-таки больно, конечно.Жалко этих новых таблеток у Эклунда с собой не было. Поспать бы надо, а заснуть, может, и не получится. Ну, не самое плохое, что со мной было в жизни.