Глава пятнадцатая. Совсем не сказочная. (2/2)

Время от времени она отвлекалась от готовки, и заглядывала к Снусмумрику. Тот свернулся клубком, и она снова намочила упавшую тряпку в самогоне, и пристроила ему на больное плечо. Ударился? Вывихнул?

Филифьонка вздохнула.

Но температура вроде упала.Снусмумрик проснулся глубоко после полудня. Его все еще потряхивало, плечо довольно сильно ломило. Он не с первого раза сел на постели, и чуть не застонал — так прошило болью спину, и плечи. Руки опять отекли - острые плавники трески прокалывали рабочие перчатки. Он посидел, рассматривая ладони. Мозоли. Порез от ножа. Содрало кожу тросом...

Это все фигня. До свадьбы заживет! Ха, а свадьба-то уже была... Но было ведь что-то еще. Что-то очень неприятное. Снусмумрик неохотно вспомнил про Блумквиста. Тоже фигня, в общем-то, но противно...

С кухни тянуло жареной рыбой. Есть охота... Он набросил на плечи свитер (надо же, еще сырой...) и побрел на кухню.Шел дождь, было сумрачно, и Филифьонка зажгла лампу. Разделаться с двумя такими здоровенными рыбинами, чтобы все влезло, ничего не пропало, и хватило на подольше, между прочим, не так уж и легко. Она достала чистую кастрюлю — слить бульон на уху, - надела кухонные варежки. Когда она в клубах пара сливала кипящий бульон, на кухню как раз зашел Снусмумрик. Он прошаркал к столу, со вздохом опустился на стул.

-- Привет...-- Привет-привет, - Филифьонка прикусила губу от напряжения — кастрюля была здоровенной.

-- Что готовишь?...

-- Уху. - Филифьонка выковыряла остатки мяса и выкинула головы в ведро с мусором. - Рыбу под маринадом. Часть так пожарила. Еще проверну паштет... Сделаю запеканку. Лосося я отдала доктору Эклунду, он отказался деньги брать...

-- Правильно... Дашь чего-нибудь пожевать?

Филифьонка закинула в уху картошку и поджарку.

-- Конечно. Хочешь жареной рыбки?-- Еще бы...

Филифьонка положила пару кусков рыбы на тарелку, отрезала ломоть хлеба. Поставила перед Снусмумриком. Стянула с головы косынку, ополоснула руки. Потрогала ему лоб. Села за стол напротив, подперев голову рукой.

-- Ну рассказывай, - вздохнула она.-- Сердишься?... - Снусмумрик ковырнул кусок, сунул рыбу в рот. Даже жевать тяжело. Но вкусно.

-- Ты все-таки долбанутый! Ну как так, Снусмумрик?! Зачем было так убиваться?! После всего! И что у тебя с плечом?!

-- Ну как... не бросать же снасти...

-- Чужие снасти! Снусмумрик! Ну ты же не хемуль здоровенный, чтобы в шторм рыбу ловить, я не знаю!

Филифьонка вскочила, подошла к нему, и прижала к себе.

-- Снусмумрик, ну так же нельзя...

Снусмумрик привалился к ней, посидел, уткнувшись в пропахший рыбой фартук.

-- Я не думал, что так все получится... Плечо подвывихнул давно уже, а тут просто перетрудил его... Я же правой рукойс лесы рыбу снимал багром, ну и...-- Вот этих вот здоровенных рыбин?! Багром?!

-- Ну да, лебедка лесу тянет, как к борту рыбу поднимет, так надо ее багром поддеть, и в контейнер перекинуть...

-- Ты дурной, все-таки... Такие здоровенные рыбины! Акулы прямо! И шторм поднялся, да?! Но ты, конечно, отказаться не мог!

-- Ну а как, Фил?! Мы со Свенссоном вдвоем! Что, старик должен был вместо меня идти, а мне штурвал отдать!?

Филифьонка судорожно выдохнула.

-- Теперь я еще больше буду за тебя бояться... Ладно, ешь.. А повернуть домой, вы, конечно, не могли...-- Снасти бы сорвало, буи унесло... Свенссон разорится, каждый раз новую лесу для ярусов покупать, по пятьсот метров с крючками... Итак одну сорвало, небось, решил, что это я виноват...

-- Снусмумрик!-- Что?!

-- А с руками опять что?!

-- Да ну.. заживет.... тросом дерануло, я сдуру голой рукой полез поправить, сам виноват...

Филифьонка села за стол, оперлась локтями на стол и заплакала. Снусмумрик, опустив взгляд, ел рыбу. Наконец, Филифьонка подняла голову, шмыгнула носом и вытерла глаза тылом ладони.

-- Еще положить?

-- А в маринаде готова?

-- Ей еще постоять надо пару дней.

-- Дай попробовать.

-- ...а говорила, готовить разучилась... Вралааа, - Снусмумрик откинулся на стуле, и чуть не упал.

-- Еще пирог с рыбой будет, - пропыхтела Филифьонка, прокручивая треску на фарш.

-- Ты тут решила костьми лечь? Помочь чем-нибудь?

-- Сиди уже, раненый боец!-- Давай хоть лук порежу...

-- Сиди! А еще лучше, спать иди. Вечером доктор опять придет.

Снусмурик зевнул во всю пасть.

-- Давай, я его отзвоню. Со мной все хорошо, устал просто,что он мотаться будет?-- Нет уж, пусть приедет! Лосося отработает... Из него бы знаешь, какой пирог получился?!

-- Не мелочись. Мы и так обожремся.

К вечеру Филифьонка устала не меньше, чем Снусмумрик за ночь в море. Ну почти. Зато теперь дом ломился от еды. Которую еще надо всю убрать в погреб... И посуду помыть. Филифьонка тяжело вздохнула. Если Снусмумрик снова попрется рыбачить с этим Свенссоном, рыбу будет сам готовить! И, кстати, надеюсь, капитан ему заплатил, а не одной рыбой отделался?!– Прямо хоть гостей приглашай... - Снусмумрик весь оставшийся день бродил по дому неприкаянной душой. Делать он ничего не мог — правая рука толком не слушалась, ныла, а при неосторожном движении плечо прошивало, как спицей. Лечь и расслабиться не получалось, его слегка познабливало, и глодало какое-то беспокойство. Снусмумрик попробовал посидеть с книжкой, но учеба не пошла совсем, сосредоточится не выходило. Филифьонка все еще злилась, помочь ей на кухне не получалось, только мешался. Оставалось курить на крылечке, глядя на дождь,и играть на гармошке, пытаясь снова заслужить милость Филифьонки. - Еды как на праздник.-- Сожрут все, и даже спасибо не скажут, - фыркнула Филифьонка, присаживаясь наконец-то за стол. - Вон, оркестр уже набивается свадьбу справлять.

-- Нюстрём звонил? Зовут играть?

-- Звонил, как же! Приперлись сюда вчера вечером всей кодлой. Вместе с ублюдком Блумквистом. И...

-- Он что, тоже здесь был!?

-- Хватило наглости, представляешь!?

Снусмумрик замолчал. Говорить ей, или нет?.. Это ведь... он может быть опасен и для нее тоже. Надо предупредить.

-- Фелисия... - осторожно начал он.-- Я понимаю, что не должна была его пускать! Но, Снурре, я сама не знаю, как так получилось! Он пришел после всех, и его кто-то впустил из ребят, ау меня не хватило духа выгнать сразу! Он наговорил всяких гадостей, и только тогда я всех выставила, но...

-- Фил. Больше не впускай его. Особенно, если будешь одна.-- Что я, дура, что ли?! Ты не знаешь, на что он способен!-- Знаю. Фелис. Послушай меня. Сегодня утром, когда я шел домой... В общем, он ехал за мной на машине. Я сначала думал, он подвезет, дернулся было к нему, а он... Я останавливался — и он стоял. Я шел — и он ехал. Не знаю, что это было... но ничего хорошего. Я уже начал... побаиваться, что он не просто хочет позлорадствовать, но, в общем, его спугнул патрульный. Который меня до дома и довез.

Филифьонка прикрыла рот рукой, и посмотрела с таким страхом, что Снусмумрик начал спешно ее успокаивать.

-- Слушай, да ладно, ничего такого, в конце концов, наверное, он как раз ехал домой, увидел меня, ну и не удержался, решил поиздеваться, если вы действительно разорвали помолвку, это понятно в конце концов, он ничего особо плохого-то не делал, так...-- Ты не понимаешь.Теперь пришла его очередь насторожиться.

-- Не понимаю. Я не знаю чего-то? Чего-то... очень... важного?...-- Да! - Филифьонка выплюнула ответ, как комок волос.

-- Фил, - Снусмумрик поднялся, подошел к Филифьонке. Погладил ее по голове, отвел волосы со лба. Поймал взгляд. - Пойдем. Пойдем, ты все мне расскажешь.

-- Нечего рассказывать, - Фелис легла грудью на стол, уткнулась лбом в сложенные руки.

Снусмумрик молча стоял рядом и гладил ее по спине.

В дверь постучали.

Снусмумрик не двинулся с места.

-- Иди, открой, - больным голосом попросила Филифьонка.-- Пусть уходят.

-- Это доктор, Снурре, иди, открой, неудобно...

Снусмумрик вздохнул и пошел открывать. Это действительно был доктор Эклунд.

-- Проходите, доктор. Извините, что побеспокоили, как видите, со мной все уже в порядке, просто очень сильно устал.Филифьонка вышла из дверей кухни, и стояла вся какая-то поникшая, теребя фартук.

-- Не хотите поужинать с нами? Фелис приготовила кучу всего вкусного, - устало предложил Снусмумрик.-- С удовольствием, - Эклунд прошел на кухню, и сел за стол, не помыв рук. Филифьонка как-то невнятно ему кивнула, и отвернулась, принялась ставить чайник. Снусмумрик подошел к ней, положил руку на плечо, немного сжал.

-- Фру Викстрём.. Фелисия. Не беспокойся. Не беспокойтесь. Сядьте пожалуйста. Я не столько хотел отведать ваших яств, сколько, гм, кое-что обсудить... И ты тоже, Снусмумрик, сядь.

Филифьонка опустила чайник мимо конфорки, и он чуть не загремел на пол.

-- Доктор, не надо! - попросила она.-- Это по поводу утреннего происшествия? - насторожился Снусмумрик, переводя взгляд с Филифьонки на Эклунда.

-- Да. Фелисия должна тебе кое-что рассказать. Фелисия. Это необходимо.

Снусмумрик кивнул.

-- Мы уже начали этот разговор. Вы... видимо, Фелисия обращалась к вам за помощью? - Снусмумрик поймал Филифьонку за руку, притянул к себе, но она отстранилась.

-- Ты догадался... - сказала она, отворачиваясь. Снусмумрик обнял ее за плечи.

-- Я был дураком, прости. Не понял сразу. А должен был. Ты пыталась мне сказать.

-- Не очень-то и пыталась...

-- Доктор, почему вы ничего не сделали?! - вдруг с яростью обернулся к Эклунду Снусмумрик. - Когда она пришла к вам?! Когда это было?!-- Четыре года назад.

-- Почему никто — никто! –ничего не сделал?!

-- Что тут сделаешь.. все уже случилось, - Филифьонка уткнулась лбом в плечо Снусмумрика.

-- Так нельзя!

Снусмумрик обнял всхлипывающую Филифьонку, и они стояли молча, а доктор Эклунд, отвернувшись, смотрел в темное окно.

-- Доктор, - наконец, начал Снусмумрик. - Спасибо вам, что зашли. Но нам надо побыть вдвоем...

Филифьонка стиснула ладонь Снусмумрика так, что он даже поморщился.

-- Понимаю, - кивнул Эклунд. - Хотел сказать вам только еще пару вещей. Во-первых, начальник полиции в курсе. У вас тут будут регулярно появляться патрули. А во-вторых, коммандер Форсберг просил передать вам его личные телефоны, служебный и домашний, и, если что-то подозрительное, звонить ему напрямую. Вот, я оставляю вам номера, - Эклунд вытащил из внутреннего кармана листок. - И, Снусмумрик... Пожалуйста. Не наделай глупостей. Помни про УДО. Хорошо?-- Каких глупостей?! Что я могу сделать?! Защитить Фил — нет! Отомстить?! Тоже нет! Что я могу?!-- Будь с ней рядом, - Эклунд сжал его плечо и пошел к выходу. - Не забудьте запереться. Филифьонка лежала, отвернувшись, и все еще всхлипывала. Снусмумрик обнимал ее сзади. Они не раздевались, и даже не застелили постель, просто достали плед и подушки.

Снусмумрик молчал. Что тут скажешь. Только и остается, что обнимать, и все. А он-то, дурак, думал, что она боится забеременеть или подхватить заразу! Небо, он считал, что с приличными женщинами такого не случается. Как же убить хочется эту тварь! Забить ногами насмерть, чтобы хрипел, и просил пощады... Может, попробовать поговорить с товарищами?... Нет, нельзя, подставлю людей. А самому, конечно, не справиться. Я же не здоровенный хемуль, а мелкая дрянь... Как больно за нее.

-- Фил... Может, снотворное тебе принести?Филифьонка молча всхлипнула и ничего не ответила.

-- Или, давай, коньяка налью.

-- Снусмумрик... - Филифьонка снова судорожно всхлипнула. Повернулась к нему лицом.-- Да, Фил?!-- Сможешь еду в погреб убрать, чтобы не пропала?..

Снусмумрик истерически рассмеялся, стиснул Филифьонку изо всех сил, притянул ее голову к себе, поцеловал в макушку.

-- Небо, Фил, конечно, еда, ну надо же, дурочка, о-о, уберу, да, как так можно было тебя, какая же ты... Как же я люблю-то тебя, а... Еду убрать, ну конечно, уберу, Фил...Филифьонка рассмеялась вместе с ним, а потом снова начала всхлипывать.

-- Снусмумрик... Снусмумрик... А тебе... Тебе, наверное, противно со мной теперь будет, да?...Снусмумрик замер. Отодвинулся от нее немного, заглянул в лицо.

-- Ты что такое говоришь?! Такого быть не может, Фил. Мне только стыдно теперь перед тобой.

-- За что тебе-то стыдно?...

-- За свое бессилие. Что я ничего не смогу с ним сделать. Сейчас. Пока.

-- Не смей... Мне ничего не надо. Если ты его даже убьешь, мне легче не станет, все равно уже все случилось.

-- Я хочу, чтобы он в грязи перед тобой ползал и умолял сжалиться!-- Не надо... не поможет, Снурре... И мне противно бы было. Просто противно, и все! Я же не он. Это ему надо, чтобы его о пощаде молили...

-- Даже так...-- ...и я просила его, да, умоляла меня отпустить, - Филифьонка рассказывала торопливым шепотом, а Снусмумрик слушал, обмирая, и корчился от ее боли, - но он от этого только заводился, и тогда я поняла, что просто надо замереть и все......к врачу смогла пойти только через два дня. Потому что очень боялась — вдруг ребенок. Просто даже мысли об этом вынести не могла. Эклунд обо всем догадался. Он выписал мне лекарства...

...я копила снотворное, и думала отравиться. А потом случайно прочитала в газете, как обвинили врача, который выписал снотворное самоубийце. Я так не хотела. Решила повеситься. Но не смогла, страшно. Тогда я просто стала пить это снотворное на ночь, и ничего... Лучше стало... Постепенно мне стало казаться, что я все забыла.

...сначала я не появлялась в оркестре. Потом он уехал на лето, и я снова начала играть, ведь денег не хватало. Мне казалось, что все знают, все! Но... нет. Никто и ничего.Ребята вроде относились ко мне как раньше, никто ничего не говорил, и когда зимой Блумквист вернулся, я решила, что выдержу...

...однажды я все-таки спросила его — за что?! Как ты мог?! А он еще и обиделся. Дескать, я поступил как мужчина. Ты дала мне понять, что сама этого хотела. Ты не должна была меня отвергать. Ты сама! Небо... После этого я опять стала его бояться.

Я боюсь, Снусмумрик...

-- Давай уедем.

-- Давай... Когда-нибудь.Филифьонка смотрела в темноту поверх головы обнимавшего ее Снусмумрика, чувствовала его дыхание, его тепло, его ладонь на своей спине, и удивлялась, как она может настолько, так глубоко ничего не чувствовать. Только облегчение. Только одно огромное облегчение. Потому что сегодня все наконец кончилось. Нет-нет, она понимает, что все только начинается, но начинается уже какая-то совсем другая история, а вот то, что случилось тогда, закончилось сегодня. И, да, кажется, ей снова страшно... Но уже совсем по-другому. Потому что теперь она не одна.