Глава двенадцатая, все еще мрачно-бытописательная, но свет в конце тоннеля уже забрезжил (1/2)
Самым мучительным в этой дивной новой жизни были поездки в соседний поселок. В школу и к психологу. Вот как дорога может доставлять столько неприятностей?! Рядом с этим меркло даже школьное общество.
-- Эй, юксаре!Снусмумрик поднял голову и успел поймать летевшую в него тряпку. Он положил ее на стол рядом с собой и продолжил писать.
-- Поди доску вытри!-- А кто меня об этом просит? - Снусмумрик обвел глазами класс. За разномастными партами, с трудом втиснутыми в какую-то нелепо-длиннуюкомнату, собралась не менее разношерстная компания. Каждой твари по паре. Только он тут один такой. Остальные — работяги с завода, ребята с окрестных ферм, две продавщицы, какая-то мелюзга — местные.
-- Кто это тебя просит?
-- Вот и я спрашиваю. - Снусмумрик встал, взял тряпку, аккуратно сложил ее на полочку доски. - Чистота — дело хорошее.Наверное, есть расписание дежурств? Впишите и меня, - он поискал глазами того, кто мог сойти за старосту. - Моя фамилия Юханссон.
-- Много чести еще тебя запоминать, - фыркнул все тот же гафса, что швырялся тряпкой,- Вы, юксаре, каждый год новые, но все одинаковые.
Снусмумрик поднял бровь, хмыкнул, и вернулся на свое место.
Да нет, впрочем,нормальные по большей частиребята. Сначала, конечно, не приняли, ну да, ростом не вышел, да еще июксаре, постарше многих, к тому же ?музыкант?, но с работягами за три года агитационной деятельности уж кое-как общаться научился. Так что сладили. Даже без драк обошлось. Сама учеба была непростой. Дома времени не хватало, приходилось выкраивать минутку на работе, чтобы хоть что-то успеть почитать или сделать задания, что безумно раздражало сестру Ларссон, не упускающую случая подчеркнуть бесперспективность попыток наверстать упущенное. Ну и подкрепить свою теорию делом, найдя для деклассированного бездельника и бродяги более подходящее занятие, нежели чем получение знаний.Снусмумрик потер лоб, сдвинул косынку на затылок. Вчера объясняли про решение уравнений с двумя неизвестными, и он не понял ни-хре-на. А это в обязательных заданиях. Опять к фру Линдберг идти?! Или съездить на дополнительную математику сегодня? Он судорожно зевнул. Опять тогда не посплю. Дома уже завал полный, посуду дня три не мыл. А вдруг Фил проснется? Да нет, рано еще...
-- Юхххансссон!Тьфу ты. Что там ей еще надо?!
Снусмумрик отложил учебник.
-- Обработайте санузел.-- Я час назад помыл. И отметку сделал.
-- А я проверила. Это никуда не годится, - Ларссон продемонстрировала испачканную перчатку. - Доктор к вам чрезмерно снисходителен, но я бы за такую работу платить не стала!
?Свинья грязи найдет,? - так и рвалось с языка. Ругаться с Ларссон, он, впрочем, уже пробовал, но толку — никакого. Та всегда умела выставить себя пострадавшей стороной перед доктором, а тот, если и не верил ей до конца, то, кажется, тоже слегка опасался возражать.
Почти уверен, что свою сраную перчатку она испачкала где-то еще, а не сортире! Все я там хорошо помыл!
-- Вашу бдительность не обмануть, сестра Ларссон. Уверен, вы проверили даже такие укромные местечки, о существовании которых никто больше и не подозревает.
Опять будет жаловаться доку, что я ей нахамил.
Снусмумрик подхватил ведро со шваброй и отправился перемывать сортир.
Вот что такое оседлая жизнь — это бесконечное бегство по кругу, повторение изо дня в день, все одно и то же, одно и то же...
-- В холле опять грязно.-- Уже иду.
-- Где физраствор, Юханссон, доктору долго ждать, пока вы изволите отвлечься от своих высокоученых занятий?!-- Сейчас принесу.
-- Чем бестолку марать бумагу, выпишите счета сегодняшним пациентам.-- Сестра Ларссон! А вдруг я ошибусь, а подумают на вас?!
-- Ну, надеюсь, с надписыванием конвертов вы все же в состоянии справиться?! Или вы не только считать, но и писать не умеете?-- Ваши полчаса на обед вышли. Смените белье в процедурной.-- Можно доесть?
-- Хватит прохлаждаться. Надо было быть расторопнее, особенно тому, кто постоянно опаздывает на работу!Перед сном Снусмумрик не удержался и поднялся на второй этаж. Зашел к Филифьонке. Спит... Присел напостель. Тронул за плечо. Фил, проснись, пожалуйста. Проснись. Мне без тебя уже край. Хотя бы на пару часов. Проснись...
Снусмумрик не выдержал и прилег на постель, как был. Прижался к Филифьонке, обнял поверх одеяла. Уткнулся носом ей куда-то в шею, втянул запах.
Ладно, спи. Ты устала за год. Тебя тоже замотали в школе, я еще подкинул проблем. Тебе надо отдохнуть. Спи. А я тут полежу с тобой, ладно?
Узкая кровать маловата для двоих.
Может, новую сколотить? А как доски дотащить? А матрас?
-- Муми-тролль, привет, как жизнь? Ты не в спячке пока? Что, прям завал? Проклятые капиталисты... А как машина, отремонтировали? Здорово... Может, заедешь как-нибудь? Да вот, хотел спросить, у тебя нет чертежа большой кровати? Ну, самому сколотить? Может, у отца был, не посмотришь? А, ну да, там же Снорк спит. Ладно. Ладно. Понятно. Ну давай. Да все нормально. Работаю потихоньку. Справляюсь. Фил еще спит, да, атвои? Ага. Ладно. Ну, не буду отвлекать. Пока.Заниматься, когда выпадало время,Снусмумрик предпочитал на кухне. Да, наверху был кабинет с письменным столом, но там было куда как холоднее, а включатьотопление — жечь лишний уголь. А на кухне — плита. На экономичных, экологичных, прекрасно произрастающих в лесудровах, которые, пока Филифьонка спит, никто не мешает ему пилить.Как же тут все запутано!
Снусмумрик подпер голову рукой и вздохнул. Придется ехать на доп.занятия. Самому явно не разобраться.
Да ну к чертям! Он смахнул со стола опостылевший учебник вместе с тетрадью.
Надоело! Сил нет больше!
-- Чего, опять книжками швырялся? - поинтересовалась Туу-тике у тщательно подклеивающего корешок учебника полоской газетной бумаги Снусмумрика.-- С меня башку снимут за этот гребанный задачник, - пробормотал Снусмумрик. - Как же меня все достало, Туу!
-- Да ладно, башку. Просто штраф возьмут. Тыщу крон. - Туу-тикке встала к плите, протянула руки над конфорками. - Погодка, конечно...
-- Да иди ты? Что, правда?!-- А то.
-- Врешь!
-- Вот те крест.
-- Ты язычница!-- Подловил, подловил... Играть больше пока никуда не приглашали? Ты проверял чердак, у тебя там крыша не течет?
-- Не-а. Да зима еще, какие праздники...
-- А как же музыкальные вечера у Блумквиста? Там, говорят, хороший кофе дают с пирожными...
-- О, это без меня.
-- К психологу ходишь?
-- Хожу.
-- Денег пока хватает?
-- А что, ты мне хочешь в долг дать?
-- Да нет, прикидываю, не продать ли тебя в рабство.-- Да я уже сам продался по самые помидоры, так что в очередь... Что ты там говорила насчет чердака? Во, раз пришла. Пойдем, диван соберем, я уголки купил, прикручу, мне надо, чтоб кто-то спинку подержал.
-- То есть вы все-таки успели окончательно раздолбать диван до ее спячки?...
-- А ты хорошего обо мне мнения!Сестра Ларссон скрылась в кастелянской. Измышляет всякие гадости, поди. Доктор Эклунд подремывает в кабинете над историями болезней. Снусмумрик, закинув ногу на поручень кресла, погрузился в учебник по биологии. Как только закончились пестики-тычинки, это чтиво стало куда как интереснее. Снусмумрик с увлечением читал про дизентерийную амебу.Вот, оказывается, как оно все! Эта сволочь умеет ховаться в цисту... Он взял тетрадь и выписал новое слово. Дизентерия у него была в Азии, от ворованной хурмы. Чуть не умер. А холера, интересно, это тоже самое?
-- Доктор Эклунд... Можно вас отвлечь?Доктор всхрапнул и поправил очки.
-- Гм. Кажется, я задремал. Ну-с, какие вопросы зародились в вашем пытливом уме на этот раз?
-- Холера похожа на дизентерию?
-- Гм. Дизентерия бывает амебная и бактериальная. Холера — заболевание, вызываемое бактерией, холерным вибрионом, и у него очень занятный механизм действия...
В холле раздался какой-то грохот и крики.
-- Она рожает! - незнакомый хемуль укладывал на стулья в холле стонущую хомсу в мокрой юбке.-- Не сюда, - рявкнул доктор, - в смотровую!
Из подсобки, дожевывая на ходу, выскочила сестра Ларссон.
Доктор, Снусмумрик и хемуль заволокли роженицу в смотровую.Сестра Ларссон бросилась к ней, снимать одежду.
-- Что случилось? - отрывисто спросил доктор, моя руки.-- Да в магазине прямо на пол села, - растеряно начал хемуль, - я зашел селедки купить, и вот... Я на машине, взялся довезти.
-- Когда?
-- Да получаса не прошло...
-- Спасибо, свободны!
-- Так, Снусмумрик, ищи карту на хомсу Ёнссон! - велела сестра.
-- Воды отошли. До города не довезем.
-- Как найдешь, открывай процедурную с креслом, стели стерильное белье!
Рожает. Ага. Ну, дело житейское. Судя по карте, уже не в первый раз.
Уже переодетую в рубашку женщину они вдвоем с доктором довели и усадили в кресло.
-- Ого, Ларссон, тут уже раскрытие двенадцать сантиметров, мы в родах. Звоните, предупредите подстанцию, пусть будут наготове. Юханссон, мыться мне и сестре! Родовую укладку доставайте. И ставьте сразу физрастворна штатив, потом некогда бегать будет. Ах, как нехорошо, личиком идет... Плод крупный. Ничего, выкрутимся.... Что же вы со схватками в магазин-то пошли, милочка!
-- Так, доктор... - всхлипывала роженица, - в прошлый-то раз два дня почти такое же было... А тут, батюшки, по лестнице спустилась, и как хлынет... Юбку всю обмочила, стыд-то какой...-- Ну-ну, никакого стыда. А вот то, что у нас побывали один раз, считай, за всю беременность, это безобразие, фрау Ёнссон, ведь не впервой же...
Мать рожала дома. Он не очень хорошо помнил, как оно все было, его не выгоняли, нет, даже бегал, помогал сестрам, носил воду, какие-то тряпки... Но у матери все было легко. Часа четыре, и все. Снусмумрик даже не помнил особого волнения по такому поводу. А сейчас как-то стремно. Бедная фру Ёнссон.-- Тужимся на счет ?три?! Так, Ларссон, эпизиотомия. Юханссон, хирургическую укладку! Перчатки менять!
Доктор с треском сунул руку в свежую перчатку, поданную Снусмумриком.
-- И сестре тоже! Стой тут с пеленкой! Будь готов ребенка взять!Ёнссон стонала уже как-то совсем утробно. Простынь, подстеленная на кресло, была насквозь пропитана кровью.
-- Так, милая, еще немного потерпеть! Тужимся! Уже почти... Ах ты! Ничего, ничего... Ты там как, не падаешь? - взмокший доктор обернулся на Снусмумрика. - Молодец!
Еще одна волна схваток, и наружу показалось синюшное, в кровавых пленках, личико. Доктор ловко подхватил младенчика подмышки, потянул, разворачивая, перевернул кверху ногами. Раздался квакающий первый крик.
-- Держи! - Снусмумрик принял младенца в пеленку. - Пуповину! - Сестра Ларссон клацнула зажимами, доктор перерезал пуповину.-- Ларссон! Откуда-то кровим! Зажим мне!Снусмумрик отнес новорожденного к столику в углу. Обтер краем пеленки. Девочка... Страшненькая... Сучит кулачками. Квакает, как лягушонок, разевая рот...
-- Руки чистые? Пуповину перевяжи кетгутом, сними зажим, обработай зеленкой и пеленай, - роясь в шкафчике в поисках лекарства, бросила сестра Ларссон. - И давай лоток для последа.Неужто еще не все? Снусмумрик оставил новорожденную на столике и вернулся с лотком. Доктор вытащил из роженицы что-то похожее на кусок печени и шлепнул его в лоток. Они с Ларссон принялись его разглядывать под лампой.
-- Целая. Хорошо. Ларссон, ставьте окситоцин, десять. Все, шьем.-- Фрау Ёнссон, - Снусмумрик подошел с новорожденной на руках к изголовью родильницы, - у вас девочка. Хорошая здороваядевочка...Женщина всхлипывала.
-- Юханссон, физраствор, еще литр, несите сюда! И дайте матери ребенка посмотреть.-- Вот она.. Видите, какая красавица... Давайте, я ее положу вам вот так ипопробуем ее покормить...-- Это потом, Юханссон! Унесите ребенка.
-- Так надо же первое молоко ей дать сразу...
-- Оставьте их, Ларсссон, от этого матка лучше сокращается, пусть попробуют. Давайте новую иглу!
-- Юханссон, физраствор! Как закончите, открывайте палату. На ночь оставим ее у нас.
Когда после осмотра новорожденного родильница с младенцем уже были в палате, и пришло время убирать родовую, Снусмумрик впервые удостоился одобрения сестры Ларссон.-- Вы продержались, надо же. Не ожидала. - Сестра Ларссон пересчитала и ссыпала в лоток использованные инструменты. А потом добавила. - Вот видите, что вы, мужчины, делаете с нами! И это еще были легкие роды! Помните об этом наедине со своей женой!
-- Давайте, я тоже останусь на ночь, - предложил Снусмумрик. - Все равно уже поздн, да и кабинеты надо мыть. Ну и подменю, если что.
Доктор Эклунд и сестра Ларссон переглянулись.
-- Ну что ж, хорошо, Снусмумрик, оставайтесь.Я, если что, на втором этаже. Немедленно будите, если что-то подозрительное.
-- Вы помните порядок обработки при загрязнении кровью? - поинтересовалась сестра Ларссон.-- Да, сестра.
-- Ну так и приступайте.
Доктор еще раз напоследок заглянул к родильнице, проверил ребенка, и поднялся наверх, где у него была комната на такие случаи, а Снусмумрик пошел отмывать процедурный кабинет.
Он чувствовал себя странно взволнованным. Хотя почему странно?.. Раньше роды вообще не казались ему чем-то эдаким. Обычное дело. Но, вот, пришлось увидеть их уже взрослым — и нате, все стало с ног на голову. Что делать, если Филифьонка забеременеет?Он как-то даже всерьез не думал об этом. Ей ведь тоже придется рожать здесь, или дома... На больницу, скорее всего, не хватит денег. Хотя, может, у нее отложено на крайний случай?
Да даже если и в больнице, - размышлял Снусмумрик, оттирая кровяные разводы, - это же ужас что такое. Она первородящая, и возраст уже. Ей опасно. Ну их нафиг, этих детей. Надо быть очень осторожными.Надо будет с ней поговорить насчет таблеток. Лучше потратиться на лекарства, чем так.
А вдруг она хочет ребенка? Мало ли... Мы это не обсуждали.
Да что мы вообще обсуждали!А ты-то сам чего хочешь?
Снусмумрик вздохнул, выжал тряпку и пошел менять воду. Конкретно сейчас он хочет поскорей домыть кабинеты. И чтобы Фил проснулась. А там посмотрим.
Снусмумрик вымыл руки, взял стопку пеленок и заглянул в палату. Сестра Ларссон дремала в углу, в кресле. Фрау Ёнссон не спала. Она лежала с открытыми глазами, и тихо смотрела на свою девочку, время от времени протягивая руку, чтобы ее коснуться, поправить чепчик, одеяло.
-- Фрау Ёнссон, у вас все хорошо? Вам бы надо отдохнуть, - Снусмумрик тихо зашел, присел у кровати. - Положу вам пеленок. Принести вам чая или что-нибудь поесть? Может, помочь до туалета дойти?-- Не надо, все хорошо... Красивая, правда?... - младенец сучил ручками, кривил личико.
-- Да... - вообще-то, не очень. Если честно, они все страшненькие сразу после родов.
-- Глазки голубые... Муж сердится будет.
-- С чего бы ему?
-- Хотел мальчика.
-- Да глупости!
-- Пятая девочка...