Глава десятая, в которой даже удача очень сильно смахивает на издевательство (1/2)
Пробуждение было не из приятных — если правая рука была еще ничего, то левая здорово болела. И вообще. От одной мысли о школе начинало тошнить. Может, пронесет?Наконец, Снусмумрик вылез из кровати (холодно, черт, почему все время так холодно, оттепель же...), худо-бедно умылся, и решил все-таки снять бинты с левой руки. Хреново выглядит, кажется, еще больше отекла, покраснела вся, от бинтов остались глубокие следы. Ссадины вообще погано смотрятся. Он подержал руку под теплой водой, промокнул и нетуго замотал теми же бинтами. Видимо, придется для начала снова сходить к врачу.
-- Здравствуйте... - Снусмумрик рассердился на себя за то, что опять оробел. Какого ляха ты все время боишься?! Чего, в конце концов, и кого?! -- Простите, - решительно сказал он, подходя к медсестре, - я не записывался, но я вчера был на приеме у доктора, моя фамилия Юханссон. Боюсь, мне стало хуже и нужна повторная консультация.
Медсестра глянула на него поверх очков без особой приязни.
-- Что с вами случилось?
-- Вот, - Снусмумрик протянул руку, сдвинул бинты. - Выглядит так себе, и ощущения не лучше.
-- Сообщу доктору, - медсестра вытащила градусник и вручила Снусмумрику, - пока присядьте иизмерьте температуру.
-- А вы вчера лекарства приняли? - строго поинтересовался врач, когда снял бинты и с правой руки.-- Нет... Понимаете... они очень дорогие... - Снусмумрик не стал уточнять, что зашел в аптеку прицениться только сегодня утром, по пути.
-- То есть руки вам не настолько дороги, надо полагать?-- Да нет, дороги. Но таких денег у меня просто нет. Может, есть что-то подходящеедешевле?...
-- Хм. К сожалению, боюсь, аналоги не сильно дешевле. Но фру Филифьонка, в крайнем случае, могла бы взять в долг...
-- Она в спячке. Да и так долгов хватает. Если я сейчас куплю эти лекарства, на уголь не останется.
-- Придется на чем-то сэкономить. Или все-таки попросить в долг. Вам необходимы антибиотики. К сожалению, наручники — вещь грязная. Вот здесь у вас глубокая ссадина. А сухожилия близко. Из-за избыточного сдавливания, возможно, была повреждена сухожильная сумка. Из нагноившейся ссадины туда могла проникнуть инфекция. И она будет распространяться, может пойти на кисть, может — на предплечье. Пока гноя я тут не вижу, но если дойдет до этого, придется ехать в больницу, в хирургию. И это будет еще дороже.
-- То есть я могу остаться без руки.
-- Почти. С утратившей подвижность рукой.
-- Здорово.
-- Ну, до этого дойти не должно. Я вам выписал мазь с антибиотиками, и таблетки. Витамины для восстановления нервов, которые тоже пострадали от сдавливания, можете не покупать, сами восстановятся. - врач вычеркнул два наименования из списка. - Но вот это вот — абсолютно необходимые препараты.
-- Так значит, надо покупать, да?
-- Никуда не денешься. Хотите, я позвоню директору Линдберг?..
-- Нет! Она... поможет, конечно, но... мне и так стыдно, что госпожа директор взяла на себя вчерашний счет.
-- Ну, надо полагать, полиция все же возместит затраты.
Снусмумрик хмыкнул.
-- Боюсь, не в этой жизни.-- Ну, зря вы так... Вам уголь прямо сейчас надо покупать?
-- Да нет... еще на полмесяца хватит. Но потом все равно придется. Вряд ли так рано потеплеет. Да и водяной котел тоже на угле. На одной плите до апреля не прожить, наверное...
-- Вот что. У меня санитарка впала в спячку, и она вряд ли проснется до конца марта. Возьму вас до ее выхода, а то сестра Ларссон жалуется, что ей тяжело одной.
Снусмумрик подавил вздох. Вот так и попадаются. Вот что значит — захотелось переждать зиму в тепле. Ты же знал: домА — это ловушки! Вот, теперь поработаешь уборщиком. Ну а что, в тюрьме ты разве полы не пидорасил?! И что, помер от этого?! А тут тебя человек спасает, между прочим. Деньги тебе будет платить. И это больница. Не так уж и зазорно. Не все же одной Фил впахивать!
-- Завтра выходить? Или... я могу и сегодня, просто госпожа директор хотела еще зачем-то меня видеть...-- Да нет! Вы что! Пусть сначала руки заживут! Если совсем туго, - врач вздохнул, - могу небольшой аванс дать...
-- Не надо, справлюсь. Спасибо.
-- Давайте, напишу записку в аптеку. Может, дадут в долг.
-- Да нет, правда. Если к концу месяца деньги будут, я как-нибудь выкручусь. Просто действительно... ну что они такие дорогие, эти лекарства?!
-- Это новые антибиотики. Старые плохо действуют на стафилококк, а тут, скорее всего, он. Я посев на флору вчера не стал брать, но судя по тому, как оно все воспалилось, это точно стафилококк. Лучше купить именно этот препарат.
-- Ладно, как скажете, доктор. Спасибо. Пойду в аптеку. Так когда мне выходить на работу?
-- С работой успеете. Помоет сестра Ларссон кабинеты еще недельку, ничего. А завтра покажитесь, к вечеру, к концу дня. Надо будет посмотреть на динамику.-- Спасибо... До встречи.Вот так вот. Бывает, кажется, что хуже некуда. Но хуже всегда есть куда. Что бы он предпочел — сесть в тюрьму или лишиться руки?... Ладно. Врач, поди, запугивает. Лекарства помогут. Снусмумрик вышел из амбулатории, поднял воротник, поглубже нахлобучил шляпу, нахохлился. Поднялся ветер, снова менялась погода. К вечеру похолодает. По небу неслись клочки туч, стремительно темнело. Снежная каша на дороге быстро застывала. Люди сидели по домам, светились зашторенные окна, подчеркивая сумрак, на улицах поселка было пустынно.Выйдя из аптеки, Снусмумрик зашел в телефонную будку, набрал номер директора Линдберг. Может, хоть учебу можно будет отложить? Дома ее не было, он решился, и позвонил в школу. Ответила секретарша. Директор оставила для него сообщение с указаниями подойти в школу к концу дня. Ну замечательно.Снусмумрик шел по коридорам школы, с трудом сдерживая гримасу отвращения. Один запах чего стоит! Он его ненавидит с детства, этот особый школьный дух, эту вонь несвободы, неповторимую смесь мастики, мела, пота, столовской еды, туалетов и чего-то еще, вызывающего невыносимую тоску. Хуже только в тюрьме. Даже краска на стенах похожего оттенка. Линдберг вроде неплохая тетка, неужели нельзя было догадатьсяпокрасить коридоры не в этот тошнотно-зеленый?! К кабинету директора пришлось пробираться через все это вражье гнездо. Хорошо еще, шли уроки, но уже на самых подступах прозвенел звонок (что за трескучий, тревожный звук!...), и из дверей хлынули мелкие вопящие засранцы. И учителя.
Как Фил вообще умудряется выживать в этом аду?!
Снусмумрик с облегчением шмыгнул в приемную директора. Секретарша уставилась на него с неприкрытым интересом.
-- Вы, видимо, господин Юханссон?-- Да.
-- Фру Линдберг просила вас подождать здесь. Хотите кофе или чая?
-- Нет, спасибо.
Снусмумрик повесил куртку и шляпу, и сел в дальнем углу. Тикали часы. Секретарша стучала на машинке. За окном темнело. С ботинок натекала лужа. Левая рука давала о себе знать неприятным пульсирующим подергиванием. Врач сказал принять лекарства как можно быстрее, - вспомнил Снусмумрик. Вообще, страшно. Надо принять.
-- Можно попросить у вас стакан воды?
-- Может, кофе?
-- Нет, простите, воды.
Секретарша налила ему воды из внушительного графина и подала стакан на подносике.
-- Благодарю.Снусмумрик постарался как можно тише вскрыть упаковку и откупорить баночку темного стекла. Внутри были крупные желто-белые капсулы. Вид у них был пугающий. Ну ладно. Надо полагать, зараза их тоже боится. Как и было велено, он выпил сразу две.
Секретарша поглядывала на него поверх машинки. Снусмумрик упорно смотрел в окно.
Ждать пришлось еще с полчаса.
-- Вы здесь, господин Юханссон, отлично. Фру Эльса, директор Фредрикссон подтвердила встречу?-- Да, директор.
-- Прекрасно. Машину вы вызвали?
-- Да, директор.
-- Благодарю. Пойдемте, господин Юханссон.Снусмумрик подал директрисе пальто, взял свою куртку и шляпу. Они прошли через всю школу к выходу, и объектом такого пристального внимания Снусмумрику еще чувствовать себя не доводилось — кажется, каждый встречный провожал его взглядом. М-да. Внес он в это болото свежую струю, ничего не скажешь. Небо, бедная Филифьонка...Секретарша с трудом дождалась ухода директрисы и немедленно бросилась делиться впечатлениями со всем трудовым коллективом, скопом и по очереди.
-- Зачем вы заставили меня придти в школу? - наконец, не выдержал Снусмумрик. - Вы же знали, что это не пройдет незамеченным.
-- Пусть уже увидят вас своими глазами. Тогда к моменту выхода фру Филифьонки из спячки ажиотаж уже несколько поуляжется. Вы, конечно, останетесь центральной сплетней поселка пару месяцев, но затем произойдет что-нибудь еще, и люди переключатся. А потом, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.Снусмумрик вздохнул. Ему все тяжелее становилось ответить на вопрос, зачем он вообще во все это ввязался. Но теперь, кажется, обратного хода уже нет. Ему надо лечиться, отмечаться в участке, он не может бросить Фил без денег и угля до конца ее спячки... И ты не зашел к Туу-тикке.
Ничего. Она-то как раз способна не слишком беспокоиться из-за чужих дел.
-- Будьте добры, сверните на автобусную станцию, - обратилась к водителю директриса.Снусмумрик вяло удивился, но вообще ему было не до причуд маршрута. Его поганое физическое состояние удивительно гармонировало с не менее мерзким душевным, но когда в машину на переднее сидение влезла Туу-тикке, он все-таки изумился. Она-то здесь откуда?!
-- Надо же, не сбежал, - вместо приветствия восхитилась Туу-тикке. - фру Линдберг, я проиграла.
-- Я же говорила вам.-- Вы знакомы?.. - промямлил Снусмумрик. Попахивает каким-то заговором...
-- А ты ж как думал, а? Кто тебя к директору вчера отправил?
-- Ну... я думал... случайно...
-- Угу. Ну-ну. Он думал.
-- На какое время вы договорились с психологом, Туу?
-- Она нас подождет.
Снусмумрику стоило большого труда не застонать.
-- Вам плохо, Снусмумрик? - поинтересовалась директриса.?Да просто великолепно мне! Никогда так хорошо не было!!!?Туу-тикке гнусно хихикнула. Предательница.
-- Надо полагать, он страшно рад.-- То, что страшно, я вижу... - покивала директриса.
Машина подпрыгивала по снежным ухабам, за окном проносился лес, лишь изредка где-то промелькивал огонек. Потом стало светлее, кажется, теперь они ехали вдоль побережья.?Можно попробовать выскочить прямо на ходу. На повороте. От станции не так далеко. В городе — товарищи. Ага, детский сад! Тебя подадут в розыск, ты останешься без руки, и Фил... Ох, Фил... Я не могу. Не должен?.
-- Не расстраивайтесь так, мой дорогой, - директриса похлопала Снусмумрика по руке. - Все совсем не так страшно, как кажется. Вы справитесь. Вот только разреветься в машине, полной народа, ему еще не хватало. При директрисе и таксисте. Чтобы уж наверняка.
Снусмумрик судорожно кусал губы. Он в ловушке, причем в ловушке, которую выстроил сам. Нет, конечно, это далеко не самое ужасное из того, что ему пришлось пережить. Бывало куда как хуже. И не раз. Просто раньше он был крепче. А теперь — как студень без костей. Трясущееся желе. До чего ж мерзко жить с самим собой — таким. Таким жалким...
Туу-тикке обернулась, протянула флягу.
-- На-ка, хлебни для бодрости!-- Туу, не перед собеседованием же!-- Да там кофе. В основном. Ты ел вообще сегодня? Держи, говорю!
Директриса сама взяла у нее фляжку и осторожно вложила Снусмумрику в руку.
-- Правда, выпейте кофе. - она открыла сумочку, достала шоколадную конфету. - И съешьте вот это.
Снусмумрик сжимал флягу, и не мог заставить себя отвинтить крышку, его трясло. Но конфета, большая шоколадная конфета в золотистой обертке, добила его окончательно.
Машину пришлось остановить, они вывалились все втроем на обочину, Туу-тикке придерживала Снусмумрика за плечи, его сотрясали спазмы то ли рыданий, то ли пустой рвоты, директриса стояла рядом с флягой в руках. Наконец, Снусмумрик немного затих и смог выпить пару глотков.
А конфета где?.. - спросил он слабым голосом, чуть отдышавшись, и тут неприлично заржала Туу-тикке.Вскоре они смеялись все втроем. Разделив флягу с кофе на всех и закусив ее конфетами, вся компания загрузилась обратно в такси.
-- Держите, - директриса протянула конфету и водителю. - Будем считать это взяткой за ваше будущее молчание. А теперь вперед.
Школа рабочей молодежи была совсем не похожа на школу. Никаких пафосных фасадов с колоннами, профилями знаменитостей и девизами над входом. Само здание вообще внешне смахивало на барак или склад, но внутри было довольно уютно. Хотя и как-то безалаберно, на первый взгляд. Прямо в холле висели на крючках пальто и куртки, вся стена была испещрена разнокалиберными объявлениями, над которыми еще висели рождественские украшения. Видное место занимало расписание занятий, все расчерканное цветными карандашами. Вообще, если бы не валяющиеся кучей кирзачи размера эдак сорок шестого и не парусиновые робы, встречающиеся на вешалке, можно было бы подумать, что это детский сад. Ну и, конечно, никакой охраны и секретарш.
Впрочем, директор Линдберг, кажется, здесь ориентировалась. По крайней мере, она уверенно довела своих спутников до какой-то двери, и решительно постучалась.
Открыл им долговязый хемуль с бородкой и в лыжном свитере. Похож он был на исполнителя бардовской песни. Снусмумрик эту породу несколько недолюбливал в силу естественной конкуренции, но тут его присутствие как-то утешало.
-- Директор Линдберг! Проходите! Директор Фредрикссон просила передать, что ей очень, просто ужасно неловко, но ей пришлось срочно ехать в полицию, у нас тут было небольшое происшествие...-- Опять драка? - поинтересовалась директриса, проходя в кабинет. - Вас оставили за главного, господин Берг?
-- Хуже, нам снова стекла побили. Фредрикссон пытается добиться, чтобы все-таки полиция занялась делом!-- Ужасно... А кто?
-- Доказать мы не можем, но практически уверены в том, что это охранники с консервного завода. Они воюют с профсоюзом, а он почти весь у нас.-- Да, наслышана. Что ж, если будет нужна поддержка, я попробую поучаствовать. Нельзя препятствовать доступу к знаниям. Так что же, господин Берг, вы сможете провести собеседование? Конечно, я хотела обсудить с директором Фредрикссон образовательную стратегию в принципе.. Видите ли, нам надо, чтобы молодой человек смог подать на стипендию в музыкальное училище.
-- А сколько классов уже есть?
-- Три.
-- О-о... М-да. А сколько лет?