13. Дженни (1/1)

Как бы ни наслаждался своей свободой Джиён, как бы ни кайфовал порою от тишины и покоя в своём большом роскошном дуплексе в Сеуле, но быть рядом с Джису?— в разы круче для него. Он просыпается не от будильника или телефона, разрывающегося по утрам от звонков, сообщений и входящей почты. Про назойливый девайс Джи забывает в Гонконге, оставляя его почти всегда в беззвучном режиме. Шуршание белоснежного постельного белья, тёплые объятья под одеялом, Джису целует его, приоткрывая глаза и наблюдая, как ровный ритм дыхания сбивается, когда Джиён делает глубокий вдох и просыпается, щурясь и притягивая её ближе.—?Ещё пять минут… —?Говорит он сонным голосом.—?Угу… Десять… —?Она долго потягивается и слегка ворочается, устраиваясь удобней.—?Как скажешь. Джису встаёт первая и уходит в ванную, а Джиён, не покидая мягкую постель, проверяет свой телефон. Письма, уведомления соцсетей, три пропущенных вызова и девятнадцать входящих в KakaoTalk. Среди кучи сообщений, большинство из которых по работе, он видит в предпросмотре сообщение от Ким Дженни, пришедшее больше часа назад, и от Сынхена, который, какого-то чёрта, писал ему после двух часов ночи. Джи открывает мессенджер и сперва быстро сканирует все чаты, касающиеся работы, проверяя, нет ли ничего срочного, а после открывает сообщение Топа.ТОП: ?Давай какой-то руфтоп с диджеем или клуб на сегодняшний вечер. Нафиг Макао!?Сынхён либо решил не усложнять себе задачу, либо уже затянул Мэй в койку, а может и она его, Джиён не знает, но улыбается, прочитав это. Он уходит из окна диалога с Топом, возвращается к списку чатов и проверяет месседж от Дженни, после чего улыбка сходит с его лица.Дженни: ?Передай Сынхёну, что у меня две полоски!?—?Ого… Прикольно. —?Тихо комментирует вслух прочитанное и набирает ответ: ?Отлично, Джен. Снюхай обе?.Она сразу просматривает сообщение от Джи, но никак не реагирует на его остроты про полоски ни через пять минут, ни через полчаса. Джиён не с первого раза дозванивается Сынхёну, сообщая, что через час привезёт Джису в Сотбис и зайдет к нему. Он предусмотрительно уточняет у Топа, нет ли Мэй рядом с ним прямо сейчас, а тот басит утвердительно. Джи понимает, что он в горизонтальном положении с мисс Америка под боком, потому не рассказывает про сообщение от Дженни и тем более не пересылает, планируя озвучить ?радостную? новость, когда увидит Сынхёна.—?Который час? —?Мэй просыпается и садится в кровати, после того, как Топ заканчивает короткий разговор и просовывает телефон под подушку.—?Девять. Джиён звонил, он зайдёт через час. —?Топ шумно зевает и тянется к Мэй, заваливая её обратно на постель. —?Ложись…—?Нет. Я больше не усну. —?Мэй потягивается и ускользает из-под его руки, встаёт с кровати и направляется в ванную.—?Ну, Мэй… —?Топ бормочет, не открывая глаза. —?Давай ещё поспим.Она возвращается в спальню, облачившись в гостиничный халат, садится на кровать, запускает пальцы в густые волосы Сынхёна и взъерошивает сильнее его, и без того лохматую после сна, шевелюру.—?Спи… Я приму душ и буду у себя. —?Уходит собирать свои вещи в гостиной.—?Я закажу завтрак в свой номер и зайду за тобой, окей? —?Говорит громче, чтобы Мэй услышала его из спальни.—?Ok, babe… Я ушла. —?Кричит ему в ответ, направляясь к двери. Но у Сынхёна больше не получается уснуть, потому он достает телефон и пишет Джиёну: ?Я уже один. Поднимайся ко мне. Номер 47012?. Джи отвечает коротко ?оk? и следом пересылает скрин экрана, в котором его короткая переписка с Ким, а Топ улыбается с его ответа и одновременно вскипает от сообщения Дженни.—?Джен... Хитрая лиса. —?Комментирует прочитанное, меняя улыбку на злорадную ухмылку. Ким Дженни была типичной it girl… Гламурная, весёлая и дружелюбная лентяйка, родители которой были достаточно состоятельны, чтобы купить для своей дочери отдельную квартиру в хорошем районе Сеула, устроить для неё что-то похожее на карьеру модели и обеспечить поначалу съёмками в модных журналах, клипах и рекламе, используя связи. Со временем у Дженни всё шло по накатанной и появились контракты с несколькими модными изданиями и брендами. Не часто, но регулярно её приглашали сняться в рекламных роликах, однако она никогда не прилагала собственных усилий, чтобы получить работу, и не бегала по кастингам в поисках новых проектов. Дженни просто плыла по течению, почти не имея амбиций и наслаждаясь своей праздной жизнью. Близкие друзья и подруги называли её лапуля, и это прозвище гармонировало с внешностью Ким. Мягкие и правильные черты лица, аккуратный носик, плавные линии скул и небольшого подбородка придавали ей милашества, а не слишком маленькие лисьи глазки и пухлые губки добавляли выразительности. В свои двадцать четыре Джен была эффектной, сексуальной, уверенной в себе и искренне считала, что весь мир лежит у её стройных ножек. В целом, она была добрым и позитивным человеком, но одновременно не была простой. Вращаясь в медийной тусовке, лапуля Ким нередко зависала в тех же местах, где бывал Джиён. Они не были друзьями или приятелями, всего лиши периодически пересекались на каких-то многолюдных вечеринках в одной компании. Дженни удалось ближе узнать эксцентрика Джи, когда его продакшн снимал рекламный ролик для крупной сети магазинов элитной косметики. Он лично занимался этим проектом на всех этапах, потому успел повзаимодействовать со всеми ключевыми фигурами в процессе съёмок. Дженни была как раз одной из таких фигур, являясь моделью, выбранной для рекламного ролика, и ?лицом? сети с контрактом на год. Джиён, конечно, интересовал её, ведь цель у Дженни?— выгодное замужество. Она мечтала совсем бросить работу, чтобы заниматься только собой, ходить по салонам, в клубы, на выставки, презентации и посещать любые мероприятия, куда бы стали приглашать её успешного супруга вместе с ней. Джиёну она не была интересна даже одноразово, ведь такие, как лапуля Ким, сотнями крутились вокруг него. Да, и в случайных связях Джи слишком осторожничал и никогда не выбирал барышень из своего окружения. Знакомство Дженни и Топа было спонтанным, и произошло это именно тогда, когда Мэй увидела их совместные фотки в Insta… В тот день у Сынхёна было выставочное мероприятие, на котором присутствовал и Джиён. После официальной и неофициальной части этого светского раута их случайно занесло в ночной клуб, где тусили гламурные друзья Джи, среди которых оказалась Дженни, уже слегка нетрезвая, раскрепощенная и смелая. Она любила красивых статусных мужчин, потому сама прилипла к Сынхёну в тот вечер, сделав всё, чтобы он повелся на неё. Появившись на шумной вечеринке в разгар веселья, ни Джиён, ни Топ не успели даже поприветствовать Джен. Быстрыми и ловкими кошачьими шагами лапуля подскочила к Топу и крепко обняла его, прижавшись, потом подняла на него кокетливый взгляд, и, не отлипая, тут же повернула голову к Джи.—?Джиён! Кто это? Познакомь нас! — Потребовала Дженни игриво-капризным тоном.И он познакомил. Топ сперва растерялся, не зная, куда деть руки, пока она нежно и плотно льнула к нему, но после её громкой и бойкой реплики, он развернул милую мордашку к себе, рассматривая с улыбкой. В выходке Дженни было что-то одновременно развязное и озорное. Это повеселило Топа, не более. Он пребывал в дурацком настроении, вернувшись из Лос-Анджелеса, и не планировал вовлекаться, но после нескольких порций крепкого алкоголя, новых знакомств с весёлыми друзьями Джиёна и вздорного телефонного разговора с Мэй, Сынхён стремительно и увернно начал двигаться в стадию гедонистического угара. Дженни постоянно крутилась рядом с ним, а Топ пил, всё больше пьянел и сильнее злился на Мэй… На то, что она сказала, что бросила трубку, что не ответила на четыре звонка, когда он следом перенабрал её в ту ночь… На то, что она не реагировала на отправленные им сообщения… Лапуля же, со своей неисправимой кокетливостью, уже откровенно тёрлась об него. Пышная юбка едва прикрывала упругую задницу, а глубокий вырез свободной футболки не скрывал от посторонних глаз небольшие круглые сиськи Дженни, когда она танцевала, подпрыгивая и размахивая руками. В какой-то момент она повисла на шее у Топа и начала нашёптывать:—?Давай! Я чувствую, сегодня нам будет очень хорошо вместе…И в ту ночь было хорошо. Топ соблазнился, подумав ?пошло оно всё!?, раздобыл у Джи презерватив и утащил Джен в одну из специально предусмотренных для уединения комнат, где быстро поимел её, наградил сочным шлепком по попе, и, смеясь, они выкатились из душного апартамента обратно на танцпол. Вскоре после этого Топ заказал к клубу две машины, одну для себя, вторую?— для Дженни. Они обменялись телефонами и разъехались, каждый к себе по отдельности. Утром Сынхён проснулся во хмелю с фантомным чувством, что всё?— зашибись. До ясного сознания было ещё далеко, потому он сходил за бутылкой холодной воды, утолил жажду, вернулся в спальную и снова отключился. Придя в себя, Топ почувствовал неприятный осадок после вереницы слов и действий, из которых он не всё ясно припоминал, но четко ощущал при этом отвратное послевкусие. Он начал вспоминать подробности по звонкам и перепискам. Конечно, он восстановил эту ночь в памяти, смотря на сообщения, которые Мэй не читала, и на исходящие вызовы, проигнорированныё ею. Сынхён помнил, что наговорил чуши, что злился на неё зря. Про Дженни он тоже не забыл и его совсем не беспокоил случайный секс с ней. Топ не придавал этому значения и уж тем более не считал такую связь чем-то предосудительным. Однако его очень взволновала реакция Мэй на фотографию, которую он поспешил удалить. ?Ей не все равно?, — думал Топ, переживая и желая всё исправить, отмотать, вернуть. Он осознал, что всё время отношений был избалован вниманием и обожанием Мэй настолько, что вспылил из-за той дурацкой и красивой картины отчасти потому, что уловил, как её восхищение ушло от него к полотну. Топ начал думать, что возможно, это какой-то кризис. Ведь он не до конца понимал, куда дальше вести отношения с Мэй и когда стоило начинать что-то менять. Она не делала намеков на то, что пора переходить на какой-то другой этап. Кто должен был инициировать подобное? Сынхён в какой-то степени даже сомневался, что Мэй есть дело до того, как и с кем он проводит время в Сеуле. Она никогда не спрашивала его об этом, не шпионила по лайкам в соцсетях, не пыталась залезть в его телефон и лэптоп. Казалось, она не ревнует вовсе… Сперва Топа тревожило молчание Мэй, но потом он расслабился, думал, что она отойдет очень скоро, не переставал писать ей и звонить. Спустя два дня, она прислала ему фото с коробкой в контейнере без комментариев, что вызвало у него интенсивные и противоречивые эмоции. Сперва?— досаду и сожаление, что он не мог достучаться до неё. После?— раздражение и злость от того, что Мэй так легко вышвырнула его из своей жизни. А под боком у Сынхёна в тот момент была удобная во всех смыслах лапуля Ким, которая всего лишь мечтала об отношениях с ним, старалась изо всех сил, чтобы перейти на этот уровень, и терпеливо ждала, когда же это случится. Но Сынхёна не интересовали отношения с ней, он отстранялся, а потом привык балансировать между этим непонятным, перманентным общением с Мэй и сперва эпизодичным, а потом регулярным трахом с Дженни. Топ не подпускал её близко, но держал при себе и не обижал одновременно. Он сперва купился на сексуальность, некую беззащитность и непосредственность лапули. Сынхён был очень избирателен и претенциозен, не терпел фальши, потому брезговал продажной любовью и шлюхами. Дженни вовсе не была шлюхой. Она тянулась к Топу искренне, очень симпатизируя ему. Он же одновременно, не напрягаясь, имел возможность расслабиться с красивой куклой. Дженни пыталась как-то постоянно задействовать Сынхёна в своей жизни и хныкала ему трубку: ?ты мне так нужен…?, а он говорил ей: ?ладно, приезжай?, и она мчалась к нему, оставаясь на ночь. Несколько раз он увозил её на Чеджу. У них не было общих интересных тем для разговоров. Почти всегда Дженни говорила. Почти всегда Топ слушал. Она была молодой дурёхой и плохо разбиралась в чём-либо кроме модного шмота, хорошей косметики, рейтинговых ресторанов и ночных клубов в Сеуле. У Сынхёна не было оснований относиться к ней плохо. Лапуля была комфортной и верной. Периодически она демонстрировала ему свои незамысловатые ?хотелки?, и он был не против спонсировать для Джен все эти брендовые или дизайнерские туфли, сумки, платья, шарфики и прочую материальную бессмысленную чушь. Топ подмечал в Дженни избалованность и стервозность, но злить или раздражать этим она его не успевала. Слишком быстрыми и короткими были эпизоды их взаимодействия: вечер на затусить, ночь на переспать, совместный обед или ужин от скуки и по инициативе Топа. Изредка они бывали вместе дольше одного дня подряд, а перерывы между встречами часто были значительными. А ещё Топу нравилось, как Дженни отсасывала, без намёков на это, просто брала в рот сама, когда хотела, а может просто считала нужным брать, чтобы оставаться в фаворе. Мэй тоже делала это виртуозно и с удовольствием, её никогда не нужно было об этом просить. Но где была Мэй весь последний год? Не будучи сильно умной, лапуля в тоже время обладала долей проницательности, хорошо чувствовала грани, за которые нельзя выходить, и знала, что стоит ей продемонстрировать свои настойчивые капризы, и она тотчас будет послана в известном направлении. Её многое не устраивало, но она не могла это высказать Сынхёну. Со временем Джен приспособилась к такому взаимодействию, изо всех сил натягивала на обычный секс с Топом понятие ?отношения? и безуспешно старалась вселить всем понимание того, что они пара. Сынхён не вводил Дженни в свою тусовку, где он всегда был окружен красотками, среди которых были галеристки, их юные помощницы, журналистки, арт-критики… За этот год он позволял себе случайный секс с кем-то ещё, кроме всегда доступной лапули, но не часто допускал такое из-за чрезмерной переборчивости, потому не имел репутацию юбочника или того, кого легко соблазнить. Были те, кто слышал о том, что личная жизнь Сынхёна вовсе не в Сеуле, а где-то в США, но какие-то отдельные детали и подробности были известны лишь узкому числу лиц из очень близкого окружения.

С выходных Дженни не находит себе места. Позитивный настрой исчез, ведь хронология общения с Топом, начиная с конца прошлой недели, даёт ей очень неутешительный прогноз. Так Сынхён ещё никогда не кидал её и не исчезал с радаров. Джен переживает о том, что это возможный конец, очень не хочет этого, но одновременно бесится от неопределенности и желает услышать поскорее от самого Топа, почему он её так долго игнорирует. С субботы он не отвечает на сообщения, в воскресенье он много раз сбрасывает звонки, а потом, как не сложно догадаться, вовсе блокирует её. Потому Дженни сперва паникует, потом злится, обзванивает каких-то общих знакомых, но ей не удаётся выяснить ничего о Сынхёне. А после она перестает быть безобидной лапулей и включает стерву. Но Дженни не слишком умна, потому не умеет хитрить и манипулировать изящно и продуманно. Она способна лишь на глупый шантаж с двумя полосками, про которые пишет в сообщении Джиёну. Дженни не знает, вместе ли он с Топом, да и не важно, у неё точный расчёт на то, что Джи и Сынхён всегда на связи, и что месседж с такой формулировкой ?в десяточку? подействует на Квона, который всё быстро передаст Топу, чьей реакции она ожидает больше всего. При всей глупости этой затеи, её план срабатывает. Сообщение достреливает до Сынхёна в самые короткие сроки. Он разблокирует контакт Дженни Ким и звонит, желая закрыть с ней вопрос побыстрее, пока Мэй нет рядом.—?Джен, я скажу, а ты послушаешь. —?Топ не ласков и не здоровается.—?Сынхён! — Она повышает голос и начинает истерично и дерзко. — Во-первых не…—?Эй! — Топ резко перебивает, и Дженни сразу же умолкает под его напором. — Сперва я, а потом скажешь ты! Окей, лапуля? —?Говорит жёстким тоном, от чего даже слово ?лапуля? не звучит мило или нежно.—?Да, хорошо. —?Нехотя соглашается.—?Ты меня злишь! И очень рискуешь, шантажируя мифическим тестом на беременность с двумя полосками. Более того, ты пишешь этот бред Джиёну. Мы с тобой ни разу не трахались без гандона. Не делай из меня дурочкá. Либо ты будешь думать головой, когда тебе приходит идея попробовать манипуляции на мне. Либо я подумаю, что ты беспорядочно даёшь всем подряд, потому залетела. А значит, пошлю тебя прямо сейчас. —?Дженни понимает по грубой интонации, он взбешён. —?Можешь теперь говорить.—?Топ, я… Нет никаких двух полосок. Прости... И я только с тобой. —?Спесь лапули тут же улетучивается. —?Ты просто пропал уже пятый день. Ни звонков, ни сообщений. Сбрасываешь меня. Я не могу с тобой никак связаться. Совсем.—?А что-то случилось? Что за срочность меня достать? Заскучала там и решила попровоцировать?—?Ничего не случилось. И, да, я заскучала по тебе. Ну, Топ… —?Она хнычет и понимает, что сейчас всё очень зыбко.—?Я в бешенстве вообще от твоей выходки. Давай, прощаемся.—?В смысле прощаемся? Где ты? —?Это ?прощаемся? сильно настораживает Дженни, и Топ слышит её волнение и растерянность.—?Пф… Джен. Я улетел из Сеула. Мне так нужно. На следующей неделе вернусь. —?Он даёт неверные сроки своего возвращения.—?Ты ведь заблокировал меня, да? И не случайно это сделал? —?Джен очень не хочет, чтобы всё закончилось, и уже с трудом сдерживает свои искренние слёзы, но выдает их в голосе, а Топ улавливает это.—?Не случайно. —?Смягчает тон и шумно выдыхает.—?Зачем? Ты никогда так не делал... — Она срывается и ревёт, но чувствует, раз Топ убрал грубость и есть минимальный диалог, то нужно продолжать говорить. — С кем ты? Скажи.—?Один. Я на ретри?те, Джен. Медитирую, блять! Успокойся уже! —?Враньё, он просто жалеет лапулю, когда слышит, как она плачет.—?Топ… Прости, прости, прости! —?Всхлипывает в трубку.—?Не делай больше такой херни! Всё, пока. —?Он не даёт ей попрощаться, сбрасывает первый, возвращается в окно чата с Джиёном, архивирует их диалог, удаляет автоматически сохраненный в фотогалерее скрин с сообщением Дженни и снова блокирует её контакт. После этого встает с кровати и уходит в душ, надеясь смыть с себя мерзкий эмоциональный дискомфорт и скорее отвлечься.