Глава 4. Всеми забытые. (1/1)
У тебя нет птенцов, у тебя нет гнезда,Тебя манит незримая миру звезда.А в глазах у тебя неземная печаль,
Ты сильная птица но мне тебя жаль."Наутилус помпилиус" - "Одинокая птица" Раньше Пашка никогда не задавался вопросом о том, почему многие люди не плачут на похоронах. Возможно из-за того, что ему на похоронах доселе бывать не приходилось, а может и потому, что он сам знал ответ: мужчины не плачут. В любом случае, он убедился на собственной шкуре, что это, в общем, не так уж и сложно, как бы кощунственно это не звучало. Особенно, если ты до сих пор не осознал, что смерть забрала твоего самого близкого человека. Особенно, если ты выплакал все слезы вдали от людей, тихо, чтобы никто не увидел. Он понимал, что его никто не осудит, но и показывать своей слабости не стал. Осудили за отсутствие слез. Появившиеся с разных уголков Земли дальние родственники по большей части оказались пожилыми и смотрели на сухие глаза Паши с неодобрением. Тогда он почувствовал себя героем книги "Посторонний" Альбера Камю. Его герой тоже не плакал на похоронах матери, за что был дико невзлюблен окружающими.Однако мужская половина присутствующих все же оценила его силу воли. Многие при встрече жали ему руку. Здесь были друзья и сослуживцы родителей. Со многими Пашка был знаком, когда те в редкие моменты из детства заглядывали в гости. Были здесь и агенты ИнтергПола, включая Кору Орват и комиссара Милодара, который в кои-то веки вышел из кабинета не в виде голограммы и также пожал Павлу руку."Что толку с ваших рукопожатий? - думал Пашка, - родителей моих это не вернёт. Где вы раньше были?" Хоронили Марию Тимофеевну как настоящего офицера космофлота, с тремя залпами из винтовок в воздух. Пожилой человек в форме капитана дальнего космического плавания произнес чувственную речь в память о Марии и Николае Гераскиных. Во время процессии Пашка не проронил ни слова, и прощался с матерью сдержанно. - Спасибо, мама, за всё, - прошептал он, положив ладонь на ее холодные руки, - и прости меня за всё, в чем был и не был виноват. Мира и покоя.И, наклонившись пониже к гробу, прошептал так, чтобы никто не слышал: - Я отомщу. Даю слово. И лишь после похоронной процессии, когда биоразлагаемый гроб роботы спустили в землю, когда каждый бросил вниз горсть земли, когда те же роботы зарыли могилу, когда большая часть присутствующих разошлась, Пашка позволил себе пролить слезу. Он прислонился к резным воротам кладбища, уткнулся лбом в руку и простоял так минут пять, глотая горькие слезы.Потом он все же покинул кладбище и двинулся в сторону стоянки флаеров. За последние сто лет обряд похорон очень сильно изменился. Теперь людей хоронили в биоразлагаемых гробах, которые разрушались вместе с телом. Через год после смерти человека на его могиле сажали дерево или генно-модифицированный газон. Так люди смогли сократить площадь, занимаемую траурными крестами и надгробиями и повысить выработку кислорода. Многие верили, что таким способам дают умершему вторую жизнь. Некоторых космонавтов хоронили в космосе: гроб с прозрачной крышкой отправляли в открытый космос, где его затягивала ближайшая звезда. Конечно же все делалось с предварительного согласия еще живого человека.Путь Пашки лежал в польский городок Вроцлав. Накануне среди прочих ему позвонила Ирия. - Паша здравствуй! Как ты? - Я - нормально. Вполне.- Я слышала о том, что случилось с твоей мамой. Ужасно. Даже неизвестно, кто это был?- Нет, - Пашка вздохнул, - но я отыщу его. В любом случае отыщу.- Слушай, а прилетай к нам на Гай-до, - предложила вдруг Ирия, - Тадеуш в командировке, а Вандочке на Вестере очень нравится. Да и Гай-до по ней скучает. - Я прилечу, - пообещал Пашка. И вот теперь он несся над Евразией чтобы повидаться вновь со старым другом.
***
Он остановился у калитки, на секунду задумавшись. А стоит ли действительно сюда идти? Есть ли в этом смысл? Сработает ли его план? Сомнения, доселе не поселявшиеся в голове Пашки, ни с того ни с сего заполнили ее до краёв. Но они тут же разлетелись в пух и прах, когда из глубины сада супругов Сокол сверкнул свет. Круглое пятнышко мелькало за бруствером из кустов, будто бы отбивая чечетку азбуки морзе. Пашка сразу же узнал этот шифр. Он означал приветствие на вестерианском. Хотя язык на Вестере сильно отличается от земного, набор звуков,означающих приветствие, в земной транскрипции морзянка все же могла отобразить.- Гай-до!!! Теперь уже без тени сомнения он влетел в сад и кинулся к старому другу. Гай-до стоял на своем любимом месте, в гуще яблонь раннего цветения, которые уже были засыпаны белыми цветами, несмотря на конец апреля.- Гай-до,старик! - ПашкаКак и в прежние времена юноша первым делом юркнул в люк кораблика, дабы осмотреть его чрево. К своему удивлению он обнаружил серьезные перемены: исчезли полностью все детские вещи Ванды, пособия по уходу за детьми, педагогическая литература, игрушки и настольные игры. Сейчас Гай-до как никогда был похож на прежнего себя, а не на курицу-несушку. Понятно, что такое замечание Пашка сделал про себя. Вместо этого мостик и каюта-компания были заполнены многочисленными книгами и журналами о новейших космических двигателях, недавно обнаруженных черных дырах, пособия по модернизации и тому подобной литературе. - Что, брат, - улыбнулся Пашка, - скучаешь по космосу? - Безумно, Паша, - в голосе Гай-до слышались нотки грусти, - Вандочка вышла из того возраста, когда ей была нужна старая железная нянька.
- Брось, Гай-до! Ты не старый. Не забывай, ты уникален, у тебя есть разум. А против этого не потянет ни один современный корабль. И ты это прекрасно знаешь. - Что с этого толку, если я остался один, никому не нужный? Пашка улыбнулся. Чего-чего, а ранимости у Гай-до не отнять. - Обижаешь, брат. Ты не один.
*** - Какой ужас! Полный негодования и ужаса возглас Гай-до заставил Пашку едва ли не подскочить на месте. Он как раз сидел на прохладной ранней листве под ласковыми лучами апрельского солнца, наслаждаясь природой. Ее тишина и умиротворенность в тандеме с прохладой чистого прозрачного воздуха оказывали некое целебное влияние на Пашку. Уже около сорока минут он сидел на спуске за домом Соколов и любовался на речку, лениво бегущую в низине, на еще совсем голый и бесшумный лес. Природа лечила. Измученная душа нуждалась в отдыхе, который и получала здесь, в этом почти не тронутом цивилизацией уголке. Пашка погружался в лоно природы, постепенно улетая от бед и тягостей. Однако что-то встревожило Гай-до и Пашка мгновенно оторвался от своей медитации и поспешил к нему. - В чем дело? - юноша присел на шезлонг, стоящий рядом с террасой.- Я читаю новости, - голос кораблика дрогнул, - и мне становится жутко. Гай-до вывел на лужайку голограммный экран, на котором светились последние известия галактики. Пашка бегло пролистал пальцами по экрану, ища причину тревоги друга. И мигом всё понял. Вести из космоса не радовали никого. Очередное нападение бандитов на торговый караван, пропавший туристический лайнер и прочее и прочее... - Это кошмар! - убивался Гай-до, - людей убивают, пытают, мучают. Разрушают ценные технологии...Да что технологии! Целые миры и экосистемы рушатся под гнетом этих варваров, и ради чего? Ради богатства и власти? - Именно так Гай-до, - вздохнул Пашка, - именно так. - Паша, я может быть чего-то не понимаю, я все-таки робот, но скажи мне. Неужели разумные существа способны на такое? - Это не разумные существа, брат Гай. Это враги. Враги всего живого в мире.- Тогда почему галактическая полиция не может с ними справиться? У них не хватает ресурсов? Или же бандиты настолько неуловимы, что водят за нос весь флот галактики? - Это не обычные бандиты. Это очень опасные и сильные организации, которые очень умело прячутся и маскируются.Гай-до вздохнул.- Сейчас мне как никогда хочется взмыть в космос, как в старые добрые времена, отыскать этих негодяев и предать справедливому суду.Пашка понял: пора.- Мы можем. Если бы у Гай-до были глаза в привычном понимании этого слова, то в них наверняка сейчас бы читалось удивление.- Каким образом? - Вместе отправиться в космос и открыть охоту на подонков. Гай-до опешил. - Паша, ты же это не всерьез?Лицо Павла было каменным, но сейчас на нем стала прорисовываться злобная ухмылка. - Абсолютно серьезно, Гай-до. Абсолютно. - Ты рехнулся. - Верно. Как только родился. - Ты понимаешь, что это опасно? - Настало время взрослых приключений. Детство кончилось.- Я на это не пойду! - Тогда я пойду один.- Я тебя не пущу. - Свяжешь? - Пашка вновь усмехнулся. - Паша, воевать с преступным миром в одиночку - чистейшее самоубийство. Ты совершенно не подготовлен. Ты не знаешь, как вести себя с преступниками. - Я достаточно прочел нужных книжек. А в остальном - только опыт. Тем более рейнджеры же как-то борются.- Ты сам видишь, что у них не слишком-то успешно это выходит.- У меня есть то, чего нет у них. - И что же это? Бездумность и авантюризм? - И это тоже. Но главное: отчаянность. У меня почти ничего не осталось. Ни семьи, ни друзей.- Ты драматизируешь. То, что ты потерял двух родных тебе людей, еще не значит, что сгинул весь мир. У тебя есть друзья, есть Ирия, есть я в конце концов! - И где все они? Где друзья? Где Ирия? А ты? Ты торчишь на грешной земле и боишься подняться в воздух и что-то изменить в своей жизни.- Я по-прежнему твой друг. И я не хочу, чтобы ты погиб. И еще: я не боюсь.Крючок закинут. - Гай-до, даже если ты не поможешь мне, я отправлюсь один. Никто и ничто в этом мире не сможет меня остановить. К тому же есть еще кое-что.Пашка поднялся с шезлонга и устремился к кораблику. Встав перед ним, прямо перед его зоркими электронными глазами, он упер руки в бедра и проговорил: - Если невидимый враг пришел за моей матерью, он придет и за мной. Поэтому у меня нет выхода. Лучшая защита - нападение. Прости, Гай-до, что нагрубил, но с тобой или без, но я это сделаю. Я найду убийцу, даже если придется разворошить все осиные гнезда в галактике. Ошибкой было приезжать сюда. Он развернулся и тронулся в сторону калитки. - Постой! Гай-до клюнул. Теперь Пашка не сомневался, что он теперь Гай-до с ним. Поэтому он остановился и взглянул на друга через плечо.- Если тебе угрожает опасность, - глухо произнес Гай-до, - то я не имею права бросить тебя.Пашка улыбнулся.- Вот это прежний Гай-до! - Но что ты собираешься делать? - Для начала мне нужна хорошая боевая подготовка. Доступ в учебный центр ИнтерГпола мне заказан, поэтому остается лишь один человек, способный сделать из меня сильнейшего воина. Пашка услышал, как жужжит фокус в глазу Гай-до. Он догадывался, о ком Пашка говорит. - Ирия? - Ирия. Я хочу научиться всему,что знает она. Приемы рукопашного боя, владение всеми видами оружия, летные навыки, скалолазание, работы под водой и в открытом космосе...Всё! - Ты думаешь, она согласится? - Но ведь ты согласился? - Допустим. А что дальше? Отправишься громить пиратские флоты? - Не сразу. Первым делом лучше наведаюсь в Серое облако. В самый центр преступного синдиката. А там уж как повезет. Надеюсь, хоть там я найду зацепки. - Это авантюра, - Пашке показалось, что Гай-до улыбнулся.- Конечно, - Пашка улыбнулся в ответ, - поэтому и предлагаю это тебе. Потому что больше некому. У меня теперь есть только ты, Гай-до.- И ты собираешься туда без оружия? И что значит, только я? - Почему? В галактическом центре меня оснастят всем необходимым. Ведь тогда я буду полноправным рейнджером. А насчет тебя... Помнишь, ты сам говорил, что ты остался один? Ведь я такой же. Мы с тобой такие. Мы - гордые одиночки. Мы не привязаны ни к чему, у нас нет близких, нет дома... Пашка понял, что кривил душой. Как раз у него дом был - Земля. Россия. И как бы его не тянуло в космос, всякий раз он летел туда, зная, что вернется домой. Но сейчас больше всего на свете ему хотелось сорваться с места и бороздить космические трассы. В глубине души он чувствовал, насколько банальна сложившаяся ситуация: одинокий странник ищет мести за близких. Это было актуально ровно сто лет назад в эпоху дешевых боевиков и накачанных мускулистых протагонистов. Но ведь его цель не просто месть. Он стремится искоренить зло в галактике. Чтобы разумные существа жили в мире и согласии. Чтобы у них не было страха перед космосом. Чтобы была спокойная жизнь. Тогда чем ему себя корить? Он поймал себя на мысли, что противоречит сам себе. Ищет приключений во имя спокойной жизни, будет рисковать тогда, когда другие буду спать спокойно. Может даже убивать, чтобы другие могли жить. Опыт прошлых поколений ничему никого не научил. Наступила мирная эпоха, но отнюдь не везде. И приказ сложить оружие обернулся крамолой для тех, кто его отдал. И приговор привели в исполнение те, кто жить по мирным законам не мог или не хотел. А значит и они не могут? Хочешь мира - готовься к войне? Значит выход один - победить насилие насилием? - Командуй, капитан, - решительно произнес Гай-до. - Курс на Вестер!